"Классики марксизма-ленинизма о религии". Статья публициста Льва Сорникова
В последнее время существенно активизировались представители разных концессий, внедряя в общественное сознание религиозные идеи, уводящее это сознание в мир иллюзий, отвлекая трудящихся от их борьбы за свое освобождение. Проникновение религиозного дурмана заметно даже среди коммунистов. Насколько это может быть опасным для Коммунистической партии можно найти в работах классиков марксизма – Маркса, Энгельса и Ленина. Считаю уместным не комментировать их высказывания по поводу отношения коммунистов к религии, а дать слово самим классикам.
Ленин В.И. Полное
собрание сочинений Том 17
ОБ ОТНОШЕНИИ РАБОЧЕЙ
ПАРТИИ К РЕЛИГИИ
Извлечения. Все выделения в текстах – мои. Л.С.
…Социал-демократия строит все свое миросозерцание на научном
социализме, т. е. марксизме. Философской основой марксизма, как неоднократно
заявляли и Маркс и Энгельс, является диалектический материализм, вполне воспринявший
исторические традиции материализма XVIII века во Франции и Фейербаха (1-ая
половина XIX века) в Германии, — материализма безусловно атеистического,
решительно враждебного всякой религии. Напомним, что весь «Анти-Дюринг»
Энгельса, прочтенный в рукописи Марксом, изобличает материалиста и атеиста
Дюринга в невыдержанности его материализма, в оставлении им лазеек религии и
религиозной философии. Напомним, что в своем сочинении о Людвиге Фейербахе
Энгельс ставит в упрек ему то, что он боролся с религией не ради уничтожения
ее, а ради подновления, сочинения новой,
«возвышенной» религии и т. п. Религия есть опиум народа, — это изречение
Маркса есть краеугольный камень всего миросозерцания марксизма в вопросе о
религии161. Все современные религии и церкви, все и всяческие
религиозные организации марксизм рассматривает всегда, как органы буржуазной
реакции, служащие защите эксплуатации и одурманению рабочего класса.
И в то же время, однако, Энгельс неоднократно осуждал попытки
людей, желавших быть «левее» или «революционнее» социал-демократии, внести в
программу рабочей партии прямое признание атеизма в смысле объявления войны
религии. В 1874 году, говоря о знаменитом манифесте беглецов Коммуны,
бланкистов, живших в качестве эмигрантов в Лондоне, Энгельс трактует как
глупость их шумливое провозглашение войны религии, заявляя, что такое
объявление войны есть лучший способ оживить интерес к религии и затруднить
действительное отмирание религии. Энгельс ставит в вину бланкистам неумение
понять того, что только классовая борьба рабочих масс, всесторонне втягивая
самые широкие слои пролетариата в сознательную и революционную
общественную практику, в состоянии на деле освободить угнетенные
массы от гнета религии, тогда как провозглашение политической задачей рабочей
партии войны с религией есть анархическая фраза162. И в 1877 году в
«Анти-Дюринге», беспощадно травя малейшие уступки Дюринга-философа идеализму и
религии, Энгельс не менее решительно осуждает якобы революционную идею Дюринга
о запрещении религии в социалистическом обществе.
…Энгельс требовал от рабочей партии уменья терпеливо работать
над делом организации и просвещения пролетариата, делом, ведущим к отмиранию
религии, а не бросаться в авантюры политической войны с религией163.
…«Объявление религии частным делом» — этот знаменитый пункт
Эрфуртской программы (1891 года) закрепил указанную политическую тактику
социал-демократии.
Эта тактика успела уже теперь стать рутинной, успела породить
новое искажение марксизма в обратную сторону, в сторону оппортунизма. Стали
толковать положение Эрфуртской программы в том смысле, что мы, с.-д., наша
партия считает религию частным делом, что для нас, как с.-д., для нас, как
партии, религия есть частное дело. Не вступая в прямую полемику с этим
оппортунистическим взглядом, Энгельс в 1890-х годах счел необходимым решительно
выступить против него не в полемической, а в позитивной форме. Именно: Энгельс
сделал это в форме заявления, нарочно им подчеркнутого, что социал-демократия считает религию
частным делом по отношению к государству, а отнюдь не по
отношению к себе, не по отношению к марксизму, не по отношению к рабочей партии164.
