Грудинин Павел Николаевич

Грудинин
Павел
Николаевич

Персональная страница

Вопрос: Екатеринбург считается либеральным городом, что должно бросаться в глаза "красному" кандидату, наверное, вы это почувствовали по общению со СМИ и их вопросам, или же это миф, преувеличение?

Павел Грудинин: Я не почувствовал ничего такого. То, что вы называете либеральным – по журналистам это не видно. На самом деле, московские журналисты более какие-то... Может быть, это было связано с тем временем, когда мы давали первую пресс-конференцию в ТАСС. Они были злые, что ли. А тут нормальные вопросы. Даже LifeNews, который приехал, сказал: "Теперь мы будем задавать нормальные вопросы". Они признали, что раньше вопросы были некорректные. Я, кстати, не успел обстоятельно познакомиться с городом, но очень много видел журналистов. Ну да, действительно, журналисты, с которыми я утром разговаривал, выносят бюллетени (с участков во время голосования, – прим. Накануне.RU), а это неправильно.

Вопрос: Полемизируете с ними?

Павел Грудинин: Человек должен высказаться по тому поводу, который является основным для страны. Выборы – это не конкуренция людей, это конкуренция идей. Мы ищем пути выхода из кризиса, пытаемся совместно решить эту проблему. От того, что предлагает каждый из кандидатов, зависит будущее страны. Нет смысла прятать голову в песок и убегать. Я убеждал этих журналистов, что нужно прийти на выборы, именно от их голоса, от молодежи зависит будущее.

Вопрос: Что касается бойкота, то один из главных идеологов "забастовки" в Екатеринбурге – как ни странно, мэр Ройзман. А сегодня [интервью записывалось 1 февраля] на пресс-конференции его призвали быть наблюдателем от КПРФ.

Павел Грудинин: Это действительно странно, ведь это человек, который сам прошел через выборы, который выбирался. Он понимает, что только через выборы можно изменить жизнь наших людей, а не через назначение, и вдруг говорит, что нужно бойкотировать. На мой взгляд, это совершенно не правильно. Поэтому Юрий Вячеславович [Афонин] сказал, давайте, включайтесь, контролируйте, потому что надо не только прийти на выборы, но и проконтролировать, чтобы это было честно.

Вопрос: Он еще не ответил?

Павел Грудинин: Не знаю, у меня нет прямой связи с вашим мэром, но я думаю, что есть вещи, которые все должны понимать. Только путем легитимной передачи власти можно что-то изменить в стране и не доводить ситуацию до бунтов и революций.

Вопрос: От местной тематики немного отойдем к внешней политике. Для меня как журналиста, который являлся непосредственным участником событий в Крыму, на Донбассе и много времени провел среди ополчения, очень важен вопрос... У вас в совхозе была база КПРФ для отправки гуманитарной помощи на Донбасс. Сейчас в СМИ обсуждается роль ополченцев в той кампании. Как вы сами относитесь к ополчению Донбасса?

Павел Грудинин: Во-первых, [база] не была, а есть. Мы будем отправлять конвои и дальше. Таким образом Коммунистическая партия Российской Федерации пытается помочь тем людям, которые пострадали от действий на Донбассе. Конфликт когда-нибудь должен быть разрешен. Сказали "А", надо говорить и "Б". Надо признать независимость. Надо определиться с тем, как мы будем помогать русским и российским гражданам, людям, которые с нами едины по духу. Эта пропасть в два прыжка не преодолевается.

Вопрос: Еще раз, признать независимость?

Павел Грудинин: Конечно. Или, по крайней мере, включить их в состав России. Это нужно решать, для меня главное, что люди хотят. Если в Крыму проголосовало 90% "за", то почему мы должны не слушать этих людей, а слушать кого-то за рубежом? Я считаю, это наше внутреннее дело. Да, надо учитывать много факторов. Но если ты принял решение, ты должен следовать ему абсолютно точно, потому что иначе ты становишься человеком, которому не верят ни враги, ни друзья. Это самое страшное.

