Эту встречу широко показывали по телевидению, и очень хорошо было видно, что мальчики и девочки, победители олимпиад и конкурсов в области культуры, искусства, науки и спорта, слушали весьма заинтересованно. А президент сказал так: «В нашей стране на протяжении прошлого, XX века дважды рассыпалась российская государственность: после революции 1917 года Российская империя прекратила своё существование. Россия потеряла колоссальные территории на западе, на севере, постепенно восстановилась, а потом произошло ещё и крушение Советского Союза. А, почему? Надо ведь внимательно это всё проанализировать: что было триггером, что было спусковым крючком к этим драматическим событиям? Если бы они не произошли, у нас была бы другая страна... у нас население было бы сейчас под 500 миллионов человек, а не 146 как сейчас… Надо посмотреть, что лежало в основе этих трагических событий, чтобы ни в коем случае не допустить ничего подобного в будущем». Да, Владимир Владимирович поставил серьёзные вопросы, но… не ответил на них, не назвал ни «триггер», ни «спусковой крючок», то есть, ребятам, да и многим взрослым людям надо думать над этими вопросами и делать выводы самим. Конечно, простых ответов масса, но не все они звучат убедительно, но есть и такой, с которым соглашаются очень многие серьёзные историки и политологи, и звучит он так: революции и контрреволюции случаются из-за эгоизма правящих элит, в нашем случае буржуазно-царской и партхозноменклатурной.

Примечательный факт. Президент В. Путин называет «катастрофу 1917 года». Ещё не так давно историки говорили о двух революциях: февраля и октября того года, сейчас политики им навязывают понятие об одной революции. Пусть будет так, но всё же, вначале было свержение монархического режима, власти царя. Для династии Романовых это действительно была катастрофа, а для народа – нет, итог более чем столетней, с восстания декабристов в декабре 1825 года, борьбы. Об этой революции написано очень много, я не думаю, что смогу что-либо добавить, кроме одного – взгляда на это событие тех, кто до конца был монархистом. Среди них было очень много пишущих людей, оставивших воспоминания. К сожалению, в Советское время написанные ими книги не перепечатывали, между тем, среди них есть очень интересные. К их числу можно отнести «Воспоминания о России» княгини Ольги Палей, супруги младшего сына императора Александра II, великого князя Павла Романова.

Она подтвердила, что царская армия «разлагалась», в ней появлялось всё больше «саботажников и бунтовщиков, порой из офицеров», недовольство народа трудностями жизни нарастает, надо что-то делать? На семейном совете решили, что Павел Александрович должен поговорить с царём Николаем. И он таки поговорил и сказал ему: «Через три дня – шестое декабря, твои именины. Объяви, что конституция дана и что [председатель Совета министров] Б.В. Штюрмер,  [министр внутренних дел] А.Д. Протопопов в отставке. Увидишь, как народ будет ликовать и благодарить тебя». Государь задумался. Устало стряхнул пепел с папиросы. Но тут государыня недовольно покачала головой, и он сказал: «То, о чём ты просишь, невозможно. В день коронации я присягал самодержавию. И присягу должен, не нарушив, передать сыну». Вопрос закрыт. Продолжать уговоры бесполезно». И всё пошло к закономерному для Николая II и его семьи концу.

Повторяю, что это лишь одно из свидетельств «разложения» царского режима, но оно ценно тем, что о нём было рассказано из лона самой семьи. Забавно, но эта история напоминает отношения Горбачёва и его жены Раисы. По его словам, у неё были слабости, но при этом она была его слабостью, т.е. вертела им как хотела. По словам журналиста Юрия Петровича Изюмова, одно время работавшего первым замом главного редактора «Литературной газеты», однажды она ничтоже сумняшеся на вопрос о судьбе Нагорного Карабаха, «не дав открыть рот супругу и ни на минуту не задумываясь, продекламировала: «Карабах является законной частью Армянской Советской Социалистической Республики». На следующий день началась война». Об этом Ю.П. Изюмов поведал в своей книге «Куда: Москва, «Литературная газета», опубликованной в 2015 году. Хорошо, что братоубийственный конфликт в этом регионе сегодня остановлен!

Но вернёмся к названной президентом В. Путиным теме: «Крушение Советского Союза». Она горячо обсуждается политиками, политологами, публицистами, особенно в последние дни, пришедшиеся на 30-летие со дня развала державы. Свой вклад в обсуждение этой темы внёс последний первый секретарь ЦК ВЛКСМ, член ЦК КПСС Виктор Мироненко (партийный псевдоним – Павка Корчагин). Таблоид «Экспресс газета» опубликовал интервью с ним журналиста Рамиля Гатауллина под характерным для предвыборной ситуации заголовком: «КПРФ и ЛДПР - это обман и имитация партий». Примечательно, конечно, но большего саморазоблачения и разоблачения подельников я, честно говоря, ещё ни разу не читал.

Судите сами. Журналист пишет: «После роспуска КПСС Виктор Иванович не перебежал к демократам и не стал членом новой эрзац-компартии РСФСР. Все это было для него равносильно предательству, поэтому он с головой ушел в науку и с тех пор занимается политическими исследованиями в Институте Европы РАН». А затем задаёт вопросы.

- Виктор Иванович, СССР не стало 30 лет назад. По-вашему, можно ли было спасти Союз?

- Нужно было. Только, когда мы говорим о спасении, надо все-таки ясно понимать, что надо было спасать. Конечно, не было никакого смысла спасать тот как бы социальный эксперимент, который явно не оправдал себя. Но экономические связи, связи культурные, все, что обеспечивало Советскому Союзу, при всех его реальных и надуманных недостатках, место, которое он занимал в мире, - это можно было и нужно было сохранять.

