Официальный интернет-сайт ЦК КПРФ – KPRF.RU

"Российское законодательство и образовательная политика - двадцать лет спустя: взгляд из столицы региональных центров". Стенограмма "круглого стола" фракции КПРФ

С Т Е Н О Г Р А М М А

"круглого стола" фракции КПРФ на тему:

"Российское законодательство  и образовательная

политика - двадцать лет спустя: взгляд из столицы

региональных центров"

Здание Государственной Думы. Зал 830.

17 мая 2010 года. 15 часов.

Смолин О.Н. Добрый день, уважаемые коллеги!

Я рад сердечно приветствовать вас на нашем сегодняшнем заседании, и начну я, пожалуй, по традиции с благодарности и извинений.

Во-первых, я хочу поблагодарить по традиции фракцию Компартии Российской Федерации, которая оказала нам оргпомощь в организации и проведении сегодняшнего мероприятия. И как всегда, хочу подчеркнуть, что мероприятие наше не имеет чисто партийного характера. Напротив, мы считаем, что вопросы образования - это вопросы надпартийные, межпартийные и общегуманитарные, как раньше любили говорить, общечеловеческие.

Во-вторых, я хочу поблагодарить Фонд Розы Люксембург. Я надеюсь, что его руководитель уже здесь и будет выступать. Поддержка этого фонда нам очень важна для проведения сегодняшнего мероприятия.

Я хочу поблагодарить наших коллег и товарищей из движения "Образование для всех" и Фонда "Наша Родина - Сибирь", которые выполняли конкретную организационную работу по сегодняшнему мероприятию. И наконец, я хочу поблагодарить всех вас за то, что вы сегодня сюда пришли.

Теперь извинения. Поскольку, уважаемые коллеги, у нас, по крайней мере по предварительному списку было много записавшихся на выступления, я попрошу вас предельно жёстко соблюдать регламент. Мы хотим установить регламент для первой части нашей работы - 7 минут. Она продлится до 17 часов. Затем начнётся  вторая часть, связанная с презентацией книги. Там мы установим ещё более жёсткий регламент.

Вот и хочу начать жёсткий регламент с самого себя. Александр Владимирович Бузгалин, который находится рядом со мной, - профессор Московского государственного университета, один из лидеров движения "Образование для всех" и лидеров движения "Альтернативы" будет внимательно следить за временем. Мы с ним вместе будем вести это заседание. Александр Владимирович, засекайте мои семь минут.

Председательствующий. Мне поручена торжественная роль будильника, поэтому, коллеги, прошу на меня не сердиться.

Смолин О.Н. Уважаемые коллеги, поводом для нашего собрания стал тот факт, что  20 лет назад, 15 мая 1990 года, был открыт первый съезд Народных депутатов России. Спустя менее чем два месяца был создан Комитет по науке и народному образованию Верховного Совета России и с участием депутатов комитета был подготовлен знаменитый Указ Президента Ельцина номер 1, подписанный в июле 1991 года и в содержательной части практически не устаревший. Другое дело, что вскоре нам объяснили, что указ не экономический, а политический и на самом деле он никогда не исполнялся в положенном объёме.

В июле 1992 года вышел Закон Российской Федерации "Об образовании". Но всё-таки главное - не формальный юбилей, а актуальность опыта разработки и опыта концептуального содержания первой редакции Закона Российской Федерации "Об образовании" в условиях подготовки интегрированного законодательного акта, то есть фактически образовательного мини-кодекса, которая сейчас происходит в Правительстве Российской Федерации.

Я думаю, что наш опыт почти 20-летней давности актуален, как минимум, по двум причинам. Во-первых, как опыт всестороннего обсуждения концепции закона и нескольких его итераций в комитете, на специальных конференциях, в многочисленных аудиториях, на бесконечных встречах с учителями.

К сожалению, мы сейчас не знаем разработчиков нового законопроекта. В думском Комитете по образованию законопроект не обсуждался депутатами, обсуждался только аппаратом. Обсуждается в экспертных советах Государственной Думы и Совета Федерации, но очень бы не хотелось, чтобы интегрированный закон "Об образовании" повторил известную историю закона "О монетизации", который, как известно, принимался летом, и закона "Об автономных бюджетных казённых учреждениях", сокращённо об АУ и КУ, который был внесён в Государственную Думу почти что в ночь под Новый год, 31 декабря прошлого года.

Мы полагаем, что педагогическое, вообще образовательное сообщество имеет право знать, что его ожидает, какие законопроекты ему готовит Государственная Дума, вообще российский парламент.

Поэтому первым нашим требованием, на мой взгляд, должно быть требование не форсировать подготовку и предельно широко обсуждать законопроект интегрированного Закона "Об образовании".

Во-вторых, на мой взгляд, нисколько не устарело, а даже приобрело ещё большую актуальность содержание Закона "Об образовании". Напомню, что после выхода в свет первой редакции этого закона была вторая его редакция, подписанная в 1996 году, а затем, на мой взгляд, это моё частное мнение, а сегодня, я убеждён, будут высказываться разные мнения по проблемам образовательного законодательства, где-то на рубеже 2004-2005 годов начинается контрреформа образовательного законодательства, то есть пересмотр основных позиций первой и второй редакции Закона Российской Федерации "Об образовании". Вот несколько линий такого пересмотра.

Проблема первая - экономическая свобода и финансовые гарантии. Авторы первой редакции Закона Российской Федерации "Об образовании" исходили из того, что образовательные учреждения должны по этому закону получить, с одной стороны, экономическую свободу. А, с другой стороны, если речь идёт о государственных, и не только, кстати, государственных учебных заведениях, финансовые гарантии. После этого во властных структурах Российской Федерации возобладала точка зрения, что надо давать что-нибудь одно. Либо свободу, либо финансовые гарантии. В итоге сначала был принят Закон "О монетизации", который лишил и экономической свободы, и финансовой гарантии многие государственные учреждения, затем был принят Закон "Об автономных учреждениях", который поставил образовательные учреждения перед выбором: либо большая свобода, если ты уходишь в автономные учреждения, либо финансовые гарантии, если ты остаёшься государственным учреждением, но без свободы. И, наконец, как известно, по новому закону "Об АУ, БУ и КАУ" предполагается, что практически все бюджетные учреждения будут поставлены в положение большей свободы при резком сокращении финансовых гарантий.

