Имя Сталина остается и сегодня дорого народу России и народам бывшего Советского Союза, широчайшим народным массам во всех частях света. Необъятно значение деятельности товарища Сталина для советского народа и для трудящихся всех стран.

С именем Сталина в нашей стране связано очень многое. Мне, как человеку, проработавшему много лет в области разработки и испытаний ядерного оружия, особенно хотелось остановится на роли Сталина в создании советского атомного оружия…

1945 год, Потсдам, конференция союзников. Сталин прибыл в Берлин 16 июля 1945 года. Перед конференцией в США в бешенном темпе велись работы над атомной бомбой.

16 июня, в канун открытия конференции, военный министр доложил Трумэну шифровку:

«Операция проведена утром. Обследование еще не полное, но результаты кажутся удовлетворительными и уже превосходят ожидавшиеся…».

Это означало, что в штате Нью-Мексико в 5 часов 30 минут утра 16 июля на секретном полигоне Аламогордо была взорвана в истории человечества первая атомная бомба.

На совещании своей рабочей делегации Трумэн сказал:

- Я рассматриваю атомную бомбу как военное оружие и без сомнения оно должно быть использовано.

Американцам очень хотелось сломать Сталина, запугать его. Трумэн и Черчилль полагали, что известие об американском атомном оружии заставит СССР быть сговорчивее.

После одного их заседаний Трумэн, отозвав Сталина в сторонку, проинформировал его через переводчика Павлова о том, что в США создано новейшее оружие огромной разрушительной силы. Сталин поблагодарил Г. Трумэна за сообщенные сведения и никак их не комментировал. Потягивая свою трубку, он сказал спокойным, с некоторым безразличием голосом переводчику Павлову:

- Скажите, что я благодарен господину президенту за предоставленную информацию…

Отвернувшись от растерянного Трумэна, Сталин продолжил:

- Становится жарко… Предлагаю пойти и выпить чего-нибудь прохладительного…

Черчилль внимательно в это время наблюдал за Сталиным, он буквально впился в его лицо, ожидая реакции дядюшки Джо, как они называли между собой Сталина. Но эти политики не знали Сталина. Он-то понял, какой реакции от него ждут, понял, о чем идет речь, сохраняя полное спокойствие и даже равнодушие.

Около автомобиля Черчилль спросил Трумэна:

- Как он отреагировал?

- Он не задал ни одного вопроса.

- По-моему, он не понял, о чем идет речь.

Если бы только знали Черчилль и Трумэн насколько осведомлен Сталин о ходе создания атомной бомбы в США!

Советская внешняя разведка еще в 1941 году предоставила информацию о ведущихся в США работах по "Манхэттенскому проекту" по разработке ядерного оружия.

Еще до начала войны в Америку устремился поток эмигрантов из Европы, спасавшихся от фашистских режимов Муссолини и Гитлера. Среди них оказались крупнейшие ученые, в том числе и атомщики. Вот далеко не полный их список:

Альберт Эйнштейн, Нильс Бор, Энрико Ферми, Лео Сцилард, Эдвард Теллер и др. Европейские ученые сыграли главную роль в подготовке решения о ядерной программе США, научно-технической разработке проекта и в производстве первых американских ядерных бомб.

Перед войной в СССР активно наращивались исследования в ядерной физике. В этих исследованиях принимала участие целая плеяда советских ученых: В.Г. Хлопин, Г.А. Гамов, И.В. Курчатов, Н.Н. Семенов. А.Ф. Иоффе, Л.В. Мысовский, А.Ф. Вальтер, В.Н. Кондратьев, Ю.Б. Харитон, Я.Б. Зельдович, И.Е. Тамм, Ф.И. Дубовицкий, С.З. Рогинский и др.

Война внесла коррективы, и многие ученые из этой сферы были направлены на другие работы, как, например, Курчатов и Харитон, которые занимались проблей размагничивания кораблей, а Флерова вообще отправили на фронт.

