Вот он сфотографирован с Г.А. Зюгановым — снимок сделан во время визита лидера КПРФ в Абхазию, где Юрий Васильевич проводит ежегодную международную конференцию «Информационные технологии в науке, технике и образовании», которая уже получила в научных кругах название «Кубаревская».

ЭТА КОНФЕРЕНЦИЯ проводится при активной поддержке КПРФ, и выступление Зюганова перед учёными России и Абхазии прошло с большим успехом. Кубаревская конференция изначально имела, кроме научного, и политический аспект. В те времена, когда официальные российские власти ещё не признали независимость Абхазии, когда со стороны саакашистов не прекращались провокации, конференция работала на укрепление мира, на поддержку и восстановление научного потенциала «непризнанной» республики. В Абхазии, по предложению оргкомитета конференции, был даже установлен новый праздник — День науки. Заслуги Ю.В. Кубарева в этом отмечены грамотой президента Абхазии.

Перечислить области научных интересов и все научные титулы Юрия Васильевича сложно — он вице-президент и действительный член Академии инженерных наук РФ имени А.М. Прохорова, член Международной ассоциации авторов научных открытий, доктор физико-математических наук, почётный профессор Шанхайской аэрокосмической академии, заслуженный деятель науки РФ, трижды по решению президиума РАН ему присуждалась государственная научная стипендия в номинации «Выдающийся учёный России», обладатель наград Минобороны, Роскосмоса, федераций космонавтики СССР, Украины, России и, как писали во время оно, «прочая, и прочая, и прочая». В 1991 году за разработку физических основ ускорителей плазмы Ю.В. Кубарев был удостоен Государственной премии СССР.

Советская наука — это комплексный, планомерный подход к познанию мира, это поиск, отбор и обучение кадров с самого юного возраста, это «социальные лифты», поднимающие талантливых детишек из глубинки к вершинам познания, это формирование в обществе атмосферы уважения к знаниям. Из всего этого и выросло поколение советских учёных, открывших человечеству дорогу к звёздам.

В 1957 году, ещё до запуска первого спутника, студент-третьекурсник МФТИ Юрий Кубарев начал работу над магнитоплазмодинамическим ускорителем — электрореактивным двигателем (ЭРД) для дальних космических полётов.

И вот в преддверии Дня космонавтики мы с Юрием Васильевичем беседуем о возможностях полёта к Марсу.

— Юрий Васильевич, всё же удивительно: ещё до первого орбитального полёта вы занимались проблемами ускорителей плазмы — основы двигателей для межпланетного сообщения… Откуда взялась эта тематика?

— От Циолковского. Ещё в 1902 году Константин Эдуардович высказал мысль об использовании в открытом космосе электрических ракетных двигателей. А первый в мире действующий электрореактивный двигатель был создан и испытан академиком В.П. Глушко в 1929—1933 годах. Поэтому тематика исследований, которой я занимался, была в общей стратегии развития космонавтики: ведущие советские учёные старались заглядывать в будущее, оценивать перспективы. Проблемы экспедиции на Марс С.П. Королёв начал прорабатывать ещё до полёта Гагарина. Но использование моего магнитоплазмодинамического ускорителя в качестве электрореактивного двигателя — только один из аспектов использования многих его возможностей.

— А в чём сама суть работы электрореактивного двигателя? Почему он предпочтительнее химических — жидкостных и твёрдотопливных?

— В старом советском фильме о жизни и работе Циолковского были кадры, где учёный великолепно демонстрирует принцип реактивного движения. Он стоит на лодке и бросает в сторону кормы всякие предметы, а лодка плывёт вперёд. Здесь очень наглядно видно, что для реактивного движения нужны рабочее тело (у Циолковского это всё, что попадалось под руку в лодке) и источник энергии (в данном случае — сам Циолковский, придающий бросками ускорение этому рабочему телу). В химических двигателях рабочее тело и источник энергии неразделимы: топливо сгорает в рабочей камере, освобождая энергию, а получившиеся продукты горения (рабочее тело) выбрасываются через сопло, создавая реактивную тягу. А в электрических двигателях функции рабочего тела и источника энергии чётко разделены. Рабочее тело — заряженные частицы газов, а источник энергии создаёт электрические и магнитные поля, которые ускоряют их, с силой выбрасывая в заданном направлении. То есть в химическом двигателе, получив энергию за счёт процессов окисления, частицы изначально движутся хаотично, и только сопло для них — «открытая дверь», а в электрореактивном, попав в поле, частицы получают направленное движение. Поэтому скорость истечения струи в электрореактивном двигателе на один-два порядка выше, чем в химическом, до десятков километров в секунду. А чем выше скорость рабочего тела, тем меньше его расход для получения той же скорости ракеты. Следовательно, для полётов в открытом космосе не нужно огромное количество топлива.

