Вторая мировая и Великая Отечественная

— Валентин Антонович, мы с вами беседуем в самый  канун 70-летия начала Великой Отечественной  войны. Она была главной, определяющей, но, тем не менее, лишь составной  частью Второй мировой войны. Не будь агрессивной, захватнической политики гитлеризма, приведшей к ней, вряд ли началась бы и Великая Отечественная, и наш народ не понёс бы в ней столько жертв. Следовательно, мы не можем снова и снова не возвращаться к событиям, когда Советский Союз противостоял началу войны, охватившей всю планету, противостоял в том числе ради предотвращения колоссальных потерь нашей страны. Мы возвращаемся к событиям, которые втягивали СССР в воронку мировой войны. Вы много лет серьёзно занимаетесь одним из самых сложных, самых острых и дискуссионных событий, непосредственно предшествовавших началу той войны. Как видятся вам, профессионалу, эти эпизоды истории сейчас, в канун 70-летия начала Великой Отечественной?

— Сегодня  имеет серьёзное, самостоятельное значение характер освещения этих событий в современной литературе. Убеждён, исходя из нынешней общественно-политической атмосферы, что будет предпринята нашими недругами ещё не одна попытка переложить ответственность за начало Второй мировой войны с Германии на Советский Союз. Уже сейчас широко используется «польский фактор» начала мировой войны. Хотя справедливости ради надо отметить, что китайские учёные считают, что Вторая мировая война началась в 1938 году, имея в виду агрессивные действия Японии против Китая.

— Кстати, на XVIII съезде ВКП(б) (10—21 марта 1939 года) И.В. Сталин в Отчётном докладе ЦК говорил, что уже второй год идёт новая империалистическая война, разыгравшаяся  на громадной территории от Шанхая до Гибралтара. Помнится, он тогда указал, что в тех странах, которые в ней участвуют, проживает более полумиллиарда человек. Началом новой империалистической войны, когда она носила ещё локальный характер, были названы нападение Италии, захват ею Абиссинии в 1935 году и организация военной интервенции Германии и Италии в Испании. Однако сегодня мы придерживаемся ставшей традиционной точки зрения о начале Второй мировой войны 1 сентября 1939 года. Хотя допускаю, что принятая в мировом общественном мнении версия изначально имела не только историческое, но и второе, политическое, антисоветское дно. Ведь сталинская оценка международных политических процессов, данная в марте 1939 года, и нынешняя позиция китайских исследователей начисто исключают спекуляции о причастности СССР к началу Второй мировой войны.

— Сейчас снова предпринимаются спекуляции ради того, чтобы связать неразрывно два, в общем-то, разных факта —  нападение Германии на Польшу, ставшее  поводом для Второй мировой войны, и нападение Германии на Советский  Союз.

— В  чём вы видите принципиальное различие агрессивных действий нацистской Германии в 1939—1940 годах от её нападения на СССР?

— После 22 июня 1941 года мировая война приобрела  необратимый характер. После вторжения  Германии на территорию СССР она могла  закончиться только победой одной из сторон. Иное было уже исключено.

— Давайте  посмотрим под этим углом зрения на советско-германские отношения, предшествовавшие началу Великой Отечественной войны, сделавшие войну и планетарной, и необратимой. И здесь никак  не обойти договоры Советского Союза с Германией и те «секретные протоколы», которые их якобы сопровождали. Какая же не мифологическая, а реальная, подтверждаемая подлинными документами картина сложилась на сегодняшний день?

— На мой  взгляд, никто из серьёзных политиков  не ставит под вопрос целесообразность заключения двух основополагающих договоров между СССР и «третьим рейхом» — Договора о ненападении между Германией и Советским Союзом, более известного как пакт Молотова — Риббентропа, и Договора о дружбе и границе, который был заключён месяцем позже. Они, конечно, неразрывно связаны между собой, но эта связь, с одной стороны, приводит часто к немалой путанице, с другой — создаёт простор для больших спекуляций.

