Фашизм – идеология, теория и практика правоэкстремистского политического движения, возникшего в 20-е годы прошлого века в Европе и порожденного ГМК в условиях общего кризиса капитализма. Его характерные черты – воинственный антикоммунизм, антидемократизм, антисемитизм, расизм и идеи расового превосходства, а также: шовинизм, мистический вождизм, культ тоталитарного государства и социального насилия, концепция нации как вечной и высшей реальности, основанной на общности крови, готовность к борьбе за порабощение «низших народов» и рас, оправдание геноцида последних. Социальная основа фашизма – маргинальные, деклассированные элементы общества, а интеллектуально-эстетическая традиция (особенно это характерно для Германии) в своих исходных основаниях отождествляется с закономерным результатом всей истории развития западной метафизики. Предполагается, что предельным выражением последней является «воля к власти» с ее многомерной совокупностью ритуалов и процедур обретения. Думаю, достаточно философствования.

Важно отметить, что в борьбе с германским фашизмом (1941-1945 гг.) Советский Союз (Большая Россия) оказался на высоте исторической миссии. Это явилось результатом не только наличия идеологии и руководящего слоя, нацеленного на сплочение людей вокруг большого дела, но и пассионарности самого народа, страстно желающего изменить окружающий его мир и свой социум. Результатом готовности к тому, что еще латиняне обозначали выражением, ставшим крылатым: «Si vis pacem, para bellum» («Хочешь мира - готовься к войне»). На протяжении многих веков эта максима ни разу не была опровергнута и ни разу не подвела тех, кто ей следовал.

И в минувшем веке история нашего Отечества в очередной раз подтвердила, что наличие наряду со слоем умелых управленцев еще и обладающего особыми качествами народа, в массе своей состоящей из людей самоотверженных, честных, активных и сознательных, отождествляющих себя со страной и ее государством, - это главное наше преимущество. Здесь не могу не вспомнить слова, сказанные в годы (для нас – Великой отечественной) войны И.В. Сталиным одному из американских дипломатов: «У Гитлера воюет армия, у нас воюет весь народ». Обращусь к фактам.

 

Вторая мировая война началась задолго до 1939 года

Фашисты у власти, это открыто террористическая диктатура наиболее реакционных и агрессивных сил монополистического капитала, это всегда использование крайних форм насилия, монополистических методов регулирования экономики с целью создания массовой базы (главным образом, за счет мелкой буржуазии) для фашистских партий и организаций. К концу 30-х годов фашистские режимы утвердились в Италии, Германии, Португалии, Испании, в ряде стран Восточной Европы. Фашистская Германия во главе с Гитлером (у власти в 1933-1945 гг.) заключила союз с фашистской Италией во главе с Муссолини (у власти в 1922-1943 гг.), милитаристской Японией, собственно, и развязавшей Вторую мировую войну.

Мне представляется вполне обоснованным утверждение ряда ученых [1] о том, что Вторая мировая война, развязанная тогдашними глобалистами, началась не в 1939-м, а в 1931 году. И началась она в Азии, когда еще до прихода Гитлера к власти Япония провела планомерный захват Маньчжурии и Китая. Подготовка к войне против СССР, причем направленная не только на захват Дальнего Востока и Забайкалья, но и на уничтожение Советского государства (Большой России) в целом, началась с момента нападения Японии на Китай. Не позднее 1932 года она была оформлена в виде отдельной доктрины.

Четкую и аргументированную позицию по вопросу о периодизации Второй мировой войны занимает д.и.н., профессор В.Я. Гросул, который, опираясь на документальные источники убедительно показал, что эта война началась с нападения Японии на Китай в 1931 году. Дата же 1 сентября 1939 года была навязана мировой общественности с тем, «чтобы доказать, что СССР виновен в развязывании войны в такой же мере, как фашистская Германия» [2].

Таким образом, агрессию японского империализма следует считать начальным этапом Второй мировой войны. Вторым ее этапом стала агрессия германского фашизма против Центрально- и Западно-Европейских стран и, главным образом, против Советского Союза. Все годы мировой истории, которые охватывала Вторая мировая война, неоспоримо показали, что фашизм как общественная система, рожденная империализмом, основанная на классовом и национальном угнетении, на терроре, расовой ненависти, противоречит коренным интересам всего человечества, что он исторически обречен. Война обошлась человечеству в 50 млн. жизней, потребовала затрат 60-70% национального дохода всех государств-участников, привела к огромным бедствиям и разрушениям в Европе и на других континентах, вызвала трудно измеримый морально-психологический перелом в жизни многих народов.

Исторически доказанным фактом является то, что основная тяжесть борьбы с японским милитаризмом и германским фашизмом легла на плечи советского народа. Его участие в войне было наибольшим и в смысле чисто военных результатов, и их политического значения, и тех усилий и жертв, которые он принес во имя победы. Поэтому считаем необходимым особенно подчеркнуть ту мысль, что катастрофа гитлеровского фашизма была предопределена и стала реальностью прежде всего в результате борьбы и усилий Советского Союза, внесшего решающий вклад в победу.

Возникает вполне правомерный вопрос: каковы коренные причины и основные противоборствующие силы Второй мировой войны? Самой глубокой ее причиной является, как представляется, вступление капитализма в эпоху империализма, открывшее эру его ухода с исторической арены. Это  нашло свое проявление в сужении рамок капитализма, в распаде его колониальной системы, в обострении противоречий империализма с развитием государственно-монополистических тенденций и ростом милитаризма, в установлении в ряде стран фашистских и тиранических режимов, в глобальном вытеснении экономических противоречий в сферу мировой политики. Любая же война, как известно, является продолжением политики насильственными средствами.

Внутреннее разложение капитализма – неравномерный и чрезвычайно сложный процесс, который, как предвидел В.И. Ленин идет через «…долгие и тяжелые перипетии…»[3]. Он сопровождается периодическими экономическими кризисами, ставшими в конце XIX начале XX века мировыми. Такими были экономические кризисы 1890-93 годов, 1900-03, 1907 года, явившиеся условием и причиной развязывания «междуусобной» Первой мировой войны 1914-1918 годов, попыткой капиталистических стран военными средствами разрешить свои внутренние противоречия.

