И.И. Никитчук: Не пора ли возобновить испытания ядерного оружия?
Что до решения В.В. Путина начать операцию на Украине и привести российские силы ядерного сдерживания в повышенную боевую готовность, то я это решение поддерживаю и как оружейник, и как политик, и как гражданин. Напомнить всем, что Россия – великая ракетно-ядерная держава, необходимо. Если бы было иначе, нас бы давно уже бомбили НАТО и США. России без эффективного, повторяю, без эффективного ядерного Щита и Меча, просто не будет.
Но что это такое – эффективный ядерный Щит и Меч? Что ж, это, во-первых, такие Стратегические Ядерные Силы (СЯС), которые способны в любых условиях, даже после первого ядерного удара агрессора, нанести ему в ответном ударе неприемлемый ущерб, что приведёт к поражению государства-агрессора и его союзников. Во-вторых, это такие СЯС, которые обеспечивают уверенность в их технической и боевой надёжности и эксплуатационной безопасности. Если наши СЯС будут такими, никто с Россией воевать не рискнёт.
Другое дело – имеем ли мы такие СЯС? Пока – да, имеем. Однако, руководство России, кажется, плохо осознает, что эффективность нашей ядерной оружейной деятельности находится под угрозой. С разработкой ракет более-менее терпимо, а вот в ядерной оружейной сфере всё иначе. И главная проблема – это то, что Россия находится в режиме Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний (ДВЗЯИ). А ДВЗЯИ блокирует возможность эффективной ядерной оборонной работы. При этом, наиболее критической и значащей в настоящее время является уже, пожалуй, даже не проблема аттестации боезапаса, не проблема разумного совершенствования оружия в части ещё более высокой надёжности и безопасности, а проблема аттестации кадров оружейников.
Ну, в самом деле! Последнее натурное ядерное испытание (ЯИ) было проведено СССР в 1990 году, РФ ЯИ не проводила вообще. С тех пор выросло уже не менее трёх поколений оружейников, которые ни разу в жизни на практике не проверяли ядерного или термоядерного заряда, разработанного от первой идеи и первой осевой линии на чертеже ими самими. Соответственно, многие тонкие моменты, связанные с разработкой ядерных зарядов, не могут быть усвоены молодыми учёными и конструкторами так полно и глубоко, как это было во времена профессионального становления оружейников в условиях испытаний. А это – крайне опасное обстоятельство. Прибегая к образному сравнению, можно сказать, что сегодня молодой разработчик оружия уподобляется пилоту авиалайнера, который отработал технику пилотирования лишь на наземных тренажёрах и должен поднять в воздух машину, отработанную поэлементно на стендах без единого испытательного полёта. Можно ли говорить о полноценности такой техники и таких специалистов? Те заряды, которые сегодня составляют реальный ядерный арсенал, разработаны не ими, а их старшими товарищами, век которых, увы, конечен.
Полноценного профессионала не может быть без испытаний. Для того, чтобы уметь плавать, надо плавать. Для того, чтобы не давать «петуха», солист распевается каждый день! А оружейники уже тридцать лет лишь «перелистывают ноты», не издавая звука! И модельные эксперименты, которые сегодня проводятся, в данном случае – паллиатив. В итоге у ядерного оружия неизбежно оказываются всё менее профессиональные специалисты. Увеличивает ли это безопасность нашего народа?
Даже физик-теоретик в нормальных условиях прошлого (когда работа заканчивалась полигоном) не сидел уединенно в «башне из слоновой кости»... Он не только обосновывал физическую схему заряда, но и принимал постоянное участие в обсуждении конструкторских и технологических проблем, набирался соответствующего опыта. Венцом тут становились натурные испытания. То есть, без ЯИ не может быть полноценного даже физика-оружейника. Но в еще более неблагоприятных условиях оказываются без ЯИ те, кто призван воплощать идеи теоретиков в металл – конструкторы зарядов.
Вот ещё одно сравнение… Представим себе такси – пусть даже в идеальном техническом состоянии, за рулем которого сидит шофер, не имеющий ни одной минуты практического наезда за рулем – даже с инструктором, а лишь «ездивший» на тренажере. Сядет ли кто-либо к нему в такси пассажиром? Что толку тогда в возможности «виртуально» проверить работоспособность заряда? Человеческий фактор – он ведь существует. И если ослабевает это «звено», то никуда не годной оказывается в перспективе вся «цепь». Одного этого факта достаточно для того, чтобы ставить вопрос о необходимости выхода РФ из ДВЗЯИ (особенно с учётом того, что США и Китай договор не ратифицировали), и о возобновлении Россией испытаний.
Если же иметь в виду влияние современных ЯИ на окружающую среду, то тут дело обстоит так… По мере выявления экологических издержек атмосферных ЯИ был подписан Московский договор 1963 года между СССР, США и Англией, запрещающий ЯИ в трех средах. Позднее Советским Союзом и США было также ограничено энерговыделение подземных ядерных взрывов 150 килотоннами. После этого говорить о неких экологических последствиях российских ЯИ могут лишь провокаторы. Все такие последствия – в прошлом, и возобновление ЯИ на глобальную экологию не повлияет.