Но уже 28 сентября 1942 года, в разгар Сталинградской битвы, Сталин подписывает секретное распоряжение ГКО «Об организации работ по урану». Этим распоряжением Академии наук СССР предписывалось возобновить прерванные войной работы по исследованию возможности использования атомной энергии и организовать при АН СССР специальную лабораторию атомного ядра. В конце октября 1942 года в Москву был вызван Курчатов. Ему поручается анализ получаемой информации от внешней разведки. Разведка сделала И.В. Курчатова самым информированным физиком-ядерщиком, который, зная достижения своих коллег, одновременно на начальном этапе ядерной гонки был посвящен в результаты западных специалистов.

27 ноября 1942 года, через 5 дней после окружения немцев под Сталинградом, ГКО принял решение о разведке и добыче урановой руды. Так был сделан еще один шаг навстречу атомному будущему России.

В феврале 1943 года ГКО принимает постановление об организации при Академии наук СССР лаборатории ядерных исследований, которая получила кодовое название - Лаборатория №2.

Руководителя Лаборатории №2 подбирали очень тщательно. По рекомендации Сталина выбор пал на Игоря Васильевича Курчатова.

10 марта 1943 года Курчатова назначили руководителем Лаборатории №2 Академии наук СССР, преобразованной позднее в Институт атомной энергии, директором которого он оставался до конца жизни. Его утвердили также общим руководителем по созданию советского атомного оружия. Перед утверждением в должности начальника лаборатории Курчатова принял Сталин. Прощаясь, Сталин сказал Курчатову:

- Желаю вам успехов. В случае крайней необходимости, обращайтесь непосредственно ко мне… Да, и еще кадры… Помните, именно кадры решают все! Мы вам даем право включать в состав вашей лаборатории любого ученого, где бы он не работал.

Требовалось очень много ученых, специалистов, которых война разбросала по разным местам, по разным фронтам. В числе первых сотрудников лаборатории были: Г.Н. Флеров, И.К. Кикоин, А.И. Алиханов, Ю.Б. Харитон, А.П. Александров, Ю.Я. Померанчук, К.А. Петржак, Н.Н. Семенов, Я.Б. Зельдович и многие другие.

В Лаборатории №2 Курчатова в 1944 году уже работало около 100 сотрудников, кроме того, многие заводы и их технологи выполняли заказы по атомной тематике.

19 мая 1944 года Курчатов написал Сталину докладную записку «О состоянии работ по проблеме урана на 20 мая 1944 года». В ней Курчатов, в частности, писал:

«У нас, несмотря на большой сдвиг в развитии работ по урану в 1943-1944 годах, положение дел остается совершенно неудовлетворительным…

Зная Вашу исключительно большую занятость, я все же, в виду исторического значения проблемы урана, решился побеспокоить Вас и просить Вас дать указание о такой организации работ, которая соответствовала возможностям и значению нашего государства…»

3 декабря 1944 года Сталин утвердил Постановление ГКО «О неотложных мерах по обеспечению развертывания работ, проводимых Лабораторией №2 АН СССР», где, в частности, говорилось: «… возложить на тов. Берия Л.П. наблюдение за развитием работ по урану». Таким образом на Л.П. Берия юридически возлагалась вся ответственность за решение проблемы.

Назначая ответственным за ядерную проблему Л.П. Берия, Сталин принимал во внимание, что в качестве наркома внутренних дел Берия мог лучшим образом обеспечить секретность проведения крупномасштабных работ. Во-вторых, ведая внешней разведкой, он имел наибольшую информацию о работах по атомной тематике, проводимых за границей. Существенно было и то, что в ведении ведомства Берии находилось Главное управление исправительно-трудовых лагерей, заключенные которых представляли мобильную и дешевую рабочую силу, необходимую для масштабных строительных работ.

10 августа 1945 года Курчатова пригласили к Сталину. В кабинете присутствовали Сталин, Молотов и Берия. Сталин выглядел уставшим. В 1945 году ему исполнилось 66 лет, он был утомлен своей беспросветной, бесчеловечно перегруженной жизнью, но на него как на Вождя, как на Председателя Совета народных комиссаров легла невероятно трудная задача - ответить на атомный вызов Соединенных Штатов созданием собственного атомного оружия.

