Коммунисты арестовали в ноябре 2025 года, следствие обвинило их в мошенничестве. Якобы депутат Людмила Клюшникова фиктивно трудоустроила Светлану Кербер своим помощником. Что не так в деле Клюшниковой – Кербер? Комментирует адвокат Елена Фогель.

– Елена Ивановна, депутата-коммуниста и ее помощника следствие обвинило в фиктивном трудоустройстве в краевом парламенте. При этом Кербер работает помощником Клюшниковой уже пятый год. Какие-либо претензии со стороны АКЗС, со стороны правоохранительных органов были? 

– Нет, за все это время замечаний к Светлане Кербер не было. С нее не брали объяснений, что она что-то не сделала, не выполнила. Не понятно, каким же образом тогда будет следствие доказывать неисполнение трудовых функций, если сам работодатель их не установил.

Я полагаю, что для того, чтобы обвинить работников в неисполнении трудовых функций, в фиктивном трудовом договоре, необходимо сначала установить данные факты в рамках действующего трудового законодательства. И это обязанность работодателя – доказать, например, невыполнение работником своих должностных инструкций. 

– А какие трудовые функции у помощника депутата, чем они определяются, кто их контролирует?

– Круг обязанностей помощника Кербер, как и других помощников, определяется трудовым договором и положением Алтайского краевого Законодательного Собрания, в котором указывается, что непосредственным руководителем помощника является его депутат. А непосредственным работодателем – Законодательное Собрание. При этом со стороны работодателя, по сути, три участника, которые имеют право инициировать проверку деятельности работника. Это АКЗС, сама депутат Клюшникова и отдел кадров АКЗС, который принимает табели учета рабочего времени и передает в бухгалтерию для оплаты. 

Как раз депутат по закону определяет круг обязанностей помощника, способ их выполнения, место работы. И все зависит в данном случае от самого народного избранника. Если депутат решил работать письменно, заниматься запросами, ответами, то помощник должен по его указанию составлять письменные документы, проводить какую-то проверку, депутатские расследования. Если депутат решил просто встречаться с избирателями – значит, помощник должен помогать в этом. 

– То есть, если бы Кербер не работала, ее проверку должна была инициировать сама Клюшникова или АКЗС?

– Да, если работодатель полагает, что работник что-то не исполняет, исполняет не надлежащим образом, он должен инициировать проверку действий работника. В статьях 192 и 193 Трудового кодекса закреплены дисциплинарные взыскания, порядок привлечения к ним, указано, что неисполнение трудовых обязанностей должно быть доказано. При этом срок привлечения к дисциплинарной ответственности работника составляет один месяц.

– А вот следственные органы, они сами могут выступить в роли таких оценщиков работы помощника депутата?

– Вот я как раз полагаю, что в нашем случае преждевременно делать такую оценку. Сначала работодатель должен был определить, выполняла ли Кербер свою работу, применить при необходимости дисциплинарное взыскание, и потом уже, возможно, инициировать к следственным органам вопрос о привлечении к ответственности за виновные действия. 

– К тому же у правоохранителей не возникло претензий к руководству АКЗС, где Кербер получала зарплату. В мошенничестве обвиняют только ее и Клюшникову. Но и АКЗС проверок помощника депутата не инициировало!

– Повторюсь, за все годы работы Светланы Кербер к ней не было замечаний. Тем более никто не говорил о том, что трудовой договор заключен фиктивно. Работодатель не установил нарушений трудовой дисциплины. Поэтому говорить о незаконности полученной заработной платы преждевременно. На мой взгляд, только суд может сделать об этом однозначный вывод. Это, конечно, мое мнение, но я полагаю, что оно будет оценено по достоинству в последующем. 

– А в вашей юридической практике были подобные дела? 

– Я не могу похвастаться аналогичными делами, это прецедентное дело. Эта ситуация больше возмущает и удивляет. Давайте отстранимся от фамилий Клюшникова и Кербер, а просто примем во внимание, что следственный орган возбудил уголовное дело в отношении работника, который не исполнял свои обязанности. Соответственно, по аналогии, завтра, если такая практика устоится, к нам всем в карман можно будет залезть и спросить, минуя нашего работодателя: а выполняете ли вы трудовые функции? Но тогда наступит правовой беспредел. Зачем тогда нам трудовое законодательство и гарантии прав работников, в том числе закрепленные в Конституции Российской Федерации?

– И эта ситуация касается прежде всего как раз всех бюджетников, бюджетные организации?

– Да, в первую очередь бюджетников. Почему возбуждается такая категория дел? Потому что идет речь о расходовании бюджетных денежных средств. Конечно, государство должно контролировать расходование бюджета. Никто не говорит о том, что нет такого права. Но право должно быть обоснованным, законным и не нарушающим права другой стороны, в данном случае физических лиц. Тем более, как можно в этой ситуации брать под стражу двух женщин, имеющих проблемы со здоровьем, которым к тому же нужно заботиться о малолетних детях? 

– В чем вообще особенность дел о мошенничестве?

– В уголовном праве мошеннические действия квалифицируют на основании изначально возникшего умысла на хищение чего-либо. То есть когда лицо, например, прикрываясь трудовыми отношениями, планирует совершить хищение. Что, наверное, пытаются в нашем случае вменять следственные органы. При этом, как минимум, обязанность работодателя фиксировать эти нарушения сохраняется. Я полагаю, что даже если бы именно так и происходили события, основанием для возбуждения дела должны были стать заключения работодателя, в данном случае АКЗС. Уже тогда правоохранительные органы в лице следствия решают, к какой мере ответственности подлежит работник за такие действия и подлежит ли он уголовной ответственности.