— Вы сказали: «в открытом космосе». Но ведь до него ещё надо добраться! Почему бы не взлететь на околоземную орбиту на электрореактивном двигателе?

— Надо преодолеть силу земного притяжения, так как электрореактивный двигатель этого сделать не может, поскольку работает только в космическом вакууме.

— Значит, для старта всё же нужен химический двигатель?

— Наши учёные проработали проект марсианского экспедиционного комплекса, который можно было бы запустить 12 апреля 2018 года, когда расположение планет будет наиболее благоприятно для полёта. Комплекс должен был бы стартовать с Земли на жидкостных реактивных двигателях, затем — на электрореактивной установке, состоящей из связки многих двигателей, выйти на траекторию, где за счёт притяжения планет приблизиться к Марсу. Затем с орбиты Марса он отправляет на эту планету модуль, дожидается возвращения космонавтов и на электрореактивных двигателях возвращается на земную орбиту.

— Чем-то напоминает путешествие по Сибири, например: на самолёте в аэропорт, на вездеходе к реке, сплав по реке на плоту, потом опять вездеход и самолёт до дома… Сохранился ли у нас задел для реализации полёта на Марс?

— Сейчас электрореактивного двигателя, реально готового для полёта на Марс, нет ни у нас, ни у американцев. Хотя впервые в космосе был испытан электрореактивный двигатель в СССР в 1964 году, и сегодня созданные в нашей стране штатные ЭРД используются на наших и иностранных спутниках для коррекции орбиты и ориентации. Но американцы планируют в ближайшее время провести испытания своего электрореактивного двигателя на МКС. И это обидно, так как их двигатель, по сути, является неким аналогом нашей давней разработки. Нам обязательно надо продолжать работы в этом направлении, доводить двигатели до рабочего состояния. И первым серьёзным испытанием, и прорывом в космической гонке, и тренировкой перед марсианской экспедицией мог бы стать вывод на гелиоцентрическую орбиту нашего аппарата с электрореактивным двигателем. Ведь полёт вокруг Солнца — необходимый этап полёта на Марс.

— А какова сейчас ситуация с разработкой электрореактивных двигателей с мощностью, достаточной для дальних полётов?

— В последние годы разрабатывается проект, основанный на создании мощной ядерной энергетической двигательной установки, в которой предполагается использовать электрореактивные двигатели ионного типа. Выделены средства на начальный этап работы. Однако, по моему мнению и мнению моих коллег, в том числе лауреатов Государственной премии в этой области, он нереализуем. Относится это не к ядерной энергетической установке, а собственно к двигателям ионного типа, которых, ввиду их малой мощности, в установке должно быть несколько сотен. Эти двигатели, именно ввиду их принципиальной маломощности, у нас перестали разрабатывать более тридцати лет назад. Не рассматриваются они и в США и других странах в качестве основы для дальних пилотируемых полётов.

— В каком же направлении должна идти разработка?

— На протяжении многих лет я пытаюсь показать в докладах, выступлениях, статьях, на конференциях и в интервью, что единственным типом двигателя, пригодным для создания ядерной электрореактивной двигательной установки, является магнитоплазмодинамический двигатель с управляемыми вектором тяги и удельным импульсом. У него, в отличие от двигателей ионного типа, нет принципиальных физических ограничений для получения плазмы высокой концентрации и скорости. Этот тип двигателя был изобретён мной, испытан в серии космических экспериментов и нашёл широкое применение в нескольких областях науки и техники. Результаты исследований и разработок отмечены дипломом и свидетельством на научное открытие, защищены более чем тремя десятками авторских свидетельств, многими публикациями, отмечены Государственной премией СССР и другими наградами. Долгое время считали, что у него недостаточен ресурс работы. Однако я и мои коллеги, известные специалисты в этой области, считаем, что проблема решаема. Этот двигатель по своей конструкции проще, а значит, надёжнее всех других, в том числе тех, которые разрабатывают американцы.

— Ну что ж, будем надеяться, что время пилотируемого полёта на Марс всё же придёт. С наступающим Днём космонавтики, Юрий Васильевич! Успехов в работе на благо России!