В связи с попытками некоторых авторов противопоставить Энгельса Марксу не лишне будет напомнить, что по этому поводу писал Энгельс в сноске к тексту своей работы «Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии». А писал он следующее: «Я позволю здесь себе одно личное объяснение. В последнее время не раз указывали на мое участие в выработке этой теории. Поэтому я вынужден сказать здесь несколько слов, исчерпывающих этот вопрос. Я не могу отрицать, что и до и во время моей сорокалетней совместной работы с Марксом принимал известное самостоятельное участие, как в обосновании, так и в особенности в разработке теории, о которой идет речь. Но огромнейшая часть основных руководящих мыслей, особенно в экономической и исторической области, и, еще больше, их окончательная четкая формулировка принадлежит Марксу. То, что внес я, Маркс мог легко сделать и без меня, за исключением, может быть, двух-трех специальных областей. А того, что сделал Маркс, я никогда не мог бы сделать. Маркс стоял выше, видел дальше, обозревал больше и быстрее всех нас. Маркс был гений, мы, в лучшем случае, – таланты. Без него наша теория далеко не была бы теперь тем, что она есть. Поэтому она по праву носит его имя».

Известно, что наибольшие отступления от этой теории произошли в России из-за приспособления её к российским реалиям. В СССР модернизированный Лениным и Сталиным марксизм был назван марксизмом-ленинизмом.

В наше время классический марксизм подвергается критике со всех сторон, и она достигла своего апогея. Критические стрелы летят как справа, так, к сожалению, и слева. Понятно, что оппоненты Маркса и Энгельса получили дополнительный аргумент утверждать, что марксизм ошибочен, так как, по их мнению, его реализация в СССР привела к краху советской системы. Даже появились утверждения, что капитализм непоколебим.

Слева доносятся голоса, что марксизм устарел, особенно, что касается движущих сил общественного развития, тенденции к абсолютному обнищанию, определения пролетариата, его классовой борьбы, революции и его диктатуры. При этом нередко классический марксизм отождествляется с марксизмом-ленинизмом. Такая точка зрения довольно широко распространена в России и за рубежом среди интеллигенции левых взглядов, как правило, антисталинистской направленности.

И, наконец, утверждение о том, что марксизм устарел, нередко можно слышать и от сторонников сталинской концепции социализма. Многие из них полагают, что классический марксизм уже не актуален, что нужно руководствоваться трактовкой марксизма Лениным и Сталиным, которые, по их мнению, развили его применительно к условиям конкретной страны, установившей социализм. Этой позиции придерживаются почти все существующие ныне марксистско-ленинские партии.

Товарищи, носители подобных взглядов, как представляется, никак не могут допустить, что крах советская модель социализма потерпела потому, что преобразования в Советском Союзе осуществлялись не в соответствии, а по существу вопреки принципиальным положениям аутентичного марксизма. Вполне понятно, что партии большевиков во главе с Лениным, а затем Сталиным хотелось ускорить и сократить муки родов нового общества. Понятно и то, что корректировка марксистского учения была продиктована применением его к совершенно неподходящим условиям российской действительности, что они осуществлялись в крестьянской и отсталой в культурном отношении стране. Из-за этого подверглись ревизии или игнорировались примерно два десятка принципиальных теоретических вывода, упрощавших классический марксизм, и тем самым непредумышленно превращавших его из науки в утопию. Особенно это касается положений, содержавшихся в ранних произведениях классиков о том, что коммунизм это гуманизм, что это обобществившееся, а значит, очеловечившееся человечество, а не отдельная его часть. Поэтому коммунизм невозможен в отдельно взятой стране. Классический марксизм исходит также из необходимости революционного разрешения кризиса не только в национальном, но одновременно и в мировом масштабе, с ликвидацией мирового рынка, диктующего свои условия всем странам. Сюда же относятся положения о необходимости для перехода в новую формацию определенного уровня развития мировых производительных сил, исключающего обобществление нужды, из-за чего начинается борьба за необходимые предметы и воскресает вся старая мерзость. Поэтому непосредственно коммунистические преобразования невозможны в отсталой стране без одновременно таких же преобразований в господствующих странах капитала.

В этих же произведениях содержатся положения о необходимости универсализации производительных сил для перехода в новую формацию, о возможности существования пролетариата только во всемирно-историческом смысле, как и его деяния - коммунизма, о необходимости преодоления действия закона социального разделения труда, о невозможности подготовить социальную революцию, о вреде заговоров и другие.

