Переговорный спектакль

Незадолго до президентских выборов в США Дональд Трамп сделал сенсационное заявление. Он пообещал, что к Рождеству (католическо-протестантскому, то есть к 25 декабря) все американские войска вернутся из Афганистана на родину. Как и стоило ожидать, этого не произошло. Став частью предвыборной риторики о прекращении «ненужных войн», обещание растворилось в воздухе. По официальной информации, в стране остаются 2,5 тыс. военнослужащих США. И это не считая почти 8-тысячного контингента других участников операции.

Впрочем, такая же манипулятивная подоплёка есть у многих других событий, касающихся Афганистана. Весь 2020 год в этой стране прошёл под разговоры о мире. Сначала, 29 февраля, было заключено соглашение Вашингтона с «Талибаном»*. США взяли на себя обязательство в течение 14 месяцев вывести войска в обмен на обещания повстанцев разорвать все связи с международными террористическими организациями. Кроме того, талибы согласились вступить в переговоры с Кабулом, но лишь после освобождения из тюрем 5 тыс. своих боевиков.

Выполнение этого условия стало препятствием, надолго задержавшим начало внутриафганского диалога. Лишь в сентябре делегации впервые встретились в столице Катара Дохе. Ещё три месяца ушло на согласование процедурных вопросов. Наконец, в декабре было объявлено о долгожданном прорыве, который спецпредставитель ООН по Афганистану Дебора Лайонс пафосно охарактеризовала как «трамплин для достижения долгожданного мира». На деле «прорывом» стали договорённости избегать оскорблений, начинать заседания с чтения Корана и завершать их совместной молитвой. Дальше этого стороны не продвинулись, и неизвестно, продвинутся ли вообще. Сначала переговоры были отложены до 5 января, затем — до 16-го, а потом стороны вовсе решили ждать определения политики по Афганистану новой администрацией США.

Стопорится и работа высшего совета по национальному примирению — органа, призванного вести переговорный процесс. Его руководителем, напомним, был назначен Абдулла Абдулла: бывший глава исполнительной власти, в 2019 году вторично проигравший выборы действующему президенту Ашрафу Гани. Из-за споров о его составе совет долгое время не мог собраться, а долгожданные заседания не завершились принятием каких-то конкретных решений. Во многом это связано с тем, что в орган включены как сторонники правительства, так и его противники. Среди них — экс-президент Хамид Карзай, лидеры оппозиционных партий Абдул Рашид Дустум, Гульбеддин Хекматияр, Салахуддин Раббани, Мохаммад Мохакик и ряд других.

В целом разногласия между Кабулом и мятежниками можно назвать неразрешимыми. Например, талибы заявляют, что прекратят боевые действия лишь после формирования правительства с их участием, тогда как Гани сообщил, что это произойдёт «только через его труп». То же касается государственного устройства, которое, по мнению мятежников, должно быть основано исключительно на нормах шариата. Нет согласия даже по месту проведения дальнейших переговоров. Если правительство настаивает на их переносе в Афганистан, то исламисты требуют продолжения использования катарской «площадки».

При этом стороны особо не скрывают ни пессимистического настроя в отношении диалога, ни непримиримости к оппонентам. «У врага нет намерений двигаться к миру и понижать уровень насилия, — заявил исполняющий обязанности министра обороны Асадулла Халид. — Я не уверен, что переговоры приведут к результату». В этих условиях активность боестолкновений только нарастает. Они охватывают почти все регионы, но особенно ожесточённые схватки проходят в провинциях на юге (Гильменд, Кандагар, Урузган) и на севере (Баглан, Бадахшан, Кундуз) страны.

Многосторонняя игра

Таким образом, переговоры можно назвать временным тактическим шагом обеих сторон. И правительство Гани, и талибы подыгрывали администрации Трампа с его «миротворческой» риторикой, хотя мотивы у них, разумеется, были разные. Кабул всецело зависит от американской помощи и вынужден исполнять волю Белого дома. А повстанцы, помимо того что добились снижения интенсивности ударов контингента НАТО, заработали серьёзный политический капитал. Теперь они претендуют на звание полноценного участника политического процесса, с которым вынуждены считаться не только в Кабуле, но и в Вашингтоне.