Позиция вторая - социальные гарантии, в особенности статус педагогического работника. Знаменитым положением закона 1992 года, повторяющего указ Президента Ельцина номер один, стало положение о том, что ставки в образовании педагогических работников, средние ставки должны быть выше средней заработной платы в промышленности. На мой взгляд, это положение не устарело и до настоящего времени. Оно, конечно, было исключено законом "О монетизации". Но, уважаемые коллеги, последствия хорошо известны.

Ну, например, статистические данные, которые относятся к двухлетней давности, которые мне доводилось видеть, в Соединённых Штатах Америки средняя зарплата в образовании - 129 процентов от средней по стране, в России - 66 от средней по стране. Убеждён, это моё глубочайшее убеждение, что если мы резко не поднимем статус учителя, любые программы модернизации, любые программы развития человеческого потенциала у нас будут обречены на провал.

Третье - распределение полномочий. Закон Российской Федерации "Об образовании" был несовершенен в этом смысле. Он не всегда чётко делил полномочия. Но его общая линия, на мой взгляд, была правильная. Он исходил из того, что право человека на образование не должно зависеть от того, в каком регионе ему посчастливилось или не посчастливилось родиться. И мы исходили из того, что в тех случаях, когда регион финансово недостаточен, федеральный бюджет, федеральное правительство обязаны проводить, как это, кстати, написано и в Конституции, единую образовательную политику и обеспечить более или менее равные условия для получения образования.

Короче говоря, закон исходил из того, что единство России нужно укреплять, если вспоминать старую дискуссию между Бисмарком и Тютчевым, укреплять социальной любовью. Помните эту дискуссию, выраженную Тютчевым в известных стихах? "Единство возгласил оракул наших дней, быть может, спаяна железом лишь и кровью, а мы попробуем спаять его любовью, и там увидим, что прочней".

Теперь полномочия разграничены достаточно чётко, но при этом федеральный бюджет практически не отвечает за школу и за учителя. И когда министр образования и науки говорит: "А что вы меня спрашиваете про зарплату учителей? Он не мой вопрос". Он формально по законодательству прав, к великому сожалению. Другой вопрос: может ли существовать министерство, которое не имеет отношение к заработной плате педагогических работников?

Четвёртое - оценка качества образования. Наш законопроект исходил из идеи независимой государственной аттестационной службы. Уверен, что эта идея нисколько не устарела, но мы не могли себе представить, что она будет реализована в форме единого государственного экзамена с использованием тестоподобных заданий.

Кстати, пользуясь случаем, хочу сказать как член двух комиссий, одна при президенте, другая при Председателе Совета Федерации, что комиссия при Председателе Совета Федерации Миронове пришла к выводу о том, что вреда от ЕГЭ значительно больше, чем пользы.

Что касается комиссии при президенте, то она тоже делала некоторые шаги, которые ослабляют применение ЕГЭ и расширяют применение традиционных технологий образования.

Ну, например, недавно на комиссии, которая состоялась здесь, в нашем зале заседаний комитета, пришли к выводу, что без говорения так называемого устного по иностранному языку полноценно оценить качество знаний невозможно. И это правильно. Я думаю, что в этом направлении будут делаться и дальнейшие шаги.

И, наконец, пятая линия. Государственный и негосударственный сектор образования.

Наш законопроект 1992 года исходил из того, что приватизация государственных образовательных учреждений возможна только на основе закона. Редакция закона 1996 года запретила приватизацию образовательных учреждений полностью. При этом обе редакции закона исходили из необходимости поддержки негосударственного сектора в образовании. Через льготный налоговый режим, как это делается во всем мире, и через бюджетную поддержку, в случае 1992 года - любых негосударственных аккредитованных образовательных учреждений, в случае 1996 года - негосударственные аккредитованные школы.

В результате контрреформы государство фактически отказалось от поддержки негосударственного сектора в образовании, ликвидированы положения о финансировании негосударственной школы и ликвидированы налоговые льготы для негосударственного сектора образования, что нам представляется абсолютно неправильным.

С другой стороны, законодательство в последнее время идет путем частичной ползучей приватизации, фактической приватизации части негосударственного образовательного сектора.

Уважаемые коллеги, уверен, что это неправильно. Уверен, что ближе к истине концепция закона "Об образовании" 1992 и 1996 годов. Хотел бы услышать от участников нашей сегодняшней конференции, какая позиция ближе вам, и какую позицию, с вашей точки зрения, нужно было бы проводить, когда мы, а мы, я убежден, можем повлиять, будем влиять на принятие нового интегрированного закона Российской Федерации об образовании.

На этом позвольте мне закончить мое выступление и еще раз поблагодарить вас всех за то, что вы принимаете участие в работе сегодняшней конференции.

Спасибо.

Председательствующий. Спасибо, Олег Николаевич.

Уважаемые коллеги, я, прежде чем продолжить нашу работу, хотел бы напомнить, что разработчиком вот тех документов, которые появились и которые легли в основу законодательной деятельности в области образования, был небезызвестный вам Олег Николаевич Смолин...

Смолин О.Н. Одним из разработчиков.

Председательствующий. Ну, естественно, одним из разработчиков, да.

На самом деле мне кажется это важным, потому что подчеркивает традицию и преемственность в нашей и работе, и борьбе, и создает предпосылки для будущего.

Но мы сегодня здесь собрались на серьезный спор, диалог, и я рад предоставить слово для открытия, для вступления, доктору Петеру Линке, руководителю Московского российского филиала Фонда Розы Люксембург. Пожалуйста, Петер. У нас семиминутный регламент. И я поставлен жестким, так сказать, надсмотрщиком.

Линке П. Да, в этом плане Вы опасный человек.