Очередной мировой экономический кризис начался в середине 1920 года. В это время почти все капиталистические страны испытывали серьезные экономические трудности, вызванные последствиями Первой мировой войны: выпуск промышленной продукции в западноевропейских странах сократился в целом на 11 %, а в Великобритании – на 33 %. В США производство упало на 18 %, в Канаде – на 22 %.

Но и этот кризис не шёл ни в какое сравнение с мировым экономическим кризисом 1929-33 годов, продолжающимся более четырех лет и охватившим весь капиталистический мир и все сферы экономики. Он буквально потряс до основания всю систему капитализма. Совокупный объем промышленного производства капиталистического мира сократился на 40 %, внешнеторговый оборот упал на 67 %, безработица достигла 26 млн. человек или ¼ всех занятых в производстве, реальные доходы населения уменьшились в среднем на 58 %. Монополии оказались не в состоянии справиться с рыночной стихией и буржуазные государства были вынуждены вмешаться в экономические процессы, т.е. в известном смысле социализировать свою экономику и социальную сферу. Началось перерастание монополистического капитализма в государственно-монополистический. Военный передел уже поделенного мира стал неизбежным. Неизбежной стала и Вторая мировая война, развязанная, как уже подчеркивалось, в 1931 году японским милитаризмом и ставшая определенным «способом» решения многих проблем капитализма: уничтожение (ослабление) соперников; получение прибыли от военных заказов (для отдельных капиталистических кругов война всегда была и остается выгодным коммерческим проектом); расширение зон экономического влияния и доступ к природным ресурсам; отвлечение населения от внутренних классовых противоречий; более интенсивный переход от кризисной фазы, называемой депрессией к фазе оживления и подъема экономики.

Вместе с тем, в отличие от «обычных» войн мировая война ставит и другую, так сказать, «амбициозную» задачу – завоевание мирового господства, а в условиях биополярного мира и замена его однополярным. Такую задачу и попытался решить выпестованный в Европе фашизм. Ее реализация означала захват и порабощение многих стран и народов прежде всего европейского континента, создание гигантской империи, под­чиненной нацистскому владычеству и построенной па основе самых варварских методов насилия и принуждения. Проповедуя чудовищ­ный расизм, нечеловеческую жестокость к другим народам и свою «завоевательную миссию» во имя создания «тысячелетнего рейха», нацисты поставили во главу угла завоевание Советского Союза.

Известно, что когда осенью 1938 г. в министерстве иностранных дел, в главном командовании военно-морского флота и в других высших инстанциях третьего рейха обсуждался вопрос: куда направлять первый удар, на Запад или на Восток, для Гитлера не существовало сомнений. По свидетельству тогдашнего посла в Риме фон Хасселя, Гитлер был полон решимости сначала броситься на Украину совместно с  Польшей  или же предварительно разгромив последнюю и разрешив «польский вопрос» раньше «украинского». «Гитлер устремлял взор на Прагу, Варшаву и Киев» [4].

Вплоть до середины 30-х годов прошлого века нацистская верхушка проектировала союз с Англией на основе раздела мира и получения «свободы рук» на Востоке, желая тем самым обеспечить прежде всего свое господство над европейским континентом, а Англии «предоставить» весь «заморский мир», ограничиваясь до поры до времени концессиями в колониях. Тем самым колонии как политическая цель рассматривались в плане решений отдаленного будущего.

Вместе с тем примерно в 1935 г., и, в частности, после подписания 18 июня, в годовщину Ватерлоо, германо-английского соглашения о флоте, начинается более энергичное давление на Англию и в колониаль­ном вопросе, подкрепляемое активными сторонниками «заморской» политики. Усиление требований к захвату английских колоний используется как средство политического нажима для того, чтобы привлечь Англию к парт­нерству и планируемому союзу по разделу мира. Гитлер направ­ляет послом в Лондон своего доверенного Риббентропа, поставив ему задачу — достигнуть полного урегулирования отношений с Англией и достичь «свободы рук на континенте».

Усиление общего кризиса капитализма и обострение империа­листических противоречий в конце 30-х годов привели, начиная с 1937 г., к серьезной активизации гитлеровской колониальной политики. Она все меньше становится «средством политического давления» и все более приобретает характер прямых агрессивных требований. В то же время Берлину стало ясно, что Лондон не может уступить ему свои позиции на европейском континенте. Охот­но соглашаясь с нацистской агрессией против Советского Союза, Англия вместе с тем не желала утрачивать своего влияния в Центральной и Юго-Восточной Европе. Она с особым старанием проводит политику соглашения с Гитлером на основе его тре­бований «свободы рук на Востоке», но при единственном усло­вии: сохранение и своих позиций в континентальных делах.

 

План завоевания Советского Союза – в центре внимания фашистских заправил

Выдвигая в качестве конечной цели завоевание мирового гос­подства, эта программа имела центральным, решающим звеном агрессию против Советского Союза. Антисоветская агрессия рас­сматривалась как единственно возможный, возводимый в степень идеологической и государственной доктрины путь к решению ко­ренных проблем экономики, идеологии, политики Германии, к со­зданию «великого рейха» и захвату «жизненного пространства». С другой стороны, она считалась главным условием для даль­нейших захватов в других районах мира.

Нацизм стремился к созданию преж­де всего континентальной империи, где завоеванная территория Советского Союза, в первую очередь Украина и Кавказ, служила бы главным поставщиком сырья, продовольствия, дешевой рабо­чей силы. Поэтому во всех планах фашизма, в том числе и в военно-стратегических планах, юг Советского Союза так или ина­че рассматривался в качестве центрального объекта (впоследствии это особенно наглядно воплотилось в военных планах. 1942, 1943 гг.).