Такова внешняя история выступлений Маркса и Энгельса по вопросу
о религии. Для людей, неряшливо относящихся к марксизму, для людей, не умеющих
или не желающих думать, эта история есть комок бессмысленных противоречий и
шатаний марксизма: какая-то, дескать, каша из «последовательного» атеизма и
«поблажек» религии, какое-то «беспринципное» колебание между р-р-революционной
войной с богом и трусливым желанием «подделаться» к верующим рабочим, боязнью
отпугнуть их и т. д. и т. п. В литературе анархических фразеров можно найти не
мало выходок против марксизма в этом вкусе.
Но кто сколько-нибудь способен серьезно отнестись к марксизму,
вдуматься в его философские основы и в опыт международной социал-демократии,
тот легко увидит, что тактика марксизма по отношению к религии глубоко
последовательна и продумана Марксом и Энгельсом, что то, что дилетанты или
невежды считают шатаниями, есть прямой и неизбежный вывод из диалектического
материализма. Глубоко ошибочно было бы думать, что кажущаяся «умеренность»
марксизма по отношению к религии объясняется так называемыми «тактическими»
соображениями в смысле желания «не отпугнуть» и т. п. Напротив, политическая линия
марксизма и в этом вопросе неразрывно связана с его философскими основами.
Марксизм есть материализм. В качестве
такового, он так же беспощадно враждебен религии, как материализм
энциклопедистов XVIII века или материализм Фейербаха. Это несомненно. Но диалектический
материализм Маркса и Энгельса идет дальше энциклопедистов и Фейербаха, применяя
материалистическую философию к области истории, к области общественных наук. Мы должны бороться с религией. Это —
азбука всего материализма и, следовательно, марксизма. Но
марксизм не есть материализм, остановившийся на азбуке. Марксизм идет дальше.
Он говорит: надо уметь бороться с религией, а для этого надо материалистически объяснить
источник веры и религии у масс. Борьбу с религией нельзя ограничивать
абстрактно-идеологической проповедью, нельзя сводить к такой проповеди; эту
борьбу надо поставить в связь с конкретной практикой классового движения,
направленного к устранению социальных корней религии. Почему держится религия в
отсталых слоях городского пролетариата, в широких слоях полупролетариата, а
также в массе крестьянства?
…Социальная придавленность трудящихся масс, кажущаяся полная
беспомощность их перед слепыми силами капитализма, который причиняет ежедневно
и ежечасно в тысячу раз больше самых ужасных страданий, самых диких мучений
рядовым рабочим людям, чем всякие из ряда вон выходящие события вроде войн,
землетрясений и т. д., — вот в чем самый глубокий современный корень религии.
«Страх создал богов». Страх перед слепой силой капитала, которая слепа, ибо не
может быть предусмотрена массами народа, которая на каждом шагу жизни
пролетария и мелкого хозяйчика грозит принести ему и приносит «внезапное»,
«неожиданное», «случайное» разорение, гибель, превращение в нищего, в паупера,
в проститутку, голодную смерть, — вот тот корень современной
религии, который прежде всего и больше всего должен иметь в виду материалист,
если он не хочет оставаться материалистом приготовительного класса.
…Человек, не вдумавшийся в основы диалектического материализма,
т. е. философии Маркса и Энгельса, может не понять (или, по крайней мере, сразу
не понять) этого положения. Как это так? Подчинить идейную пропаганду,
проповедь известных идей, борьбу с тем врагом культуры и прогресса, который
держится тысячелетия (т. е. с религией), — классовой борьбе, т. е. борьбе за
определенные практические цели в экономической и политической области?