Сталин попросил доложить Курчатова как идут дела.

Курчатов в ответ нарисовал в общем-то безрадостную картину:

- Товарищ Сталин, к сожалению, дело двигается очень медленно. В лаборатории работает всего лишь 100 человек вместе с техниками и рабочими. При таком небольшом коллективе решать сложные и важные вопросы трудно. Пока что мы ведем лабораторные эксперименты. Соответствующей промышленной базы в нашей стране практически нет.

- Мы согласны с вами, Игорь Васильевич… Вам удалось уже многое сделать… Но предстоит сделать главное – дать стране атомную бомбу… Мы все эти вопросы обсудим на Политбюро и пригласим вас для принятия конкретных решений…

18 августа 1945 года в кабинете Сталина состоялось заседание Политбюро ВКП(б).

Обсудив ситуацию с бомбардировкой японских городов и положение дел с работами в ядерной области в СССР, Сталин, подводя итог, сказал:

- Мы все понимаем сложность сложившейся ситуации в мире в связи с монополией США на атомное оружие. Мы все осознаем, что создание советской урановой бомбы – это вопрос жизни и смерти для нашего социалистического государства.

Наши ученые, действительно, сделали много, но надо им помочь. Прежде всего, помочь в организации, поддержать материально, облегчить им быт… Одним словом создать все необходимые условия для спокойной работы.

Я также считаю, что организацию всего дела по урановой бомбе надо переводить на общегосударственный уровень, установить для атомного проекта высший государственный приоритет. Интересы дела требуют учреждения единого государственного органа, в ведении которого должен быть весь перечень вопросов, решение которых определяет успех дела. Предлагаю учредить при ГКО Специальный комитет, за которым закрепить все научно-исследовательские работы в этой области, создание атомной промышленности. Но главной заботой должно стать создание урановой бомбы. Эта задача ключевая и ее решению подчинить все другие задачи.

Согласились в состав комитета включить: Г.М. Маленкова – секретаря ВКП(б), Н.А. Вознесенского – председателя Госплана СССР, Б.Л. Ванникова – наркома боеприпасов, А.П. Завенягина – заместителя наркома внутренних дел, И.В. Курчатова – начальника лаборатории №2, научного руководителя проблемы, П.А. Капицу – академика, директора Института физических проблем АН СССР, В.А. Махнева – генерала НКВД, М.Г. Первухина – заместителя Председателя Совнаркома СССР, наркома химической промышленности.

- Предлагаю, - добавил Сталин, - ввести в состав комитета и назначить его председателем Лаврентия Павловича Берию.

Л.П. Берия предложил при Спецкомитете создать Технический совет для решения отдельных научных и технических вопросов. По рекомендации Сталина в его состав были включены: Ванников Л.Б. – председатель, Алиханов А.И. – академик АН СССР, ученый секретарь, Вознесенский И.Н. – член-корр. АН СССР, Завенягин А.П. – заместитель наркома внутренних дел, Иоффе А.Ф – академик АН СССР, Кикоин И.К. – член-корр. АН СССР, Курчатов И.В. – академик АН СССР, Махнев В.А. – генерал НКВД, секретарь Специального комитета, Харитон Ю.Б. – профессор, Хлопин В.Г. – академик АН СССР.

Кроме того, должен быть еще и хозяйствующий орган, - продолжал Берия. - Предлагаю с этой целью учредить при Совнаркоме СССР Первое главное управление для курирования работ по атомной проблеме, непосредственного руководства промышленными предприятиями.

- Кто по вашему мнению должен возглавить это управление? – спросил Сталин.

- Мне кажется, с этим лучше всех справится товарищ Ванников.

Случившееся с назначением Ванникова было характерным для стиля работы Сталина: он согласился назначить руководителем организаций по проблеме, имеющей наивысшую государственную важность и секретность, человека, который дважды подвергался репрессиям. Это может говорить о смелости Сталина, о его умении рассмотреть подлинную сущность человека.

