Россияне капитулируют перед кризисом, несмотря на бодрость Первого канала
Почти половина населения страны едва сводит концы с концами.
Почти
40% россиян не способны без потерь адаптироваться к кризису. К такому выводу
пришли аналитики Института социального анализа и прогнозирования (ИНСАП) РАНХиГС
на основании опроса 3000 человек, проводившегося на протяжении 2017 года.
Результаты исследования опубликованы в мартовском номере «Мониторинга
экономической ситуации в России». По расчетам экономистов института, высоким
уровнем адаптационного потенциала обладают только 20,4% населения, средним —
40,4% и низким — 39,2%.
В
группе риска оказались, прежде всего, пожилые люди, жители сел и малых городов,
люди без высшего образования, рабочие разной квалификации, рядовые работники
торговли и бытового обслуживания, а также безработные. Кризис последних лет
негативно сказался на благосостоянии почти половины из них (47,5%). Об
улучшении материальной обеспеченности сообщил только каждый десятый. Эксперты
указывают, что если ситуация в экономике не улучшится, положение этих категорий
населения еще сильнее пострадает, а бедность продолжит расширяться.
Проблема
почти половины россиян в том, что у них нет необходимых ресурсов, которые
смогли бы сыграть роль своеобразной подушки безопасности в случае кризиса. К таким
ресурсам относят высокие доходы, сбережения, второе жилье, которое можно
продать или сдавать в аренду, а также востребованное профессиональное
образование и, не в последнюю очередь, развитые социальные связи. Но, как
подсчитали в ИНСАП, лишь 20,4% россиян могут использовать эти ресурсы полностью
и обладают адаптационным потенциалом.
Это,
как правило, люди моложе 45 лет, с высшим образованием, проживающие в средних и
крупных городах и работающие на позициях руководителей и
высококвалифицированных специалистов. В отличие от предыдущей категории,
материальное положение ухудшилось лишь у 32% из них, а 31%, напротив, сообщил
об улучшении благосостояния.
В
целом же, если верить исследованию ИНСАП, за последние 2−3 года 37% россиян
даже не пытались адаптироваться к кризису — у них просто не было для этого
ресурсов. В результате они начали брать деньги в долг. Осенью 2017 доля
россиян, занимающих у родственников и знакомых, выросла с 40 до 60%, а тех, кто
покупает в кредит, — с 12 до 22%. Однако как считают авторы исследования,
наращивание долговых обязательств — это не адекватная стратегия адаптации, а лишь
способ выжить.
«Свободная
пресса» уже писала о том, что доходы населения растут медленней кредитов.
Годовые темпы роста необеспеченного потребительского кредитования в декабре
2017 достигли 11,1%, в то время как номинальные зарплаты увеличились только на
7,2%, а доходы — на 1,1%.
Более
предприимчивая часть населения пыталась использовать другие стратегии выхода из
кризиса. Например, больше инвестировать и сберегать (хотя чаще приходилось
тратить накопленное), а также искать подработку, работу с более высоким доходом
или начинать собственные бизнес-проекты. Экономия и покупка более дешевых
продуктов оказала краткосрочный эффект, так как на определенном этапе ужимать
потребление стало некуда.
В
целом, по подсчетам Института, всеми способами адаптироваться к кризису
пытались лишь 29% россиян. Еще 23% кроме этого работали в личном подсобном
хозяйстве — люди стали выращивать больше овощей и фруктов, разводить птицу у
себя на участке.
В
то же время, как подытоживают авторы исследования, «активное адаптационное
поведение существенно повышает жизненные шансы, но не гарантирует повышение
уровня жизни. Так, из тех, кто реализует активные адаптационные стратегии,
18,4% рассчитывают в будущем на повышение материального статуса, а 12,4%
ожидают его ухудшения».
Как
известно, реально располагаемые доходы (РРД) россиян снижаются четыре года
подряд. В январе 2018 эта печальная тенденция была продолжена, хотя изначально
аналитики Росстата исключили в своих подсчетах единовременную выплату 5000
рублей «для сопоставимости данных». Но даже в этом случае доходы показали не
рост, а остались на нуле. После включения выплаты в статистику, оказалось, что
РРД снизились на 7% по сравнению с аналогичным периодом 2017. В РАНХиГС
подсчитали, что уровень бедности вырос с 10,7% в 2012 до 13,8% в сентябре 2017
года.
