НЕДАВНО перечитал рассказ многолетнего директора Пушкинского заповедника Героя Социалистического Труда Семёна Степановича Гейченко «Доброхоты» из его книги «У Лукоморья». Старинное русское слово «доброхоты» Владимир Иванович Даль в своём «Толковом словаре живого великорусского языка» разъясняет как выражение покровительства, радушной заботы, усердного способствования благому делу. Гейченко пишет: «Не смогли бы музейные и парковые хранители, смотрители, садовники, лесники, уборщицы, ремонтёры и реставраторы содержать заповедное царство во всей его красоте, благопристойности и чистоте, если бы в этой работе не участвовали сами паломники. Сотни доброхотов со всех концов нашей страны ответили на наш призыв по радио и телевидению и стали приезжать сюда, чтобы поработать для Пушкина».

Я и сам в первый раз увидел Семёна Степановича «живьём», когда много лет назад он попросил меня, приехавшего на экскурсию в заповедник, взять ведро воды у пруда возле его домика и полить цветы и деревья, изнывавшие в июльскую жару. А уж об уборке парков, дорожек Михайловского, Тригорского, Петровского и говорить нечего. Повсюду были молодые и старые помощники Хранителя, с любовью и радостью выполнявшие все просьбы и указания «самого Гейченко». Так было в советские годы.

Наступила «перестройка» (читай: начало гибели страны). Идя как-то со мной по Еловой аллее Михайловского, Семён Степанович увидел неряшливую, халтурную работу приезжих помощников и с горечью, неожиданно для меня обронил: «Ничего бы я не сделал тогда, после войны, с таким отношением к делу. Люди стали дрянными (тут он употребил и более жёсткое словцо. — Ю.С.), думают только о себе, только для себя стараются». Проницательный человековед, Гейченко уловил и точно сформулировал набиравшее силу основное зло, приведшее в конечном счёте к развалу СССР.

В основе трагедии развала великого государства лежит подрыв мощного и высокого чувства общности, товарищества, доброхотства, подмена его эгоизмом всех сортов и мастей. Ныне эта разобщённость только усиливается, подпитываемая «всемогущим частным интересом».

Коллективное мышление, единственно спасительное для сохранения могучего государства, всё больше заменяется индивидуальным, частным. Забываются законы формирования государства Российского, забываются и законы природы, где популяции выживают только совместными усилиями. Яркий пример тому — лес. В лесу ничего не растёт где и как попало, в лесу и мусора не бывает. Всё взаимосвязано, взаимообусловлено и целесообразно. Всё подчинено целому.

* * *

Написал о лесе — и вспомнил тяжёлое лето 2010 года, когда выгорело чуть не пол-России. Да ведь и сейчас всё горит! Причина: нарушили единство лесозащитных полос, водоёмов и лесных массивов, оставили лес один-одинёшенек, да ещё в частной собственности — вот и беда пришла. А частник ведь только о своём благе думает, ему плевать на народное богатство. Недаром ещё Лев Николаевич Толстой гневно ополчился на «священное право частной собственности», царю писал, доказывал, убеждал. Не послушали. Тогда победила власть тьмы. Но все толстовские мысли и идеи справедливы по сей день.

Рассуждая о доброхотах, Гейченко пишет о благотворности их труда во имя Пушкина для них же самих: «Живя и работая на природе, воспетой Пушкиным, они видят вокруг себя красоту, простоту, ясность, сердечность. И человек преображается. В душу его приходят покой и мир. Смиряется её тревога, и впереди видится счастье. Магическим действием обладает эта земля с её «заповедями блаженства»!» Должен от себя заметить, что через много-много лет каждый доброхот мог смело сказать о себе словами Пушкина:

Но там и я свой след оставил,

Там ветру в дар, на тёмну ель

Повесил звонкую свирель.

Русскому человеку всегда были свойственны совестливость и уважение к памяти предков. Вспомним снова Пушкина: «Гордиться славою своих предков не только можно, но и должно; не уважать оной есть постыдное малодушие». Вспомнил об этих словах поэта потому, что всё чаще сталкиваюсь с лживыми и мерзостными попытками принизить роль Советского Союза, Красной Армии в деле уничтожения фашистского зверья, обелить предателей Родины и даже сделать их героями. Бессовестно это, кощунственно по отношению к памяти погибших за то, чтобы мы жили!

Слышал бы мой отец, дважды орденоносец, всю войну прослуживший в составе Краснознамённого Балтийского флота на большом тральщике, что предатели «обеляются». Слышал бы он, преждевременно ушедший из жизни из-за контузии, что Верховный Главнокомандующий И.В. Сталин ставится на одну доску с Гитлером! Ещё стали стыдиться говорить, что в бой шли со словами «За Родину! За Сталина!» И комсомолка Зоя Космодемьянская, Герой Советского Союза, перед казнью фашистами сказала именно такие же слова. Это было, это исторические факты, которые никто никогда не сможет отменить. Роль Генералиссимуса Сталина в победе над Германией и её сателлитами огромна. Гордиться его военными победами и организаторским талантом во время войны и в мирное время не только можно, но и должно. Не вспоминая этих побед, не гордясь подвигом советского народа в Великой Отечественной войне, мы так и будем сырьевой державой, с которой мало кто будет считаться, и никакие лозунги модернизации ничего не исправят.

Граждане должны быть уверены, что их мирный и ратный труд, труд их отцов и дедов, матерей и сестёр уважаем и принёс пользу Родине. Надо, чтобы они (то есть все мы) гордились, что родились и живут на русской земле!