Дело  в том, что статьи с одним и  тем же содержанием наличествуют в обоих документах, из-за чего создаётся впечатление о некоем объединённом договоре. Между тем договоры заключены в разное время — 23 августа и 28 сентября 1939 года. Между этими датами — события, которые вошли в мировую историю. После подписания первого германо-советского договора «третий рейх» напал 1 сентября на Польшу. А перед заключением второго договора Вооружённые Силы СССР вошли на территории Западной Украины и Западной Белоруссии, которые после 1921 года входили в состав Польши. Замечу, что СССР осуществил воссоединение ранее разделённых украинского и белорусского народов только после того, как стало ясно, что польское государство больше существовать уже не способно.

Отгадки карт

— Оба  договора и прилагавшиеся к Договору о дружбе и границе карты публиковались в открытой печати. Желающие могут в этом легко убедиться, тем более что теперь существует электронный вариант архива «Правды» начиная с 5 мая 1912 года.

— Публиковавшиеся  карты наглядно показывают, как развивались  договорённости между Германией  и Советским Союзом. Это документы прежде всего военно-политического характера. Но они не связаны с Договором о ненападении, который опирался на принципиально иную военно-политическую ситуацию. Главный смысл пакта Молотова — Риббентропа: не вступать в союзы, направленные против другой договаривающейся стороны. Кстати, этот международный правовой акт объясняет, почему СССР не объявил в сентябре 1939 года войну Германии, как это сделали Великобритания и Франция. А все договорённости между СССР и Германией после 17 сентября, когда началось воссоединение разделённых украинского и белорусского народов, носят в основном военный характер. Двигавшиеся навстречу друг другу вооружённые силы не должны были вступать в соприкосновение, которое могло привести к конфликту. Об этом убедительно свидетельствуют карты территории бывшего польского государства, официально устанавливавшие границы разъединения между сторонами и линию, которую не могли пересекать вооружённые силы сторон.

На мой  взгляд, эти договорённости, в том  числе их публичность, начисто опровергают те основания, которые якобы были изложены в «секретных приложениях» к пакту Молотова — Риббентропа. Обратите внимание на публиковавшиеся карты, которые сопутствовали сентябрьскому договору 1939 года. Разграничительная линия на них всегда проходила по Висле. Но в действительности советские войска никогда не выходили к берегам этой реки.

Что же это тогда за секретные договоры, которые изначально не выполнялись? И почему якобы агрессивный Советский  Союз даже не пытался занять территорию, которую, если верить «секретным протоколам», жаждал-де захватить?

Граница по Висле, которая обозначена на всех картах, становится понятной, если её рассматривать  в качестве линии, которую не должны были пересекать двигавшиеся навстречу  друг другу войска вооружённых сил двух государств.

— На практике же советские войска не пошли дальше территорий, на которых массово проживали  украинцы и белорусы. Поэтому они  и не выходили на Вислу?

— Да. Но сторонники наличия «секретных протоколов»  подбрасывают версию, будто Сталин не вышел на Вислу из-за того, что решил обменять часть территорий Люблинского и Варшавского воеводств на территорию в районе Литвы.

— Но обменять-то можно только то, что уже имеешь. Если следовать логике обмена, надо было как раз выходить на Вислу.

— Пожалуй. То, что гуляет сейчас на просторах  Интернета, — это малограмотные  фальшивки. Вот, например, карта с  подписями Риббентропа и... Сталина, на которой обозначены якобы пожертвованные Герингу охотничьи угодья. Чушь полнейшая! Начну с того, что представлена карта с польскими названиями. И на ней расписывались Сталин и Риббентроп?! В таком случае карта должна быть если не русской, то, как минимум, немецкой. К тому же в Интернете карта как в чёрно-белом, так и цветном изображении. Между тем карта, прилагавшаяся к Договору от 28 сентября, выполнена в чёрно-белом исполнении, о чём есть официальное указание. В нём к тому же указано, что эта карта выполнена в масштабе 1:100000. Вот если бы А.Н. Яковлев представил II Съезду народных депутатов СССР эту карту, тогда ему можно было бы при определенном желании и поверить.

— Но тогда  не было бы никакого эффекта: подобная карта печаталась в «Правде», «Известиях»  и ряде других советских газет. Если бы Яковлев представил её, не осталось бы места для россказней о «секретных протоколах».

— Поэтому  она и не была представлена. А  депутаты не проявили должной пытливости. Что касается охотничьего участка, на который претендовал Геринг, то он находится совсем не в Польше, а в Пруссии. Это ещё раз  доказывает, что гуляющие по Интернету  карты являются фальшивками. Но именно на них опираются те, кто настаивает на существовании «секретных протоколов».

