Раньше все ехали поднимать Сибирь, за хорошими заработками и романтикой. Это Иркутская, Братская, Мамаканская, Усть-Илимская, Красноярская ГЭС. Энергии в Сибири в избытке, стали строить алюминиевые заводы, лесопромышленные комплексы, поселки леспромхозов для ЛПК. Ведь таким гигантам требуется много тысяч – миллионов кубометров ангарской сосны. В палатках, бараках, вагончиках, землянках, на 30 – 40- градусном морозе строили все эти гиганты – Шелехов, Ангарск, Саянск, Усолье, Байкальск. А что осталось сейчас? Кто ездил на поезде до Иркутска, тот видел. Стоят скелеты кранов, заколоченные дома, всюду нищета. Весь Красноярский край и Иркутскую область захватила Москва. Понизили заработную плату, побросали поселки на выживание. Забрали всю лесосырьевую базу, лишили коэффициентов. Раньше в Сибирь ссылали на лесоповал. Теперь народ идёт на лесоповал за гроши. Наши местные предприниматели собирают за москвичами объедки. Там - недоруб, там - семенная полоса, там - косогор. Самая «элитная» специальность – лесозаготовка и вывозка – получает по 5000 рублей в месяц. Какая может быть демография! В поликлинику без 200 рублей не попадёшь к врачу.

Но это всё предисловие. Суть в том, что наши руководители, вместе с «Единой Россией» (они-то едины обобрать народ) хотят вообще народ изничтожить. В Рудногорске вода непригодна не только к употреблению, но даже для помывки. Питьевая вода только после того, как постоит минут 10 – 15, принимает цвет воды, зато на дне 3-литровой банки осадок неопределенного цвета 10 – 30 мм. Все это идет к нам в желудок. Если хотят нас, стариков, истребить, то это у них вряд ли получится. Мы без денег и без больниц выживем. А вот то поколение, которое будет после нас, вряд ли выживет, если будет пить такую воду и мыться в ней. У нас водозабор из речки Гандюхи, в которой сейчас даже гольяна не увидишь. В верховьях взрывают железную руду, вся пыль (и не секрет – с ураном) оседает в речку, потом по трубам, без умягчения, без всяких фильтров идёт в дома. Санэпидемстанция бывает в Рудногорске, когда «шерстит» магазины, зарабатывая себе на «хлеб с маслом» и «икорочку». Леспромхоз закрыли, людей выкинули, лесосырьевую базу забрали. У людей нет денег, долги за квартиры, отключают свет, дети холодные, полуголодные, раздетые, не делают уроки. Это всё, что дала нам партия «единороссов», теперь – «Путинка» (как водка «Путинка»).

Горстка предприимчивых дельцов владеет теперь огромными производственными комплексами и целыми отраслями, изнывая от внезапно свалившегося богатства и не зная, куда потратить шальные деньги. А в это время подавляющая часть населения едва сводит концы с концами. Без всякой видимой причины в нашей стране случился такой разор, что похуже иной войны. А что же народ? Поневоле вспомнишь бывшего главу администрации Алексеева, с которым и благодаря которому отстояли Коршуновский ГОК. Иначе с Железногорском было бы то же самое, что сейчас творится в Рудногорске.

Средства массовой информации, за редким исключением, обслуживают властные структуры и новоявленных олигархов. Журналисты в подавляющей массе своей пишут не о брошенных стариках и бездомных детях, а смакуют самые пошлые подробности из жизни телезвёзд, продажных политиков и тех, кто успел нахапать миллионы долларов, всякие аукционы, на которых продают последнее, что не успели продать раньше.

Даже основное наше богатство – тайгу забрала федеральная власть, и все деньги, вырученные от продажи нашего леса, уходят в Москву, а у нас остаются крошки с их стола – это балансы, техническая щепа. Дрова для наших котельных идут по цене экспортной древесины. А ведь котельные с котлами ДКВР-6 и ДКВР-16 строились с учётом уничтожения отходов леспромхоза, и себестоимость дровяной техщепы должна, даже по этим ценам, составлять копейки. Вывозка отходов «на свалку» обходится в три раза дороже и, тем более, загрязняет окружающую среду. Думаю, начальник экологической службы района Бондарчук Н.И. и СЭС Кожевина Г. должны навести порядок в своей епархии.

Владимир КАРИМОВ

пос. Рудногорск, Нижнеилимский район