Владимир Меньшов: «У нас цензура рубля, а не государства»
Известный актёр и режиссёр Владимир Меньшов рассказал «АиФ» о наболевшем.
Ольга Шаблинская,
«АиФ»: Владимир Валентинович, сегодня чуть ли не в один голос политологи
утверждают: «Запад ополчился на нас почём зря, сильная Россия им не нужна». А
если не искать «врага у ворот», а посмотреть на ситуацию изнутри? Что или кто,
по-вашему, мешает нам развиваться?
Владимир Меньшов:
Всё это началось с перестроечных времён, когда мы отреклись от социализма. А
кончилось всё тем, что, оказывается, многие у нас хотят капитализма и бросились
его строить. Может быть, они руководствовались благими намерениями. Хотя у меня
большие подозрения, что нет. Главное было - уничтожить тоталитарного монстра
под названием Советский Союз. Разрушить КГБ, милицию, армию… А потом и промышленность
- она тоже вся «неправильно устроена»!
Жизнь в СССР была
жёстко регламентирована. Страна, которую мы потеряли. Хорошо ли жилось в СССР?
Были уничтожены не просто какие-то отдельные заводы, нет! (Говорит с нажимом и
по слогам.) От-рас-ли про-мыш-лен-нос-ти пошли под нож! Статистика показывает,
что мы потеряли едва ли не больше, чем в Великую Отечественную войну.
Сейчас только начинают выкарабкиваться обороностроение,
судостроение, авиастроение. И люди, которые совершили эти страшные преступления (слово «ошибки» здесь
не годится), до сих пор определяют нашу экономическую политику. Они должны за
это ответить.
- Пойти под суд?
- Я даже не о суде сейчас. Они хотя бы не должны занимать
ответственные посты. А мы их бесконечно видим на заседаниях правительства и на
экранах телевизоров. Хотя лично я до сих пор не понимаю преимуществ частной
собственности над государственной. Вы меня никогда не убедите в том, что это
более справедливое, чем социализм, устройство общества и экономически более
правильная система. Не понимаю, зачем нам нужны богатеи, которые иногда бросают
куски с барского стола то нашему спорту, то искусству.
Важная «мелочь».
Местной промышленности больше нет? Сталинские наркомы умирали за рабочим столом
от переработки. Но именно они и создали то, чем пользуются сегодня эти чёртовы
олигархи! Нефть и газ Сибири у нас есть благодаря людям, которые имели
нормальные зарплаты, трёхкомнатные - в лучшем случае - квартиры, дачку на 6
сотках. Без всяких олигархов они совершили фантастическое освоение Сибири в
тяжелейших условиях. А газ Ямала? Это же с ума сойти - строилось всё с нуля в
тундре.
Когда сошла перестроечная пена гласности, поднявшая истерическую
волну вокруг 1917 г., обнажилась истина. В год столетия революции для меня всё
очевиднее, что революция - это наше национальное достояние, которым мы должны
гордиться.
В октябре 1917 г. это был великий выбор страны и самый
творческий, я считаю, период в истории России. Надо не современные учебники
истории читать, а взять журналы 20-х гг. ХХ в. Боже мой, какой захлёстывающий
оптимизм! Всё общество было взбудоражено. В самые глухие сёла проникали призывы
советской власти к человеку: будь лучше, расти! Всё время учись! Прибавляй в
образовании, в мастерстве.
Участники Февральской революции на улицах Петрограда.
Февраль 1917-го как точка невозврата. Почему голодный бунт стал революцией?
- Вы слова моего отца
повторяете: только в Советском Союзе сын бедной доярки мог стать военным
журналистом, учиться в лучших вузах.
- Конечно! Откуда-то же возникли наши писатели, математики,
физики великие. Если у тебя была к чему-то предрасположенность, ты не мог
затеряться в этом сите - тебя бы всё равно отловили, нашли. Вот хороший парень
- по химии у него что-то получается, давайте его двигать. Отбирали лучших из
лучших. А сейчас... Что делать талантливому молодому человеку, если у его
родителей нет денег на обучение?
Меня действительно восхищает система, которая была создана в
Союзе за кратчайшее время. Почитайте художественную литературу: «Два капитана»,
«Республика ШКИД» - как интересно была устроена жизнь, как вытягивали людей на
более высокую ступень. Ты можешь быть лучше, чем ты есть сейчас! И это дало
такой мощнейший эффект, что буквально через 20 лет после окончания Гражданской
войны мы встретили цивилизованный Запад, пришедший к нам с очередным крестовым
походом, во всеоружии.
Двадцатый - это век России. 70 лет мы были светочем, маяком
для трёх четвертей человечества. Нам подражали. Волна освобождения от
колониализма - это, безусловно, наше влияние. И тем более обидно видеть, что мы
от этого величайшего наследия открещиваемся...
- Интересно ваше
мнение о другом наболевшем вопросе - свободе слова...
- Для многих эта свобода оказалась вольницей: эх, всё скажу.
Сказать ему нечего, у него культуры мало, а желания наговорить всем и обо всём
гадостей много. А старшее поколение само себя научилось ограничивать.
- Разве это хорошо
для художника?
- Свобода - это ограничение. Твоя свобода кончается там, где
начинается свобода другого человека. Ты не должен оскорблять и задевать другого
человека.
Сейчас никакой свободы нет, сейчас существует институт
продюсеров, который ведёт себя более бесцеремонно, чем отдел ЦК КПСС по
культуре. Продюсеры влезают во все замыслы. Я много работаю в качестве актёра и
вижу, как режиссёров бесцеремонно отодвигают от работы... Строго говоря,
цензура вернулась, только теперь она носит характер необжалуемый. Если раньше
на нас давили - я шёл жаловаться директору «Мосфильма», в Госкино и доходил до
ЦК КПСС. И порой оттуда приходил сигнал: что вы там замордовали художника,
дайте ему возможность говорить... Сейчас такой возможности нет. Некому
жаловаться! Продюсер сказал - и надо либо выполнять, либо уходить с работы. В
общем, сегодня вовсе не государственная цензура, а цензура рубля...