Захват колоний, главным образом британских, в рамках меж­империалистической борьбы также составлял важный элемент аг­рессивной программы нацистов. Однако он всегда занимал подчиненное место в отношении генерального плана завоевания Советского Союза. Это определялось политико-идеологическими, экономическими обстоя­тельствами, сухопутной направленностью германской военной мощи, характером развития и состоянием транспорта, коммуника­ций, общим соотношением сил в империалистическом мире и т. д.

В этой связи важное место во внешней политике и военной стратегии нацизма всегда занимал элемент соглашения с Англией на различных условиях: либо на почве раздела мира, либо на основе при­знания ею германских захватов на континенте, либо же на базе сотрудничества ценой предоставления  Германии полной «свободы рук» на Востоке. Правда на разных этапах он претерпевал различные моди­фикации. Его подкреплял аналогич­ный британский «встречный» курс, удельный вес кото­рого однако, уменьшался по мере расширения нацистской агрессии.

«Все, что я делаю, направлено против России». Эти слова, сказанные Гитлером незадолго перед началом второй мировой войны комиссару Лиги наций Буркхардту, вполне могут служить эпиграфом к характеристике всей внешнеполитической агрессив­ной программы германского фашизма.

Изучение основных материалов, в которых нацисты излагали концепции своей внешней политики (от «Майн кампф» и выступлений гитлеровских главарей до секретных докла­дов, записок, стенограмм совещаний, переписки дипломатов, про­мышленников, военных) позволяет  обнаружить такую мозаику агрессив­ных расчетов, которая не представляет возможности составить представление о том, когда и что они считали главным, а что второстепенным, где блефовали и занимались пропагандой, а где формулировали фундаментальные намерения. Фашистские заправилы, в зависи­мости от конъюнктуры, говорили и писали сегодня об одном, завтра о другом, а послезавтра противоречили сказанному вчера и позавчера.

Однако если все же попытаться классифицировать эту программу по ее внутренней «иерархии целей», то станет совершенно ясным, что в центре всей нацистской внешнеполитической концепции и военной стратегии от начала и до конца существования герман­ского фашизма находились планы завоевания Советского Союза. Они имели две связанные друг с другом стороны: политико-идео­логическую и экономическую.

Первая — заключалась в классовой империалистической про­грамме уничтожения первого в мире социалистического государ­ства, коммунистической идеологии, нанесения тем самым сокруши­тельного удара международному коммунистическому, рабочему движению, национально-освободительной борьбе народов. Вто­рая — сводилась к завоеванию «жизненного пространства» и пре­вращению прежде всего «Востока» в гигантскую колонию герман­ского империализма.

Примечательно, что планы «колонизации России» путем прежде всего отрыва от нее Украины и всех южных районов вполне чётко и недвусмысленно формулирова­лись еще в середине XIX века в Пруссии.

Но вернемся к 30-м годам прошлого века. Открытую подготовку к уже начавшейся, но пока еще имеющей перманентный характер Второй мировой войне германский фашизм вел нарастающими темпами с осени 1934 г. В начале 1936 г. нацистская верхушка приступила к созданию непосредственных предпосылок для проведения политики прямой агрессии.

7 марта 1936 г. дивизии вермахта вступили в демилитаризо­ванную Рейнскую зону, одновременно Берлин объявил о разрыве Локарнского договора. Протест западных держав представлял со­бой более чем дешевую цену этого первого, очень важного для нацистов успеха их авантюристической политики, в которой раз­рыв условий Версаля представлял  собой лишь первое звено.

В июле 1936 г. начался фашистский мятеж в Испании. Не­медленно гитлеровский режим оказал ему военную поддержку, и вскоре самолеты «Легиона Кондор» варварски бомбили незащи­щенные города Испании. Военной интервенцией германский фа­шизм стремился усилить позиции режима Франко, стать проч­ной ногой на Иберийском полуострове, укрепиться в экономике Испании, получить выход к стратегическим коммуникациям Среди­земноморья, ослабить военные позиции Франции и Англии в этом районе Европы.

Политика невмешательства в испанские дела, выработанная и проводимая правительствами Англии и Франции, послужила од­ной из главных причин установления в Испании фашистского строя. Она стала важным этапом курса попустительства агрессии, который затем способствовал развязыванию гитлеровской Герма­нией второй мировой войны.

Одновременно нацисты развернули интенсивную деятельность по созданию системы союзов, которая могла бы подготовить наи­более выгодные исходные позиции для дальнейшего проведения в жизнь агрессивной политики. Так началось тесное сотрудничество самих фашистских государств. 25 октября 1936 г. в Берлине соглашением о сотрудниче­стве закончи­лись германо-итальянские переговоры. Это означало официальное создание оси Берлин — Рим. С февраля того же года Германия вела переговоры с Японией. Господствующие буржуазно-монополистические и милитаристские круги последней готовились к дальнейшему расширению своей аг­рессивной политики в Азии. 25 ноября 1936 г. оба государства заключили «антикоминтерновский пакт». Годом позже к нему при­соединилась Италия.

Таким образом, сложился фашистский союз, направленный против СССР, а также международного коммунистического и рабочего движения, наци­онально-освободительной борьбы народов и ставший основой импе­риалистического наступления на силы демократии во всем мире. Своими открытыми приготовлениями к войне против Советского Союза, безудержной антикоммунистической пропагандой фашист­ский блок не без оснований рассчитывал на симпатию и под­держку других империалистических государств, которые не сразу разглядели, что он представляет опасность и для них самих. «Анти­коминтерновский пакт» был нацелен не только против Советского Союза, но и против империалистических конкурентов — Франции, Великобритании, США.

1936 год означал важный этап непосредственного вступления фашистской Гер­мании в уже развязанную мировую войну. Несмотря на кризисные явления в эко­номике, вызванные однобоким военным направлением развития хозяйства, недостатком важнейших видов сырья, уменьшением за­пасов иностранной валюты, свертыванием внешней торговли и дру­гими важными процессами, властители рейха с фантастической энергией раскручивали маховик милитаризации. Они бросали в во­енное производство все ресурсы, весь потенциал Германии. Блок монополий, фашизма и военщины именно в 1936 году закладывал главные камни под фундамент своего агрессивного внешнеполитиче­ского курса.