Вопрос: Но ведь вы недавно говорили, что выступаете за мир, а если признать республики, включить в состав, это уже не мир? Или можно и так достичь мира?

Павел Грудинин: Давайте честно, Крым мы присоединили, там мир?

Вопрос: Да, но вы идете в президенты, можете объяснить механику, как на Украине установится мир?

Павел Грудинин: Тут же ситуация такая, кто-то против того, что мы сделали, но если ты сильная держава, то с этим можно не считаться. Ситуация в Ираке. Ну да, но Америка сильная держава и бездоказательно, не послушав мировое сообщество, поверила в версию о наличии оружия массового поражения, приняла такое решение [бомбить Ирак]. Или вот на мой взгляд, черная страница в нашей истории, когда мы признали агрессию против Ливии. Мы не должны были этого делать. Фактически мы отказались от наших союзников. В результате действий недружественных им стран Европа пострадала, люди в этой стране тоже пострадали. Именно поэтому я считаю, что если ты принял какое-то решение, то следуй ему до конца.

Вопрос: Вы советуете брать Киев?

Павел Грудинин: Нет-нет-нет, я говорю про Крым. Если мы приняли решение помогать нашим братьям на Донбассе, мы должны принять окончательное решение. А потом пытаться с этой позиции уже дальше договариваться. Договариваться, так или иначе, придется. Нам нужно сделать все для того, чтобы [в мире] признали наше решение.

Вопрос: Вернемся из Донбасса в Москву. Очень популярная идея – перенос столицы из Москвы, ну, например, в Сибирь. Мы все знаем, что в России инфраструктура смещена на запад страны, а восток малолюдный, неосвоенный, рядом Китай огромный дышит, озирается на Сибирь. Возможен ли перенос политического центра страны? Как вы относитесь к этой идее?

Павел Грудинин: Я абсолютно убежден в том, что никакую столицу никуда переносить не нужно. Нужно сделать то, что мы написали в нашей программе. Чтобы доходы от бизнесов равномерно распределялись по всей стране. Надо сделать так, чтобы Москва и другие крупные города не высасывали денежные и людские ресурсы. Не так достигается равновесие между регионами. Есть понятие бюджетной обеспеченности, есть понятие правильного распределения налогов. Вот этим надо пользоваться. Соседние страны показали, что это ничего не решает. Надо сделать так, чтобы на всей территории России можно было жить так же хорошо, как в Москве. Тогда никто не захочет уезжать из Екатеринбурга.

Вопрос: Везде должна быть Москва?

Павел Грудинин: А почему нет? Если вы не будете забирать львиную долю доходов с территории Екатеринбурга, то весь город будет жить хорошо. Или вот Уфа. Мы были там. 80% забирают в федерацию, а оставляют крохи. Это неправильно. Как говорил Евгений Максимович Примаков – равномерное распределение доходов между субъектами федерации должно составлять 50 на 50, вот правильное решение.

Вопрос: Чтобы не возникал лозунг "хватит кормить Москву"? А Кавказ?

Павел Грудинин: А Кавказ? Если вы хотите помогать Кавказу, то вы точно так же должны помогать Тыве, например. Вот это понятие – бюджетная обеспеченность, т.е. обеспеченность на душу населения. Такая политика, на мой взгляд, правильная, причем я сегодня говорил на встрече с жителями города и нашими сторонниками, а почему мы так относимся к своим детям, если ребенок родился в Москве, то у него обеспеченность гораздо больше, как и у учителей, которые его учат, врачей, которые его лечат? Другие зарплаты. Ребенок, который родился в Екатеринбурге, менее ценен, чем тот, который родился в Москве? Должны быть равные зарплаты между всеми учителями и врачами страны. Люди не должны зависеть от того, в каком месте они родились и выросли. Так же и пенсии. Люди работали на страну, но пенсия в Москве больше, чем в Екатеринбурге. Это несправедливо.