Директор
Института актуальной экономики Иван Антропов убежден в том, что если кризис
продолжится, а это очень вероятный сценарий, судя по текущим экономическим
показателям, население вряд ли научится к нему адаптироваться. Напротив, еще
остающийся небольшой запас прочности может подойти к концу. И хотя россияне с
высоким адаптационным потенциалом могут успешно справиться с кризисом, в целом
картина будет соответствовать сценарию «бедные беднеют, богатые богатеют».
—
Вероятность того, что в случае продолжения кризиса у людей появятся какие-то
адаптационные инструменты, весьма мала, и рассчитывать на это не стоит. С
ноября 2014 сокращаются реально располагаемые доходы населения, что сильно
ударило по его материальному положению. Соответственно, даже если многие
осознали необходимость персональных накоплений на черный день, у них просто нет
физической возможности сделать такие накопления.
Также
у нас в стране есть определенные проблемы с гибкостью людей в адаптации к новым
профессиям. С советских времен исторически сложилось, что человек получает одну
профессию и старается ей заниматься практически всю жизнь. Процесс переучивания
на другие навыки у нас не поставлен на широкую ногу с точки зрения
образовательных программ, да и немногие люди к этому стремятся. Пытаясь
пережить тяжелые времена они, скорее, пойдут на свой дачный участок в шесть
соток что-то выращивать, чем поменяют профессию на более востребованную и
хорошо оплачиваемую.
«СП»: — К чему
приведет такая ситуация, если доходы населения не начнут расти в ближайшие
месяцы?
—
Все это, скорее всего, приведет к дальнейшему сокращению спроса и потребления.
В 2017 спрос в денежном выражении остался примерно на прежнем уровне по
сравнению с 2016-м. Но это объясняется тем, что люди очень долго экономили, и
настал момент, когда пришла пора обновлять многие предметы быта, технику,
одежду.
Однако
эта волна довольно скоро схлынет, что может привести к новому спаду
потребления. Он, в свою очередь, потянет за собой очередной провал производства
и доходов. Естественно, все это может очень негативно сказаться на экономике
страны.
Потребуются
еще большие денежные вливания, чтобы исправить ситуацию. А обеспечить их можно
либо резким снижением курса рубля, которое поможет пополнить бюджет, либо
значительным наращиванием внешнего долга и увеличением долговой нагрузки.
Причем этот процесс будет идти как со стороны населения, которое продолжит
брать все больше кредитов, так и со стороны государственных структур.
«СП»: — Может ли
государство как-то поддержать эти 40% населения, которые не способны
самостоятельно адаптироваться к кризису?
—
Государство имеет множество различных рычагов для влияния на ситуацию. Во время
последнего Послания президента он дал понять, что акцент будет делаться именно
на поддержку беднейших слоев населения. Скорее всего, какие-то шаги в этом
направлении можно ожидать после выборов, но они будут ограничены субсидиями или
отдельными выплатами.
На
значительную поддержку малообеспеченных слоев населения особо рассчитывать не
приходится, поскольку у нас нет стабильных доходов федерального бюджета,
которые могли бы все это финансировать. В январе более 50% доходов федерального
бюджета пришлись на нефтегазовый сектор. То есть, по большому счету, в нашей
экономике ничего не изменилось. Есть дорогая нефть — есть доходы бюджета, нет
дорогой нефти — нет доходов и, соответственно, возможности поддерживать
незащищенные слои населения.
Поэтому правительству стоило бы предпринять усилия и создать давно обещанную стратегию социально-экономического развития, которая потащила бы за собой большие структурные реформы, поддержку предпринимательства, снижение финансовой нагрузки и налогового бремени. Все это помогло бы поддержать и бизнес, и зарплаты людей, которые составляют большую часть доходов населения. Только когда доходы населения, наконец, начнут расти, люди смогут предпринять какие-то меры, чтобы в будущем обезопасить себя на случай повторения кризиса и провала экономики, создать тот самый адаптационный потенциал.