К середине года в результате осуществления так называемого первого четырехлетнего плана  Германия  по уровню  промышлен­ного производства вышла на второе место в мире. Темпы нарас­тали, и за всем этим стояла беспрецедентная целеустремленность аг­рессора. В августе 1936 г. Гитлер подготовил меморандум, лейтмотив которого говорил сам за себя: «Если нам не удастся в кратчайший срок превратить наши вооруженные силы по уровню боевой подготовки, по количеству соединений, техническому ос­нащению и в первую очередь по идейному воспитанию в самую сильную армию мира, то Германия погибнет».

Чтобы реализовать программу и «не дать погибнуть Герма­нии», нацисты решили добиться практически невозможного: обес­печить полную экономическую автаркию страны, ее «самоснаб­жение» и независимость от экспорта. Как свидетельствуют факты, эта программа оказалась призрач­ной и провалилась, невзирая ни на какие ухищрения экономиче­ских и финансовых магнатов третьего рейха. Но попытка привнесла дополнительные импульсы в фашистскую агрессию и в 1936 г., Гитлер провозгласил: «Я ставлю следующие задачи: 1) через 4 года мы должны иметь боеспособ­ную армию; 2) через 4 года экономика Германии должна быть готова к войне».

Второй четырехлетний план, разработанный на основе этого заявления в сентябре 1936 г., стимулировал дальнейшие про­цессы развития военного производства, милитаризации экономики и вместе с тем обеспечил дальнейший рост могущества монополистической буржуазии. Параллельно — крепла мощь фашистской военщины. Своими претензиями, требованиями, своим духом милитаризма она про­питывала всю атмосферу жизни третьего рейха, превращая ее в некий концентрат идеологии насилия. Поддерживаемая господствующими тогда в Германии социальными силами, правящая фашистская политическая верхушка с помощью террора, погромной соци­альной демагогии, спекулятивной пропаганды старалась и не без успеха подчинить народ, заставить его быть орудием в осуще­ствлении своих внешнеполитических планов.

В 1936 г. и в начале 1937 г. оказалось уже возможным подво­дить некоторые итоги. Армия имела 41 дивизию вместо 10 всего каких-нибудь три года назад. Новый мобилизационный план предусматривал формирование еще 25 дивизий и армию резерва. Военная промышленность выпускала все больше современной тех­ники. Ускоренная моторизация войск, развитие бронетанковых сил, современного флота, тренировка военных кадров превращали вер­махт в нечто большее, чем просто армию мирного времени. Воен­ная верхушка третьего рейха уже готовила различные варианты наступательной войны против многих стран Европы.

До конца 1937 г., благодаря широкой экономической помощи западных держав, развитию собственной индустриальной базы, ук­реплению торгово-экономических позиций и экономической экспан­сии, особенно в Юго-Восточной Европе, Центральной и Южной Америке, германскому империализму удалось заметно повысить свою экономическую конъюнктуру. Вместе с тем одностороннее развитие хозяйства, колоссальные инвестиции в военное производ­ство не могли в конечном итоге не привести к вызреванию кри­зисных явлений.

Экономический кризис, охвативший в 1937 г. важнейшие ка­питалистические государства, обострил международную конку­рентную борьбу. Германская экономика, которой вследствие фор­сированного развития военной экономики кризис коснулся в незначительной степени, составляла сильнейшую конкуренцию Англии, Франции, США. Интенсивно растущие про­тиворечия и конкурентная борьба привели к дальнейшему обо­стрению антагонизма между Германией и другими капиталистиче­скими странами.

И хотя экономический кризис ввиду милитаризации экономики рейха наступил в фашистской Германии несколько позже, чем в других капиталистических странах, но и здесь он грозил принять более глубокий характер. Гонка вооружений ис­тощала финансовые ресурсы и сырьевые запасы, постепенно вела к сокращению экспорта, быстрому снижению уровня производства продуктов потребления и в конечном счете грозила подорвать во­енное производство, во имя которого, собственно, и приносились все жертвы. В 1938 г. объем промышленной продукции нацистской Германии стал постепенно снижаться.

Внутренний кризис создавал препятствия внешнеполитическому агрессивному курсу и еще сильнее толкал фашистскую вер­хушку на путь военно-экономической экспансии, который она дав­но и твердо определила для себя как высшую цель своего суще­ствования. Концепция силы, лежавшая в основе нацизма как идеологии и государственной системы, рано или поздно должна была найти практический выход. Кризис стал допингом, ускорившим осознание гитлеровским руководством того факта, что именно в конце 1937 года следует начинать агрессию.

Общую последовательность агрессии, определила, как уже говорилось, внешнеполитическая программа нацистов: прежде всего-захват государств Центральной и Юго-Восточной Европы как предпосылка вой­ны против Англии и Франции. Затем удар по обеим западным державам — старым соперникам в конкурентной империалистической борьбе. Победа над ними давала возможность достижения самой главной цели — нападении на Советский Союз. Заво­евание Советского Союза должно было решить центральную проблему: «обеспечение жизненного пространства» и превращение «велико-германского рейха» в мировую державу с неисчерпаемыми ресур­сами. В этом случае открывались возможности захватов в Африке и в Азии, затем вызова США. В результате в немецкие руки попадали многие районы на других континентах Земли.

В осуществлении этой программы фашизма и монополистического капитала главная роль отводилась внешнему военному руководству.