20 августа 1945 года появилось постановление ГКО, утвержденное И.В. Сталиным, которым учреждались Специальный комитет при ГКО, Технический Совет и Первое главное управление при Совнаркоме СССР, их персональный состав, которым определялись полномочия и обязанности каждого из них.

Специальный комитет стал подлинным штабом советского атомного проекта. Он рассматривал все наиболее принципиальные организационные вопросы, возникающие в ходе осуществления проекта. На заседаниях Специального комитета обсуждались, корректировались и одобрялись относящиеся к реализации атомного проекта проекты постановлений и распоряжений ГКО, СНК СССР, которые представлялись затем на утверждение И.В. Сталину. За время существования Спецкомитета было поведено более 140 его заседаний.

Создание специальных государственных органов и четкое определение их задач и целей существенно ускорило реализацию атомного проекта. В третьем квартале 1945 года началась проработка двух вариантов конструкций атомной бомбы: РДС-1, действующий по принципу сжатия делящегося материала (плутния-239), и РДС-2 – атомный заряд, действующий по принципу «пушечного сближения частей делящегося материала урана-235 – метод выстрела». В дальнейшем работы над РДС-2 были прекращены, сосредоточившись на РДС-1.

Ю.Б. Харитона был назначен Главным конструктором атомного проекта.

1 декабря 1945 года СНК СССР принимает решение о создании комбината №817 (сегодня это комбинат «Маяк», г. Озерск Челябинской области) в составе объекта «А» - промышленного реактора, объекта «Б» - радиохимического завода, объекта «В» - металлургического завода по производству деталей из плутония. Одновременно вышло постановление СНК СССР о создании комбината №813 (ныне Уральский электромеханический завод, г. Новоуральск) для разделения изотопов урана газодиффузионным способом.

Берия, став председателем Спецкомитета, активно взялся за работу. Он прекрасно понимал, что Сталин не простит ему провала и не пощадит, если бомба не будет создана.

Пользуясь своей властью и положением, он стал собирать ученых, в том числе репрессированных, конструкторов, инженеров и создавать из них бригады, в которых они могли бы в благоприятных условиях работать над атомной проблемой. Рабочую силу, включая и для работ на урановых рудниках, поставлял ГУЛАГ.

Надо отдать должное Берии, он оказался прекрасным организатором. Всеми правдами и неправдами он в кратчайшие сроки сумел сколотить отличные коллективы ученых и специалистов и создал им прекрасные условия для работы.

По предложению Специального комитета основополагающие документы Сталин подписывал лично. Руководитель страны занимался атомным проектом каждый день в течение всего времени. Такой порядок позволял Сталину держать под контролем все работы по атомному проекту, а подписанные вождем документы получали наивысшую государственную значимость, обеспечивались финансированием и принимались к безусловному исполнению всеми хозяйственными органами страны без каких-либо бюрократических проволочек.

Принятые меры приводили к успехам. К июлю 1946 года в Москве, на территории Лаборатории №2 было построено специальное здание для размещения в нем реактора Ф-1. К концу осени 1946 года ректор был построен. Перед пуском реактора всех лишних людей Курчатов удалил, оставив несколько самых необходимых сотрудников. Присутствовал при этом и Л. Берия. Наконец, 25 декабря 1946 года, когда приподняли кадмиевые стержни, счетчики нейтронов, снабженные громкоговорителями, вместо отдельных щелчков выдали громкий, ровный гул. Успех!

Об этом сразу доложили Сталину.

«Товарищу Сталину И.В.

Докладываем:

25 декабря 1946 года в лаборатории т. Курчатова закончен сооружением и пущен в действие опытный физический уран-графитовый котел.

В первые же дни работы (25-26-27 декабря) уран-графитового котла получили впервые в СССР в полузаводском масштабе ядерную цепную реакцию.

При этом достигнута возможность регулировать работу котла в нужных пределах и управлять протекающей в нем цепной реакцией.

 Построенный опытный физический уран-графитовый котел содержит 34 800 килограммов урана и 420 000 тонн чистого графита.

