Арефьев Н. В., фракция КПРФ:

- Вопрос к Людмиле Николаевне. Вот скажите, мне, пожалуйста, если мы примем такой закон, то того будем наказывать? НДС повысили на 2 процента и сказали, что это никакого влияния на цены не окажет, между тем цены поползли и инфляция составит где-то 5 процентов только в первом квартале.

Подняли пенсионный возраст, сказали: для повышения пенсий в два раза На самом деле, повышение там на 1 тысячу рублей и менее, а, на самом деле, всю пенсионную реформу затеяли для того, чтобы не делать никаких трансфертов из федерального бюджета по государственным обязательствам Пенсионному фонду.

Вот это общественная недостоверная информация, которая привела к многочисленным митингам и протестам. Скажите, кого вы собираетесь по этому закону наказывать - всё правительство, всех депутатов, которые голосовали за эти законы, по 5 тысяч будете облагать, или у вас какое-то, как говорится, другое отношение вот к государственным органам.

Бокова Л. Н:

- Спасибо, Николай Васильевич, за вопрос.

Но если говорить по смыслу и по сути данного законопроекта, который мы внесли, там есть очень чёткие квалифицирующие признаки состава административного правонарушения, то есть я бы, конечно, здесь в данном случае предостерегла выходить за их рамки, и, в том числе, и некие политические процессы подминать. Мы не вносим изменения ни в закон о митингах, ни в какие-то другие иные действия, связанные с избирательным правом, здесь достаточно чёткое понимание и определение тех признаков, на которые рассчитаны штрафные санкции.

Их действительно преодолеть достаточно сложно, тем более, что если автор сам проверил достоверность, и подтвердил эту достоверность, это так, как это работает в средствах массовой информации, административного штрафа тоже не предусмотрено за это.

Поэтому очень важно обратить внимание на сам смысл и сам механизм, который предполагается при реализации данного законопроекта. Я думаю, что таких, конечно, будет в меньшей степени, но учитывая, что у нас зона ответственности средств массовой информации уже законом расписана, а вот Интернет у нас не охвачен правоприменением каким-либо, поэтому мы рискнули предложить и здесь распространить те механизмы, которые уже используются в официальных средствах массовой информации.

В частности, последние изменения мы вносили по новостным агрегаторам, если помните, здесь обсуждался этот закон в Думе, его поддержали депутаты, его одобрили в Совете Федерации, подписал президент, мы в принципе взяли механизм именно из этого законодательства и предположили те же штрафные санкции, которые были здесь написаны.

Ещё раз хочу обратить внимание, здесь всё-таки мы избегаем всяких уголовных преследований и, соответственно, четкий принцип, квалифицирующий принцип, который вот как раз коллега Крашенинников перечислил.

Куринный А. В., КПРФ:

- У меня к Людмиле Николаевне вопрос.

Представим конкретную ситуацию, вот этот же дом магнитогорский, который рухнул. На второй день, я напомню, губернатор заявил о том, что оставшиеся в этом доме квартиры не представляют угрозы в данном случае в них проживания.

Многие журналисты засомневались и эксперты, естественно, были опубликованы соответствующие данные, которые вот в случае реализации этого закона будут признаны недостоверными, могут быть заблокированными. Слава богу, президент принял решение расселять весь дом, и, как вы помните, через неделю там рухнула ещё часть этого самого дома, где могли проживать люди, если бы доверились мнению губернатора. 

Вот кто будет отвечать в случае, если будет блокироваться достоверная информация и это приведёт вот к этим печальным общественно значимым последствиям?

Бокова Л. Н:

- Ну в данном случае под ответственность попадает любое лицо или орган исполнительной власти, который дал какую-либо недостоверную информацию. И, соответственно, если он её давал, значит он оперировал какими-либо данными.

Если этих данных не было там, исследований и так далее, то понятно, что в данном случае ответственность будет именно нести конкретное лицо, которое процитировало в данном случае такую информацию. Это исходит как раз из КоАПа, из той дефиниции, которую мы, соответственно, прописали.

