Ученые РУСО дали отпор власовщине!

Официальный интернет-сайт ЦК КПРФ – KPRF.RU

Ученые РУСО дали отпор власовщине!

2016-03-03 11:38
Пресс-служба Санкт-Петербургского отделения РУСО

Ученые РУСО дали отпор власовщине! П роиграно сражение – надо победить в войне.

1 марта 2016 года в Северной столице России предпринята беспрецедентная попытка «научно» легитимизировать власовщину и вообще коллаборационизм в качестве « формы социального протеста ».

Речь идет о защите «диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук Кирилла Михайловича Александрова «Генералитет и офицерские кадры вооруженных формирований Комитета освобождения народов России 1943–1946 гг.».

Согласно официальной информации ( http://www.spbiiran.nw.ru/защита-25/#more-7274), работа выполнена в ФГБУН «Санкт-Петербургский институт истории РАН» (Отдел истории революций и общественного движения России).

К.М. Александров давно уже и печально известен своей неоколлаборационистской позицией, поддерживаемой русофобами и антисоветчиками, - однако на этот раз либеральные ученые-историки перешли все границы.

Включив в свой текст определенное количество достаточно любопытной информации о действиях преступной организации – так называемого «Комитета освобождения народов России» - Александров:

а) Вынес на защиту положение о том, что власовщина представляет собой «форму социального протеста», таким образом, по сути, выводя преступную организацию и криминальное явление в сферу легитимного общественного процесса ;

б) произвольно расширил рамки деятельности преступной организации «Комитета освобождения народов России», уничтоженного в 1945 году после краха Третьего Рейха, но якобы (по Александрову) продолжавшего «борьбу за освобождение» и в 1946 году;

в) добавил в научный текст неуместные оценочные суждения (конечно, в пользу коллаборационизма и неоколлаборационизма), которые в случае защиты диссертации станут парадигмами официальной научной школы;

г) проигнорировал целый ряд научных источников , относящихся с советской и российской историографии и имеющих прямое отношение к исследуемой им теме, но противоречащих неоколлаборационистской идеологии.

Особенно печально и тревожно, что ведущей организацией для Александрова выступило Федеральное государственное автономное образовательное учреждение высшего образования Крымский федеральный университет им. В. И. Вернадского! Возникает вопрос: не засели ли там со времен украинской оккупации радикальные «свидомиты», готовые ради пропаганды власовщины и бандеровщины на сделку с научной добросовестностью?

Не удивляет и то, что ряд положительных отзывов на «труд» Александрова выполнены представителями иностранных вузов.

В этих условиях ученые Санкт-Петербургского отделения РУСО не могли остаться в стороне и дали настоящий бой «пятой колонне» в науке.

Руководитель отделения профессор, доктор философских наук, декан факультета социальных наук РГПУ имени А.И. Герцена, А.В. Воронцов; советник директора РИСИ, профессор, доктор философских наук А.Л. Вассоевич, доктор философских и экономических наук А.И. Субетто и другие ученые пришли на «защиту» Александрова и активно выступили там, полностью разгромив тезисы Александрова с подлинно научных позиций (предварительно отзывы ученых были направлены в официальном порядке)"

Завершая свое выступление, А.И. Субетто заявил: «Считаю, что, если диссертационный совет Санкт-Петербургского института истории проголосует позитивно за это диссертационное исследование, то это будет удар по достоинству самой отечественной исторической науки в современной России».

Крыть аргументы наших ученых по существу либералам от науки было нечем, тем более, что эти аргументы были поддержаны многими отзывами от известных ученых, таких как руководитель Центра по изучению войн и геополитики Института всеобщей истории РАН, доктор исторических наук М.Ю. Мягков, доктор исторических наук, профессор Б.П. Белозеров; профессор Военной академии материально-технического обеспечения В.М. Аратюнян, доктор исторических наук, профессор МГЛУ А.Ю. Плотников.

На первый взгляд, элементарная научная добросовестность и здравый смысл требовали от Ученого Совета СПб Института истории РАН осознать, что власовщина по определению не может быть «формой социального протеста» , так как во время Великой Отечественной войны решался вопрос физического выживания народов СССР и в случае победы нацистов начал бы работать «план ОСТ», по которому русские подлежали обращению в рабство и постепенному геноциду, а, скажем, евреи и цыгане, немедленному уничтожению .