Подверглись ревизии положения стратегического характера, содержащиеся и в более поздних работах. Например, о невозможности перепрыгивания через исторические эпохи, о первичности экономического базиса по отношению к политической, юридической и идеологической надстройке, об осуществлении в первой фазе коммунизма политики диктатуры коренного классового интереса пролетариата, направленной не на физическое уничтожение эксплуататорских классов, а на уничтожение условий, воспроизводящих отношения частной собственности и классы. О конструкции пролетарской государственности, о том, что на первой коммунистической фазе уже не должно быть товарного производства и обмена, что на этой фазе должно преодолеваться подчинение людей действию закона социального разделения труда и отмирать государственность, что план и рынок несовместимы.

Игнорирование этих принципиальных положений классического марксизма, на наш взгляд, и привело СССР к краху.

Однако модернизированный марксизм в СССР был превращён в веру, внедрен в массовое сознание и в мировое коммунистическое движение. Он до сих пор широко распространен среди коммунистов, что, на наш взгляд, тормозит поиск причин краха советской модели социализма и развитие коммунистического движения.

Вместе с тем всё более пробивает себе дорогу позиция сторонников аутентичного марксизма, которые утверждают, что принципиальные положения марксистской теории не только не устарели, но они даже ещё не были испытаны на практике. По их мнению, время для реализации стратегических положений классического марксизма подходит только сейчас, так как буржуазный способ производства в связи с капиталистической глобализацией потерял возможность для своего расширения в планетарном масштабе. На необходимость этой предпосылки для перехода в новые исторические условия намекнул Энгельс перед самой смертью. (См. Энгельс Ф. «Введение к работе К. Маркса «Классовая борьба во Франции с 1848 по 1850 г.» Лондон, 6 марта 1895 г. - Маркс К. и Энгельс Ф. Собр. Соч. Изд. 2. Т. 22. С. 519-548).

В связи с изложенным, хотелось бы особо обратить внимание на тот факт, что упрощению и дискредитации подверглось, прежде всего, главное стратегическое положение классического марксизма об уничтожении частной собственности в ходе непосредственно коммунистических преобразований.

Напомню, что исследования проблемы частной собственности Маркс начал еще в 1843 году. Результаты их изложил в 1844 году в «Экономическо-философских рукописях». В них Маркс определился с понятием частной собственности, показал то, как частная собственность отчуждает человека от его общественной сущности, человека от человека, человека от природы.

Продолжение этих исследований мы находим в «Немецкой идеологии», в «Манифесте коммунистической партии». Затем в более поздних трудах: «К критике политической экономии 1859 г., в «Капитале», в «Критике Готской программы», в «Анти-Дюринге» и других.

В результате исследований в «Экономическо-философских рукописях» Мркс пришел к выводу, что под частной собственностью нужно понимать нечто большее, чем просто собственность частных лиц на средства производства. Под частной собственностью нужно понимать не объекты, а отношения людей по поводу присвоения материальных и не материальных объектов и, прежде всего средств производства. Частная собственность это такие общественные производственные отношения, которые дают возможность частным лицам присваивать средства производства, а также продукты индивидуального потребления с излишком, накапливать богатства и эксплуатировать чужой труд. Какие же экономические условия дают возможность частным лицам присваивать средства производства, а также присваивать продукты индивидуального потребления с излишком? И Маркс обнаружил, что такими условиями являются разделение труда и обмен. Он доказал, что разделение труда и обмен являются формами частной собственности.

Именно первое историческое стихийное разделение труда привело к появлению прибавочного продукта, вызвавшего необходимость развития обмена. Стихийное развитие разделение труда, товарного производства и обмена и формировали отношения частной собственности.

Первым объектом отношений частной собственности стала земля, с помощью которой осуществлялась эксплуатация рабов, крестьян и отчуждение их труда собственниками земли.

На основе дальнейшего стихийного разделения труда, особенно между ремеслом и земледелием развилась товарная форма продукта. Возникновение и развитие товарного обмена знаменовало собой полное и окончательное формирование частной собственности и формирование антагонистических классов. «В действительности, – разъясняютМаркс и Энгельс в «Немецкой идеологии» – я владею частной собственностью лишь постольку, поскольку я имею что-нибудь такое, что можно продать». Следовательно, чтобы имущество полностью приобрело свойство частной собственности, оно должно быть отчуждаемо и, прежде всего, обладать свойством товара.