Этот период, однако, подходит к концу. «Водоразделом» является вступление в должность Джозефа Байдена. Новый президент не связан предвыборными посулами соперника и неоднократно заявлял, что считает ошибочным поспешный вывод войск из Афганистана. По его словам, численность американской группировки в стране должна остаться как минимум на уровне конца прошлого года — 4,5 тыс. человек. В этом Байден может опереться на конгресс США, который грозит заблокировать вывод войск до тех пор, пока Белый дом не представит «всеобъемлющую межведомственную оценку рисков и последствий» такого шага.

В Пентагоне придерживаются той же позиции, оппонируя Трампу ещё до его ухода. Скрепя сердце заявив о сокращении своего контингента, руководство минобороны США заявило, что продолжит боевые операции. Это произойдёт за счёт расширения возможности военно-воздушных сил, а также увеличения контингентов других членов НАТО. Генеральный секретарь альянса Йенс Столтенберг согласился с таким курсом, сообщив, что миссия помощи афганским силам безопасности продолжится как минимум до 2024 года. «Нам предстоит решить: или мы остаёмся, понимая, что талибы не выполнят свою часть соглашения. Или уходим, рискуя потерять наши достижения в борьбе с терроризмом», — объявил он. Окончательное решение будет принято на встрече глав стран — членов НАТО в феврале. Скорее всего, иностранные войска останутся. Не исключено расширение контингента, тем более что в Кабуле открыто призывают к этому. Как заявил на днях второй вице-президент Сарвар Даниш, правительство надеется на пересмотр Байденом «принципов мирного процесса».

О том, что Вашингтон не собирается терять контроль над страной, свидетельствует и множество других инициатив последнего времени. Так, США продолжают работать над созданием экономического и в перспективе политического союза, который объединит Афганистан, постсоветские республики Центральной Азии и Индию. Как объявили в Кабуле, в следующем году начнётся строительство афганского участка газопровода ТАПИ (Туркмения—Афганистан—Пакистан—Индия). Ещё одним лоббируемым Вашингтоном проектом является «Лазуритовый коридор» — транспортно-транзитный маршрут из Афганистана в Европу через территории Туркмении, Азербайджана, Грузии и Турции. Его перспективы обсуждались во время декабрьского визита афганской делегации в Баку.

Нью-Дели, спешно укрепляющему отношения с США, отводится в этой стратегии особая роль. На очередном заседании диалога «Индия — Центральная Азия» обсуждалось развитие торгово-экономического сотрудничества с участием Афганистана, для чего к дискуссии был приглашён и.о. министра иностранных дел этой страны Ханиф Атмар. Индийская сторона объявила о предоставлении кредитной линии объёмом 1 млрд долл. для совместных проектов в сфере энергетики, транспорта, информационных технологий и т.д.

Обсуждение темы продолжилось в ходе виртуального саммита премьер-министра Индии Нарендры Моди и президента Узбекистана Шавката Мирзиёева. Стороны подписали девять соглашений, в том числе о совместных инвестициях и выделении Ташкенту помощи в размере 448 млн долл. Среди приоритетных проектов — создание транспортного коридора из Индии в Узбекистан через территорию Афганистана. Для этого планируется задействовать иранский порт Чабахар, где Индия арендует один из терминалов, и железную дорогу Мазари-Шариф—Герат, строительство которой Мирзиёев обсудил недавно с Гани.