Однако стратегическое планирование с самого начала упиралось в про­тиворечие между масштабами агрессивных политических целей и реальными военными возможностями государства. Чтобы разрешить это противоречие, гитлеровцы изыскивали такие методы веления войны, которые позволили бы: а) наносить уда­ры противникам, изолируя очередной объект агрессии и нейтрали­зуя политическими средствами те страны, агрессия против кото­рых предполагалась позже; б) в полной мере использовать все аспекты доктрины молниеносной войны для завершения борьбы против каждой из стран — объектов агрессии — до возможного вступления в войну ее союзников. Отсюда характерные для ме­тодов гитлеровского руководства поиски различных наиболее бла­гоприятных политических комбинаций на европейской арене для осуществления на практике обеих тенденций.

Еще в «Майн кампф» Гитлер определял (пока в общей фор­ме) чередование ударов: сначала Франция, затем СССР. Он пи­сал: «Германия... видит в уничтожении Франции лишь средство, с помощью которого наш народ сможет в конце концов расширить пространство в другом районе». Каков «другой район», видно из следующего места: «Ничто не удержит меня от того, чтобы напасть на Россию после того, как я достигну своих целей на Западе... Мы пойдем на эту борьбу. Она раскроет перед нами ворота к длительному господству над всем миром» [5].

Я не ставлю своей целью дать развернутую характеристику завоевательной программы нацизма. Этот вопрос всесторонне исследован в целом ряде трудов историков. Хотел бы в плане рассматриваемой проблематики отметить лишь тот факт, что первое слово в развязывании Второй мировой войны принадлежало политической элите капиталистических стран и их монополиям.

Катализатором этой войны стал так называемый «мюнхенский сговор» - соглашение заключенное в Баварском городе Мюнхен 29-30 сентября 1938 года между Великобританией, Францией, Германией и Италией, предусматривающее отторжение от Чехословакии и передачу Германии Судетской области, а также удовлетворение территориальных притязаний к Чехословакии со стороны правительств Венгрии и Польши. Это соглашение, как известно, предопределило захват Германией всей Чехословакии (1939) и способствовало расширению фашистской экспансии.

 

Ход и исход Второй (для СССР – Великой отечественной) мировой войны и их оценки

Не считая необходимым подвергать анализу дальнейший ход и исход Второй мировой войны, остановлюсь лишь на некоторых трактовках ее окончания.

Советско-японскому военному противостоянию 9 августа – 3 сентября 1945 года даются разные противоположные оценки. Так, до сих пор, продолжает муссироваться утверждение о том, что советско-японская война это «преступление Иосифа Джугашвили», «вероломное нарушение Пакта о ненападении», что  в 1945 году СССР и Япония воевали меньше месяца, «если вообще можно назвать войной мгновенную капитуляцию Квантункской армии в Маньчжурии»[6].

Иная оценка содержится в монографии военного историка Н.А. Шефова «Вторая мировая война. 1939-1945. История великой войны»: «Вступление СССР в войну против Японии было предопределено давними российскими геополитическими интересами в данном регионе… Это была, пожалуй, самая короткая и эффективная  война в российской истории, когда за столь сжатый срок (меньше месяца) были достигнуты такие грандиозные военно-политические результаты… Маньчжурская операция осуществлялась на фронте в пять километров. По размаху и результатам она не имеет равных в истории Второй мировой войны»[7].

Кто же прав? Правда ли, что советско-японская война, если ее «вообще можно назвать войной», - это «преступление Иосифа Джугашвили», «вероломное нарушение Пакта о ненападении? Нет, это не правда, а ложь.

Правда ли, что «вступление СССР в войну против Японии было предопределено давними российскими геополитическими интересами в данном регионе», что в советско-японской войне были достигнуты «грандиозные военно-политические результаты», что Маньчжурская наступательная стратегическая операция «по размаху и результатам не имеет равных в истории Второй мировой войны»? Да, это правда. Неопровержимая правда о нашей победе на Востоке.

Итак, какие же выводы можно сделать, вытекающие из нашего краткого экскурса в историю?

Вывод первый. Вторая мировая война, как это убедительно доказано назаангажированными учеными-историками началась в 1931 году с нападением Японии на Китай. Что касается фашистской Германии, то среди сложнейшего комплекса классовых, политических, экономических противоречий, которые накануне войны перекрещивались и сплетались в тугие узлы в капиталистическом мире, отчетливо пробивалась ведущая политическая тенденция наиболее реакционных империалистических сил Запада: позволить фашизму развязать эту войну, в которой, как они надеялись, он сокрушит Советский Союз.

Они хотели толкнуть гитлеризм в одном-единственном направлении. Действительно, война против Советского Союза составляла главнейшую часть программы нацизма. Но, кроме того, он собирался идти и по другим направлениям, завоевать мировое господство. Победа над Советским Союзом должна была стать ключом, открывающим путь к созданию мировой фашистской сверхимперии. Гитлеризму предлагали очень многое, но только не свое собственное. Он же хотел сначала главное, а потом все остальное.

Вывод второй. Современная война, являясь «правопреемницей» двух мировых войн, качественно отличается от войн прошлого как минимум по двум параметрам. Результатом современной войны всегда выступает гуманитарная катастрофа, т.е. в первую очередь от войны страдают именно население и инфраструктура государства, а преодолеть такую катастрофу государство самостоятельно обычно уже не в силах. Современное вооружение – сложный и высокотехнологичный продукт. Его производство приносит изготовителям колоссальные прибыли, т.е. частные изготовители оружия нуждаются в рынках сбыта и, как следствие, в войнах.[8]

Вывод третий. Современный мир однозначно осудил агрессивные войны, однако, как показано выше, причины войн еще не устранены. Можно утверждать о заинтересованности определенных кругов в ведении войн и не только «горячих». В настоящее время сама форма войны изменяется. Это уже может быть не прямой военный конфликт между «заинтересованными» противоборствующими сторонами, а провоцирование небольшого, вялотекущего и длительного конфликта на границах противника и торможение его разрешения при помощи международных средств и организаций, попытка разместить свои войска в качестве «миротворческих» сил.