Получается, что вооруженная борьба на стороне нацистов против собственного народа, организованная нацистами и под руководством нацистов (отметим, что власовцы давали присягу сражаться под руководством именно Гитлера) с помощью «историков» из Петербурга превращается в благопристойную форму общественной активности!

Добавим к этому, что даже по мнению двух официальных оппонентов - Д.Е. Комарова и Н.А. Ломагина - работа Александрова характеризуется отказом от исследования преступлений нацистов, игнорированием преступного прошлого власовцев, многие из которых были карателями и уголовными преступниками, не репрезентативностью выборки (и пр. и пр.)!

Однако и Комаров, и Ломагин, разгромив опус Александрова, тем не менее дали ему, в целом, положительную оценку…

Все это убедительно показало, что в СПБ Институте истории РАН происходило антинаучное действо, как две капли воды похожее на выполнение заказа на историческую фальсификацию и самую настоящую духовную диверсию .

Не зря представители ветеранских организаций, в том числе Председатель Совета общественной организации ветеранов войны, труда, Вооруженных Сил и правоохранительных органов,генерал-майор В.Т. Волобуев, в своем отзыве на автореферат работы Александрова чуть ли криком кричали, кем на самом деле являлись власовцы.

Об этом же убедительно написали в своем, зачитанном ученым секретарем отзыве, кандидат филологических наук, доцент диакон РПЦ Владимир Василик и многие др.

Однако, члены Ученого Совета по сути дела не воспринимали их слова. Они были готовы голосовать и требовали у председательствующего, директора Института Н.Н. Смирнова прекратить зачитывать негативные отзывы, сократить дискуссии и т.д. Создалось отчетливое впечатление, что перед нами разыгрывается хорошо срежиссированный «научный» либеральный спектакль. В процессе дискуссии Н.Н. Смирнов внезапно заявил, что Совет будет выслушивать критические отзывы, потому что он, Смирнов, «подвергается невиданному давлению, ему угрожают судьбой Института и, вообще, нужно оглянуться вокруг».

Стало ясно, что таким образом Смирнов намекал на некую «злочинну владу», которая де давит на бедных ученых и мешает легитимизировать власовщину, а так же на неких «доносчиков» (о доносах в зале тоже много говорилось), которые, де, «подняли шум».

В такой обстановке трудно был сомневаться в результатах голосования. Один из ветеранов II Ударной Армии встал и демонстративно вышел из зала, громко сказав: « Если бы мы не победили, Вы бы не жили».

Даже негативно относящийся к Ленину представитель Русской Православной Церкви протоиерей Александр Ильяшенко (настоятель московского храма Всемилостивого Спаса) подчеркнул недопустимость попытки уравнивания СССР с гитлеровской Германией и ее пособниками, а также обеления предательства.

Более того, крайне негативный отзыв «диссертации» дал Центральный Архив Министерства Обороны РФ в лице заместителя начальника Центрального архива В. Лоншакова (отзыв был зачитан).

Но кто вникал в эти отзывы…

Выдержав пытку здравым смыслом и научной, также человеческой, совестью, Совет 18 голосами против одного поддержал псевдонаучный текст Александрова (всего в Ученый Совет входят 25 членов, вероятно, 7 из них усовестились и поэтому не присутствовали).

Очевидно, что группа, организованная вокруг СПб Института истории РАН, рассчитывает на поддержку очень влиятельных неоколлаборационистов в системе российской власти и российского образования и, невзирая на любые издержки, «пробивает» легитимизацию борьбы против своего народа и государства на стороне нацистов в качестве социального гражданского протеста , а также выведение К.М. Александрова на авансцену исторической науки.

Но очевидно и то, что, так или иначе, борьба продолжится, в том числе на уровне ВАК.

Ибо мы помним, как начиналось отмывание Бандеры и бандеровцев – объективных союзников Власова и власовцев, на земле Украины .

Мы знаем и то, к каким ужасающим последствием привело такое «безобидное» теоретизирование .

Думается, понимает это и руководство СПб Института истории РАН, а, значит, ведает, что творит, обращаясь к помощи со стороны второсортных историков (многие из которых вполне заслуживает статуса иностранных агентов), и отвергая мнения действительных профессионалов исторического дела (отметим, например, что отзыв профессора А.Л. Вассоевича, ранее выложенный на сайте СПб Института Истории РАН, 2 марта 2016 исчез из публичного доступа (!), а отзыв представителя Института общей истории РАН М.Ю. Мягкова отсутствовал там изначально вместе с рядом других отзывов со стороны серьезных ученых!).

