С.П.Обухов - «Свободной прессе» о дискуссии Володина и Алимовой: Линии раскола в элите множатся, как накануне 1991-го
СМИ и блогосфера активно откликнулись на неожиданную дискуссию в Государственной Думе, где в полемике схлестнулись депутат от КПРФ Ольга Алимова и несогласный с ее выступлением спикер Вячеслав Володин. Пожалуй, это первый случай, когда ведущий пленарное заседание несколько раз, используя свой председательский микрофон, комментировал и не соглашался с вроде бы обычным депутатским заявлением. Публикуем материал портала «Свободная пресса» под названием «Зажравшиеся чиновники ошалели от вседозволенности» с анализом дискуссии.
Общество в России
не только социально несправедливо, оно расколото, а власть все больше
его раздражает. Об этом 16 октября заявила с трибуны Госдумы
на пленарном заседании депутат от КПРФ Ольга Алимова.
Алимова рассказала, что избиратели
передают через депутатов: «так жить невозможно — вы нас
не видите и не слышите». «Недавно было принято гнусное решение
о повышении пенсионного возраста якобы из-за того, что не хватает
денег — но почему-то бюджет обеспечивает чиновникам золотые
парашюты», — заявила она, напомнив недавний скандал с получением
23 окладов заместителем губернатора Воронежской области Юрием Агибаловым.
Парламентарий отметила, что такими
преференциями пользуются тысячи чиновников, и не только
в Воронежской области. «Это неприкрытый цинизм», — возмутилась она.
Алимова также обратила внимание, что для
нищих в стране повышается пенсионный возраст, тарифы ЖКУ, а «счета
за вывоз мусора выставляют даже тем, кто давно умер». При этом для
состоятельных россиян, напротив, вводятся «льготы по налогам
и счастье от денежного дождя».
«Главное, что власть не замечает
этого и продолжает доить народ», — подчеркнула Алимова. Она отметила,
что делают это не враги из стран Запада, а обычные российские
чиновники.
«Обычные, извините, зажравшиеся чиновники,
которые ошалели от вседозволенности и день за днем утрачивают
связь с реальностью, порождая в людях апатию, безразличие,
а порой, даже и ненависть, которые в итоге могут вырасти
в агрессию», — сказала парламентарий.
По ее словам, в России
необходимо вводить прогрессивную шкалу налогообложения, уменьшать бонусы для
топ-менеджеров в госкорпорациях, урезать зарплаты чиновникам, сенаторам,
депутатам и огромные пенсии привилегированным пенсионерам.
«Вы думаете, что с принятием
пенсионной реформы протест ушел в сторону? Нет. Я думаю, власть
делает все возможное, чтобы из искры возгорелось пламя», — резюмировала Алимова.
Это выступление вывело
из себя спикера нижней палаты Вячеслава Володина. «Начните
с себя», — сурово посоветовал Володин, рекомендовав внести
в качестве законодательных инициатив озвученные с трибуны
предложения. Спикер напомнил о тех, «кто разваливал СССР, а сейчас
получает специальные пенсии в регионах и претендует
на надбавки — каждый секретарь обкома, каждый секретарь ЦК себе
это в стаж записал и включил в госслужбу, а какая это
госслужба, если без страны остались?».
Заявления о пенсионной реформе
он назвал популистскими. «Если кто-то считает решения, которые принимаются
на уровне страны авантюрой — подайте в суд,
докажите», — посоветовал Володин.
Он добавил, что как раз неисполняемые популистские решения, принимаемые
в 1990-е, завели страну в тупик.
«Коллеги, давайте заканчивать
популистские выступления. Дума место для дискуссий, а не для
популизма. Популизм разрушителен. Можно остаться враз без страны. Была огромная
страна, но только те, кто сидел в этих парткомах, должен помнить, чем
это закончилось», — подытожил он.
Дискуссию для "СП" прокомментировал доктор
политических наук С.П.Обухов.
— Ключевой момент в позиции
спикера — презумпция виновности партийного аппарата в развале
СССР, — отмечает секретарь ЦК
КПРФ, доктор политических наук Сергей Обухов. — А разве
не причастны к этому развалу демократы и демократическое
движение, к которому принадлежал в свое время Вячеслав Володин?