Синельщиков Ю. П., фракция КПРФ:

- Людмила Николаевна, скажите, пожалуйста, что всё-таки вы имели в виду, когда в санкции записали: конфискация предметов административного правонарушения. Что вы имеете в виду под предметами административного правонарушения? Мне как юристу совершенно не ясно.

Бокова Л. Н:

- В данном случае это всё-таки в большей степени относится к редакциям, которые используют технику, которую они специально подготовили, для того чтобы распространять с помощью нее информационные материалы, опять же, с тем умыслом, с которым они совершают данное правонарушение. То есть дефиниции именно в этом заключаются.

Ганзя В. А., фракция КПРФ:

- Людмила Николаевна, вопрос. Ну, то, что закон, так скажем, "сырой" и вот не обсуждался, отсюда вот и вопрос вот такой. Скажите, пожалуйста, вот общественная безопасность и угроза общественному порядку, вот как в данном случае трактовать вот эти вот позиции, понятия, если, например, в социальных сетях появятся, так скажем, с их точки зрения обоснованные призывы к отставке, например, руководства страны? Не будет ли этот закон впоследствии использован по отношению к авторам, их наказанию или блокировке вот по политическим мотивам? Спасибо.

Бокова Л. Н:

- Спасибо за вопрос, Вера Анатольевна.

Но здесь, в данном случае... Во-первых, закон обсуждался в рамках "круглых столов", которые комитеты проводили в этом отношении, и была возможность и экспертное сообщество услышать, и, соответственно, обменяться какими-то мнениями, на комитете также обсуждался вопрос, в том числе связанный с практикой применения. Вы как раз позиционируете на то, что недостаточно определены какие-то понятия. Здесь тоже указано в отзыве правительства как раз на эту ситуацию. Я думаю, что в рамках второго чтения необходимо будет более чётко сформулировать, определить и достаточный вес полномочий, и, соответственно, последовательность их действий, которые не приведут к нарушению прав человека на распространение или подготовку какой-либо информации на выражение свободы его слова. Здесь обосновано было сделано замечание, я думаю, что мы прислушаемся к нему.

Коломейцев Н. В, КПРФ:

- Спасибо.

У меня первый вопрос к Людмиле Николаевне, а второй к скромному юристу заслуженному Павлу Владимировичу.

Людмила Николаевна, скажите, пожалуйста, не приведёт ли к конкуренции расширение круга цензоров?

А Павлу Владимировичу... Всё-таки вот 29 статья пункт пятый Конституции запрещает цензуру, все-таки нет ли противоречия этому пункту в этих законах, всех четырёх? Спасибо.

Бокова Л. Н:

- Два вопроса очень связаны между собой.

Я уже в своем выступлении отметила, что желательность и нежелательность для распространения информации, вот такая дефиниция в данных законопроектах отсутствует, поэтому попросила и ещё раз обращу на это внимание, а это как раз и характерно для цензуры.

Здесь как раз право на распространение информации присутствует, а вот ограничить распространение информации, которая может нести угрозу, это полностью соответствует Конституции Российской Федерации

Плетнева Т. В., председатель Комитета ГД по вопросам семьи, женщин и детей, фракция КПРФ: 

- Я не буду из женской солидарности задавать вопрос Людмиле Николаевне, я задам вам, Павел Владимирович...

Председательствующий.

- Это нарушение равных прав и равных возможностей.

Плетнева Т.В:

- Павел Владимирович... Мне её жалко, что же её замучили.

Я вопрос следующий. Мы не проголосовали, наша фракция, за рассмотрение этих законов сегодня, и не только потому что они несовершенны и прочее. У меня, например, лично подозрения, что это опять против оппозиции. А оппозиция, если не будет в стране, вы понимаете, что будет. А мы оппозиция нормальная, интеллигентная, предлагаем.

Поэтому я считаю сегодня, что вот, например, я собрала людей и рассказываю, скоро обещает правительство нам квоту установить на энергию, электроэнергию. А уже хотела было сказать, а вчера слышу, они вроде как пока отменили. А вот если бы сказала, что, это будет, вот это самое, как мы называем это... (Микрофон отключён.)

