«Преступление» произошло в тираспольском отделении милиции в июне 2018 года, куда Олег Хоржан (в то время депутат Верховного Совета ПМР) пришёл, чтобы выяснить, на каком основании были задержаны участники проводимого Приднестровской коммунистической партией митинга против марионеточной политики власти, обслуживающей местную олигархию. Устроенная прямо в отделении милиции самими же правоохранителями потасовка и послужила поводом для обвинения лидера оппозиции в «насильственных действиях по отношению к представителю власти». Так олигархический режим, высасывающий из республики последние соки, попытался обезглавить приднестровскую оппозицию, сломив её лидера. Но просчитался.

Олег Хоржан даже в застенках продолжал бороться. А выйдя в декабре минувшего года на свободу, он был встречен жителями республики как победитель. Недавно лидер Приднестровской коммунистической партии побывал в Москве, встретился с руководством КПРФ, принял участие в юбилейных торжествах, посвящённых 30-летию Компартии РФ, и дал интервью газете «Правда».

— Олег Олегович, знаю, что в тюрьме вам туго пришлось. Сначала сидели в одиночной камере, потом в общей зоне. Около месяца провели в штрафном изоляторе. Рискуя жизнью, дважды объявляли голодовку продолжительностью 48 и 58 дней в знак протеста против разрушительной политики приднестровского олигархического режима. Что вам давало силы, находясь в тюрьме, бороться и отстаивать свою правоту?

— В первую очередь, поддержка простых людей, ради кого мы и боремся. Жители Приднестровья привозили передачи, помогали моей семье, товарищам по партии. Вы не представляете, сколько людей мне помогали и хотели помочь и там, в тюрьме, и за её стенами. Вот такой показательный пример, который очень ярко характеризует ситуацию. Даже сотрудники министерства юстиции, которые меня охраняли, собирали деньги мне на передачи и отдавали их моим родным. Родственники заключённых, посылая передачи для своих близких, обязательно что-то вкладывали и для меня. А ребята приносили и говорили: «Это от моего папы, мамы, тёти, дяди». Многие просто поддерживали добрым словом. Всё это дорогого стоило.

И, конечно, мне очень помогала поддержка моих товарищей, друзей, в том числе и в Москве. Я знал, что за меня борются. Очень многое для меня сделал Геннадий Андреевич Зюганов. Он прошёл все кабинеты, говорил обо мне с президентом Российской Федерации. В России тоже очень отрицательно восприняли то, как приднестровские власти повели себя в отношении меня. Если бы не эта поддержка, то неизвестно, вышел бы я вообще из тюрьмы. Когда знаешь, что за тебя друзья-товарищи бьются, это очень много значит. Благодаря Геннадию Андреевичу Зюганову, Казбеку Куцуковичу Тайсаеву, Дмитрию Георгиевичу Новикову, Анатолию Евгеньевичу Локотю и многим-многим другим я и оказался на свободе.

— Тем не менее вы отсидели, что называется, от звонка до звонка — все четыре с половиной года, на которые были осуждены. Первый заместитель председателя комитета Госдумы по международным делам Дмитрий Новиков, выступая на «правительственном часе» с министром иностранных дел Сергеем Лавровым, с укором заметил, что посольство России в Молдавии вообще не стало вмешиваться в ваше дело. Если бы посольство обозначило свою позицию, возможно, удалось бы вызволить вас из тюремных застенков раньше отведённого срока. Но увы.

— Я бы не сказал, что ничего не делалось. Я жив и на свободе. А это не входило в планы приднестровской власти, которая, пока я сидел, возбудила против меня и другие уголовные дела. Хотя, по большому счёту, марионеточная власть Приднестровья и олигарх, который реально управляет республикой, грубо говоря, плевать хотели на то, что говорят из Москвы. Я это вижу не только по своей ситуации.

Хотя Дмитрий Георгиевич прав в том плане, что надо более активно действовать в принципе, не в отношении меня, а вообще, защищая свою политику и людей, которые проводят эту политику на постсоветском пространстве.

— Значит, вы не согласны с тем мнением, что в Приднестровье пророссийская власть?

— Жители Приднестровья любят Россию, переживают за Россию и поддерживают её, но режим пророссийским не является. Это абсолютно точно. И самое главное, люди не могут выбрать другую власть. Им просто не дают это сделать.

— Какой вы увидели Приднестровскую республику, когда вышли на волю после стольких лет заточения? Что изменилось за те годы, пока вы были отключены от активной политической жизни?

— Начнём с того, что я не был отключён от политической жизни. Даже находясь в местах не столь отдалённых по сфабрикованному уголовному делу, я держал руку на пульсе, руководил партией, оппозицией, был в курсе всего, что происходило. Это было бы невозможно без помощи людей, которые там находились: тех, кто сидел со мной, и тех, кто меня охранял. Поэтому я знал, куда я выхожу.