Надо подчеркнуть и то, что для СССР редакция натурных испытаний ЯО постепенно изменялась. Они все более обеспечивали такие важнейшие качества как надежность и эксплуатационная безопасность. То есть, для СССР подземные ЯИ становились уже не только инструментом совершенствования ЯО, но и способом эксплуатационной аттестации реального ядерного арсенала и средством обеспечения уверенности в перспективном арсенале. Как, впрочем, и для США. Тем не менее, США, имея качественно лучшие расчётные возможности и существенный перевес в общем числе ЯИ, с первой половины 1990-х годов проводили курс на заключение ДВЗЯИ. В то же время США, Китай и Франция уже в ходе переговоров по ДВЗЯИ провели серии испытаний, в которых, судя по всему, ими был решен ряд крупных проблем разработки ЯО, чем создавался серьезный информационный «запас прочности». Так, Соединенные Штаты с 1985 по 1992 год провели 92 испытания. В СССР горбачёвские моратории нормальную работу срывали, и с 1985 по 1990 год в интересах ЯО было проведено менее 50 испытаний.
В итоге в 1996 году РФ согласилась на ДВЗЯИ в варианте полного запрета испытательных ядерных взрывов (даже мирных), и согласие России на ДВЗЯИ обосновывалось расчетом продвинуть мировую политическую ситуацию в направлении стабилизации и снижении напряженности. Англия и Франция ДВЗЯИ подписали и ратифицировали, США и Китай ДВЗЯИ подписали, но не ратифицировали. Ядерные Индия, Пакистан, КНДР и ряд других государств договор не подписали. Весной 2000 года РФ ратифицировала ДВЗЯИ (я, будучи тогда депутатом Госдумы, голосовал против), однако само время показало, что этот шаг РФ был ошибкой. Пора её исправлять, тем более что юридически договор не вступил в силу по сей день.
Целесообразно привести мнение начальника «ядерного» 12 ГУМО РФ с 1992 по 1997 год, генерал-полковника Е.П. Маслина (ж. «Ядерный контроль», №3, 1999 г., стр. 75): «Заключение ДВЗЯИ – это конечно, политическое решение. Принималось оно, так сказать, через колено. Специалисты-ядерщики как раз и ломались через это колено, понимая, что им придется столкнуться с серьезной проблемой безопасности и надежности ядерных арсеналов». Через почти четверть века, прошедшую после этой оценки, следует прибавить сюда и острейшую проблему кадровой преемственности в сфере разработки ЯО.
Полезно напомнить и о Резолюции Сената США от 26.01.96 о ратификации СНВ-2. В пункте 12 там было заявлено: «…Соединенные Штаты резервируют за собой право <...> возобновить подземные ядерные испытания, если это необходимо для поддержания уверенности в запасах ядерных боеприпасов. …Соединенные Штаты резервируют за собой право ссылки на высшие национальные интересы Соединенных Штатов для выхода из любой будущей договоренности в области контроля над вооружениями, предусматривающей ограничение подземных ядерных испытаний».
Иногда высказываются опасения, что возобновление ядерных испытаний Россией якобы даст повод для дальнейшего совершенствования ядерного оружия новых ядерных держав – того же Пакистана, или для начала ядерных оружейных работ в ряде «пороговых» стран. Однако, во-первых, страны сами решают – что необходимо для их безопасности. Во-вторых, вряд ли ценой сомнительного сдерживания гипотетического роста числа ядерных держав можно платить за риск утраты Россией полноценных ядерных кадров и былого уровня ядерной оружейной работы.
Поэтому я убеждён, что пора всесторонне рассмотреть проблему и начать процедуру выхода России из режима ДВЗЯИ. А первоочередной задачей России является не разработка новых вооружений, и даже не проверка зарядов боезапаса, а основанная на полигонных испытаниях программа ввода в строй молодых кадров зарядчиков. При этом современные отечественные ядерные заряды весьма совершенны, однако научные и инженерные наработки последних десятилетий позволяют, при наличии испытаний, существенно повысить резервы надёжности и безопасности зарядов. И одно это может стать насущной перспективной задачей новых поколений оружейников, которые должны заменить старших коллег.
Остаётся лишь удивляться, что с инициативой о выходе РФ из ДВЗЯИ не выступают мои бывшие коллеги из ядерных оружейных центров, которых когда-то «ломали через колено». Ведь в возобновлении ЯИ для обеспечения эффективной работы должны быть заинтересованы, не в последнюю очередь, они.
И. Никитчук,
бывший сотрудник Ядерного центра (Арзамас-16),
депутат Государственной Думы РФ 3-х созывов,
д.т.н.