Крашенинников П. В., «ЕР»:

- Спасибо.

Ну, я Николаю Васильевичу тоже отвечу. Речь идет всё-таки, наоборот, если этот закон в итоге будет качественный, и этот инструмент будет выверен, мы про то, что мы говорили, про терминологию и так далее, то, конечно, он, наоборот, будет обеспечивать право граждан на достоверную информацию, наоборот, он её защитит.

Что касается оппозиции, ну, конечно, без оппозиции, без конкуренции никакое нормальное государство жить не может.

Поэтому при этом надо всем нам понимать, неважно, кто в какой партии, что, конечно, нам нужно, если мы распространяем информацию, она должна быть безусловно проверенная и со всеми вытекающими последствиями.

У нас вот, знаете, когда... Ладно, я не буду, здесь уже всё прозвучало. Хорошо, пусть будет так. Спасибо.

Синельщиков Ю. П., КПРФ:

- Фракция КПРФ не поддерживает законопроект, который вносит изменение в статью 13.15, прежде всего, потому что не ясна общественная опасность этого деяния. Нам в материалах, которые представлены были и на комитет, и в Думу, не дали никакой статистики о распространенности и опасности этих правонарушений. Нет никаких примеров, правда, Павел Владимирович попытался здесь несколько реабилитировать, помочь авторам законопроекта, но, Павел Владимирович, всё-таки ваши примеры не вполне тянут на то, что написано в законопроекте, ибо законопроект предполагает, речь ведет о той информации, которая создаёт угрозу жизни и здоровью.

Причём, я полагаю, что здесь явно не хватает слова "реальную угрозу", вот никакую-то там абстрактную угрозу, а реальную угрозу жизни и здоровью, это надо дополнять, если закон будет.

Массовое нарушение общественного порядка, общественной безопасности, прекращение функционирования объектов жизнеобеспечения, транспортной или социальной инфраструктуры.

Далее. Я в этой связи хочу сказать, что, конечно, вот эта конструкция является явно искусственной, и она направлена на то, что вдруг, да что-то, когда-то вот такое возникнет.

Во-вторых, ну это очередное мероприятие по усилению репрессивности нашего законодательства. В седьмом созыве фракция приняла изменения, ни много, ни мало, а около 90 законов, которые были направлены на изменения Кодекса об административных правонарушений, и практически все, за исключением единиц, практически все они были направлены на усиление репрессий, на введение новой административной ответственности, на усиление административной ответственности, на распространение этой ответственности на новых лиц.

Ну, о репрессивности свидетельствует и попытка ввести некую конфискацию. Причём эта конфискация, эта конфискация изложена, извините меня, на мой вопрос так и не ответили, конфискация предмета административного правонарушения, то есть, не орудие преступления, а предмета правонарушения.

Коллеги, Административный кодекс, вводя понятие "конфискация предмета правонарушения", имел в виду, что? Имел в виду вот ту рыбу, которая незаконно выловлена. Здесь нет предмета правонарушения, как такового, объект есть, но предмета нет, и конфисковывать здесь совершенно нечего.

Ну вот, если в этом деле небрежность допущена, то и весь законопроект, видимо, такой негодный и небрежный, извините уж меня за такие выводы.

Но я должен отметить, что, наверное, можно было применять в этой ситуации и иные меры применительно к этой статье, например, общественные меры воздействия и дисциплинарные, в конце концов, профилактика.

В-третьих, неопределенность терминов. Правительство в одном из своих четырёх заключений сказало, что термины неопределённые, но и особенно термины "общественно значимая информация" и "иные тяжкие последствия", они просто никуда не лезут.

Тут говорят, есть надежда на то, что судьи разберутся, это же будут наказывать не полицейские, а судьи. А что судьи могут разобраться? Ведь у нас за год в стране судьи рассматривают 6,5 миллиона дел об административных правонарушений, 85 процентов этих дел рассматривают мировые судьи. В чем там можно разобраться? Да никто ни в чем не разберется. Всё это, так сказать, будет решаться приблизительно, на глазок, как получится.

