Вместе со своими товарищами голосовал против.

Ранее депутат Госдумы мог проводить встречи с людьми в любое время и в любом месте. Депутат заксобрания — в границах своего региона, депутат муниципалитета — в своем районе. Теперь же встречи на улице приравниваются к митингу. С той лишь несущественной оговоркой, что уведомление на митинг надо подавать минимум за 10 дней, а на встречу с избирателями — за 7.

Спрашивается, и зачем?

Довольно часто ко мне на улицах подходят люди, чтобы пообщаться, расспросить, рассказать о том, что их волнует. По логике этого закона, если вокруг соберется больше трех, то всех, кто решил пообщаться, надо вязать.

Кстати, опыт постоянных командировок в Сибирь показывает: не всегда удается провести встречу в помещении. Когда на каком-нибудь сельском ДК висел замок, приходилось разговаривать с людьми на ступеньках. Теперь это будет расцениваться как несанкционированный митинг.

Другое нововведение — встречи можно будет проводить только на специально отведенных местными властями площадках. А что, если выделят место встречи в чистом поле за сто верст от жилищ, на кудыкиной горе, в болоте с лягушками?

А что делать, если местные власти по той или иной причине откажутся согласовывать встречу?

Да и сколько должно быть этих специальных «загонов»? Некоторые избирательные округа очень просторны. Например, четыре сибирских региона, которые я представляю, — это несколько Франций. И населенных пунктов там не счесть.

Так и вижу автобус с бдительными стражами порядка, следующий за мной по бездорожью… Приехал в деревню, а специальное место не выделено, поговорил с жителями у березки на околице — стал нарушителем. И их вверг в противозаконные действия.

Например, в селе Огни Алтайского края мы бродили с народом там и тут, то у школы разрушенной постоим, то у коровника, то у монумента памяти воевавших, а теперь — это нарушение. Встань в одном спецместе — и оттуда ни ногой…

Увы, закон закрепостил депутата на территории, от которой он избран. В другой регион, получается, тоже ехать уже не имеет смысла. Одномандатник вообще сможет встречаться с гражданами только в своем округе.

Между тем, из закона о статусе депутата Госдумы следует, что любой гражданин может обратиться к любому депутату. Я получаю поток писем из самых разных регионов — сотни и сотни в месяц. Отвечаю, стараюсь помогать, а вот встретиться станет трудно. Крайне затруднительно. Даже в Москве, где родился, вырос и живу. Недавно побывал в Измайлове, в гниющих домах, которые никто расселять не собирается. После стояли мы на улице с хмурыми людьми, глядели на строения, в которых униженные и оскорбленные десятилетиями замурованы… Я выслушивал скорбные истории… Можно посчитать, что митинговали. А я вроде как митинг вел. Не по закону.

Авторы законопроекта, который вот-вот превратится в закон, говорят, что станет только лучше. Мол, транспорт должен ходить бесперебойно, собравшиеся должны чувствовать себя в безопасности и так далее, отсюда и идея придумать то, без чего раньше как-то обходились.

Неужели раньше пробки на дорогах образовывались из-за того, что депутат общается с избирателями?

Какой уж там народный депутат… Молчи, скрывайся. И ты, избиратель, таи все, что на сердце накипело.

Часто говорят, как важна обратная связь парламентариев и страны, отчет о проделанной работе и так далее…

Но слова еще чаще разбиваются об очередные запретительные меры, совершенствовать которые можно до дурной бесконечности.