— Валентин Антонович, давайте ответим читателям  на один вопрос. Если есть официальные  карты разделения территории Польши, на которых определено, что могли занимать советские войска после ликвидации польского государства, то в чём криминал «секретных протоколов»?

— Если допустить, что «секретные протоколы» всё же существовали, то их политическое значение на порядок больше известных  и никем не оспариваемых договоров между Германией и СССР. Исходя из гипотезы существования «секретных протоколов», которые якобы были приложены к Договору от 23 августа (пакту Молотова — Риббентропа), Советский Союз обвиняют в «четвёртом разделе» Польши. А

это служит основанием для утверждений, будто два хищника договорились между собой перед началом Второй мировой войны, и их сговор послужил-де спусковым крючком войны. Причём договорились-де они не только о судьбе Польши, но и по поводу Финляндии, Бессарабии, прибалтийских государств.

Сейчас  наступает тот момент, когда заботу об установлении истинности бумаг, объявляемых  в последние годы «секретными  протоколами», должны проявить не только власти РФ, но и Литвы, Украины и  Молдавии. В конце концов, в составе  РФ нет территорий, которые к ней присоединены в сентябре 1939 года. А вот Литва получила тогда Вильнюс и другие польские земли. У Молдавии озабоченность связана с нерешённой судьбой самопровозглашённой Приднестровской Молдавской Республики, которая до 1940 года была Молдавской АССР, входившей в состав Украинской ССР. Только после присоединения Бессарабии на базе автономной республики была образована Молдавская ССР. Сегодня в Приднестровье пересекаются интересы Республики Молдова, Украины, РФ. Да и Румыния начинает предъявлять претензии на Бессарабию.

Что касается Украины, то проблема её западной части  сегодня вошла в чрезвычайно  острую фазу. Особенно после 9 мая этого  года, когда националисты подняли  руку на ветеранов Великой Отечественной  войны и на Красное Знамя Победы. После этого остро встала проблема сохранения единства Украины. Государственную мудрость проявляет только руководство Белоруссии, которое не предъявляет территориальных претензий к соседям и не предпринимает попыток пересмотра, а тем более фальсификации истории.

Динамит «секретных протоколов»

— Но если проблема «секретных протоколов» становится столь острой сегодня и острота  её в будущем может возрастать, то, следовательно, ключевым становится вопрос о том, существовали ли всё-таки секретные приложения к Договору о ненападении между Германией и Советским Союзом.

— Это  — политический динамит, который  уже подрывает послевоенное устройство Европы, поэтому необходимо знать  не мифы, а истину. Интерес к этой проблеме проявили депутаты Госдумы  от фракции КПРФ. В предыдущей беседе мы рассказывали о запросе депутата С.П. Обухова в связи с исчезнувшими из свободного доступа томами опубликованных архивных материалов Министерства иностранных дел СССР, относящихся к 1939—1940 годам.

И ещё. В прошлом году руководитель Центра истории русской дипломатической службы Ю. Хильчевский проинформировал публику, что в музее МИД РФ экспонируется копия основного «секретного дополнительного протокола» к так называемому пакту Молотова — Риббентропа. На ней якобы рукой Молотова написано «Тов. Сталину». Под ней стоят подписи не только Молотова, но и... Риббентропа. Это что же: они поставили подписи специально на экземпляре, предназначенном лично для Сталина?!

При этом в своих исполнительских признаках  эта копия отличается от двух других известных вариантов этого якобы протокола. Всё, что публикуется как «секретные протоколы», спорно и даёт основание сомневаться в их существовании.

— Но ведь есть бесспорный документ — советско-германский Договор от 23 августа 1939 года.

— Именно так. Считается, что копия одного его экземпляра хранится в политическом архиве ФРГ. Он не секретный. В архив он попал из коллекции фон Лёша.

— «Секретные протоколы», которые распространялись на Западе, тоже ведь взяты из коллекции  фон Лёша?