Вопрос: Как вы считаете, национальные проблемы на Кавказе решены? Там сохранится хотя бы тот хрупкий мир, который есть?

Павел Грудинин: Вы сами назвали этот мир хрупким, это не я сказал, это вы сказали.

Вопрос: Так многие считают, не только я. Как только туда перестанут идти дотации, огромные деньги…

Павел Грудинин: Вы поняли, как и я понял, что там хрупкое равновесие, которое достигнуто путем очень сложных отношений и выплаты "контрибуций". Это очень сложный межнациональный узел, который нужно решать только путем переговоров. Никакие военные действия не помогут. Одновременно нужно государство, чтобы внедряло федеральную власть там. Мы же видим, что никакие российские законы там не работают. Это тоже решается путем переговоров, установления взаимоотношений.

Вначале мы совершили много ошибок, которые долго придется исправлять. Однозначного пути решения проблемы не существует. В нашем общем деле есть много людей, которые знают, как это решать. Очень много людей с Северного Кавказа работают вместе с нами. Очень тонкая грань. Там надо понимать специфику региона, чтобы не наломать дров и не ввергнуть страну в конфликт.

Но обязательно надо менять политику [на Кавказе]. Это несправедливо, когда один регион получает дотации, другой, находящийся рядом, вообще их не получает. Лозунг нашей кампании – справедливость.

Вопрос: Тогда давайте поговорим о справедливости, диктатура пролетариата или финский социализм?

Павел Грудинин: Есть среднее. Никакой диктатуры пролетариата быть не может. Мы же не догматики. Когда Ленин, после провозглашения Советского Союза, перешел на Новую экономическую политику (НЭП), он тоже эти догмы отверг. Это же живая ситуация. Не нужно считать, что все, кто поддерживают коммунизм, догматики. Поэтому мы предлагаем, скажем так, общество справедливости, равенства, братства с учетом нынешней специфики. Малые и средние предприятия, например, в Китае, они же никакой диктатуры пролетариата не имеют. А вот стратегические отрасли, как в Китае, у нас тоже предлагается национализировать.

Вопрос: Мы понимаем, что у вас нет времени читать все материалы в Интернете, как у нас, журналистов, но, может быть, вы знаете, что слева вас критикуют именно за то, что вы предлагаете некий "совхозный НЭП". Говорят, реальные перемены невозможны без диктатуры партии, без 20-х годов и Ленина.

Павел Грудинин: Неправда. У нас уже построен, как вы его называете, "совхозный НЭП". Что же, там диктатура пролетариата?

Вопрос: Ну, как минимум, единоначалие?

Павел Грудинин: Почему же единоначалие? Если у меня только 44% акций, а у моих сотрудников и сторонников еще определенное количество. Где же тут диктатура или единоначалие? А если у меня вопросы с выделением квартир решает профсоюз, а не я, а я только подписываю, это диктатура?

Вопрос: Ну, если верить вам, то это диктатура ваших рабочих над вами?

Павел Грудинин: Не так! Мы предлагаем в президентской кампании: есть президент – это орган власти, но его контролирует Государственная дума, Совет Федерации, а еще мы предлагаем сделать Национальное бюро по борьбе с коррупцией, как это было в Румынии и Сингапуре. Оно бы тоже контролировало президента и могло совершать расследования по отношению к президенту независимо. Это диктатура одного человека? Это тот случай, когда все ветви власти друг друга уравновешивают. Никто не может получить максимальную власть. Кстати, как в Америке, что бы ни хотел сделать Трамп, он вынужден считаться с Конгрессом. Это разделение властей.

Вопрос: Вот Альенде в Чили выбрали, он хотел сделать что-то хорошее для страны, но "считаться" у него не получилось, с ним сделали то, что сделали?