Но правительство в своем отзыве указало, что надо уточнить перечень органов, которые составлять будут протокол об этом административном правонарушении. И уже раздаются голоса о том, что надо поручить это прокуратуре - возбуждать такие дела.

Но я должен отметить, да, сейчас действительно прокуратура в соответствии с КоАПом, обязана возбуждать дела по 20 составам, и никто другой не может возбудить по этим составам. Но, вместе с тем, это несвойственная для прокуратуры функция. И, я полагаю, что этими полномочиями ее не надо наделять, а вот надо расширить ее возможности в сфере надзора за предварительным следствием.

Соответствующий законопроект фракции КПРФ лежит в Государственной Думе.

Ну, и последнее. Мы не поддерживаем законопроект под номером 11. Коллега Левин здесь его совершенно справедливо критиковал, но я должен отметить, что он дополняет, является составной частью законопроекта о внесении изменения в статью 13.15, который мы также не поддерживаем.

Куринный А. В., КПРФ:

- Уважаемые коллеги, от чисто юридической части к практической части. Хотят ли наши избиратели сегодня принятия этого закона, который вносится так быстро, скажем так, не проработан. Последний опрос, 70 процентов говорят: не надо, такой закон не нужен, потому что речь о предоставлении информации, о распространении информации, о достоверности, недостоверности весьма важна, даже при том, что сказал уважаемый Владимир Вольфович.

Мы начнем с того, что Конституция Российской Федерации и статья 29 и статья 55 четко говорит о том, что информация - это конституционное право, ее создание, ее распространение, и соответственно ограничивать ее можно лишь в исключительных случаях, четко определенных. Содержит ли это определенный закон? Нет, конечно. Недостоверная, общественно¬значимая и создает угрозу. Кто определяет? На этапе блокировки прокурор. Как будет реализовываться? То есть специальный отдел в прокуратуре будет сидеть круглосуточно мониторить миллионы сайтов, миллионы страниц, как и где это будет происходить. Если где-то что-то обнаружит, попадающее вот под эти определения весьма туманные, то он может заблокировать.

Как это может осуществляться?

Ну, заблокировать страницу отдельного пользователя будет практически невозможно, значит, буду падать сети целиком. Раз отключили контакт, раз отключили целиком там другой сайт СМИ, независимо от того, какая там информация.

И, возвращаясь к достоверности, к недостоверности, к этой самой грани. У нас много случаев, когда когда-то недостоверная информация вдруг становилась достоверной, начиная от Чернобыля, я напомню, как сначала шли репортажи, как это преподносилось официально, и к чему это привело. И, заканчивая последними нашими трагедиями, уже такого регионального порядка, и всё-таки, и той же "Зимней вишней", где сначала говорилось о четырех или о трех погибших, и ничего страшного, и о Магнитогорске, и о других моментах. Поэтому пресекать сегодня, ограничивать распространение информации ни в коем случае нельзя, тем более что никакой ответственности за то, что незаконно заблокированная информация, нет. Совершенно нет. А она должна присутствовать, что Генеральный прокурор или его заместитель необоснованно заблокировал ту или иную информацию. И это в итоге привело к печальным последствиям. 

Ну, ссылки на международный опыт, это вкратце, на который здесь говорят. Я напомню, что практически весь международный опыт связывает распространение специально созданной фейковой информации с наступлением неблагоприятных последствий. Обязательно наступлением. Только тогда ответственность наступает.

И эта автоматически ответственность будет наступать.

В этой части мы идем опять по пути создания министерства правды в лице Роскомнадзора, и тех органов, которые будут иметь возможность без решения суда на основании своих выводов блокировать предоставление и распространение той или иной информации. Естественно, вопросы объективности, вопросы правильности оценки, которые обычно лежат, ну, так или иначе, на относительно независимом органе, на суде, здесь рассматриваться не будут, а будут применяться однонаправленно.