…Марксист должен быть материалистом, т. е. врагом религии, но
материалистом диалектическим, т. е. ставящим дело борьбы с религией не
абстрактно, не на почву отвлеченной, чисто теоретической, всегда себе равной
проповеди, а конкретно, на почву классовой борьбы, идущей на деле и
воспитывающей массы больше всего и лучше всего. Марксист должен уметь учитывать
всю конкретную обстановку, всегда находить границу между анархизмом и
оппортунизмом (эта граница относительна, подвижна, переменна, но она
существует), не впадать ни в абстрактный, словесный, на деле пустой
«революционаризм» анархиста, ни в обывательщину и оппортунизм мелкого буржуа
или либерального интеллигента, который трусит борьбы с религией, забывает об
этой своей задаче, мирится с верой в бога, руководится не интересами классовой
борьбы, а мелким, мизерным расчетцем: не обидеть, не оттолкнуть, не испугать,
премудрым правилом: «живи и жить давай другим», и т. д. и т. п. С указанной
точки зрения следует решать все частные вопросы, касающиеся отношения социал-демократии
к религии.
…Нельзя раз навсегда и для всех условий объявить, что священники
не могут быть членами социал-демократической партии, но нельзя раз навсегда
выставить обратное правило. Если священник идет к нам для совместной
политической работы и выполняет добросовестно партийную работу, не выступая
против программы партии, то мы можем принять его в ряды с.-д., ибо противоречие духа и основ нашей программы с
религиозными убеждениями священника могло бы остаться при таких условиях только
его касающимся, личным его противоречием, а экзаменовать своих членов насчет
отсутствия противоречия между их взглядами и программой партии политическая
организация не может.
…Мы должны не только допускать, но сугубо привлекать всех
рабочих, сохраняющих веру в бога, в с.-д. партию, мы безусловно против
малейшего оскорбления их религиозных убеждений, но мы привлекаем их для
воспитания в духе нашей программы, а не для активной борьбы с ней. Мы
допускаем внутри партии свободу мнений, но в известных
границах, определяемых свободой группировки: мы не обязаны идти рука об руку с
активными проповедниками взглядов, отвергаемых большинством партии.
Другой пример: можно ли при всех условиях одинаково осуждать
членов с.-д. партии за заявление: «социализм есть моя религия» и за проповедь
взглядов, соответствующих подобному заявлению? Нет. Отступление от марксизма (а,
следовательно, и от социализма) здесь несомненно, но значение этого
отступления, его, так сказать, удельный вес могут быть различны в различной
обстановке. Одно дело, если агитатор или человек, выступающий перед рабочей
массой, говорит так, чтобы быть понятнее, чтобы начать изложение, чтобы
реальнее оттенить свои взгляды в терминах, наиболее обычных для неразвитой
массы. Другое дело, если писатель начинает проповедовать «богостроительство»
или богостроительский социализм. Насколько в первом случае осуждение могло бы
быть придиркой или даже неуместным стеснением свободы агитатора, свободы
«педагогического» воздействия, настолько во втором случае партийное осуждение
необходимо и обязательно. Положение:
«социализм есть религия» для одних есть форма перехода от религии к социализму,
для других — от социализма к религии.
…Партия пролетариата требует от государства объявления
религии частным делом, отнюдь не считая «частным делом» вопрос борьбы с опиумом
народа, борьбы с религиозными суевериями и т. д. Оппортунисты извращают дело
таким образом, как будто бы социал-демократическая партия считала религию
частным делом!
…Пролетариат есть вождь нашей буржуазно-демократической революции.
Его партия должна быть идейным вождем в борьбе со всяким средневековьем, а в
том числе и со старой, казенной религией и со всеми попытками обновить ее или
обосновать заново, или по-иному и т. д.
…Следовало бы со всей обстоятельностью разъяснить правильный смысл
столь часто искажаемого …оппортунистами положения: «объявление религии частным
делом».
Остается пожелать, чтобы корреспонденции
о прениях внутри фракции чаще появлялись в партийной печати для сближения
фракции с партией, для ознакомления партии с тяжелой внутренней работой,
проделываемой фракциею, для установления идейного единства в деятельности
партии и фракции.
«Пролетарий» № 45, 13 (26) мая 1909 г.
Печатается по тексту газеты «Пролетарий»
Ленин В.И. Полное
собрание сочинений Том 23
ТРИ ИСТОЧНИКА И ТРИ
СОСТАВНЫХ ЧАСТИ МАРКСИЗМА23
Учение Маркса вызывает к себе во всем цивилизованном мире
величайшую вражду и ненависть всей буржуазной (и казенной, и либеральной)
науки, которая видит в марксизме нечто вроде «вредной секты». Иного отношения
нельзя и ждать, ибо «беспристрастной» социальной науки не может быть в
обществе, построенном на классовой борьбе. Так или иначе, но вся казенная
и либеральная наука защищает наемное рабство, а марксизм
объявил беспощадную войну этому рабству. Ожидать беспристрастной науки в
обществе наемного рабства — такая же глупенькая наивность, как ожидать
беспристрастия фабрикантов в вопросе о том, не следует ли увеличить плату
рабочим, уменьшив прибыль капитала.