(Надо же, какой крутой мыслитель. В 1983 году в Киеве он опубликовал книгу: «Воспитание идейной зрелости, политической активности молодёжи», а в 1987 году в Москве ещё одну: «Комсомол: инициатива, творчество, ответственность». Получается, что при этом тогда он якобы верил в созидательную силу социализма, а сейчас выясняется, что, видимо, всегда считал советский образ  жизни – неоправданным социальным экспериментом? Да, скорее всего, именно так. Такие люди, как он, не верят ни в чёрта, ни в бога. Надо полагать, что обе книги он написал только лишь в расчёте на то, чтобы понравиться «принципиальностью» начальству, и пролезть на высшие посты в ВЛКСМ, а затем и в КПСС).

- Можно ли КПРФ считать правопреемницей КПСС, как об этом говорит Зюганов?

- Глупость. Я вообще не хочу говорить об этом. Я вообще такого политического субъекта, как КПРФ, не знаю. Мне даже не хочется об этом говорить, потому что это некая фикция. Люди приняли на себя некое имя. По-моему, не очень хорошо понимают, что оно означает. Ведь мы же прекрасно знаем, что обозначала коммунистическая идеология по сути своей тогда, когда она была провозглашена, и преемниками чего они себя называют. Она в чем заключалась? В том, чтобы принудительно запретить людям становиться богатыми… На мой взгляд, пусть на меня они не обижаются, - КПРФ не имеет никакого отношения, кроме этикетки, к той партии, которая существовала в СССР и членом которой я был.

(Да, КПСС по своему составу была неоднородна. К приходу к власти в партии и стране Горбачёва, она делилась на массу честных коммунистов, к которой можно отнести и часть партаппарата, и тех, кто уже мечтал о сломе социалистического строя и буржуазном обогащении – т.е. стать богатыми. К первым относятся сторонники и члены КПРФ, а Мироненко и ему подобные – это люди из числа вторых. Расскажу один забавный случай. Где-то в 1987 или 1988 году я пересёкся на станции московского метро с В. Мироненко. Меня удивил несколько плейбойский вид вожака комсомола, ботинки на высоком каблуке, к тому же он был летом в костюме-тройке. У них тогда это был не просто шик, но некий опознавательный знак, вроде летнего опознаваемого камуфляжа, зимой – обязательные дублёнки, сигнализирующие – я свой. Летом 1973 года мне довелось работать в студенческом строительном отряде на Сахалине. Так вот в конце августа мне и ещё четверым товарищам надо было из Александровска-Сахалинского улететь в Москву. Нас некий представитель комсомольско-студенческого штаба любезно согласился подбросить на аэродром из Онора. Было вполне тепло, мы в рубашках, а он – в костюме-тройке. По дороге где-то остановились, водитель вышел, и вдруг этот комсомольский деятель, кивнул в его сторону головой и сказал: «У мужика золотые руки, на Западе он бы уже владел собственной автомастерской или автобазой». Мы промолчали, а в Александровске с ним расстались, даже не поблагодарив за услугу. Так вот, читая «признания» В. Мироненко, и вспоминая того комсомольского деятеля, я уверен в том, что уже тогда они мечтали «разбогатеть» на эксплуатации трудящихся. Надо полагать, оба они, конечно же, прежде всего, думали о своём личном процветании).

- А почему вы никак не вернетесь в политику?

- Некуда идти. Нет у нас политики, к сожалению. Когда III съезд народных депутатов СССР 14 марта 1990 года внес в Конституцию подготовленные аппаратом ЦК КПСС изменения, исключив «руководящую и направляющую роль КПСС», я вынужден был подать заявление об уходе. На обломках КПСС образовалась новая Коммунистическая партия РСФСР, а потом КПРФ. Я как член ЦК тогда спрашивал: «Если вы говорите о какой-то новой партии, то где ее программа, чем она будет заниматься? Кто туда пойдет - секретари райкомов, горкомов партии? Так мы их три раза меняли. Новые приходят - еще более заскорузлые. Эти люди превратят вашу партию в такое, что мало не покажется». Так и случилось.

(Вот эти его слова - полный бред. Настоящие коммунисты в КПСС были вынуждены создать КП РСФСР, поскольку горбачёвцы и яковлевцы в руководстве партии блокировали её деятельность. В те годы я был журналистом Гостелерадио, а по большому количеству членов парторганизация находилась на правах районного комитета. Так вот работа этого комитета была полностью остановлена. К примеру, единственный реальный случай: секретарь партийной ячейки предложил мне включиться в деятельность некой группы противодействия «экстремистам». Я думал, что речь идёт о моих выступлениях на многочисленных митингах в Москве. Мне, журналисту, есть о чём сказать, я согласился. Но приятель меня «просветил»: оказывается, задача таких групп - защищать сторонников Ельцина, Гавриила Попова, Собчака и других демократов от чрезмерных нападок простых москвичей. Естественно, я отказался. А Программа у КП РСФСР была та же самая, что и у КПСС, но её стали действительно проводить, и тогда члены КПСС стали «голосовать ногами» против горбачёвского руководства, переходить в её ряды. Ещё немного времени, и Горбачёв со своей командой стали бы генералами без армии. А КПРФ ныне вторая по влиянию партия России.

Что касается слов Мироненко о том, будто ему в политическом смысле некуда идти – это просто кокетство. У него много разных должностей, но есть одна постоянная – он специальный советник президента «Горбачёв-Фонда» М.С. Горбачёва. А это – политика! Я, как и многие публицисты и политологи, думаю, что раньше Горбачёв политически работал против Советского Союза, а ныне и против России. Вот о чём, как мне представляется, мог бы подумать, разузнать и рассказать российским школьникам президент В. Путин).

Adelante! No pasaran!