Добрый день, дамы и господа, коллеги. Тоже хотелось бы поприветствовать вас на семинаре. Для нашего фонда, для Фонда Розы Люксембург, как общества или как организации просветительского толка, тема образования, конечно, очень близка, и мы с Олегом Николаевичем уже на эту тему проводили некоторые мероприятия, обсуждали эти проблемы и в Москве, и у него на родной земле в Омске.

Тема остается очень актуальной, и обсуждается не только в России, но и на Западе, в ФРГ, откуда мы приехали. При этом очень бросается в глаза сходство аргументов, сходство проблем.

Проблемы у нас как бы образования, они все больше обсуждаются в широком контексте, не только в контексте болонского процесса, по которому мы с Олегом Николаевичем уже проводили семинары, но и в контексте школьного образования. Этот вопрос стоит в Германии очень остро. Не в последнюю очередь в результате федеративного устройства ФРГ, что создаёт как бы дополнительные проблемы в плане, например, признания школьных дипломов, в плане образовательных программ, в плане финансирования обучения, нестыковки системы, нестыковки школьных учебников и так далее.

            Должен сказать, что касается высшего образования, там у нас меняется ситуация, меняется климат. Когда мы несколько лет назад проводили в Омске с Олегом Николаевичем семинар по Болонскому процессу, а чуть позже как фонд проводили семинар по проблемам образования на Кавказе, куда приглашали немцев и студентов,  специалистов, тогда ситуация была не очень ясная, обсуждались  аргументы и за, и за против. И в целом было в принципе положительное отношение к самой идее Болонского процесса. За последний год, мне кажется, ситуация сильно изменилась. И сейчас проблемы Болонского процесса и студентами, и преподавателями обсуждаются в очень критическом русле.

            Студенты вышли на улицы, на митинги, они поняли, и это, мне кажется, очень хорошо, что образование - не роскошь, не само собой разумеющуюся вещь, а орудие для доступа к знаниям, как основное право человека.

            И как показали последние события в Германии, на теме образования можно даже выиграть выборы,  ещё год назад трудно было представить себе, что это возможно.

            Так что эта тема остаётся с нами. Но, несмотря на все положительные сдвиги, я лично сомневаюсь, что в обществе, основанном на прибыли, на частной собственности принципиально возможно бесплатное образование. Я сильно в этом сомневаюсь и, я думаю, что, несмотря на все протесты, проблема монетаризации, проблема коммерциализации образования продолжает существовать. И это будет одна из тех проблем, которые в обозримом будущем нас сблизят и в России, и на Западе. Мы ещё долго будем обсуждать эту проблему.

            Спасибо.

            Смолин О.Н. Спасибо, Петер.

            А теперь, уважаемые коллеги, я хочу извиниться перед всеми присутствующими коллегами с большими именами, как сказали бы шоумены: у нас здесь звёздный состав, действительно, есть министры, есть или будут председатели парламентских комитетов, выдающиеся ректоры.

Но я хотел бы первое слово предоставить человеку, которого мы в своё называли "генеральным конструктором" первой редакции Закона Российской Федерации "Об образовании". Вильчек..Михаил Иванович, народный депутат РСФСР, заместитель председателя Комитета по науке и народному образованию Верховного Совета России. Кстати сказать, мы часто очень расходимся с Михаилом Ивановичем, что не мешает мне, безусловно, его уважать и признавать огромные заслуги.

Вильчек М.И. Добрый день, уважаемые коллеги! Спасибо, Олег Николаевич, за возможность выступить.

            Он уже не первый раз вытаскивает меня на публичную трибуну по вопросам проблемы образования. И хотя это противоречит правилу, которому я стараюсь следовать: уходя, уходи, отказать ему я не мог и не могу.

            Я знаю Олега 20 лет, и все эти годы питаю к нему глубочайшее уважение и не перестаю восхищаться его пассионарностью.

Сегодня я ему благодарен ещё и за то, что, давая мне слово, он впервые, пожалуй, не представил меня в качестве автора закона, чем избавил от ненужных объяснений и оправданий.

Хочу напомнить, к 1990 году дискуссия по проблемам образования шла в нашем обществе уже более десятка лет. Массовая неудовлетворённость его состоянием, то есть, и содержанием, и организацией, была на тот момент очевидна. Вот в этой очень непростой обстановке (нет возможности её детализировать, да вы её все знаете не хуже меня) министерство, которое тогда возглавлял Эдуард Дмитриевич Днепров, присутствующий здесь, уже разработало в общих чертах, уже сформулировало концепцию реформирования общего образования.

Вот в этих условиях мы не только не могли, но и не имели права выступать в роли авторов. По сути, мы являлись компоновщиками. Нашей задачей, как мы её понимали, было, руководствуясь концепцией, объединить в некоторую непротиворечивую систему уже сложившиеся в той или иной мере в обществе представления как о необходимой организации системы образования, так и о механизмах регулирования её деятельности. При этом там, где такие представления уже достаточно чётко оформились и по их содержанию обозначился, или более или менее обозначился консенсус, нормы закона должны были носить императивный характер. Там, где такой ясности на тот момент не было, закон должен был задать даже не направление вектора развития, а лишь достаточно широкий сектор, в котором этот вектор мог бы оказаться в будущем.  Здесь мы должны были, по сути, руководствоваться медицинским принципом - "не навреди".

Вот к этим очевидным сложностям необходимо добавить отсутствие на тот момент новых Конституции Российской Федерации и Гражданского кодекса Российской Федерации.

Мы были вынуждены постоянно отслеживать ход и содержание их разработок, чтобы по их принятию наш закон не пришёл тотчас с ними в противоречие. И, отдадим себе должное, нам это в значительной мере удалось.

Сверхзадачей закона было обеспечить правовой прорыв по всем стратегическим императивам реформирования образования. Соответственно, ещё одной трудностью было как вычленение и формулировка этих императивов не на уровне общих лозунгов, пожеланий, а на достаточно технологическом уровне, так и организация их в систему.

Формат выступлений на конференции, естественно, не позволяет сделать анализ по всей системе таких императивов. Я коснусь только императивов в части содержания образования и только тех, которые представлялись нам наиболее важными. Собственно, они и сейчас мне представляются  наиболее важными. Императивны эти следующие.