— Да. Но вернёмся к договору. Второй его экземпляр, как и положено, хранился в СССР. Его натурное изображение было получено недавно С.П. Обуховым по его депутатскому запросу. Качество натурного изображения прекрасное. Документ имеет все необходимые признаки — особая бумага, гербовая печать и т.д. Этого нельзя сказать о германском экземпляре: там нет ни следов герба, ни многих других положенных атрибутов. Отсюда первый вывод: документы не аутентичны. Такое в практике дипломатии встречается. Но тогда обязательна процедура парафирования, когда в уголке должны были стоять подписи либо Молотова и Риббентропа, либо их заместителей, которые подтверждали бы полную идентичность текста. Но ни на советском, ни на германском (его копии) экземплярах этого нет.

— Но это  вы говорите о копии. А где сам  договор, которым стороны обменивались после его ратификации?

— Он сгорел в 1945 году во время штурма Берлина. Вместе с ним сгорели и якобы секретные  приложения к нему. Этот факт и позволял многие годы ссылаться на копии из коллекции фон Лёша как на достоверные  исторические документы.

— Но почему копия договора, в истинности которого никто никогда не сомневался, является не натурной копией, а перепечаткой документа, которую можно сделать  на основе любой газеты?

— Я  предполагаю (и об этом говорил уже  многократно), что перепечатка появилась в 1944 году, чтобы её вместе с таким же способом сделанными текстами «секретных протоколов» вбросить для создания трений, а то и конфликта между союзниками по антигитлеровской коалиции. В частности, между эмигрантским правительством Польши, находившимся в Лондоне, за которым стояла Великобритания, и Советским Союзом.

— Значит, коллекция фон Лёша была предназначена  не для спасения исторических документов, а для провокации, которая и  «сработала» в 90-е годы?

—Да.

— Но неужели  прежде никогда не публиковалось натурное изображение пакта Молотова — Риббентропа, экземпляр которого хранился в СССР?

— Никогда. В этом не было необходимости. Существование  Договора о ненападении между  Германией и Советским Союзом никто не оспаривал. Текст его  можно было найти в газетном архиве любой солидной библиотеки. Зачем же ещё натурное изображение?

— Но такая  публикация обесценила бы все документы  из коллекции фон Лёша. Никакие  «секретные протоколы» уже не могли  бы стать предметом политических спекуляций. К тому же до 1989 года эта коллекция была единственным свидетельством существования «секретного приложения» к Договору от 23 августа 1939 года.

— У  Советского Союза не было оснований  заниматься её дискредитацией, поскольку  и ФРГ никогда не настаивала на истинности этих копий. Уже в последние годы вопрос об их истинности был поставлен в повестку дня бундестага, но депутаты не стали его обсуждать. Политический шум по поводу «секретных протоколов» поднялся только после заявления А.Н. Яковлева на II Съезде народных депутатов СССР. Он утверждал, будто в МИД найдены секретные приложения к советско-германскому договору о ненападении. Но депутатам были представлены не оригиналы, а копии, которые были когда-то заверены сотрудником Министерства иностранных дел Паниным. Они, кстати, не аутентичны копиям из коллекции фон Лёша.

— С  тех пор прошло более 20 лет. За это  время натурные изображения якобы  найденных оригиналов ни разу не публиковались?

— Нет. Натурные изображения достаточно ясно показывают, подлинны ли документы. Дело в том, что по своим оформительским и графическим особенностям любые приложения к договору должны стоять в одном ряду с самим договором.

— Тогда  ясно, что те, кто запустил утку о  наличии в «особой папке» секретных  приложений к Договору о ненападении  между Германией и СССР, и те, кто поддерживает эту утку на лету, не были заинтересованы в публикации натурных изображений ни самого договора, ни мифических приложений к нему. Что, на ваш взгляд, меняет сегодняшняя публикация натурного изображения самого договора?

— Во-первых, она доказывает, что копии из коллекции  фон Лёша совсем не подтверждают существования  каких-либо «секретных протоколов», наоборот, скорее опровергают их существование. Во-вторых, трудно будет выдавать за подлинники какие-либо фальшивки. Даже если их создатели вооружены набором хитрых инструментов для фальсификаций, которые показывал на пресс-конференции, посвященной фальсификациям вокруг «катынского дела» в 90-е годы, покойный депутат Госдумы В.И. Илюхин. В-третьих, если кремлёвская администрация будет по-прежнему настаивать, что у неё есть подлинники «секретных протоколов», то теперь подтверждать факт их существования придётся публикацией или публичной экспозицией именно натурных изображений.