Итак, отечественная историческая российская наука дискредитировала себя и потеряла свое достоинство в лице группы «ученых»-либералов .

Это – не та Академия Наук, которую мы, ученые-патриоты защищали и защищаем!

Пресс-служба

Санкт-Петербургского отделения

РУСО

Ниже приводится текст отзывы на опус Александрова со стороны членов РУСО, доктора философских и экономических наук, профессора А.И. Субетто и доктора философских наук, профессора А.Л. Вассоевича, а также ссылки на другие критические отзывы.

Отзыв

доктора философских наук, доктора экономических наук, Заслуженного деятеля науки РФ, Лауреата Премии Правительства РФ, полковника в отставке Субетто Александра Ивановича на автореферат диссертации и диссертацию на соискание ученой степени доктора исторических наук Александрова Кирилла Михайловича на тему:

«Генералитет и офицерские кадры вооруженных формирований Комитета Освобождения Народов России 1943 – 1946»

Ознакомившись с диссертацией и авторефератом диссертации К.М.Александрова, выставленными в компьютерном виде на сайте, в соответствии с процедурой гласности обсуждения и защит диссертаций в соответствии с требованиями положения ВАК, считаю необходимым, как ученый, высказать следующее по поводу работы Кирилла Михайловича Александрова.

Несмотря на впечатляющий список различного рода литературных и архивных источников в России и за рубежом, на которые опирается автор, несмотря на огромный объем машинописных страниц самого диссертационного труда – в 1136 страниц, несмотря на все выполненные формальные критерии по публикации основных результатов диссертации в научной печати, в своей интерпретационной части, связанной с претензией на историческую реконструкцию исторического феномена «власовщины» или, другими словами, – затеи гитлеровского руководства по формированию «армии Власова», мотивов предательства тех плененных советских бойцов и офицеров, которые согласились встать под «знамена» Власова, диссертация является научной фальсификацией.

Почему? Попытаюсь обосновать указанный вывод.

Первое. Примененные автором тип мышления и система понятий отразили в себе одну из «технологий» манипуляции сознанием, в том числе и манипуляции сознанием в науке, – гипостазирование. Гипостазирование (греч. hypostasis – сущность, субстанция) – присущее идеализму приписывание абстрактным понятиям самостоятельного существования, когда «второстепенное свойство возвышается до уровня сущего, для него изобретается многозначительное слово» (С.Г.Кара-Мурза). С.Г.Кара-Мурза в монографии «Антисоветский проект» (2009), со ссылкой на известного социального психолога Ле Бона, показывает, как через «могущество слов», находящееся в «тесной связи с вызываемыми образами» и совершенно «не зависящее от их реального смысла», осуществляется деформация картины мира в сознании, которая делает человека, общество всё более неадекватными реальности, с соответствующими трагическими последствиями для общества. Известный современный экономист Л.фон Мизес предупреждал: « Склонность к гипостазированию, т.е. к приписыванию реального содержания выстроенным в уме концепциям, – худший враг логического мышления».

Автореферат и диссертация К.М.Александрова демонстрирует этот феномен гипостазирования, удаляющий всё, о чем он пишет и рассуждает, от научной объективности, от «правды истории» (если следовать этому понятию В.Г.Комарова в его фундаментальном труде «Правда: онтологическое основание социального разума», 2001). Вот примеры таких гипостазированных утверждений К.М.Александрова, с помощью которых вершится фальсификация истории Великой Отечественной войны:

1.В подразделе автореферата, посвященном актуальности исследования, он утверждает: «Во время Отечественной войны 1812г. и Первой мировой войны русские пленные генералы и офицеры не создавали воинские части для борьбы против российского государства , тогда как в годы Второй мировой войны некоторые пленные советские командиры и политработники, а также многие генералы и офицеры Белых армий с этой целью сотрудничали с противником» (с. 3 Автореферата). Вообще, как могут где-либо пленные генералы и офицеры, да еще находящиеся в немецких концлагерях для военнопленных создавать, по своей воле и инициативе, воинские части? Такого просто не может быть. Значит в «головах» фашистско-немецкого руководства должен быть «проект» или «программа» создания таких частей, по которым вначале в лагерях находят добровольцев для участия в «армии Власова», затем должны быть под контролем немцев появиться лагеря для создания таких частей и т.д., и т.п. Далее, К.М.Александров пытается внушить читателю, что, вот мол, «русские пленные генералы и офицеры не создавали воинских частей для борьбы против Российского государства» (какие молодцы!), как будто они имели такую возможность, а вот «советские пленные генералы и офицеры», и это по автору – «социально-политический феномен», создали такие воинские части. И отсюда – скрытый намек – насколько ниже качество советских офицеров и генералов. Что это такое, по определению? – Прямая фальсификация истории, это пример антинаучной, гипостазированной формы мышления. Кроме того, в этом приведенном примере мы наблюдаем и безграмотность в построении суждения. Первая часть – посыл – в этом суждении – «русские пленные генералы и офицеры не создавали воинские части», а во второй части – объем содержания намного больше: не только «советские генералы и офицеры создавали воинские части», но и генералы и офицеры Белых армий (но последние не были пленными; ведь они действительно добровольно, в духе Логики Гражданской войны, которая для них продолжалась, встали на сторону гитлеровского фашизма в борьбе против СССР). В этом примере есть один момент манипуляции: вспоминается Отечественная война 1812 года и ни слова не говорится о Великой Отечественной войне 1941 – 45гг., которая подменяется понятием «Вторая мировая война». Тем сам автор пытается нейтрализовать сам факт предательства, нарушения воинской присяги теми пленными советскими офицерами и генералами, в том числе Власова, кто перешел, спасая себе жизнь, на сторону немецко-фашистских захватчиков, заменяя его словом «сотрудничество».

2.Автор избегает определения «немецко-фашистские захватчики», заменяя его нейтральным словом «противник». Понятия и «противник», и «Вторая мировая война», которые ставятся на место понятий «немецко-фашистские захватчики», «Великая Отечественная война», призваны убрать из текста диссертации сам факт, что: (1) немецко-фашистские войска вероломно напали на нашу родину первыми, и (2) это была Великая (действительная!), поскольку стоял вопрос о жизни и смерти всего советского народа, и в первую очередь русского народа), и, конечно, Отечественная война, как и в далеком 1812 году.

3.Все это делается автором сознательно, причем сознательно используются технологии гипостазирования, чтобы доказать что так называемая «армия Власова» и другие части, созданные из бывших белых офицеров и генералов и советских военнопленных, согласившихся воевать против СССР, это было продолжением «социального протеста». Чтобы это аргументировать, автор всю первую главу (более 100 страниц) посвящает обоснованию, что вся история СССР после окончания гражданской войны и до начала Великой Отечественной войны была периодом чуть ли не тотального насилия. На с. 27 Автореферата мы находим утверждения: «Драма Первой мировой войны и революции открыла для российского общества эпоху массового насилия, продолжающуюся сорок лет»; «…положение гражданина в тотальном государстве низводилось до уровня «винтика». А как же миру было явлено чудо «экономики Сталина», о которой пишет В.Ю.Катасонов (в монографии «Экономика Сталина», 2014), благодаря которой мы вышли к началу войны на такой уровень мощи, которая позволила одержать победу над вооруженными силами Германии и её сателлитов, которые опирались на мощь почти всей Европы? Ведь среднегодовые темпы роста национального дохода в СССР с 1922 по 1940гг. составляли 15,3%, чего не знала ни одна страна мира за весь ХХ-й век (см. Ю.Савельев «Реальная экономика советской и современной России (цифры против мифов)», 2015, с. 14). Это «чудо» родилось благодаря трудовому энтузиазму советского народа. Игнорировать тот факт, что в довоенный период истории СССР произошёл взрыв творческой энергии народа, людей труда, что были достигнуты успехи в искусстве, культуре, науке, в образовании, в массовой физкультуре и спорте, которые удивляли мир, «мазнув дёгтем» по «фасаду» советской истории с помощью «ярлыков» – «эпоха массового насилия», и положение гражданина СССР было на уровне «винтика» – для ученого-историка означает, что он не ученый, а человек, ведущий идеологическую, ценностную войну против собственного народа.

Гипостазирование буквально тотально пронизывает текст диссертации. Еще один пример – фраза докторанта: «Режим требовал от населения демонстративной лояльности и энтузиазма (мое замечание: как будто энтузиазм может быть по принуждению?), принуждая атомизированное общество к лицемерию и двоемыслию» (с. 27 Автореферата). Я еще могу согласиться, что американское либеральное общество можно назвать атомизированным. Но советское общество, которое сохраняло в себе дух коллективизма, характерного для всех эпох истории России, как цивилизации, назвать «атомизированным», – это, с одной стороны, сказать «ложь» о советском обществе, а, с другой стороны, проявить непонимание сути слов, которые применяются, или умышленно искажаются.