С помощью построенного физического уран-графитового котла мы теперь в состоянии решать важнейшие вопросы проблемы получения и использования атомной энергии, которые до сего времени рассматривались только предположительно, на основании теоретических расчетов.

Л.П. Берия

И.В. Курчатов

Б.Л. Ванников

М.Г. Первухин»

Для непосредственного создания атомной бомбы издается важное постановление Правительства СССР №805-327 от 9 апреля 1946 года об учреждении конструкторского бюро №11 (КБ-11) по разработке конструкции и изготовлению опытных образцов ядерных зарядов. Начальником КБ-11 назначается генерал-майор инженерно-технической службы П.М. Зернов с сохранением за ним должности заместителя министра транспортного машиностроения, Главным конструктором КБ-11 назначается Ю.Б. Харитон.

21 июня 1946 года появляется еще одно очень важное постановление правительства №1286-525 сс "О плане развертывания работ КБ-11 при лаборатории №2 АН СССР". Надо подчеркнуть, что постановление №1286-525 сс от 21 июня 1946 года предусматривало жесткий контроль за работой КБ-11. Начальник лаборатории №2 И.В. Курчатов, начальник КБ-11 П.М. Зернов и главный конструктор КБ-11 Ю.Б. Харитон должны были ежемесячно докладывать Специальному комитету, а, следовательно, лично товарищу Сталину, о ходе работ КБ-11.

Данным постановлением предусматривалось размещение КБ-11 на базе завода №550 Министерства сельскохозяйственного машиностроения (во время войны он выпускал корпуса для артиллерийской системы «Катюша») и прилегающей к нему территории, т.е. поселок Сарова на границе Горьковской области и Мордовской АССР, известный своим мужским монастырем, с выделением под нужды КБ-11 значительной части Мордовского национального заповедника общей площадью около 100 км2. Выбором места для размещения КБ-11, переросшего в последствии в мощный Всесоюзный научно-исследовательский институт экспериментальной физики (ВНИИЭФ, г. Арзамас-16), занимался по поручению Берии лично Харитон..

С самого начала работы в КБ-11 велись очень интенсивно и напряженно. За короткий промежуток времени, в течение второй половины 1946 года и последующих 1947 и 1948 годов в КБ-11 был проведен невероятно огромный объем организационных, строительных, теоретических, расчетных, конструкторских, производственных и экспериментальных работ.

Первоочередные задачи по расчетам, экспериментальному обоснованию, проектированию и технологической подготовке изготовления ядерного заряда РДС-1 были выполнены в КБ-11 к 1949 году.

10 июня 1948 года И.В. Курчатов, Б.Г. Музруков - начальник комбината №817 и Е.П. Славский - главный инженер комбината №817 докладывают Л.П. Берия об осуществлении цепной реакции в первом промышленном реакторе комбината №817. Путь для наработки оружейного плутония-239 был открыт!

5 августа 1949 года изготовление деталей из плутония ядерного заряда для первой атомной бомбы было закончено. Их немедленно отправили в КБ-11, где и была собрана первая в СССР атомная бомба.

В начале августа 1949 года состоялась встреча Сталина со всеми, кто самым непосредственным образом обеспечивал успех первого испытания атомной бомбы. На встрече присутствовали В.М. Молотов, Л.П. Берия, Г. М. Маленков, М.Г. Первухин, Б.Л. Ванников, Ю.Б. Харитон, П.М. Зернов, И.В. Курчатов, Л.А. Арцимович.

 Первым докладывал о готовности к испытаниям И.В. Курчатов. Он доложил, что практически все готово к первому взрыву. Заканчивается изготовление деталей из плутония, которые будут отправлены на сборку в КБ-11.

После Курчатова докладывал Ю.Б. Харитон, который рассказал о готовности конструкции атомного заряда к сборке и последующему испытанию. Когда он подошел к рассказу о количестве закладываемого в заряд плутония, его неожиданно остановил Сталин:

- Скажите, товарищ Харитон, а нельзя ли из этого плутония, сделать не одну, а две бомбы, но меньшей мощности?

