В СВЯЗИ с европейскими выборами об Италии уместно вспомнить ещё по одной причине. В послевоенное время задача достижения великодержавия для страны на Апеннинах, оказавшейся по итогам Второй мировой войны в числе побеждённых, в повестке дня уже не стояла, превратившись в сущий анахронизм. Однако лидерские амбиции Рима во внешней политике, по крайней мере европейской, несмотря на поражение в войне, отнюдь не были исчерпаны и на этот раз связывались с проектом создания единой Европы. Авторство европейской идеи — послевоенного устройства Старого Света на основе гармонии разноречивых национально-государственных и социальных интересов, что гарантировало бы его от разрушительных войн, подобных двум мировым, — в немалой степени принадлежало Италии, выступившей в роли одного из архитекторов европейского единства, и итальянским левым в частности.

В далёком 1941 году эта идея была впервые выдвинута группой антифашистов под руководством Альтьеро Спинелли. Высланные фашистским режимом за оппозиционную деятельность в богом забытую провинциальную глушь, на остров Вентотене в Тирренском море (место изгнания неугодных власти с древнеримских времён), они продемонстрировали блестящую возможность мыслить отнюдь не провинциальными, а общеевропейскими категориями. Из их споров и дискуссий родился одноимённый манифест, в котором в первом приближении был сформулирован замысел будущего европейского единства.

В том проекте единой Европы решающее слово должно было принадлежать левым силам — социалистам и социал-демократам, чего в новосозданной единой Европе не случилось: под одним из первых конституирующих актов европейского единства, Римским договором 1957 года, стоят подписи консервативных политиков — немца Аденауэра, итальянца Сеньи и только, словно бы в виде исключения, бельгийского социалиста Спаака. Да и наибольший авторитет и влияние в единой Европе (и эта ситуация сохраняется по сегодняшний день) обрела не Италия, а её экономически более передовые и могущественные соседи, будь то побеждённая Германия или победившая Франция, а до совсем недавних пор и Англия.

Конечно, былые исторические приоритеты и заслуги Италии вроде бы давно и не в счёт, они принадлежат к разряду напрочь забытого, и их в состоянии удерживать разве что изощрённая память иного историка. Тем не менее в последние десятилетия, отмеченные кризисом европейской идеи, эти неудовлетворённые внешнеполитические амбиции Италии послужили стимулом для роста влияния в стране мощных антиевропеистских сил — «Лиги» и «Движения 5 звёзд», вышедших на уровень большой итальянской политики. Именно они стали в Италии главными действующими лицами на выборах в Европарламент.

Слово «кризис», как всегда применимое в подобных случаях к итальянской политике, а от этого давно ставшее каким-то тусклым и затёртым, было в ходу и на этот раз, обыгрываясь во всех его мыслимых вариантах. Разумеется, выборы — это перемены, а главное — ожидания перемен, обоснованные или, наоборот, беспочвенные. А уж в Италии — так и подавно, потому что они едва ли не всегда или в большинстве случаев — больше, чем выборы, и так без малого последние сто лет с лишком. Нынешняя ситуация на европейских выборах в том, что касается Италии, явила собой некоторое отклонение от этого, казалось бы, уже укоренившегося и незыблемого правила. Социологические прогнозы довольно точно предсказали результаты выборов, в чём усматривается, при всех, разумеется, должных оговорках, определённая стабильность политической ситуации в стране, достигнутая по меньшей мере за последний год с момента прихода к власти нынешней правительственной коалиции «Лиги» и «Движения 5 звёзд».

Ожидаемо первого места добилась «Лига» и её лидер Маттео Сальвини, собрав порядка трети голосов избирателей. Приятным сюрпризом стало второе место левых — Демократической партии, которую поддержала почти пятая часть электората, и это позволило её новому руководству достаточно обоснованно утверждать, что она может составить полновесный, противоположный правым полюс итальянской политики. Успех левых по сравнению с их результатом, показанным на предыдущих выборах в Европейский парламент в 2014 году, когда они собрали 40,8% голосов итальянских избирателей, выглядит намного скромнее, но и он заслуживает положительной оценки после череды неудач, выпавших на долю этой партии.

Предсказуемо утратило поддержку электората «Движение 5 звёзд», занявшее всего лишь третье место: для него поход из оппозиции во власть обернулся едва ли не сокрушительным поражением. Во всяком случае эта радикальная сила, поднявшая невиданную в истории Италии за последнее столетие революционную волну, стала заложником своей собственной радикальной оппозиционности, не сумев реализовать её преимуществ. В результате вырисовывается неизбежность, хотя поначалу и отрицавшаяся, перераспределения реальной власти внутри правящей коалиции, которая если состоится, то будет в пользу «Лиги». Из политических сил, ныне действующих в Италии, она производит более или менее обоснованное впечатление успешности. Действительно, произошли подвижки если не в разрешении миграционного кризиса, то во всяком случае в его видимом ослаблении и смягчении, сделаны первые шаги в борьбе с бедностью.

При всех успехах, достигнутых «Лигой» по части упрочения своего электорального влияния, её отношения с единой Европой будут, по всей видимости, складываться весьма непросто. Её лидер Сальвини — новый человек в большой европейской политике, и в благородном семействе европейских тяжеловесов вряд ли сможет претендовать на полноправные, а не на бедно-родственные отношения. На иное ему вряд ли можно рассчитывать, представляя страну, которая имеет репутацию живущей не по средствам, да и его возможности по части обретения более или менее надёжных союзников внутри единой Европы, вышедшей из нынешних выборов, остаются проблематичными. Всё это, как можно предположить, сулит возникновение новых ситуаций и казусов нестабильности и для Италии, и для единой Европы.