Первое. Это безусловное удовлетворение требований заказчика (я подчёркиваю), как в части содержания, так и в части качества образования.

Вряд ли нужно доказывать, что оценивать качество и управлять им можно лишь в том случае, когда это качество можно измерить, то есть, соотнести, сравнить с каким-то эталоном, с некоторым эталоном. Роль последнего могут играть, в принципе, только требования заказчика.

Применительно к общему образованию такими заказчиками, кроме конкретных обучающихся и их родителей, всегда вольно или невольно выступает общество в целом и представляющее его государство. Именно последнее выдаёт выпускнику своеобразный сертификат качества - аттестат зрелости. Подтверждает тем самым соответствие этого выпускника некоторой системе требований, общественно-государственному эталону такой зрелости. Это факт, от которого никуда не уйдёшь.

Роль общества и государства, как заказчика, объективно определяется тем, что они осознают или хотя бы интуитивно чувствуют, что образование - это не только система трансляции знаний и формирования личности (в принципе-то, конечно, мы все такие, какими мы образовались), но и система воспроизводства общества и государства в некоторой принятой парадигме. Это, видимо, тоже факт.

Отсюда в законе идея образовательных стандартов и отсюда же норма, предписывающая введение в действие образовательного стандарта - обязательного основного общего образования решением высшего органа государственной власти, то есть законом. Без соответствующей системы государственных образовательных стандартов (я тогда так думал, мы все так думали, и сейчас я так думаю) все разговоры о качестве образования попросту повисают в воздухе.

            Второй императив. Образовательный стандарт, собственно уже образовательный стандарт, как минимально допустимый уровень требований к выпускнику. Это как квалификационное соревнование в спорте. Преодолел квалификационный норматив - участвуй дальше, борись за медали. Но если не преодолел - извини, это уже твои проблемы. Вот примерно так же, видимо, должно быть и в образовании. Подтвердил соответствие хотя бы вот этому минимальному уровню требований - получай свидетельство о своей зрелости. Не подтвердил - извини, признать тебя зрелым общество не может, а государство не вправе.

В этом плане идея государственного образовательного стандарта, кроме прочего, нацелена на формирование личности, ответственной хотя бы за свою собственную судьбу, подготовленной к достаточно самостоятельному существованию в конкурентной среде. Остаётся только порадоваться, что всего через 20 лет к этой идее и к этому понятию привыкли и перестали вытирать о него ноги. Министерство обещает в скором времени подготовить стандарты общего образования. А ряд отраслей экономики в лице государственных корпораций озаботились разработкой профессиональных стандартов высшего профессионального образования. Это, так сказать, движение, как представляется в нужном направлении, медленно, да, хотелось бы быстрее, да. Но быстрее не получается, видимо.

Третья парадигма. Прагматизация содержания образования. Участие наших школьников в разного рода международных олимпиадах уже продемонстрировало, что наши школьники, если и знают больше своих западных сверстников, то умеют гораздо меньше. Этот факт признавался нашими министрами образования неоднократно и публично. Я не принадлежу к числу поклонников или последователей прайса, но пора, наконец, признать, что человек, который не может существовать в обществе достаточно автономно, который готов лишь продолжить учёбу, сидя на шее родителей, то есть объективно вступая в роль социального иждивенца, вряд ли можно признать зрелым. Такой человек ещё не прошёл порог безопасности, объективно он опасен для общества, а общество опасно для него.

Пора, наконец, честно и открыто сказать, что у общества нет цели подготовить каждого к поступлению в вуз и что государство не ставит такой задачи перед общим образованием.

Председательствующий. Михаил Иванович, я прошу прощения, восемь минут, если можно, завершайте. Я тут поставлен выполнять самую неблагодарную функцию, но я её буду выполнять.

Вильчек М.И. Задачей общего образования является подготовка выпускника к жизни, к этому самому относительно автономному, безопасному существованию в обществе.

Коллеги, я в последний момент вынужден был перекроить выступление. Поэтому, действительно, хотелось бы сказать больше, но регламент есть регламент.

В заключение несколько слов буквально. Удалось ли нам реализовать вот те подходы и взгляды в законе, хорош ли был первый закон об образовании или плох? Думаю, что об этом всё-таки судить не нам. За эти годы я слышал разные, в том числе диаметрально противоположные оценки. Наверное, это естественно и нормально. Пользуясь случаем, я хотел бы выразить признательность моим коллегам по комитету начала 1990-х, за их заинтересованное участие в работе над законом, за активную помощь и поддержку.

Думаю, сегодняшним депутатам Государственной Думы, не в упрёк им будет сказано, трудно даже себе представить, как сложно и трудно проходил наш закон. Его концепция была согласована с законодательными органами субъектов Федерации. Предварительные тексты законопроекта дважды публиковались в СМИ. Мы получили более полутора тысяч замечаний и предложений. Последняя версия закона дважды прошла постатейное обсуждение на комитете, где обсасывалась буквально каждая запятая. Верховный Совет при слушании законопроекта во втором чтении обсуждал каждую из почти 150 предложенных поправок. При этом главным оппонентом выступал не кто-нибудь, а уважаемый мной Министр образования Эдуард Дмитриевич Днепров. На заключительном этапе закон преодолел президентское вето.

Я как-то задним числом на досуге просмотрел стенограммы Верховного Совета и ахнул. Только на трибуне Верховного Совета с этим законом или законопроектом, точнее, я провел 13,5 часов.

Особо хотел бы выразить признательность председателю нашего комитета Владимиру Павловичу Шорину. Естественно, председателю того комитета. Мы все были очень разными, и наши разногласия подчас были достаточно острыми. И тем не менее в комитете была стабильная бесконфликтная, по-настоящему рабочая атмосфера. В других условиях закон просто вряд ли удалось бы сделать – это несомненная заслуга председателя.

Ну, и в заключение я хочу поздравить Олега Николаевича с его 20-летним юбилеем парламентской деятельности. В группе непосредственных разработчиков закона Олег Николаевич был не только постоянным и активным участником, но и моим самым активным оппонентом. А каждый проектант знает, как много значит для успеха дела заинтересованный и грамотный оппонент.