И бороться надо, это самое главное сегодня, не с фейковыми новостями как таковыми, бороться надо с недоверием к власти. Если люди не верят тому, что говорят официальные источники, если они все равно ищут другую информацию, это говорит лишь о степени доверенности этих самых органов власти. И ограничением информации мы ничего не решим абсолютно, тем более что четких механизмов сделать это быстро, безболезненно и всеобъемлюще нет.

Фракция КПРФ не поддержит данный законопроект. Спасибо.

(Аплодисменты.)

Куринный А. В., КПРФ:

- Уважаемая Людмила Николаевна, опять к механизму реализации данных норм в части блокировки. Вот как генеральный прокурор или его замы смогут в режиме онлайн оценивать: в приличной форме высказана информация или в неприличной, явное это неуважение или неявное к обществу или к органам государственной власти, то есть в целом либо к отдельным её представителям?

Как вы это представляете? То есть дежурные лингвисты, художники, филологи сидят рядом с генеральным прокурором и его заместителем и круглосуточно мониторят сети для того, чтобы вовремя заблокировать по факту мелкого хулиганства.

Бокова Л. Н:

- Спасибо за вопрос.

Алексей Владимирович, я просто хочу напомнить, что никто в режиме онлайн за Интернет-пространством не осуществляет мониторинг постоянно. У нас есть право, у каждого гражданина Российской Федерации, заявить о той или иной информации, которая, он считает, что распространяется именно из тех позиций и демонстрирует явное неуважение. И он имеет полное право обратиться к Генеральному прокурору с просьбой оценить данную информацию. И, если она действительно подходит под ту дефиницию, которая у нас есть, соответствующую блокировку организовать.

Поэтому в этом отношении вы не думайте, что у нас в постоянном режиме происходит, а информационное пространство - это огромное пространство, производство информации осуществляется в огромном объеме, но мы здесь говорим как раз о правовой стороне, о возможности обратить и среагировать на ту или иную информацию.

Коломейцев Н. В., КПРФ:

- Уважаемые Людмила Николаевна и Павел Владимирович, вот, Павел Владимирович, я вас прошу развернуться, над головой у Вячеслава Викторовича изображен государственный символ - Герб Российской Федерации.

Вот я сегодня в буфете в нашей кассе получил пять монет, на двух из них есть герб, а на второй без корон и без символов государственной власти. Если у вас есть пятитысячная купюра билета Банка Росси или тысяча, посмотрите, там тоже стилизованный герб, который фактические "кастрирует" изображение герба. Является ли это неуважением к государственному символу Российской Федерации, и кого в данной ситуации - Банк России, Минфин, Гознак, кого надо привлечь к ответственности за неуважительное отношение к символу Российской Федерации. Спасибо.

Крашенинников П. В., «ЕР»:

- Да, спасибо большое. Я не буду спрашивать, за что вам дали пять монет. Но хочу сказать, что они в принципе изображают герб, да, здесь нет никаких нарушений, и всё соответствует законам. Поэтому в данном случае эта статья применяться не будет. Спасибо.

Смолин О. Н., КПРФ:

- Уважаемые докладчики, кто ответит.

По сообщениям СМИ четыре федеральных органов власти сначала высказывались против этих законов, кто их переубедил?

И вторая часть. В этом зале я однажды процитировал Михаила Лермонтова: и прах наш строгостью судьи и гражданина потомок оскорбит презрительным стихом, насмешкой горькою обманутого сына над промотавшимся отцом. Стихотворение называется "Дума”.

Скажите, мы с Михаилом Юрьевичем не попадём под штраф или под 15 суток? Спасибо.

Бокова Л. Н:

- Нет, не попадёте, что касается части второго закона.

А то, что касается первого вопроса, здесь у нас есть сегодня официальная позиция правительства по данным законопроектам, но она, как видите, тоже предлагает и уточнения некие сделать, которые, собственно говоря, необходимо сделать им, мы точно также считаем. Согласны вот с Павлом Владимировичем по поводу 15 суток ареста, совершенно полностью согласны, поддерживаю, что это излишнее регулирование, которое в данном случае недопустимо. Здесь мы тоже позиции сбиваем...