Второе. Автор де-факто, оправдывая предательство власовцев, более того «обеляя» их измену, переводя это в ранг социального якобы протеста, хотел он того или нет, встал на путь «войны» вместе с «власовцами» против СССР, советского народа, против Советской армии, против тех, кто сражался на фронтах в Великой Отечественной войне или в тылу врага, встал на путь «войны» против благодарной Памяти о Великой Отечественной войне, которая так ярко проявилась в шествии «Бессмертного полка» по городам России 9 мая 2015 года. По К.М.Александрову путь предательства, на который стал Власов и его соратники и приспешники, – это «освоиться с новыми реалиями, выжить и сделать карьеру» (с. 30 Автореферата), замечу – «карьеру» в фашистской Германии. При этом он добавляет, очевидно, считая это веским доводом: «Значительная часть власовцев руководствовалась приспособленчеством, вырабатывавшемся за годы пребывания в сталинском социуме…» (с. 29 Автореферата). Что это? – Разве это не клевета ученого-историка на советский строй, на коммунистическую партию, на советский народ, на советскую молодежь, давших, прямо скажем, массовый героизм, только подвиг Александра Матросова повторило, пожертвовав своей жизнью более 630 советских воинов? Кто выиграл Великую Отечественную войну и спас все человечество от немецко-фашистского рабства (перемолов на советских фронтах более 80% живой силы врага), – «приспособленцы»?

Таким гиберболизированными утверждениями, за которыми прячется идеология антисоветизма и антикоммунизма (даже, если внимательно вчитываться в текст, в построение фраз, – ненависть к советской истории), «усеян» весь текст диссертации и автореферата.

Третье. В диссертации есть «намеки» с двусмысленными акцентами, которые можно назвать некоей научной «эзоповщиной». Например: «Советские люди жили в условиях информационной и политической изоляции, с искаженными представлениями об окружающем мире, в том числе о демократии, фашизме и национал-социализме» (с. 27 Автореферата). Это что за намек? Плохо разбирались, что есть фашизм? Не знали речи лидера болгарских коммунистов Димитрова на суде, организованном гитлеровцами? Или плохо распознали, что с собой несет фашизм во время гражданской войны в Испании, где воевали советские добровольцы, в том числе будущий Маршал Советского Союза Малиновский? Или Горький, Маяковский, Есенин не то написали о «демократии» в США? Или ошибался знаменитый европейский писатель Леон Фейхтвангер, который написал: «Чистой» демократии, которая сводится к свободе печати для имущих и к праву подавать ничего не стоящие избирательные бюллетени, Ленин противопоставил подлинное государство народа, немыслимое без передачи средств производства в общее пользование». И что же? Французская «демократия» сразу, в течение двух месяцев, была оккупирована гитлеровцами, а в СССР, в советском государстве, столкнувшись с советским народом, якобы по К.М.Александрову не знавшему, что такое истинная «демократия», немецкая военная машина получила сокрушительный удар, была разгромлена «в пух и прах». Это что? – Образец объективного, научно ангажированного текста, написанного ученым-историком? – Или это идеология «светочей тьмы» по Михаилу Делягину (см. М.Делягин. Светочи тьмы. Физиология либерального клана, 2016)?

Четвертое. Основной «вектор» в обосновании мотивации вступления советских военнопленных, под нажимом гитлеровцев, в том числе представителей СС, по К.М.Александрову, – это доказательство того, что это есть якобы «социальный протест» против якобы «сталинского режима» (хотя еще раз обращаю внимание на некорректность использования понятия «социальный протест» применительно к поведению тех советских военнопленных, кто решился под давлением тех или иных причин и факторов на измену своей воинской присяге), хотя сам Власов заявил, что «советская власть меня ничем не обидела, а в личной переписке выражал свое восхищение «Хозяином», т.е. Сталиным. Собственно говоря, даже по данным диссертации, число пострадавших от репрессий, по сравнению с общим числом власовцев, ничтожно мало.