Спасибо тебе, Олег. Я ещё раз тебя поздравляю.

(Аплодисменты.)

Смолин О.Н. Спасибо, Михаил Иванович.

У нас, кстати, здесь присутствует Эдуард Дмитриевич Днепров, Министр образования Российской Федерации. Я бы попросил его поприветствовать, коллеги.

(Аплодисменты.)

Но, наверное, ещё трудно говорить, но если отважится, мы, конечно, тут же дадим слово.

В аналогичной конференции в Омске принимал участие Евгений Викторович Ткаченко, следующий Министр образования Российской Федерации. От меня вообще трудно дождаться комплиментов. Евгений Викторович выступил тогда с блестящим докладом.

А сейчас я хочу попросить выступить Владимира Дмитриевича Шадрикова, которого, я думаю, в российском образовании мало кто не знает, наверное, нет даже таких. Не просто доктора психологических наук, не просто профессора, академика Российской академии образования, но заместителя Министра просвещения СССР, первого заместителя Председателя гособразования СССР.

Владимир Дмитриевич, я, наверное, собьюсь перечислять все ваши титулы, на которых вы работали долгое-долгое время в российском образовании. Я очень прошу вас высказаться. Спасибо.

Шадриков В.Д. Спасибо, Олег Николаевич, за предоставленную возможность.

Для меня это выступление овеяно большими эмоциями. Как говорил Михаил Иванович, действительно все эти дискуссии были достаточно насыщены этими эмоциями.

Но мне бы хотелось сказать,  что я вынес для себя в этом плане? Несмотря на различие позиций, всё-таки все говорили то, что думали, и написали то, что мы думали. А не так, как сейчас: говорят одно – очень хорошее, а потом смотришь – написано совершенно другое и даже противоположное. И это, видно, то было время, когда, как и в революцию, "кипел разум возмущенный", и люди всё-таки старались добиться истины.

И мне бы, конечно, хотелось также, как и Михаилу Ивановичу, выразить большую благодарность Владимиру Павловичу Шорину и Эдуарду Дмитриевичу Днепрову. Его функция была особая, он противостоял комитету. Противостоял в хорошем смысле, потому что наработанные на каждом заседании новшества тут же отправлялись в Министерство образования, и Эдуард Дмитриевич, просматривая их, высказывал свое суждение, что служило основанием для дальнейшей проработки.

Мне представляется, что современную систему, законодательную базу российского образования составляют всё-таки два закона – закон "Об образовании" и закон "О высшем и послевузовском профессиональном образовании". И в разработке обоих законов Олег Николаевич принимал самое деятельное участие. Особенно, наверное, его организующая функция проявилась, когда он был уже конструктором закона "О высшем послевузовском образовании". Хотя разрабатывать его было намного легче, в том плане, что прошло четыре года, был закон "Об общем образовании", который лег в основу конструкции закона "О высшем послевузовском образовании", и некоторые вещи он просто-напросто продублировал, хотя и содержал некоторые новшества.

Вот оценивая эти два закона, мне бы хотелось выделить три позиции. Оба закона имеют ярко выраженную социальную направленность. Не на словах, а по существу каждый пункт пропитан именно заботой о развитии образовании, о, так сказать, учете интересов ученика, родителей, работодателей и так далее. Оба закона провозглашают область образования приоритетной в политике государства, что тоже чрезвычайно важно. И право на образование закрепляется в качестве одной из основных и неотъемлемых конституционных прав граждан Российской Федерации.

Казалось бы, прописанные истины, но если посмотреть на то, что сейчас мы видим в системе образования, первая проблема - это профильное обучение. Но так как она реализуется сейчас, получается, что сельская местность превращается в образовательное гетто. И вот на этом уровне посмотрим, как же, так сказать, всё-таки реализуется вот это право неотъемлемое на получение образования, причём образования качественного.

Поэтому эти три позиции мне представляются наиболее важными в существующем законодательстве.

Следует также отметить, что закон по образованию установил, что организационные основы государственной политики Российской Федерации в области образования являются федеральной программой развития образования, утверждаемой федеральным законом. Федеральная программа только благодаря этому появилась, она появлялась с трудом и во многом, так сказать, деньги, которые сейчас имеются в образовании на развитие связаны с наличием федеральной программы. Но вот ежегодного доклада по федеральной программе, который должен публиковаться в официальном органе, мы сейчас не видим. Это резко снижает значение федеральной программы и её, так сказать, действенности и публичности.

Далее. Важно, я считаю, отметить, что в государственных и муниципальных образовательных учреждениях, органах управления образованием не допускается создание и деятельность организационных структур политических партий, общественных организаций и религиозных движений и организаций. Вот этот пункт, который, так сказать, ставил школу вне активного вклечения в различные политические действа, сейчас тоже потихонечку, так сказать, микшируется и особенно здесь возникают опасения. Те движения, которые сейчас делаются в области введения религиозного образования в систему школьного образования, (я уже не говорю о том, что эти шаги абсолютно не продуманы) означают, что финансирование надо увеличить приблизительно на 1/30 часть, если судить по учебному плану школы. Там всего-навсего 22-23 предмета и введение одного нового предмета требует значительных средств.

За счёт чего?

Далее я буду говорить тезисно.

Благодаря отмеченным законам удалось сохранить единое образовательное пространство, которое в настоящее время разрушается, без комментариев. Обеспечить развитие разных форм собственности в образовании, на этой основе обеспечить общедоступность образования. Сегодня мы имеем один из самых высоких в мире показатель лиц, имеющих высшее образование, и только по этому показателю мы, собственно говоря, и относимся к развитым странам.

Далее. Защитить государственную систему образования от приватизации, об этом уже говорилось. Сейчас в связи с новым законом появляется опасность, что такая приватизация может быть, Олег Николаевич не отмечал, но очень важно, что в новом законе о типах новых образовательных учреждений существует пункт о том, что государство снимает с себя субсидиарную ответственность. А это, так сказать, уже закладывает основу для любых действий.