Сегодня наша республика, к сожалению, переживает очень мрачные, тёмные времена. Власть в Приднестровье фактически захвачена местными олигархами. Увы, то же самое случилось со многими странами на просторах нашей необъятной Родины — бывшего СССР. Понимая, что такое развитие событий ведёт Приднестровье к гибели, я с первых же дней активно включился в политическую борьбу.

— Руководство республики предпринимает какие-то шаги, чтобы добиться международно-правового признания Приднестровья?

— Нет. Приднестровская власть не ставит перед собой такой цели. Она только это декларирует. Ведь в мутной воде легче ловить крупную рыбу. Но вопрос со статусом Приднестровья, безусловно, решать нужно, и решать так, как хочет приднестровский народ, который в 2006 году на референдуме высказался за вступление в Россию. За это тогда проголосовало 97 процентов населения.

— Как повлияла российская специальная военная операция на Украине на обстановку в Приднестровье?

— У приднестровцев очень много родственников на Украине, и люди, конечно, переживают за своих родных. Для нас сейчас основная задача — сохранить мир в Приднестровье и Молдавии, не дать перекинуться украинским событиям на нашу территорию. Мы проходили войну и знаем, что это такое. Кроме того, мы были связаны с Украиной логистикой, поэтому обострились экономические проблемы. Но, повторю, я сегодня вижу и свою задачу, и задачу своих товарищей — сохранить мир на приднестровской земле. Это для нас очень важно.

— Как люди живут в республике, какой уровень жизни?

— Люди выживают только благодаря помощи Российской Федерации, за что вашей стране огромное спасибо и низкий поклон. Если бы не эта помощь, была бы просто катастрофа. Уровень жизни в республике крайне низкий. Цены растут, а зарплаты и пенсии не индексируются. По уровню инфляции Приднестровье, наряду с Украиной и Молдавией, занимает одно из лидирующих мест в мире. Власть совершенно не думает о людях, процветают коррупция, взяточничество, милицейский и судебный произвол. В тюрьмах настоящих преступников почти нет. Там много порядочных людей. Сажают за то, что либо денег не дал, либо бизнесом не поделился.

— Что составляет сегодня основу экономики Приднестровской республики?

— Российская помощь. Это, без преувеличения, и есть вся экономика Приднестровья. Я как депутат Верховного Совета двух созывов, владеющий информацией, могу сказать это совершенно точно. К сожалению, собственного производства в республике почти не осталось. Всё разграбили, уничтожили, разрезали. А ведь в Приднестровье сосредоточивалось почти 40 процентов промышленного потенциала бывшей Молдавской ССР. При этом территория Приднестровья составляла всего 11 процентов от площади бывшей советской республики, и здесь проживало 18 процентов населения МССР. Огромные предприятия, которые у нас работали, знал весь Союз. Было сильное сельское хозяйство. Один только Слободзейский район кормил чуть ли не половину страны. Огромные поля, сады — всё уничтожили. Очень больно на это смотреть. Аграрное Приднестровье сегодня завозит польские куриные окорочка, польский сахар, польские яблоки, турецкий виноград, украинскую сельскохозяйственную продукцию. Из промышленных предприятий остались единицы, которые ещё как-то держатся на плаву. Работает на российском газе Днестровская ГЭС. Есть Тираспольский винно-коньячный завод «Квинт», Молдавский металлургический завод. Но все они работают далеко не на полную мощность. Если бы не Россия, то эти предприятия просто встали бы.

— Известно, что, находясь в заключении, вы старались защитить интересы других людей. С какими вопросами обращались к вам и что удалось сделать?

— Во-первых, перестали бить сидящих в тюрьме людей. Многие жаловались на нарушение прав, милицейский произвол, судебные глупые решения. Приходилось заниматься как точечными проблемами, так и глобальными, касающимися всех жителей республики, — это вопросы, связанные с пенсиями, зарплатами. Я делал заявления, выступал с открытыми письмами, обращался в Российскую Федерацию. Помогали товарищи по партии. Жители Приднестровья приходили в районные, городские организации Компартии. И там им старались помочь. Хотя, конечно, не всегда получалось.

— Когда вас арестовали, вы были депутатом Верховного Совета Приднестровской Молдавской Республики. Насколько сильной была оппозиция тогда и сейчас?

— На выборы мы шли оппозиционной группой. Власть, контролируемая олигархией, делала всё, чтобы выдавить из политики несогласных и спокойно продолжать разворовывать республику. Компартия Приднестровья и Союз оппозиционных сил, которым я тоже руковожу, создавали серьёзное препятствие. Поэтому у власти была задача не просто убрать из парламента меня и моих сторонников, но и заставить нас замолчать, сломаться, перестать бороться за права людей. Начали с меня как лидера оппозиции.