Приведенные выше констатации требуют разработки дополнительных специальных инструментов противодействия агрессорам и в том числе возрождения таких механизмов, как суд над лицами, виновными в развязывании агрессивных войн. Несомненно, что любой подобный суд возможен только при консенсусе мировых держав относительно факта агрессии, ее причин и т.д. в противном случае (и Токийский процесс – яркое этому подтверждение) ряд заинтересованных держав будут препятствовать осуждению военных преступников, особенно если те действовали по согласованию с ними. В этом случае пострадавшая сторона должна в рамках национального и международного права осуществлять документирование факта агрессии, проводить следственные действия по фактам совершения убийств мирных жителей, применения оружия массового поражения, уничтожения культурных и иных ценностей и т.д. полученные материалы должны быть представлены в ООН, иные международные организации и использованы для подготовки судебного процесса по осуждению государства-агресссора и конкретных лиц, виновных в агрессии и иных преступлениях, связанных с ней.

Именно такие действия в рамках существующего международного права смогут возродить доверие к Международному Биллю о правах человека, убедить потенциальных агрессоров в неотвратимости наказания за совершенные преступления и снизить напряженность многих существующих конфликтов.

 

«Бандерофашистская карта» должна быть бита

В прошлом веке народы мира сумели объединиться и раз­давить фашистскую нечисть, а затем осудить нацизм в Нюр­нберге. Сегодня наблюдается другая картина. Руководители США, ЕС и некоторых других стран открыто встали на сто­рону киевской хунты, осуществляющей неприкрытый геноцид собственного народа, восставшего против захвата власти «майданом», против олигархов, искусственной и насильственной «украинизации».

События на Украине подтверждают подлинную природу фашизма: он и сейчас остается порождением ГМК, при котором продолжаются схватки за передел мира. Неизменным проявлением  современного фашизма является война, приобретающая тенденцию глобального мирового масштаба.

Пожар на Украине, что очевидно, Соединённые Штаты и их союзники разожгли и продолжают разжигать для пролонгации экономического, финансового и военно-политичес­кого господства в мире, для подавления воли других народов и их порабощения.

Факты свидетельствуют, что фашизм вовсе не сводится к вскидыванию рук в «римском» приветствии. И антисемитизм, который отличал германских нацистов, для нового фашизма оказывается совсем не обязателен (кстати, собственно фа­шисты, т.е. итальянское «Движение», не ставили своей це­лью борьбу с евреями). Омерзительнее всего в современном фашизме – это его отношение к части человечества как к недочеловекам, которых можно без зазрения совести мучить, терроризировать, убивать, проводить над ними различного рода медицинские эксперименты.

Ещё в конце 80-х годов прошлого века вышла книга Жака Аттали (тогда важной персоны в финансовом мире), на­званная «Новые кочевники». В ней «простым гражданам мира» предлагалось превратиться в биомассу, кочующую по Земле в поисках, где посытнее. Тогда же впервые прозвучали слова о «золотом миллиарде», противопоставленном осталь­ному населению планеты, не достойному приличных усло­вий жизни. При этом для начала была выделена страна (и это, разумеется, США), которая по своему усмотрению на­делялась естественным правом «карать и миловать» жителей планеты и навязывать им свой образ жизни. Затем последо­вательно были отброшены за ненадобностью основы между­народного права, а двойные стандарты, как и откровенная ложь с самых высоких трибун, стали нормой.

Пользуясь разработанными в США технологиями мани­пуляции массовым сознанием, украинские бандеронацисты объявили недочеловеками жителей Новороссии, донбасцев и других русскоговорящих и стали действовать против них откровенно гитлеровскими методами. Поэтому, когда против­ники нынешнего киевского режима объявляют себя антифа­шистами, они имеют для этого достаточно оснований.

То, что среди сторонников «европейского выбора» оказа­лось так много поклонников Бандеры и Шухевича, устраи­вающих кровавые погромы и дающих клятву на верность Гитлеру, совсем не случайно. Украина, унаследовавшая от СССР семисоттысячную армию, 6 тысяч танков, 1,4 тысячи боевых самолётов и третий по величине ядерный потенциал в мире, всегда была под прицелом США и всегда планирова­лась к использованию в антироссийских целях. Мало кто помнит, что еще в сентябре 1996 года Конгрессом США была принята резолюция №120, в которой было сказано: «Прави­тельству Украины следует продолжить действия в защиту своего суверенитета и суверенитета других независимых го­сударств бывшего Советского Союза посредством противо­действия любой политической или военной организации, которая могла бы обладать способностью реинтегрировать республики бывшего Советского Союза» [9].

Именно для реализации означенных установок и созда­ния геополитического плацдарма вблизи России Вашинг­тон инициировал два майдана, в феврале 2014 года поддержал государственный переворот на Украине и развязал брато­убийственную войну на Донбассе, предварительно втянув в состав агрессивного блока НАТО Чехию, Польшу, Болга­рию, Словакию, Словению, (т.е. пять славянских госу­дарств), а также Эстонию, Литву, Латвию (бывшие Советс­кие республики), Венгрию, Румынию и Албанию (в про­шлом народно-демократические государства). По призна­нию западных аналитиков, после включения в НАТО этих новых ландскнехтов антикоммунистический Североатланти­ческий альянс трансформировался в альянс откровенно ан­тироссийский, мало что давший самим этим странам и их народам.

Следует отметить, что политические амбиции проамери­канского руководства указанных выше славянских стран мешают осуществлению сложившейся в прошлом производ­ственной кооперации с Россией, а неспособность их правя­щих элит справиться с экономическими проблемами хотя бы столь же плохо, как это делают их братья по «классу» в России, подогревает русофобию. Для этого на обывательс­ком уровне разжигаются настроения банальной зависти к соседу, «успех» которого определяется, главным образом, об­ладанием природными ресурсами.

При этом вряд ли следует недооценивать тот очевидный факт, что правящие круги Запада старательно поддержива­ют националистические движения на всем постсоветском пространстве — за исключением России. Причина этого про­ста: Россия по своим ресурсным и военным возможностям представляет собой потенциальный региональный центр вли­яния и в какой-то мере обладает возможностями конкурент­ного экономического противостояния. Запад же не желает ни на пядь отступать от своих претензий на глобальное ли­дерство превратить потенциальный Российский вызов в реальный. Поэтому антирусские националисти­ческие движения поддерживаются, а русские — клеймятся позором.