Далее, обеспечить академические свободы. На основе университетской автономии проведена радикальная диверсификация образовательных программ. Исследование, проведенное на базе МГУ, показало, что в Америке в высшей школе существует 20 тысяч типов, 20 тысяч образовательных программ. Когда мы посчитали, то у нас тоже 21 тысяча образовательных программ. У нас диверсификация по образовательным программам в высшей школе вполне достаточна для реализации и научных задач, и экономических задач, которые стоят перед промышленностью.

Введены, как уже говорил Михаил Иванович, государственно-образовательные стандарты. Здесь многое надо комментировать. Я одно только скажу: Михаил Иванович не отметил, что там помимо требований о выходе есть ещё требования к минимуму содержания образования. Сейчас требования ушли, и это было бы не страшно, если бы стандарт разрабатывался одновременно с примерной образовательной программой, где это содержание должно быть отражено. Но сейчас у нас стандарты утверждаются, а о примерных образовательных программах ещё не гу-гу. Таким образом, здесь налицо разделение, которое чревато отрицательными последствиями.

Ну далее, вот последнее скажу, потому что чувствую, что председательствующий следит за мной с укоризненным взглядом. Вот то, что сказали, что разграничены полномочия ответственности в области образования, я бы сказал, что не совсем удачно они разграничены. И самое, так сказать, я считаю, недостаточно, что было сделано это то, что, определяя компетенции образовательного учреждения, на директора возложили всю ответственность, не на учредителя, учредитель выведен из-под ответственности финансовой по, так сказать, развитию образовательного учреждения. Поэтому, когда, закупил кто-то не те компьютеры - директора к суду привлекают, когда не отремонтированы электропроводка и крыши - директора привлекают, хотя он делает всё в пределах тех ассигнований, которые ему выделяет учредитель. Поэтому я лично, например, неоднократно пробовал внести эту поправку через различные проекты, но, к сожалению, её так и не принимают. Вот это одно из наиболее важных мероприятий.

В целом же я должен сказать, что, следуя завету Олега Николаевича использовать законы как актуальный опыт, я скажу, что анализ реализации этих законов позволяет действительно вынести очень много суждений, которые должны быть положены в основу проектирования новой системы законодательной в области образования.

Спасибо.

Председательствующий. Спасибо, Владимир Дмитриевич, спасибо большущее. Я понимаю, что профессор Бузгалин к концу сегодняшней конференции станет врагом всех звёзд образовательного сообщества, но тем не менее нам придётся работать в том режиме, который мы сами для себя установили.

Я с удовольствием предоставляю слово Николаю Николаевичу Гриценко - это не просто Президент Академии труда и социальных отношений, это ещё и депутат Советского Союза. Вот Олег Николаевич не даёт мне сказать, ну хочется сказать всем, наверное. И все титулы, если я начну сейчас перечислять, которые у меня здесь написаны, у Николая Николаевича просто не хватит времени на выступление, наверное, да?

 Из зала. ... главный эксперт Совета ректоров ...

Председательствующий. Да, и эксперт Комитета по образованию и много ещё что. Председатель Экспертного совета. Ну, извините, дальше я уже перечислять не буду. Пожалуйста.

Гриценко Н.Н. Спасибо, Александр Владимирович.

Я, действительно, представляю Экспертный совет Комитета по образованию  Государственной Думы. И отвечая на вопросы, которые поставил Олег Николаевич в своём вступительном слове, скажу, что я делегирован как представитель комитета и экспертного сообщества в состав рабочей группы по разработке этого интегрированного закона. И на сегодня из 19 глав, которые предусмотрены в этом интегрированном законе,  12 мы уже рассмотрели в Экспертном совете и дали свои замечания в рабочую группу и разработчикам.

Цель там такая. В течение мая месяца завершить работу над всеми остальными главами и в июне уже выйти на общественное обсуждение. Правда в первоначальном плане работы рабочей группы не предусматривалось общественного обсуждения, но мы настояли на этом, и с этим согласились в рабочей группе. И нам уже известно, что, например, Российский союз ректоров, Виктор Анатольевич Садовничий, на июль запланировал обсуждение в Российском союзе ректоров, также будет, наверное, обсуждаться и в коллективе средних учебных заведений, Всероссийском педагогическом собрании, профсоюзы активно участвуют и заинтересованы в этом.

Поэтому в порядке ответа на первый вопрос следует сказать, что мы участвуем, подаем экспертные заключения в рабочую группу. Правда есть минус, мы не знаем, что из вносимых нами предложений принято, наверное, мы узнаем это из итогового документа. Многое из того, о чем говорили и Олег Николаевич, и профессор Шадриков, многое из того, что было в прежнем или в действующем законе, было изъято из него, особенно освобождение от налогов всех видов, поощрение предприятий, вкладывающих ресурсы в образование, это было Минфином изъято, когда 122-й  закон готовили, со ссылкой на то, что это не предмет отраслевого закона. Это-де должно быть в финансовых законах. Но из этого закона изъяли, а в отраслевые, а в финансовые законы не включили.

Поэтому мы снова ставим вопрос о том, чтобы это было возвращено в этом интегрированном законе, мы его называем еще кодексом.

Над ним работают и наши коллеги в экспертном совете, это, как правило, президенты ведущих вузов страны, и специалисты, консультанты Комитета по образованию. И вот мы в таком тандеме свои предложения вносим.

Спрашивают, Олег Николаевич, концепция 92-го закона ближе или дальше нам. Ну, она ближе, потому что мы, собственно, в ней и вырабатывали, и вот товарищ Шадриков напоминает, мы тоже в рабочей группе участвовали по его разработке, так же как и национальной доктрине, и прочее.

Но за это время его усекли, подсчитано, что где-то около 200 поправок внесли в него, и уже работать с таким массивом поправок, конечно, и организаторам, и пользователям этого закона очень сложно.

Поэтому, наверное, должен быть наш подход такой, что надо всё лучшее взять из того закона, двигаться дальше, и с учетом практики и необходимости развивать дальше движение в новых условиях, дополнять другими нормами.

Третий вопрос. Правильно Олег Николаевич ставит вопрос, что без статуса педагогического работника не поднять нам всю эту огромную проблему.