Сегодня в парламенте нет оппозиционных депутатов, их просто не пустили туда: одних арестовали, на других завели уголовные дела, третьим отказали в регистрации. Ни президентские выборы, ни выборы в Верховный Совет таковыми по сути не являлись. Это было назначение, но никак не свободное волеизъявление граждан.

— Означает ли это, что Приднестровская компартия после вашего ареста подверглась разгрому?

— Были сложные времена, но разгром — не то слово, которое можно было бы здесь употребить. Ослабить организацию власть пыталась разными способами: и подкупом, и запугиванием. Но мы сохранили партию благодаря тому, что она была монолитом. И такой остаётся. Сохранились все партийные структуры, выходит газета «Правда Приднестровья», налажена работа в соцсетях. Более того, организация увеличилась. Сегодня в Приднестровской компартии три тысячи человек. Для маленькой республики это очень много.

Мой пример вселил в людей веру, что вместе мы — сила. Люди знали, что у меня была возможность избежать преследования, обеспечить себе тёплое местечко и комфортно жить. Мне предлагали разные варианты. Но я остался верен себе и народу Приднестровья. И люди объединились вокруг компартии. Нас поддерживают предприниматели и бюджетники, пенсионеры и молодёжь. Я не вижу сегодня ни одной социальной группы населения, находящейся не у кормушки власти и не на прикорме у олигарха, которые нас не поддерживали бы. Разные слои, разная география — везде поддержка.

— Как вы оцениваете потенциал Приднестровской компартии и что планируете делать для того, чтобы укрепить политические мышцы?

— Не хочу показаться слишком самоуверенным или нескромным, но сейчас мы выиграли бы любые выборы при одном «если»: если окажемся в избирательном бюллетене, над чем мы работаем. Я не могу спокойно пройти по улице. Такой активной поддержки меня и Приднестровской компартии не было никогда. Власть, сама того не желая, подтолкнула людей к этому. История разных стран и разных периодов показывает, что люди поддерживают и объединяются вокруг тех, кто за них борется. Приднестровье — не исключение. Сегодня рейтинг компартии и Союза оппозиционных сил зашкаливает. Поэтому потенциал очень серьёзный. Мы объединяем людей вокруг идеи освобождения республики от власти олигархов. Нам нужна народная власть. Без этого Приднестровье просто не выживет. В условиях внешней блокады та внутренняя политика, которая сегодня проводится в республике, направленная на раскол общества, приведёт к потере страны. А этого нельзя допустить ни при каких обстоятельствах.

— К сожалению, зачастую исход выборов решает не воля граждан, а силовое давление, подтасовки и фальсификации.

— Если расхождение в уровне поддержки политических противников небольшое, то подтасовать можно. Но если разрыв огромный, то сфальсифицировать, скажем, 80—90 процентов нельзя. А сегодня рейтинг власти Приднестровья не достигает и пяти процентов.

— С какой программой вы идёте к своим избирателеям?

— Если кратко, наша программа во многом повторяет программу Компартии РФ и опирается на опыт Белоруссии, где грамотная политика президента Александра Лукашенко позволила сохранить и промышленность, и сельское хозяйство, и многие социальные завоевания Советской власти. Тот путь, по которому идёт Белоруссия, — для нас самый приемлемый и самый правильный.

— Какова была цель вашего визита в Россию и что удалось сделать?

— Я провёл много встреч в Государственной думе, в разных комитетах, встречался с первым заместителем председателя Госдумы, первым заместителем Председателя ЦК КПРФ Иваном Ивановичем Мельниковым. Проблем у Приднестровья не счесть. И состоявшиеся встречи, уверен, помогут в их решении.

Кроме того, моя поездка в Россию была приурочена к 30-летию КПРФ. И я рад поздравить своих товарищей, всех членов КПРФ, её руководство и всех сторонников Компартии с 30-летним юбилеем, пожелать удачи, успехов, достижения тех целей, которые стоят перед всеми нами. Я очень рад, что сегодня к Компартии РФ прислушивается руководство Российской Федерации. Не зря мы боремся. Жизнь показывает, что мы правы. Поэтому будущее — за коммунистами.

— В апреле грядёт юбилей и Приднестровской компартии, которой исполнится 20 лет. Газета «Правда» в свою очередь поздравляет коммунистов республики с этим важным событием. Пусть те испытания, которые выпали на вашу долю и которые разделили все коммунисты республики, ещё больше закалят вашу стойкость в борьбе за достойную жизнь граждан Приднестровья. Успехов вам и будущих побед!

— Спасибо.