Павел Грудинин: Секунду. Я не буду обсуждать перевороты. Военная хунта незаконно сместила действующего всенародно выбранного президента – это другое. А мы идем другим путем.

Вопрос: Мы же вас спрашиваем, что будет, если вы победите, что будет после выборов?

Павел Грудинин: После выборов ничего плохого не будет, будет только хорошее.

Вопрос: Даже с левым президентом?

Павел Грудинин: Какая разница?

Вопрос: Транснациональный капитал не позволит же…

Павел Грудинин: Погодите, если у вас есть желание, то вы добьетесь того, что вы хотите, тем более, что у вас есть такие ресурсы как Конституция и законы Российской Федерации. Никто не сказал, что это легко – захотел и на следующий день все стало. Это работа, это путь переговоров и система сдержек и противовесов. Иначе наша страна окажется на пороге хаоса. Вы же знаете, в чем разница между бунтом и революцией? Бунт – это когда побеждает власть, а революция – побеждают бунтовщики. Плохо и то, и другое. Особенно в нашей стране. Нет ничего более бессмысленного и беспощадного, чем русский бунт. Это сказал великий русский поэт, и это правда.

Вопрос: Вопрос по вашей программе. 4-й шаг у вас – инновации и модернизация. Путин говорил об индустриализации, Медведев говорил о модернизации. Есть "Сколково", есть "Роснано". А модернизации нет. Что предложите вы?

Павел Грудинин: У нас есть то, о чем мы говорили в Уральском отделении наук: псевдоученые и "Сколково", и "Роснано". Они заточены на освоение бюджетных средств…

Вопрос: Отменяете реформу РАН?

Павел Грудинин: Конечно! А есть ученые еще (настоящие, – прим. Накануне.RU), прикладные институты, академические. Почему бы их не финансировать, вместо того, чтобы придумывать какие-то "Роснано" и "Сколково", которые должны привезти иностранных ученых, которым должны заплатить бешеные деньги, а потом ничего не получить? А наша наука не может с этим справиться? У нас нет своих академиков, профессоров, ученых? Нам нужно финансировать то, что у нас есть, а не то, что придумано какими-то людьми из "Роснано". Не помню за долгие годы, что придумало "Роснано", планшеты и неизвестные сотовые телефоны, которые никто не видел, литиевые батареи, помните, 13 млрд вложили в завод, а потом сделали его банкротом? За все нужно отвечать. У нас почему-то безответственность. Если ничего не получилось – уйдите.

Вопрос: Позвольте снова вернуться к Екатеринбургу. У нас местные бизнесмены выступили с дискуссионным проектом, построить дорогостоящий "храм-на-воде", при этом власти города и области утверждают, что нет денег на вторую ветку метро. Вот вы президент. Что вы выберете, храм или метро?

Павел Грудинин: Я сделаю все одновременно. Я вам могу сказать, что в России хватает денег на все, если правильно распределять. Вы знаете, какое количество денег расходуется зря? Если перед вами поставить вопрос, что строить, храм для верующих или вторую ветку метро, вы что выберете?

Вопрос: Метро!

Павел Грудинин: Или "Ельцин-центр"?

Вопрос: Точно не "Ельцин-Центр".

Павел Грудинин: Я всегда говорю, что богат не тот, кто имеет много денег, а тот, кто правильно их тратит. Если дума областная или городская будет вести себя, как орган защиты интересов граждан, обсуждать это все, то они примут правильное решение, в интересах людей, а не в интересах олигархических групп. Салтыков-Щедрин говорил, что во всем мире дороги строятся для передвижения, а у нас еще и для воровства. Ничего не напоминает? Когда стадионы строятся за бешеные деньги, а на самом деле они столько не стоят. Инфраструктурные объекты, которые сначала стоят 6 млрд, а потом – 50 млрд. Надо перестать воровать. Тогда хватит на все.