Земельная форма частной собственности развивалась в античной и феодальной формации.«Полная, свободная собственность на землю, - разъяснял Энгельс в «Анти-Дюринге», - означала не только возможность беспрепятственно и неограниченно владеть ею, но также и возможность отчуждать ее… Что это означало, разъяснили … деньги, изобретенные одновременно с частной собственностью на землю. Земля могла теперь стать товаром, который продают и закладывают».

С развитием капитализма, первичной клеточкой которого, по Марксу, является именно товарная форма продукта или форма стоимости товара, основной формой частной собственности стал промышленный капитал.

Маркс открыл, что в экономических антагонистических формациях отношения частной собственности способствовали развитию производительных сил, культуры. Особенно интенсивно это происходило в период развития капиталистического способа производства за счет концентрации капитала в частных руках, что давало возможность его собственникам развивать крупное машинное производство. Этому способствовало становление буржуазной демократии и ликвидация феодальной зависимости рабочей силы.

Но на нисходящей линии промышленный капитал стал тормозить дальнейшее развитие производительных сил из-за того, что они приобрели общественный характер, значительно возросла производительность труда, а характер присвоения остался частным. Развитие рынков товаров стало не поспевать за развитием их производства. Постоянные кризисы перепроизводства стали спутниками капиталистической экономической системы. Поэтому Маркс пришел к выводу, что «промышленный капитал есть завершенная объективная форма частной собственности». На смену завершённой формы частной собственности должны придти отношения общей собственности, общий характер присвоения. Итак, если отношения частной собственности до капитализма играли положительную роль в развитии производительных сил, то на нисходящей линии развития они стали этому препятствовать. И Маркс в «Экономическо-философских рукописях» резюмирует: «Именно то обстоятельство, что разделение труда и обмен суть формы частной собственности, как раз и служит доказательством как того, что человеческая жизнь нуждалась для своего осуществления в частной собственности, так, с другой стороны, и того, что теперь она нуждается в упразднении частной собственности».

Продолжая исследование этой проблемы в «Немецкой идеологии» Маркс и Энгельс констатируют: «Различные ступени в развитии разделения труда являются вместе с тем и различными формами собственности, т. е. каждая ступень разделения труда определяет также и отношения индивидов друг к другу соответственно их отношению к материалу, орудиям и продуктам труда…». И они приходят к выводу, что «разделение труда и частная собственность, это - тождественные выражения: в одном случае говорится по отношению к деятельности то же самое, что в другом - по отношению к продукту деятельности».

Отношения капиталистической частной собственности Маркс характеризует самым широким социальным разделением труда и всеохватностью товарного производства и обмена.

Таким образом, в классическом марксизме под капиталистической частной собственностью имеются в виду общественные производственные отношения, с самым глубоким социальным разделением труда, всеохватывающим товарным производством и обменом. Это даёт возможность частным лицам, коллективам и государству присваивать средства производства, а также продукты индивидуального потребления с излишком и эксплуатировать чужой труд.

В Iтоме «Капитала» Маркс показывает, как исторически развивалось разделение труда, проходя этапы естественного, стихийного, технологического и, наконец, общественного разделения труда, как при капитализме разделение труда приобрело общественный характер, обусловленный господством товарного производства и обмена, как разделение труда охватило все сферы общества.

В «Анти-Дюринге Маркс и Энгельс приходят к выводу, что в основе деления общества на антагонистические классы лежит именно разделение труда, что при капитализме полностью сформировались противоречия между трудом городским и деревенским, умственным и физическим, управляющим и исполнительским.

Они обоснованно считали социальное разделение труда, товарное производство и обмен условиями воспроизводства отношений частной собственности, частного характера присвоения, существования классов, наёмного труда и эксплуатации. И эти условия, согласно их выводам, должны преодолеваться в переходный период от капитализма к полному коммунизму с помощью политики диктатуры коренноого классового интереса пролетариата, осуществляемой пролетарским полугосударствм, которая должна быть направлена на уничтожение отношений частной собственности. В письме Бракке, известном под названием «Критика Готской программы», которое было опубликовано Энгельсом после смерти Маркса, Маркс пишет, что на высшей фазе коммунистического общества исчезнет порабощающее человека подчинение его разделению труда.