Пятое. К.М.Александров пытается в трагедии людей, прошедших через немецкий плен, обвинить не столько гитлеровский фашизм, сколько СССР, как он пишет – «сталинский социум». За четыре года войны в плен к немцам попало 4 млн.559 тысяч советских солдат и офицеров, а к нам – 4 млн.376 тысяч солдат и офицеров вермахта и союзнических армий, воевавших на стороне Гитлера – австрийцев, венгров, итальянцев, испанцев. А вот доля военнопленных, которые вернулись из плена резко отличается: у нас «возврат» военнопленных в Германии и стран – её сателлитов составил 3 млн. 573 тысяч (умерло в лагерях – 580 тысяч), у немцев «возврат» военнопленных составил 1 млн. 836 тысяч человек, а погибло 2 млн. 723 тысяч советских людей (т.е. в немецком плену смертность советских военнопленных превышала в 5 раз, чем немецких военнопленных в советском тылу). Гитлеровская Германия, хотя и подписала в свое время Женевскую конвенцию, не соблюдала ее полностью, а СССР, хотя её и не подписывал, но сразу с начала войны руководствовался «Положением о военнопленных» (утвержденным 1 июля 1941 года), которое строго соответствовала положениям как Гаагской, так и Женевской конвенций.

Шестое. Автор преувеличивает число жертв репрессий и беззаконий в предвоенный период, называя цифру в 8,5 млн. жертв (Дисс., с. 840), хотя по официальным данным (по «Справке» подготовленной для Н.Хрущева в 1954г.) за период с 1921 по 1954гг. число осужденных по политическим мотивам составило ~ 3,8 млн. чел., а к Высшей Мере Наказания было приговорено ~ около 643 тысяч человек. Погибших во время голода летом 1933 года присовокуплять к числу жертв политического террора – это и есть пример тенденциозности работы с самими историческими фактами.

Седьмое. Представление «власовского движения» в «гитлеровском социуме» (я специально сконструировал это понятие по аналогии с александровским понятием «сталинский социум»), как движения самостоятельного, выросшего на почве социального протеста против «сталинского социума», мягко говоря, научно некорректно, абсолютно не подкреплено в диссертации необходимым массивом фактов, а в целом – является формой его реабилитации в «пространстве» отечественной исторической науки. Это выглядит не только формой заблуждения, но и специальной идеологической диверсией, которая имеет определенное сходство с тем, что уже совершено на Украине по реабилитации Бендеры, и преступлений бендеровского фашизма в Западной Украине.

Удивляет, что автор полностью «уходит» от каких-либо упоминаний о тех зверствах, которые творили власовцы на оккупированных территориях. Но зато, по автору, сотрудничество с СС – это лишь, со стороны Власова и его соратников, «вынужденный компромисс».

По К.М.Александрову, «Согласие Власова в 1944 году на сотрудничество с Гимлером и офицерами СС (мое замечание: организации, которая признана Международным Нюрнбергским трибуналом как организация преступная, совершившая невиданные злодеяния на территории СССР и на других оккупированных гитлеровскими войсками территориях) стало компромиссной ценой за инструментализацию КОНР и создание армии». Тогда можно задать вопрос и автору: а не является ли его диссертация, реабилитирующая власовцев и их преступления, также «компромиссной ценой» ради получения желаемой ученой степени доктора исторических наук?

Восьмое. Название диссертации, по сути, не корректно. Автор берет период становления «власовщины» как явления с 1943 по 1946 годы, но этот период не совпадает с периодом существования Комитета освобождения народов России (КОНР), который появился в конце 1944 года и уже перестал существовать в май 1945 года. Очевидно, речь идет о генезисе, становлении феномена «власовщины» как исторического явления. Но с этим К.М.Александров не справился, поскольку исходил из ложных идеологических установок.

Считаю, что диссертация на соискание ученой степени доктора исторических наук, несмотря на ценность собранного фактического материала, и некоторые выполненные статистические исследования (хотя корректность случайной выборки, о которой пишет автор, в диссертации не показана), которую представил на защиту Кирилл Михайлович Александров, не соответствует не только требованиям ВАК, но и критериям научного исследования.

Главный вывод диссертации – утверждение, что «военное сотрудничество с противником офицеров, в том числе с высоким служебным статусом, как из числа бывших советских военнослужащих, так и белоэмигрантов, носило беспрецедентный характер и может расцениваться как социально-политический феномен, находившийся в вопиющим противоречии с традициями российской военной культуры» (с. 839, 840. Дисс.) – есть пример гипостазирования, который, как я показал, входит в противоречие с самими принципами научного мышления.

Считаю, что, если диссертационный совет Санкт-Петербургского института истории проголосует позитивно за это диссертационное исследование, то это будет удар по достоинству самой отечественной исторической науки в современной России.

Доктор философских наук, доктор экономических наук, Заслуженный деятель науки РФ, Лауреат Премии правительства РФ, полковник в отставке

Субетто Александр

Иванович

Нажмите на изображения для увеличения