К примеру, слабость украинской экономики и как след­ствие — слабость украинского частного капитала делают правящую мафию Украины весьма уязвимой для манипуля­ции из-за рубежа, со стороны экономически более сильных партнеров. Поначалу украинская правящая элита балансировала между Западом и Россией, пытаясь извлекать пре­ференции с обеих сторон. Но с течением времени Украина все заметнее склонялась в сторону Запада как более, по ее мнению, сильного. При этом украинский правящий класс сделался заложником собственного радикального национа­лизма. Запад же начал всячески поддерживать «политику» Киева, неблагоприятную для экономических взаимоотноше­ний с Россией, и усилил политическое давление на нашу страну, связав его с воссоединением с ней Крыма. В этих ус­ловиях и происходило обострение противоречий в российс­ко-украинско-европейских отношениях, определяемое тем, что предпочтет Украина: развитие экономических связей на постсоветском пространстве через Таможенный союз или подписание договора об ассоциации с ЕС?

Колебания в этом вопросе президента Януковича, стре­мившегося выторговать для Украины более выгодные усло­вия ассоциации с ЕС, и в то же время оставлявшие возмож­ность развития экономического сотрудничества в рамках Таможенного союза, вызвали резкое неприятие в руководя­щих кругах объединенной Европы. Перспектива сближения Украины с Россией не устраивала и правящие круги США. Эта позиция Запада наложилась на желание ряда оппозици­онных украинских политиков воспользоваться данным кон­фликтом для прихода к власти. Подогреваемая идеологичес­кой и материальной помощью Запада разношерстная оппо­зиция — от правых либералов до крайних националистов — пошла на открытое противостояние с властью. Так в ноябре 2013 года начался второй майдан.

Целью ЕС и США в этом конфликте было поставить ре­сурсы Украины и ее рынок под свой контроль, а также обеспечить себе дополнительные военные преимущества путем прибли­жения баз НАТО к границам России, сорвать попытки эко­номической реинтеграции на постсоветском пространстве. Однако примененные в ходе захвата власти средства — мо­билизация праворадикальных, зачастую откровенно фашистских националистических органи­заций и политиков — сделали сомнительным достижение, по меньшей мере, первых двух целей.

Уже первый майдан 2004 года поставил Украину на грань раскола, и все трезво­мыслящие аналитики стали рассматривать такую опасность как вполне реальную. Евромайдан-2 превратил это раскол в свер­шившийся факт. Воинствующую русофобию «западников», пришедших к власти в Киеве, открыто высказывали вышедшие на улицы бан­ды с нацистскими лозунгами. Насилие по отношению к не­угодным политикам, журналистам и просто гражданам выз­вало резкое неприятие на Юго-Востоке. У границ с Россией возник очаг напряжённости, который перерос в формирование под боком России откровенно враждебного государства с властью в Киеве.

Мы видим, таким образом, что украинские события стали продолжением политики глобализации по-американс­ки, направленной на поддержание однополярного мира и дальнейшего славянского раскола. Это понимают многие западные эксперты, как левые, выступающие за воз­рождение сотрудничества славянских народов, так и правые антиглобалисты, придерживающиеся консервативно-наци­оналистических позиций. И те и другие в украинском воп­росе настроены против интересов Соединённых Штатов и евроинтеграторов.

В этих условиях Россией должна быть чётко заявлена по­зиция противостояния глобальной гегемонии транснацио­нального капитала под эгидой США и радикальному укра­инскому шовинизму, заразившему значительную часть на­селения этой страны. Экзамен на национальную зрелость и самостоятельность Украина не выдержала. Здесь была выпестована и укрепле­на межнациональная рознь, принявшая форму оголтелой вражды и кровопролития. В ходе военных действий на Юго-Востоке и развязанных Киевом бесчинств последователей Бандеры и Шухевича, возведших идеологию нацизма в ранг государственной политики, в Донецкой и Луганской респуб­ликах было убито свыше семи тысяч человек, в подавляю­щем большинстве мирных жителей, а украинские каратели, по данным германских спецслужб, потеряли уже более 50 тысяч своих людей.

Именно нежелание и неумение уважать национальное многообразие близких, родственных славянских народов поставило Украину как государство на грань развала. И хотя неприятие в основном касается всего русского, поскольку националь­ной идеей украинской державы стали русофобия и русоненавистничество, Киев конфликтует не только с Россией, но и с другими славянскими государствами.

К примеру, принятие закона о героизации Украинской повстанческой армии расценили в Польше как пощёчину польскому (славянскому, между прочим) народу. Стало по­нятным, что Польша желает иметь дело с какой-то другой Украиной. А Украина — с другой Польшей, в которой бы не помнили Волынскую резню как один из самых печальных эпизодов в истории этих двух славянских народов. Польская сторона до сих пор ожидает признания той резни геноцидом, ждёт покаяния рвущейся в Европейский Союз непутёвой «незалежности». Однако вряд ли кто-нибудь из украинских националистов будет посыпать голову пеплом. Для них Польша остаётся опасным и неприятным партнёром, а в пла­нах нынешней Варшавы — реституция отнятой у поляков на Украине собственности.

Помимо нешуточной имущественной составляющей рес­титуция имеет чётко выраженное политико-идеологическое содержание: хотите в Европу, восстановите польские права на Украине. «Незалежная», возможно, и готова была бы стать общеевропейской колонией, но никак не польской. Любят ли где бы то ни было бывших колонизаторов? Для Польши, стремящейся стать креативным специалистом по Украине на Западе, «самостийная» Украина была и остаётся лишь функцией в борьбе с Россией. А в этой священной борьбе любое оружие подойдет, даже фашизм в форме украинского национализма и бандеровщины. Такое вот всеславянство и такая «дружба» соседей-славян.

