ЦИПКР: «Нервная стабильность»? Экономический контекст кампании ГД-2026. От текущего «перегрева» к рискам рецессии и бюджетного дефицита

Прогноз Центра исследований политической культуры России на основе оперативных социально-экономических данных за октябрь-ноябрь 2025 года, сценарного прогноза ЦМАКП и анализа бюджетных рисков, высказанных различными экспертами

Оглавление

1. Стартовые позиции: состояние экономики и «бюджетный тормоз» на конец 2025 года
2. Сводный прогноз на 2026 год: макроэкономика и бюджет
3. Влияние экономики на кампанию ГД-2026: хронология и риски
4. Детализация общественных настроений
5. Политические сценарии
6. Главные риски для партии власти
7. Итоговый прогноз: «Нервная стабильность»

На основе отчетов Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования (ЦМАКП), опубликованных в октябре-ноябре 2025 года, а также анализа исполнения федерального бюджета (данные Минфина, экспертные оценки Spydell Finance, ИКСИ, ФГ «Финам»), выделены ключевые тренды развития российской экономики. Данные позволяют спрогнозировать социально-экономическую ситуацию в предвыборном 2026 году и определить последствия для политических процессов.

1. Стартовые позиции: состояние экономики на конец 2025 года

Перед входом в выборный цикл экономика демонстрирует неожиданную устойчивость, находясь в точке «поворотного момента». Данные за октябрь 2025 года фиксируют всплеск активности, формирующий высокую базу для будущего замедления. Но фискальные данные к концу ноября фиксируют некий «бюджетный обрыв».

• Промышленный ренессанс: После стагнации в III квартале, октябрь показал резкий рост промпроизводства (+2,4% к сентябрю и +3,1% год к году). Однако индекс настроений менеджеров (PMI) остается в зоне спада (48,0 п.), что говорит о пессимистичных ожиданиях бизнеса, несмотря на текущую загрузку.
• Потребительский бум: Рост расходов населения (+4,6% год к году) обеспечивается всплеском покупок непродовольственных товаров (+6,8% г/г). Это указывает на попытку населения «успеть купить» товары перед ожидаемым ухудшением условий или ростом цен.
• Инфляционная развилка: Общая инфляция ускоряется (0,5% за месяц), но базовая инфляция (очищенная от сезонности и шоков) замедляется. Это создает ложное ощущение стабильности, маскируя накопленные дисбалансы.

Дополнительный фактор: «Бюджетный обрыв».
Вместе с тем, вроде бы «радужная» октябрьская ситуация осложняется резкой сменой фискальной политики. Исполнение бюджета переходит от стимулирования к сдерживанию.

• Накопленный дефицит за 11 месяцев 2025 г. достиг исторического рекорда в 4,28 трлн руб. (против плана 5,7 трлн, прогноз — до 6,7 трлн).
• Чтобы уложиться в лимиты, Минфин вынужден резко сократить расходы в декабре (оценочно на 25% г/г). Этот «бюджетный тормоз» после периода активной накачки экономики (рост расходов на ~20% в начале года) создаст дополнительный шок спроса именно на старте 2026 года.

2. Сводный прогноз на 2026 год

Несмотря на позитив конца 2025 года, экономика в 2026 году будет развиваться в условиях значительного замедления и высоких макрофинансовых рисков. Эффект «высокой базы» сделает торможение более ощутимым для избирателя.

• Замедление роста ВВП: Ожидается рост в диапазоне 1,2–1,5% (после 4,3% в 2024 г.). Существует высокая вероятность (об этом пишут многие эксперты) входа в техническую рецессию (отрицательный прирост ВВП) на горизонте до октября 2026 года.
• Ключевые макроэкономические риски:
  • Кризис ликвидности: Длительное удержание высоких ставок и замедление притока вкладов создают угрозы для банковской системы.
  • Инвестиционная пауза: Ожидается спад инвестиций в основной капитал (уже минус 3,1% в III кв. 2025 г.), что ограничивает развитие.
• Бюджетные риски (угроза срыва параметров бюджета-2026):
  • Плановый дефицит в 1,6% ВВП выглядит нереалистичным. Бюджет сверстан исходя из цены Urals $59/барр. и ключевой ставки 12–13%. Фактически цена нефти упала ниже $45 (из-за санкций и дисконтов), а прогноз по ставке ЦБ вырос до 13–15%+.
  • Это создает «процентную ловушку»: расходы на обслуживание госдолга уже в 2025 году составляют ~3,9 трлн руб. и будут расти, отнимая ресурсы у социальных статей бюджета.
• Социальный фон: Главный демпфер — экстремально низкая безработица (2,17% в октябре 2025). Однако дефицит кадров трансформируется в невозможность дальнейшего роста зарплат, что при высокой инфляции приведет к стагнации реальных доходов.

3. Влияние экономики на кампанию ГД-2026: хронология и риски

Экономические условия будут влиять на кампанию по-разному в период подготовки и в период активной агитации в ходе предстоящих в сентябре выборов в Государственную Думу.

Сводная таблица этапов

4. Детализация общественных настроений

Общий фон: «Тревожная стагнация»
Отсутствие страха потери работы (из-за дефицита кадров) является мощным амортизатором протеста. Однако этот фактор грозит ростом недовольства от снижения реальной покупательной способности существующих зарплат.