Что касается непосредственно Афганистана, Индия не только сулит ему экономические выгоды вроде решения проблемы водоснабжения Кабула, но и работает над формированием дружественной политической элиты. За последнее время Нью-Дели посетил целый ряд видных афганских политиков: Абдулла, Дустум, Мохакик, Юнус Кануни, Атта Мохаммад Нур и другие. Их принимали подчёркнуто уважительно и на высоком уровне — вплоть до главы МИД и начальника штаба армии. Интересен и подбор гостей. Указанные политики входили в Северный альянс — объединение, воевавшее с талибами в 1996—2001 годах. Очевидно, что Индия рассматривает возможность его возрождения в ходе дальнейших успехов «Талибана»*, причём при собственном активном участии.

Подобные действия вызывают серьёзное беспокойство Пакистана. Премьер-министр этой страны Имран Хан обвинил Нью-Дели в желании использовать Кабул для дестабилизации региона. Желая перехватить инициативу, он посетил Афганистан и пообещал оказать помощь в проведении переговоров с талибами. Обсуждались в ходе визита и укрепление торгово-экономических связей, и активизация сотрудничества разведслужб. За этим последовал совместный торгово-инвестиционный форум.

Подобно Индии, пакистанские власти ищут и другие способы усилить контроль над афганской политикой. Недавно они на высшем уровне приняли руководителя Исламской партии Афганистана Гульбеддина Хекматияра. После возвращения он сделал ряд громких заявлений, объявив о желании начать собственный диалог с талибами и призвав к формированию кабинета с их участием.

Террористы на коротком поводке

За этими интригами скрываются и глубинные интересы. США как сами, так и руками союзников пытаются не допустить роста китайского влияния. В связи с этим заслуживает пристального внимания скандал, происшедший в последние дни минувшего года. Индийские СМИ сообщили о раскрытии в Афганистане «сложной и разветвлённой» китайской агентурной сети. Задержанные, якобы напрямую связанные с министерством государственной безопасности КНР и пакистанской разведкой, собирали сведения о боевиках Исламского движения Восточного Туркестана (ИДВТ)*, выступающего за отделение Синьцзян-Уйгурского автономного района и имеющего базы в Афганистане. Для этого, как утверждается, агенты не только установили контакты с талибами, но и создали подставную организацию для вербовки экстремистов. Курировал операцию по разоблачению «агентов» лично первый вице-президент страны Амрулла Салех. Последний подтвердил факты задержаний, но отказался уточнять национальность арестованных.

Характерно, что «шпионский скандал» произошёл вскоре после того, как США исключили ИДВТ* из списка террористических организаций, и параллельно с другими информационными атаками. Ряд СМИ сообщили о намерении Вашинтона рассекретить разведданные о том, что Пекин платит афганским боевикам за убийства американских военнослужащих. Уловка, надо признать, не первой свежести. Точно такие же обвинения в прошлом году были выдвинуты против России, но в конце концов Пентагон признал отсутствие каких-либо доказательств.

Подобные провокации могут быть подготовкой для других — более серьёзных. В декабре власти афганской провинции Бадахшан сообщили о массовом перебазировании иностранных боевиков из внутренних уездов Джурм и Вардудж на границу с Таджикистаном. Там, в районах Маймай, Нусай и Регистан, в жестокие бои с правительственными силами вступили уроженцы центральноазиатских республик, Северного Кавказа и КНР. Они воюют в составе ИДВТ*, «Исламского государства»*, «Имарата Кавказ»* и других экстремистских группировок, не скрывая намерений перенести боевые действия по ту сторону границы. Распространённый исламистами видеоролик демонстрирует уничтожение военного поста в уезде Маймай, после чего один из главарей, стоя на берегу реки Пяндж, изрекает, грозя таджикскому берегу: «Мы придём к вам и сделаем то же самое с вами». В Душанбе подтвердили, что и сам главарь, и ещё свыше ста боевиков в Бадахшане являются выходцами из республики.

Пользуясь углубляющимся кризисом в Афганистане, США могут попытаться поджечь с его помощью соседние страны. Двадцатилетнее присутствие иностранных войск показывает, что они хорошо научились использовать хаос для укрепления выгодного им мирового порядка.

* Организация, запрещённая в РФ.