Поэтому мы отдельно вместе с Комитетом по образованию, наша Академия труда и много других заинтересованных организаций, и Комитет Совета Федерации по образованию, и Министерство образования провели обсуждение вопроса статуса педагогического работника, состояние, проблемы и перспективы, и пришли к выводу, что нужно в этом интегрированном законе вводить главу пятую о статусе работника образования.

Я не буду останавливаться на всех вопросах, я передам в президиум или ведущим заседание материалы "круглого стола" и принятые рекомендации, которые мы направили в рабочую группу с просьбой приобщить эти материалы и поддержать необходимость включения в интегрированный закон главы пятой "О статусе педагогического работника".

И последнее, Петер Линке об этом сказал тоже. Мы постепенно как-то сползаем от тех завоеваний, которые получили, хотя и именуемся социальным государством по Конституции, и Германия с 1949 года в статье 20-й записала, что они правовое и социальное государство, и здесь я должен, наверное, высказать определенный упрек нам самим, общественности.

При нашем молчаливом согласии образование из общего блага переходит в рыночную сферу услуг. А коли так, а это, собственно, и в новом законе так, там, правда, упоминается о благе общественном, но, в общем, так сказать, вскользь, а в основном это услуга, поэтому если мы молчаливо соглашаемся с тем, что это услуга, то, естественно, там все рыночные, так сказать, атрибуты всплывают, и платность образования, и так далее и так далее, и субсидиарная ответственность учредителя, так сказать, уходит на второй план и так далее.

Поэтому мы должны, поднимая вопрос о нашем образовании, сделать его действительно источником инновационного развития страны. Наша аргументация основывается на том, что мы социальное государство по Конституции, где записано, что это государство, политика которого направлена на обеспечение достойной жизни и всестороннего развития людей.

А коли так, то всестороннее развитие, так же как и подъём жизни, без образования, без нашего интеллектуального состава обеспечить невозможно. Поэтому я ещё раз благодарю Олега Николаевича за приглашение принять участие выступить в числе, я бы сказал так, официальных или неофициальных оппонентов, с тем авторским предложением, которое сегодня вносится в рабочую группу по принципу древних: хочешь совершенствоваться, заимей оппонента. Вот я думаю, что то, что Олег Николаевич возглавляет вот эту вот оппонентскую группу общероссийскую - это честь и хвала ему. Председательствующий. Спасибо огромное, Николай Николаевич.

Здесь есть немало тех, кто действительно позиционирует себя как оппоненты, и тех, кому надо пожелать жить долго для того, чтобы это оппонирование состоялось и чтобы образование действительно развивалось как общественное благо.

Смолин О.Н. Уважаемые коллеги, а теперь давайте послушаем депутатов, которые в первой редакции закона не участвовали, а зато участвовали во второй. Тамара Васильевна Плетнёва, депутат Государственной Думы первого, второго, третьего, четвёртого, пятого созывов. Заслуженный учитель России. Много времени Тамара Васильевна работала в комитете по образованию, науке и культуре, по образованию и науке. Но и сейчас, когда работает, к сожалению, не в нашем комитете, тем не менее постоянно поднимает на заседаниях Государственной Думы вопросы образования.

Плетнёва Т.В. Прежде всего, Олег Николаевич, спасибо большое вам за приглашение. Знаете, я себя сейчас чувствую как школьница, потому что я-то думала, будет у нас представительство в основном депутатское, а здесь сидят такие умные люди - мужи. Таких в Думе нет. И даже не знаю, как перед вами говорить. Но считайте, что вы слушаете учителя, потому что вы же работаете над этой темой, а учителей не всегда вы слышите.

Я, конечно же, отстаиваю и защищаю советскую школу, поскольку я сама советский человек и советский учитель. И спасибо Владимиру Дмитриевичу Шадрикову, вот он ушёл, он первый, кто подписал мне первую мою министерскую награду.

Прежде всего, хотела бы сказать, что в чём я вижу самое главное отличие советской школы от нынешней. Советская школа, конечно же, готовила специалистов для работы в народном хозяйстве, Ну а нынешняя школа готовит, я не знаю, в лучшем случае, профессоров, что ли, лекторов и то, наверное, плохо готовит, потому что, тогда вся школа была единое образовательное пространство. И человек мог поступить в нее из любого  уголка страны... Я вот представляю Новосибирскую область, там родилась в глухой деревне, куда выслали моих родителей. Я могла в любую школу поступить, в любой город, потому что было единое образовательное пространство. А профессию выбирали постольку, поскольку это требовались в народном хозяйстве.

Сегодня мы видим университеты, хотя те же преподаватели, та же профессура. В общем, ничего не изменилось, наоборот, стало, по-моему, хуже в области знаний той же профессуры, потому что у нас столько сейчас защищается диссертаций, что даже страшно, я и не пытались.

Поэтому я говорю, что мы разрушили, прежде всего, профильное образование. Нам говорят, что сегодня за рубежом требуется диплом, который будет соответствовать тамошним требованиям... Почему же тогда наши специалисты, несколько тысяч, десятков  тысяч наших специалистов со старыми советскими дипломами там приняты  с распростёртыми объятьями и работают? Значит, наверное, хорошая школа была.

Кроме того, мне посчастливилось быть в разных странах с Комитетом по образованию, в котором я работала с Олегом Николаевичем. И я видела, что и как там учат. И однажды даже спорила с профессором из Питера, говорю, он  тогда в "Яблоко" был: "Иди сюда, посмотри, что они там учат в 10 классе на уроке математики. Сумма углов треугольника". Да, да, у них там было много компьютеров, у нас ещё этого не было в таком количестве, они там играли на них вертушки всякие.

Поэтому главное, что нам нужно было сделать, нам нужно было оснастить школу техническими средствами. Но цель-то была совсем другая: пока школу не трогать, мы разберёмся сейчас с заводами, фабриками, землей и прочее, потом возьмёмся за школу. Вот сегодня мы видим, как взялись за школу под названием "модернизация, оптимизация". Как услышала эти слова, мне просто плохо стало. Мы отстаивали тогда в комитете Закон "Об образовании", второй. Он уже был, наверное, хуже, чем первый, но мы его отстаивали, как могли.