Этап 1: Кризис ожиданий (до мая 2026)

• Падение пассивных доходов: Ставки по вкладам упали (до 15,5%), а инфляция остается высокой. Средний класс, привыкший зарабатывать на депозитах в 2024–2025 гг., столкнется с потерей дохода. Пенсионеры (ядерный электорат) также ощутят обесценивание пенсий.
• Угроза «банковской паники»: ЦМАКП указывает на риск «бегства вкладчиков» до марта 2026 года. Любой сбой в банковской системе может стать триггером тревожности, который может быть использован различными внутриэлитными группами для раскачки ситуации.
• Ощущение тупика: К маю может сформироваться ощущение «стагфляции» (цены растут, экономика стоит), что явно скажется на снижении доверия к правительству.

Этап 2: Выборная кампания (июнь–сентябрь 2026)

• Заморозка зарплат: Из-за роста плохих долгов (выросли в 1,6 раза) и снижения прибыли, бизнес не сможет повышать зарплаты. Избиратель придет к урнам с ощущением: «жизнь дорожает, а зарплата замерла». Это создает дополнительный запрос на социальную повестку и простые решения (естественно, «Единая Россия» будет обвинять оппонентов в популизме.
• Налоговое давление: Заявленная политика Минфина компенсировать выпадающие нефтегазовые доходы через ужесточение администрирования или повышение сборов (акцизы, налоговые новации на +1,7 трлн руб.) уже вызывает раздражение малого и среднего бизнеса. При реализации возможно обострение такого общественного раздражения.
• Региональная специфика: Если тренд на восстановление промышленности окажется временным, спад ударит по индустриальным регионам. Это выразится не в митингах безработных, а в соответствующем нарастании общественного раздражения.

5. Политические сценарии

1. Консервативно-инерционный (базовый), прописанный политадминистраторами: «Единая Россия» сохраняет позиции, акцентируя внимание на стабильности. Оппозиция теряет голоса тех, кто боится потрясений, но накапливает «глухое» недовольство.
2. Протестная мобилизация: Если рецессия наступит весной, стагнация доходов усилит левую повестку (КПРФ, СРЗП) или новые административные псевдо-популистские проекты типа «Партии пенсионеров».
   • Традиционные темы КПРФ: «госрегулирование цен», «кредитная амнистия», «деолиграхизация», защита интересов человека труда и «выживание пенсионеров».
   • Возможный новый аргумент для КПРФ: Требование использовать «замороженные» остатки на банковских счетах (5,2 трлн руб.) и средства ФНБ (4,4 трлн руб.) для прямых выплат, как предлагает группа экономистов, вместо того чтобы занимать у банков под высокие проценты.
3. Технологический прорыв: Партии, использующие ИИ для микротаргетинга проблем (например, «Новые люди» и КПРФ), могут получить преимущество в крупных городах, где экономическое замедление чувствуется острее через снижение потребления услуг.

6. Главные риски для политадминистраторов партии власти

1. «Черный лебедь» ликвидности (март-апрель 2026): Если прогноз ЦМАКП о риске ликвидности сбудется, властям придется гасить панику деньгами перед стартом агитации, что может разогнать инфляцию к сентябрю.
2. Контраст «Телевизор vs Холодильник»: Официальная статистика будет показывать низкую безработицу и номинальный рост зарплат, но если потребление рухнет из-за исчерпания у населения денег и кредитов, избиратель почувствует резкое снижение качества жизни.
3. Долговая ловушка и дефицит ресурсов:
   • Рост закредитованности населения на фоне стагнации доходов повышает социальную агрессию.
   • Для государства риск заключается в том, что занимать через ОФЗ становится запретительно дорого (при ставках 20%+), а налоги в условиях стагнации собираются хуже. Это ограничивает возможности для предвыборной «раздачи слонов» без включения печатного станка или девальвации рубля.

7. Итоговый прогноз: «Нервная стабильность»

Экономика к выборам 2026 года будет «уставшей»: без катастроф и массовой безработицы, но и без ощущения перспектив.

Последствия для голосования:

• Высокий запрос на патернализм (ожидание прямых выплат, аналогов «выплат от Путина» в канун прошлых выборов). Вероятнее всего, правительство пойдет на комбинированный сценарий покрытия дефицита: частичная трата «подушки» (ФНБ) + ослабление рубля, что позволит выполнить социальные обязательства номинально, но разгонит инфляционные ожидания.
• Апатия избирателей, что затруднит административную мобилизацию зависимых категорий граждан.
• Риск очагового протестного голосования по экономическим мотивам («наказать» за цены и ставки).
• Риск локального протестного голосования из-за технологических ограничений и запретов (запрет видеозвонков, проблемы с мобильным интернетом, регулирование игр и т.п.), затрагивающих специфические социальные группы.

Данная экстраполяция социально-экономических проблем на ход подготовки к думским выборам не учитывает возможных сценариев развития ситуации на СВО (от замирения по линии боевого соприкосновения до эскалации конфликта с Европой из-за возможной блокады Калининградской области и др. глобальных «черных лебедей»).

Подготовили:
С.П. Обухов, доктор политических наук, А.М. Михальчук, А.М. Богачев, психолог-консультант
Отв. за выпуск: С.П. Обухов, доктор политических наук,
И.М. Куприянова.