Именно демократы на референдуме 1991 года призвали голосовать против
сохранения СССР. Напомню, в Москве, Петербурге и Екатеринбурге
большинство голосов собрали как раз сторонники развала страны.
Но сегодня Володин валит вину
за развал исключительно на КПСС. И когда он говорит
о пенсиях и стаже госслужбы бывших секретарей обкомов, де-факто
поднимает вопрос люстрации. Замечу: в СССР пенсионер республиканского
значения получал 200 рублей в месяц, а обыкновенный пенсионер —
120 рублей. И как раз демократы возмущались тем, что
на привилегированные советские пенсии тратится слишком большая доля
общественного блага. Зато нынешние привилегированные пенсии чиновников
Володина — бывшего представителя демократического лагеря —
не возмущают нисколько.
Но вернемся к развалу
СССР — а армия? Каждый советский военнослужащий приносил присягу,
в которой клялся «по приказу советского правительства выступить
на защиту моей Родины — СССР». И призывал на себя «суровую
кару советского закона, всеобщую ненависть и презрение трудящихся»
в случае нарушения присяги. Разве армия свою присягу выполнила?
И, наконец, самый любопытный вопрос:
а комитет госбезопасности, который по сути был ключевой структурой,
обеспечивающей единство СССР — он свою присягу выполнил?
На минуточку, если продолжить рассуждать, может появиться вопрос и об ответственности Владимира Путина — как, с одной
стороны, члена КПСС, с другой — представителя КГБ.
Если Володин готов развернуть общественную
дискуссию по этому последнему пункту — я с интересом
послежу за ее ходом.
На деле, в развале СССР
участвовали не только демократы, которые считали, что «империя зла» должна
быть разрушена. И не только неэффективное советское чиновничество,
которое усугубляло ситуацию бездействием. В развале замешана та часть
советской элиты, которая и сегодня находится у власти —
связанная с силовиками и КГБ. Мы же понимаем, что именно
силовики и спецслужбисты составляют опору нынешнего режима.
Да, была и группа партаппаратчиков,
которая конвертировала власть в собственность. Но все это округлялось
под известный проект, который родился в недрах спецслужб: вхождение
СССР — в урезанном виде, без союзных республик — в мировую
цивилизацию. Помните лозунг «Европа от Ванкувера до Владивостока?».
Это предполагало еще и отказ от имперской особости России.
«СП»: —
Володин, призывая «заканчивать популистские выступления», говорит, что иначе
можно остаться без страны. При каких сценариях возможен развал России?
— Думаю, мы действительно можем
остаться без страны — только это вопрос не к Ольге Алимовой
и КПРФ. Это вопрос к той части российской элиты, которая сейчас
хочет капитулировать под давлением Запада.
Причем, капитулянтские настроения у нее весьма сильные.
Скажем, к этой части элиты принадлежит
«семья» Бориса Ельцина.
Как видим, Володин прав в том, что
страну можно потерять. Но проблема здесь, повторюсь, не в бывших
секретарях обкомов.
Частью другого сценария развала могут
стать события, которые происходят сейчас вокруг РПЦ. Церковь у нас
принадлежит к элите. С другой стороны, часть нашей силовой элиты,
насколько я понимаю, завязана на так называемых «афонских» —
на Константинопольский патриархат. И нынешней разрыв
с Константинополем может стать еще одной линией раскола в российской
элите.
Замечу, монархический проект российских
силовиков тоже никуда не делся. Неслучайно на Афон любит ездить,
к примеру, принц Чарльз. Можно вспомнить еще и странный недавний
визит в Россию другого члена британской королевской семьи —
принца Майкла Кентского, В 1990-е его считали чуть ли
не претендентом на российский престол. Так вот, без поддержки
Константинополя этот монархический проект, по моему мнению, невозможен.
И этот узел противоречий — еще один фактор дестабилизации российской
элиты.
«СП»: —
В 1989 году никто в СССР и помыслить не мог, что страна
развалится — а через два года именно это и случилось.
— В условиях, когда
все политические институты завязаны на личный рейтинг Владимира Путина,
это может произойти стремительно. Власть уже не знает, что делать
с пограничным конфликтом Ингушетии и Чечни, непонятна ситуация
в Кабардино-Балкарии. Плюс никуда не делись центробежные настроения
в ряде национальных республик. По сути, скрепы, которые держат
Россию, расшатываются все сильнее. И это — опасная тенденция.