Но этого мало. История философии и история социальной науки
показывают с полной ясностью, что в марксизме нет ничего похожего на
«сектантство» в смысле какого-то замкнутого, закостенелого учения,
возникшего в стороне от столбовой дороги развития мировой
цивилизации. Напротив, вся гениальность Маркса состоит именно в том, что он дал
ответы на вопросы, которые передовая мысль человечества уже поставила. Его
учение возникло как прямое и непосредственное продолжение учения
величайших представителей философии, политической экономии и социализма.
Учение Маркса всесильно, потому что оно
верно. Оно полно и стройно, давая людям цельное миросозерцание, непримиримое ни
с каким суеверием, ни с какой реакцией, ни с какой защитой буржуазного гнета. Оно есть законный преемник лучшего, что
создало человечество в XIX веке в лице немецкой философии, английской
политической экономии, французского социализма.
На этих трех источниках и вместе с тем составных частях
марксизма мы вкратце и остановимся.
Философия марксизма есть материализм. В течение всей новейшей истории Европы,
и особенно в конце XVIII века, во Франции, где разыгралась решительная битва
против всяческого средневекового хлама, против крепостничества в учреждениях и
в идеях, материализм оказался единственной последовательной философией, верной
всем учениям естественных наук, враждебной суевериям, ханжеству и т. п. Враги демократии старались поэтому всеми
силами «опровергнуть», подорвать, оклеветать материализм и защищали разные
формы философского идеализма, который всегда сводится, так или иначе, к защите
или поддержке религии.
Маркс и Энгельс самым решительным образом отстаивали философский
материализм и неоднократно разъясняли глубокую ошибочность всяких уклонений от
этой основы. Наиболее ясно и подробно изложены их взгляды в сочинениях
Энгельса: «Людвиг Фейербах» и «Опровержение Дюринга», которые — подобно
«Коммунистическому Манифесту»24 — являются настольной книгой
всякого сознательного рабочего.
Но Маркс не остановился на материализме XVIII века, а двинул
философию вперед. Он обогатил ее приобретениями немецкой классической
философии, особенно системы Гегеля, которая в свою очередь привела к
материализму Фейербаха. Главное из этих приобретений — диалектика,
т. е. учение о развитии в его наиболее полном, глубоком и свободном
отодносторонности виде, учение об относительности человеческого знания, дающего
нам отражение вечно развивающейся материи. Новейшие открытия естествознания —
радий, электроны, превращение элементов — замечательно подтвердили
диалектический материализм Маркса, вопреки учениям буржуазных философов с их «новыми»
возвращениями к старому и гнилому идеализму.
Углубляя и развивая философский материализм, Маркс довел его до
конца, распространил его познание природы на познание человеческого
общества. Величайшим завоеванием научной мысли явился исторический
материализм Маркса. Хаос и произвол, царившие до сих пор во взглядах
на историю и на политику, сменились поразительно цельной и стройной научной
теорией, показывающей, как из одного уклада общественной жизни развивается,
вследствие роста производительных сил, другой, более высокий, — из
крепостничества, например, вырастает капитализм.
В.И.Ленин т.45. О значении воинствующего материализма
Журнал, который хочет быть органом
воинствующего материализма, должен быть боевым органом, во-первых, в смысле
неуклонного разоблачения и преследования всех современных «дипломированных
лакеев поповщины», все равно, выступают ли они в качестве представителей
официальной науки или в качестве вольных стрелков, называющих себя
«демократическими левыми или идейно-социалистическими» публицистами.
Журнал «Под Знаменем Марксизма», который хочет быть органом воинствующего материализма, должен уделять много места атеистической пропаганде, обзору соответствующей литературы и исправлению громадных недочетов нашей государственной работы в этой области.