Фронтовик Семён Гейченко этот феномен прекрасно знал (в том числе — через Пушкина), ибо хорошо знал историю, знал цену труду, состраданию, мужеству, доброму сердцу. Он не раз, в частности, говорил и писал, что память — категория нравственная! В рассказе «Добрые дарители» он пишет: «Ничто так не объединяет людей, делая их духовно богаче, как труд, щедрость, добродеяние. Посев «чувств добрых», о котором великий Пушкин поведал в своём завещании — в стихотворении «Памятник», — особо ярко сказывается сегодня в нашем Музее-заповеднике. Паломники, приходя сюда для встречи с Пушкиным и видя, как много сделано до их прихода в эту обитель поэзии и красоты другими людьми, стараются присоединить и своё — кто доброе слово, кто дар, а кто и просто труд».

* * *

Тут мне хочется сделать оговорку: люди помогали ещё и потому, что видели и понимали подвижнический труд музейных работников, за скромную зарплату. Видели, что всё в Пушкинском заповеднике делается для людей, для сохранения памяти о Пушкине, для поддержания высокой планки советской культуры. Поэтому, помогая заповеднику, они — доброхоты и добрые дарители — помогали и себе, своим детям и внукам. Работали на общее благо. Вот в чём, по моему мнению, секрет постоянной и действенной помощи заповеднику от паломников и любителей поэзии. И вообще от духовно богатых людей, знающих и чувствующих мир.

В январе 1731 года, 280 лет назад, в Москву с санным обозом пришёл из Холмогор русский паренёк Михайло Ломоносов, будущий великий учёный и литератор. Учиться пришёл, знания получать, образовываться, чтобы быть полезным России. Кто мог тогда подумать, что он станет основателем Российской академии наук, Московского университета, что обогатит мировую науку такими открытиями, которые перевернут все тогдашние представления в области физики, химии, математики?! И с тех пор русская наука будет занимать ведущее место в мире, достигнув пика в советское время...

Не зря вспоминаю об этом. С горечью и разочарованием я и мои коллеги по научному миру воспринимаем назойливые и грубые попытки «реформирования» науки и образования, которое приведёт к малограмотности населения и упадку научных исследований. И, следовательно, к упадку страны. А ведь эти попытки аморальны, имеют под собой низкий уровень совестливости и высокий — безнравственности. Гейченко, тоже сын «простолюдинов», получил прекрасное образование в Петроградском университете, стал гордостью СССР и России. Не раз и не два он рассказывал мне о своих учителях, об огромной тяге к знаниям в молодой Советской республике. Да и как можно было заниматься Пушкиным без обширных знаний, без умения мыслить и анализировать, которое тоже достигается кропотливой учёбой?!

Не секрет, что одной из главных задач Пушкинского музея-заповедника было просветительство, более доскональное изучение творчества поэта, хотя в то время, при Гейченко, все приезжавшие в гости к Пушкину были, как минимум, со средним образованием и с хорошей подготовкой по русскому языку и литературе. В стране почти все жаждали учиться и учились! И это тоже было побудительным мотивом для посещения Михайловского: люди хотели ещё больше узнать, ещё лучше понять великого поэта.

Сколько радости, новых впечатлений, знакомств с такими же жаждущими получали гости Пушкинских праздников поэзии в Михайловском! Эти праздники были всесоюзным событием, они широко освещались по телевидению, радио, в центральных газетах, на них приезжали (и считали за высокую честь!) самые выдающиеся мастера культуры Советского Союза и зарубежья. Это тоже была сильная школа познания, образования, доброхотства, всемерно поощряемая государством. Созданные при активном участии Союза писателей СССР, Ираклия Андроникова, Семёна Гейченко, Николая Тихонова, Михаила Дудина, Ивана Козловского и других крупных деятелей культуры праздники эти были своего рода малыми университетами. Их создатели вправе были назвать себя добродеями. Спасибо им за это! Спасибо за высокие уроки нравственного воспитания. За пример бескорыстного служения русской культуре.

Создатели Пушкинского заповедника, этого выдающегося храма культуры русской, прекрасно помнили мудрые слова замечательного историка В.О. Ключевского: «Мысль без морали является недомыслием». Заповедник потому и был центром притяжения для миллионов людей, что в основе его создания лежали высокие нормы морали, нравственности и патриотизма.

* * *

Уникальна наша страна Россия. Богата её история, богат талантами русский народ. Никогда нельзя забывать деяния наших предков, предшественников, хотя не все они могут нас радовать. Тут снова позову на помощь Александра Сергеевича Пушкина, написавшего в знаменитом письме к П.Я. Чаадаеву: «Я далеко не восторгаюсь всем, что вижу вокруг себя; как литератора — меня раздражают, как человек с предрассудками — я оскорблён, — но клянусь честью, что ни за что на свете я не хотел бы переменить отечество, или иметь другую историю, кроме истории наших предков, такой, какой нам Бог её дал».

Почаще бы хулителям нашего прошлого (особенно советского) вспоминать эту мысль русского национального гения. Глядишь, меньше бы обливали грязью историю нашей Родины. Нашей любимой и дорогой России. Как хорошо сказал выдающийся русский советский поэт Николай Рубцов:

Я славлю жизнь,

Россию

И над ней —

Гигантский веер

Солнечных лучей!

Как бы хотелось, чтобы мы все поклялись честью любить Родину и чтить её прошлое, памятуя, что мать не выбирают. Её любят, уважают и защищают.