- К сожалению, товарищ Сталин, этого сделать невозможно по простой причине, поскольку этого не допускают законы физики.

- Законы физики… Законы природы, товарищ Харитон, тоже не догма…

Позднее этот сталинский ответ его хулители приводили как доказательство «ограниченности тирана», которому, дескать, и законы природы не писаны. Но Сталин был, кроме всего прочего, еще и выдающимся философом-диалектиком, который при этом имел в виду, что люди познают законы природы лишь в некоем приближении. И то, что сегодня воспринимается как непреложный закон, завтра может оказаться лишь частным случаем более общего закона.

И Сталин оказался прав – пришло время, знания расширились. И из того количества плутония, которое содержалось в РДС-1, стало возможным делать не две даже, а три и больше …

18 августа 1949 года Специальным комитетом был подготовлен проект постановления СМ СССР «О проведении испытания атомной бомбы» за подписью Председателя СМ СССР И.В. Сталина. В нем, в частности, указывалась:

«Совет Министров СССР постановляет:

1.       Принять предложение акад. Курчатова и чл.-корр. АН СССР Харитона о проведении испытания первого экземпляра атомной бомбы…

2.       Испытание бомбы произвести. на полигоне №2 (в 170 км западнее г. Семипалатинска).

3.       Назначить научным руководителем испытания акад. Курчатова. Заместителем научного руководителя испытания (по конструкторским и научным вопросам испытания) чл.-корр. АН СССР Харитона.

4.       Возложить ответственность за качество всех работ по подготовке, сборке и подрыву атомной бомбы на Главного конструктора КБ-11 чл.-корр. АН СССР Харитона.

К 26 августа 1949 года заряд был собран для отправки на полигон. Сборка производилась на основной производственной площадке КБ-11. В сборке заряда принимали участие Главный конструктор бомбы Ю.Б. Харитон и научный руководитель атомного проекта И.В. Курчатов.

28 августа 1949 года к сборочной мастерской у основания стальной башни был доставлен боевой ядерный заряд. На следующий день заряд был смонтирован и бомба готова к испытанию. Проводили последние проверки готовности систем управления взрывом, дозиметрических и иных многочисленных приборов и научного оборудования.

Берия, опросив на полигоне ученых и военных, убедившись, что действительно все готово, доложил об этом Сталину и получил согласие на испытание.

29 августа 1949 года в 6 часов 30 минут И. В. Курчатов отдал приказ о взрыве бомбы. Пульт управления взрывом был включен и стал работать в автоматическом режиме, до взрыва оставалось ровно 30 минут. Эти минуты были самыми напряженными, особенно для тех, кто отвечал за результаты испытания. Это их многолетний творческий труд, бессонные ночи, бесконечные командировки, неудачи и их преодоление, удивительные творческие находки на всем этом длинном пути должны решить оставшиеся секунды: «три», «два», «один», «ноль» …

Великолепная ни с чем не сравнимая молния осветила окрестности так ярко, что больно было смотреть. Следом возник огромный ослепительный шар. Ударная волна помчалась по поверхности земли, ломая и коверкая все на своем пути: танки и пушки, дома и мачты, впереди с огромной скоростью мчалась туча дыма, песка и пыли.

Это была победа!!!

30 августа Л.П. Берия и И.В. Курчатов направили рукописный доклад И.В. Сталину:

"Тов. Сталину И.В. Докладываем Вам, товарищ Сталин, что усилиями большого коллектива советских ученых, конструкторов, инженеров, руководящих работников и рабочих нашей промышленности, в итоге 4-х летней напряженной работы, Ваше задание создать атомную бомбу выполнено.

29 августа в 4 часа утра по московскому и в 7 утра по местному времени в отдаленном степном районе Казахской ССР, в 170 км западнее г. Семипалатинск, на специально построенном и оборудованном опытном полигоне получен впервые в СССР взрыв атомной бомбы, исключительной по своей разрушительной и поражающей силе мощности...»

Так под руководством Сталина советские ученые совершили настоящий подвиг, лишив США монополии на ядерное оружие.