И то, что касается органов исполнительной власти, они высказали свою официальную позицию, она есть в Государственной Думе на сегодняшний день, она поддерживается.

Парфенов Д. А., фракция КПРФ:

- Уважаемый Вячеслав Викторович, уважаемые коллеги, на наш взгляд, сам факт появления такой законодательной инициативы и её довольно настойчивое протаскивание здесь, вот в стенах парламента, говорит о серьёзных проблемах во взаимоотношениях власти и общество.

По большому счёту, ведь огромная часть нашего населения действительно высказывает очень резкое неприятие той политики, которая сейчас проводится в стране.

И большинству населения есть, за что критиковать власть: за пенсионную реформу, за рост цен и тарифов - претензий очень много, перечислять их можно довольно долго. И нужно понимать, что это недовольство такой политикой, естественно, выплескивается в Интернет, в этом нет абсолютно ничего удивительно. Раньше обсуждали на кухне - теперь обсуждают в социальных сетях.

Предлагаемые законопроектом формулировки носят чрезвычайно размытый характер, об этом сказали очень многие коллеги. Это действительно огромная проблема, мы уже сталкивались с тем, что широкое толкование понятия "экстремизм" приводило к явным несправедливостям, и многие люди абсолютно безвинно оказывались записанными в террористы. То, как сейчас понимать "неуважение", "явное неуважение" - не очень понятно. Если я скажу, что правительство плохо работает, как эту фразу оценить? Она неуважительна? Мне кажется, нет. А если я скажу, что правительство надо гнать в шею? Здесь, может быть, уже найдутся эксперты, которые оценят это более строго.

В этом смысле получается, что практически любая критика, любая неугодная информация может быть запрещена и ограничена. Опять же нужно понимать, что всегда размытость порождает коррупционность. Всегда есть для этого, появляется возможность для маневра, которую можно использовать в корыстных целях. Более того, возникает возможность и для полицейского произвола, просто говоря, и мы с этим сталкиваемся постоянно.

Пожалуйста, позавчера проводили мероприятие в защиту территориальной целостности нашей страны, а полиция депутата Корниенко под белые рученьки в "Автозак'1, не надо, всё, наверное, надо отдавать острова. Так этот посыл воспринимать? Слава богу, потом разобрались и отпустили. Но сам факт говорит о больших проблемах.

Нужно точно так же понимать, что я всё-таки предполагаю, что, наверное, у наших высоких руководителей не настолько тонкая душевная организация, что любое некорректное или грубое слово должно вызывать у них полное расстройство, неработоспособность. В конце концов, если идешь во власть, то ты должен быть готов оказаться под острием критики, и это нормально. Средства массовой информации во многом для этого и работают, чтобы подсвечивать проблемы, но не для того, чтобы обругать кого-то, а для того, чтобы решить эти проблемы.

Нужно понимать, что в данном случае по болыпому-то счету идет война с симптомами, а не с причинами. Ведь если сначала создаётся ситуация, при которой общество не может ничего хорошего сказать про власть, а потом за эти, может быть, не очень угодные слова общество начинают бить по голове, то нормальной ситуацией это назвать никак нельзя.

Более того, мы и наблюдаем в течение длительного времени последовательное ограничение прав и свобод наших граждан, в том числе в Интернете.

Мы и помним, как в своё время, собственно, была фактически (уж давайте называть вещи своими именами) легализована тотальная слежка за гражданами, благодаря пакету законов уважаемой коллеги Яровой и коллеги Озерова. Мы помним, как точно также были приняты ряд других ограничительных мер. Вот сейчас, пожалуйста, уже добрались просто до выражения мнения. Мне кажется, это очень опасная тенденция, говорящая о том, что свободы в нашем государстве начинают очень быстро заканчиваться.

Вообще, если уж так говорить прямо и откровенно, нужно понимать, что, по большому счёту, законопроекты, предложенные и эти, и предыдущие, которые мы только что рассмотрели, ведь мало, что общего имеют с тем, что в них заявлено.