Таким образом, анализируя современные мировые события, приходишь к выводу, что, казалось бы, далёкие друг от друга события, будь то война в Сирии или Йемене, события на Донбассе, «рево­люция зонтиков» в Гонконге, бесчинства ИГИЛ на Ближнем Востоке и т.д. являются тесно взаимоувязанными процесса­ми и явлениями. Они управляются мировым олигархатом с целью изменить в свою пользу складывающуюся в ХХI веке расстановку сил и направлены на сохранение ГМК теперь уже в «инклюзивной» (коллективной) форме, о которой в июне 2020 года заявил Клаус Шваб – инициатор Давосского форума в монографии «Великая перезагрузка» («The great reset»).

Сегодня всё более очевидно, что разрушение СССР, где производительные силы были освобождены от пут частной собственности, не знаменовало «конец истории», провозглашенный Ф. Фукуямой [10], и не привело к «столкновению цивилизаций», которое пророчил С. Хантингтон [11]. Названные концепции не выдержали испытания временем и разоблачи­ли их авторов как идеологических оруженосцев неоколониа­лизма, взятого в наши дни на вооружение правящими круга­ми «золотого миллиарда». Лишившись главного конкурента в глобальном противостоянии, капитализм в лице наиболее развитых стран Запада, в первую очередь США, утратил сти­мул к преобразованию и скатился к жесткому неолиберализ­му и агрессивному неофашизму в борьбе за продление аме­риканского мирового господства в XXI веке. Дальнейшее следование этим опасным путем чревато развязыванием тре­тьей мировой войны с применением ядерного оружия, а следовательно и мировой катастрофой.

Глобалисты страшно боятся системных политических и социально-экономических преобразований в славянских странах и особенно в России, возрождения способности на­ших стран к самостоятельным действиям и к самоорганиза­ции. Раскалывая славянские страны и искусно играя на воз­никающих между ними противоречиях, многие из которых таятся в глубинах истории, Вашингтон за последнее десятилетие увеличил федеральный долг более чем на 9 трлн. долларов. Толь­ко для того, чтобы запустить на Украине фашистско-бандеровский проект, американцы, по их же признанию, затрати­ли к концу 2013 года 5 млрд. долларов.

Сейчас они всё активнее втягиваются в украинский кон­фликт. И делается это не в интересах самих Соединённых Штатов, а в интересах той части крупных ТНК, которая яв­ляется бенефициаром этого конфликта, что очередной раз свидетельствует о растущей политической деградации США. Развязав против России гибридную войну, направленную на дестабилизацию внутриполитической обстанов­ки в нашей стране, и втягивая в неё другие славянские стра­ны (Польшу, Чехию, Болгарию...), американские ястребы и их приспешники создают объективные условия для её пере­растания в полномасштабную войну в Европе. И сейчас, как это было в 30-е годы прошлого века, с помощью развязанной далеко от своих границ войны американские стратеги рас­считывают разрешить весь комплекс накопившихся за пос­ледние десятилетия внутренних системных проблем.

Но времена и мир меняются и далеко не в пользу глобализаторов по-американски. Пытаясь раскалывать славянство, Запад упускает из виду свои внутренние противоречия, а они в XXI веке активно вытесняются в сферу мировой политики. Всячески приспосабливаясь к современным мирохозяй­ственным процессам и мимикрируя, капитализм не может изменить своей сути. Капиталистические отношения и все сопровождающие их противоречия изменили лишь форму, т.е. перешли в иную плоскость, оказались вытесненными в мировую политику и теперь разделяют мир по оси «богатый Север — нищий Юг» не менее радикально, чем прежде разде­ляли пролетария и его эксплуататора в масштабах отдельно взятой страны. Происходит не сглаживание и тем более не ус­транение противоречий монополистического капитализма, а их глобализация и обострение [12].

 

Литература

1. См., к примеру, Материалы Международной научно-практической конференции «Проблемы современной международной законности и уроки Токийского и Хабаровского процессов.» - М., Юрид. Мат., 2009. – С. 57.

2. Великая Отечественная война (1941-1945). Сборник материалов научной конференции РУСО. М., 2010. – С. 55.

3. В.И. Ленин. Полн. собр. соч., г. 27. – С. 305.

4. См.: Д.М. Проэктор. Агрессия и катастрофа. М.: Изд. «Наука», 1972.-С. 29.

5. Внимательное изучение библии нацистов «Майн кампф» показывает, что в ней была изложена идея общего плана агрессии третьего рейха во второй мировой войне. Это особенно относится к главе 14-й (A. Hitler. Op. cit.).

6. См.: «Известия», 1991, 13-19 апреля.

7. М.: «Вече», 2005. – С. 376-378.

8. Нет сомнения в том, что война выгодна и тем государствам, в которых значительную роль в экономике играют предприятия военно-промышленного комплекса, создающие значительное количество рабочих мест, влияющее на научные разработки и т.д. в частности, именно две мировые войны, начавшиеся в Европе, позволили США стать мировым лидером. С одной стороны, воюющие страны были ослаблены, а с другой стороны, поставки вооружения позволили обеспечить рост ее экономики.

9. Братищев И.М. Славянский экспресс направляют в тупик. – Молодая гвардия, 2016, № 10, с. 19.

10. Фукуяма Ф. Конец истории и последний человек. – М.: АСТ, 2010. – 588 с.

11. Хантингтон С. Столкновение цивилизаций. – М.: АСТ, 2014. – 640 с.

12. См.: Легендарный и священный Парад Победы на Красной Площади в Москве 24 июня 1945 года (теоретико-познавательный, историко-военный, социально-философский аспекты). Составитель – Д.В. Джохадзе. – М.: Транс-лит, 2020. – 320 с.

 

Доктор экономических наук,

профессор, академик РАЕН,

первый заместитель председателя ЦС РУСО                          И.М. Братищев

 

06 мая 2021 г.

 

Материал к круглому столу, проводимого ЦС РУСО 20 мая 2021 года.