Е.И.Колюшин: Вселяет оптимизм, что Конституционный суд все чаще поправляет суды общей юрисдикции по избирательным делам
19 марта 2025 года в Доме Союзов прошел, организованный фракцией КПРФ и экспертным сообществом, «круглый стол» на тему «Актуальные проблемы судопроизводства в Российской Федерации и неопределенность судебной практики по политическим и избирательным делам».
Хотя Председатель Центральной избирательной комиссии России Э.А.Памфилова в письме Г.А.Зюганову отказалась прислать официального представителя Центризбиркома для участия в «круглом столе», ссылаясь, как усматривается из ее письма, на занятость четырех сотен сотрудников ЦИК, в обсуждении актуальной для избирательного и политического процесса темы принял участие в качестве эксперта доктор юридических наук, профессор МГУ им.Ломоносова, член Центральной избирательной комиссии Российской Федерации Евгений Иванович Колюшин.
Публикуем основные тезисы его выступления.
Е.И.Колюшин:
1.Тема круглого стола – судопроизводство – многослойная глыба, даже пошевелить которую невозможно одним «круглым столом». В юридико-профессиональном смысле это монополия судов, в работу которых вмешиваться нельзя. Однако парламент как орган народного представительства, депутаты, ученые, представители общественности и простые избиратели вправе расширительно смотреть на этот феномен как защитника в данном случае избирательных прав и инструмента наказаний за их нарушение.
На мой взгляд, применительно к административному судопроизводству в связи с избирательными кейсами главные проблемы – в доступе граждан к правосудию и стремящийся к крайности формализм, вследствие чего реализация и защита конституционного права избирать и быть избранным обставляется все возрастающими условиями и ограничениями. При этом только Конституционный Суд РФ все время напоминает, что цена вопроса – выборы как практически единственная главная форма прямого народовластия.
2.Уголовная ответственность – самая суровая из имеющихся мер юридической ответственности. Поэтому она должна находиться на вершине своеобразной пирамиды ответственности, на нижних уровнях которой располагаются другие виды и меры юридической ответственности. К сожалению, такой пирамиды в избирательном и связанном с ним законодательстве по сути нет.
В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27.06.2023г. по практике административных дел о защите избирательных прав граждан понятие ответственности (юридической ответственности) вообще не используется. Поэтому на практике суды общей юрисдикции не считают мерами юридической ответственности ни отказ в регистрации кандидата, ни отмену регистрации кандидата, ставя их в один ряд многочисленных управленческих решений. Если нет юридической ответственности, то и при принятии того или иного решения, в том числе и судебного, априори исключается как выяснение наличия или отсутствия вины фигурантов, так и фактор ответственности за это решение.
3.Я не знаток уголовного законодательства. И могу о нем судить только с гражданских позиций человека много лет связанного с организацией и проведением выборов в России.
Есть 5 статей в УК РФ (141; 141.1; 142; 142.1; 142.2), предусматривающих уголовную ответственность за преступления на выборах.
Санкции – по всем составам всех частей этих пяти статей допускают наложение штрафа. А судебный штраф – это не уголовное наказание, поэтому не влечет за собой судимости. В итоге даже присуждение штрафа не влечет за собой ни предусмотренного ст.4 ФЗ об основных гарантиях избирательных прав поражения в пассивном избирательном праве, ни даже прекращения полномочий члена избирательной комиссии.
Круг субъектов уголовной ответственности по этим статьям не включает в себя ни разработчиков софта, ни операторов информационно-коммуникационных систем все более широко используемых на выборах.
4.Само по себе использование цифровых технологий на выборах является как дополнительным условием реализации прав, так и влечет за собой большие ограничения прав и комиссий, и членов этих комиссий. Но не является вмешательством в их полномочия, поэтому нет никакой юридической, а тем более уголовной ответственности.
Например, в Москве в прошлом 2024 году член УИКа не допускался к работе с электронным списком избирателей, если:
а) не прошел обучение;
б) не сдал тест;
в) даже после обучения и тестирования был еще один фильтр для допуска – авторизация на платформе.
Т.е. вопреки избирательному закону тройной фильтр.
В итоге: у члена УИКа есть право знакомиться и работать со списком избирателей, однако список электронный, физически его во время голосования нет, он на экране монитора перед которым сидит председатель или секретарь комиссии и может быть распечатан только после завершения голосования. Поэтому названные условия реализации права для большинства членов УИКа являются не гарантией, а препятствием.
5. При голосовании бумажными бюллетенями – нет анонимизации. Бюллетень получает и заполняет конкретный избиратель, передать его другому человеку он не вправе, а если передаст, то такое нарушение закона достаточно очевидно. Во всяком случае де-юре можно доказать.
Другая картина в ДЭГе. Там гарантией тайны голосования считается анонимизация. Она является и условием для получения бюллетеня. Сначала человека анонимизуруют, т.е. отправивший код избиратель Иванов Иван Иванович исчезает и только после этого безымянный cубъект получает бюллетень (точнее – доступ к бюллетеню) и возможность заполнить его. Если бюллетенем воспользовались другие люди (технически и организационно может быть несколько вариантов), то де-юре ни у комиссии, ни у суда на сегодня нет никаких механизмов ни для обнаружения этого, ни тем более для доказывания. Иначе говоря, никаких правовых гарантий исключения тайного голосования не Ивановым И.И., а кем-то другим – нет. Кроме того, при ДЭГе применяется неизвестная закону т.н. графическая подпись, и нельзя делать бюллетень недействительным, хотя избирательный закон прямо указывает на необходимость подсчета недействительных бюллетеней.
6. Вселяет исторический оптимизм то обстоятельство, что Конституционный Суд РФ не стоит на позиции формальных составов избирательных правонарушений, а постоянно пытается выявить конституционно-правовой смысл применяемых норм. Последнее время он часто поправляет суды общей юрисдикции.
18 марта принято постановление, заставляющее и избирательные комиссии, и суды проводить принципиальные различия между началом полномочий выборных должностных лиц политической партии (с момента избрания) и началом полномочий руководителя НКО (с момента госрегистрации сведений о нем).
Кроме того, благодаря активности КПРФ начинает наполняться реальным содержанием компенсаторный механизм при неправомерном отстранении от участия в выборах.