Коллега Иванов здесь правильно сказал: по большому счёту, ни к безопасности, ни к правопорядку, ни к защите там доброго имени или нашего государства, это отношение не имеет. По большому счёту, это довольно репрессивные инициативы, истинным мотивом введения которых является желание правящего класса сохранить своё господство. Нужно понимать, что, если ты проводишь политику, которая вызывает раздражение у населения, вызывает недовольство, потому что политика эта во многом, прямо скажем, грабительская, то, естественно, будет возмущение. А в ответ на это возмущение люди получают репрессии, вот и всё. Здесь никаких, собственно, других подводных камней и не существует.

В этой связи, мы всё-таки предлагаем руководствоваться иным подходом. Мы считаем, что закручивать гайки и пытаться держать всё общество в страхе перед штрафами или арестами. Ну вот аресты обещали убрать, но от этого, прямо скажем, ни на много легче. Ведь задача-то, получается всё равно, напугать потенциальным штрафом. Вот держать общество в страхе нельзя, и это даже глупо и неразумно. Во многом сейчас нужно пользоваться тем, что люди могут нас с вами критиковать, потому что, если они критикуют, значит, у них есть, хоть какая-то отдушина для этого. А если им заткнуть рот, то это приведёт просто к тому, что, да, может быть, на какое-то время всё стихнет, а потом, извините, просто могут начать бить.

Поэтому я считаю, что не надо принимать такие законодательные инициативы, нужно идти по пути диалога с обществом, и не нужно затыкать рот, даже, если граждане не могут найти для нас с вами добрых слов. Лучше делами хорошими и полезными для населения показать, что мы другого отношения заслуживаем, иначе, я боюсь, что мы пожнём бурю, которая может всех смести. (Аплодисменты.)

Куринный А. В., КПРФ:

- Уважаемые коллеги, ну, что самое интересное, под действие этого закона может попасть в определенной мере и сам автор господин Клишас со своими высказываниями в отношении Государственной Думы. И его можно будет на 15 суток запереть в его далеком северном городе в соответствии с этим самым законом.

А если уж говорите о практике, то, конечно, за рамками надо оставить официальные символы. Они никакого отношения не имеют к представителям государственной власти.

Абсолютно соглашусь с представителями всех оппозиционных партий. Люди избрали нас, люди имеют право говорить то, что они думают об органах государственной власти, в том числе и в оскорбительной манере.

Кстати, это практика сегодня Международного суда по правам человека, где подчеркнуто право критиковать представителей власти, в том числе и в оскорбительной форме.

Я напомню, множество есть решений, по которым, в том числе, и Российская Федерация неоднократно выплачивала соответствующим представителям СМИ и гражданского общества определенные суммы. И эта практика международная, эта практика постоянная. И пока примат международного права в Российской Федерации действует, мы ничего с этим с вами не сделаем.

Что касается самого механизма блокировки. Совершенно понятно, что тот навороченный механизм, о котором говорил Сергей Владимирович, он может быть реализован быстро только в одном случае, если поступит команда напрямую Генеральному прокурору, что надо конкретное средство массовой информации или конкретного блогера, конкретную информацию заблокировать. Вот, собственно, на что это все и направлено.

Для всех остальных это действительно будет очень длительный процесс, который растянется не на сутки и не на двое, и я сомневаюсь, что Генеральный прокурор будет принимать постоянно наши сообщения и быстро на них реагировать, на тысячи сообщений.

Единственное, что можно сделать, не в рамках этого законопроекта, это, может быть, как-то ограничить нецензурную брань в Интернете. Вот это сделать можно, но не в той форме, которая сегодня предлагается нам.

Фракция КПРФ, безусловно, будет голосовать против данного законопроекта.

***

Все четыре законопроекта были приняты по итогам голосования в первом чтении. Против четырех скандальных законопроектов дружно голосовали только депутаты фракции КПРФ. Депутаты других фракций либо голосовали «за», либо уклонились от голосования. Только депутат из ЛДПР С.В. Иванов 4 раза голосовал против. И депутат из «СР» О.В. Шеин по 2-м законам голосовал против (по другим он воздержался).