В своих произведения Маркс и Энгельс наметили путь преодоления противоречий социального разделения труда. Он предполагает слияние труда городского и деревенского, умственного и физического, управляющего и управляемого, широкую специализацию и включение в действие закона перемены общественного труда.

Преодоление в обществе действия законов разделения труда, товарного производства и обмена согласно марксистской теории и означает уничтожение условий для воспроизводства отношений частной собственности, частного характера присвоения.

Однако в СССР партией в массовое сознание было внедрено понятие частной собственности лишь как собственности частных лиц на средства производства. Следовательно, уничтожение частной собственности связывалось лишь с переводом средств производства в собственность государства.

К 1936 году в Советском Союзе экспроприаторы были экспроприированы. Средства производства огосударствлены. После чего констатировалось, что частная собственность в СССР упразднена. К этому же времени были физически ликвидированы бывшие эксплуататорские классы. На этом основании был сделан вывод, что первая фаза коммунизма, названная Лениным в «Государстве и революции» социализмом, в основном построена, так как частная собственность и эксплуататорские классы уничтожены.

Однако, с точки зрения классической марксистской теории в СССР был сделан лишь первый шаг к уничтожению отношений частной собственности. Средства производства были переданы в собственность советского государства, которое, к сожалению, было не пролетарским полугосударством, а государством полубуржуазного полупарламентского типа. По существу средства производства оказались в полном распоряжении у советской бюрократии. Противоречия социального разделения труда, обусловленного товарным производством и обменом, целенаправленно не преодолевались, также как и не преодолевалась ориентация советской экономики на стоимостные показатели товарного производства и обмена. А не делалось это потому, что в «Экономических проблемах социализма в СССР» в 1952 году И.В. Сталин ошибочно указал, что существенные противоречия общественного разделения труда между трудом городским и деревенским, умственным и физическим, управленческим и управляемым в СССР уже ликвидированы, так как все работают на советское государство и на социализм. А товарно-денежные отношения приобрели новое содержание, что они не могут реставрировать капитализм.

Все эти выводы затем были использованы при составлении новой 3-й программы КПСС, которая была принята на XXII съезде в 1961 году под руководством Н.С. Хрущёва.

В программе утверждалось, что в СССР социализм существует реально, что он построен полностью и окончательно. На основании этого вывода была поставлена цель строительства полного коммунизма, полностью справедливого общества с высоким уровнем жизни. Программа ставила задачу строительства полного коммунизма путем расширенияиспользования товарно-денежных отношений, которые, по мнению Сталина, в период социализма получили новое содержание» (Программа КПСС. Политиздат, 1971, с.89).

Задача целенаправленного преодоления противоречий общественного разделения труда в программе не ставилась, так как, по Сталину, они считались уже преодолёнными.

Но к началу 80-х годов отмеченные противоречия, плановое хозяйство и расширение товарно-денежных отношения в ходе хозяйственной реформы вначале привели к застойным явлениям, к падению темпов роста производства, а затем к кризису. Разделение труда между управляющими и управляемыми, длительное исполнение управленческих функций одними и теми же людьми, как и предсказывали Маркс и Энгельс, привело к формированию советской элиты, властвующего господствующего класса, заинтересованного в упрочении своего положения за счёт присвоения государственной собственности. Стала муссироваться идея развитого социализма, а затем замаячила и перестройка советского социализма полностью на рыночный лад с «человеческим» лицом. Появилась идея перехода к смешанной экономике с частной собственностью на средства производства. По этой причине марксистское положение о необходимости уничтожения частной собственности многими советскими экономистами стало признаваться ошибочным. Главным их аргументом стал тезис о том, что частный хозяйственник эффективнее государственного, что государственная собственность привела к кризису. В 1990 году идея смешанной с частной собственностью экономики с подачи КПСС была закреплена в Конституции СССР. Последующие реформы в направлении расширения отношений частного присвоения, отказа от коммунистической идеологии прервали коммунистический вектор развития страны, и она распалась. Благодаря переводу страны на частнособственнические рельсы путем приватизации объектов государственной собственности, бывшее советское общество оказалось в капитализме с дикой эксплуатацией и диким расслоением населения.

Однако идея смешанной с частной собственностью экономики до сих пор широко распространена в современном коммунистическом движении России. Она нашла закрепление в программных документах многих российских коммунистических партий, отступивших от главного коммунистического требования об уничтожении отношений частной собственности, частного присвоения.