Кроме того, мы с вами тогда отстояли мораторий на приватизацию системы образования. Мы тогда бились за то, чтобы зарплату выплачивали, чтобы сетка часов была нормальная. Мы бились за классное руководство. Мы бились за пенсию, за выслугу лет. Это всё тогда в комитете Мельникова, Смолина удалось отстоять. А систему образования пока не трогали. Как только со всем разобрались, теперь денег на образование, медицину и прочее, культуру нет. Давайте теперь будем разбираться и модернизировать. Вот домодернизировались.

Первое что? Приняли подушевое финансирование. Что такое подушевое финансирование? Многие депутаты, которые сидят в зале и слушают нас, не всегда вникают в это. Выделяется малая толика средств на ребёнка. И чем меньше детей в школе, тем меньше денег. Значит, невозможно на эти деньги ремонтировать школу, невозможно платить зарплату и прочее. Что с ней надо сделать? Её надо закрыть. Это преступление перед своим селом, перед своими людьми.

Я, как могу, у себя в области отстаиваю эти сельские школы. Но мне говорят: "Ну, сама тогда им давай и плати". Это первое, что сделали.

Второе - начали, бороться с коррупцией, придумали ЕГЭ. Сейчас уже, наверное, каждый, кто его отстаивал раньше, понимает, что это плохо. Это хуже, чем было. Поэтому ЕГЭ сегодня критикуют. Об этом уже говорилось.

Дальше начинаются автономные учреждения. Вот здесь уже честно надо сказать, что это полностью платное образование. Но не хочет признавать это ни президент, ни премьер, который говорит, что это улучшение качества знаний. Сейчас из трёх районных школ делают одну. И говорят, что чем больше детей в классе, им интересней учиться. Тогда я привожу аргумент, почему же в частной школе огромные деньги платят за то, чтобы в классе было 10 человек, 8 человек и так далее? Значит, наверное, не всегда так.

Я могла бы говорить о школе очень долго и много, потому что я люблю свою профессию. И, наверное, не случилось бы вот так, как случилось, никогда бы я не попала даже в Думу. Но Конституция, 43 статья, когда я её прочитала, меня заставила выйти бороться.

Олег Николаевич, я просто хочу сказать, я вас искренне очень люблю. Я вас не просто уважаю, а именно люблю. Желаю вам здоровья, прежде всего, счастья. И я всегда с вами.

Смолин О.Н. Спасибо огромное, Тамара Васильевна.

Можно 30 секунд? Недавно мы обсуждали в Думе мой закон, направленный на защиту сельской школы. Знаете, какой упрёк я прочитал в заключении правительства? Закон не имеет комплексного характера, поэтому его нужно отклонять. Я грешным делом даже сказал, коллеги, да, действительно действия по разрушению сельской школы имеют комплексный характер. А мой закон, правда, не комплексный. Я признаю упрёк, ну, может быть, всё-таки и другая сторона признает долю моей правоты.

Продолжаем тему. Евгений Сергеевич Соколов, академик Российской академии образования, доктор наук, профессор, заслуженный деятель, лауреат премии правительства. Ну, а для меня, что сейчас, наверное, самое главное, народный депутат РСФСР, вместе с которым мы работали над Законом Российской Федерации "Об образовании".

Соколов Е.С. Спасибо, Олег Николаевич.

Действительно, двадцать лет тому назад начали вместе работу в Верховном Совете, ну, чем эта работа закончилась, можно не говорить, а по теме хотелось бы мне несколько замечаний сделать.

Мы все время рассматриваем образование в отрыве от многих других проблем нашего общества. Сегодня вот вспомнили советскую школу как одно из замечательных явлений. И да и нет, потому что надо трезво признать, что, по крайней мере, можно четко на графиках показать, что развал экономики Советского Союза начался прежде всего с развала всей системы образования, а это началось в середине 50-х годов. К сожалению, так.

Вот сегодня Олег Николаевич упоминал среднюю заработную плату в системе образования. К середине 60-х годов средняя заработная плата в системе образования, просвещения - тогда это так называлось, снизилась до уровня 0,65 от среднего уровня по стране. До середины 50-х годов эта зарплата равнялась единице, то есть зарплата в школе учителя равнялась средней зарплате по стране. А в высшей школе, здесь такие же процессы происходили. И я мог бы показать четко на графиках, что после того как началось падение высшего образования в Советском Союзе, через 15 лет наступил и крах всей экономики Советского Союза.

Сейчас, когда мы говорим опять о проблемах образования, в значительной степени опираясь и на прошлый опыт, и на то, что сейчас делается, мы опять забываем о том, что же из себя представляет экономика России.

Я сейчас могу совершенно твердо утверждать, что современная российская экономика, во-первых, принципиально невосприимчива к любым инновациям, соответственно она не нуждается ни в какой науке, ни в каком образовании, ни в каких специалистах соответствующего образца.

Утверждение, может быть, резкое, но я приведу буквально два факта.

Вот недавно я проанализировал экономическую деятельность по производству бензина. Как вы думаете, какова себестоимость литра бензина?

Из зала. Восемь рублей, наверное.

Соколов Е.С. 40 копеек. 40 копеек! Это данные всех нефтеперерабатывающих предприятий Советского Союза. Если посчитать, скажем, для любого нашего магната, олигарха, например, вот в Сибири очень знаменитый, хотя он не только в Сибири работает, некто Сергей Михайлович Богданчиков, он возглавляет государственную корпорацию "Роснефть", он подтверждает эти данные. У меня данные отдельных заводов, а он подтвердил в целом по своей империи. 40 копеек литр бензина стоит, чтобы произвести, оплатив нефть, всё, что там с этим связано. Шесть тысяч процентов норма прибыли! Какая инновация им нужна?! Если построенный 40 лет тому назад советский завод перерабатывающий, глубина переработки нефти 40 процентов, да 42 процента максимальная глубина переработки, а европейские заводы дают 62 процента, 98 процентов и так далее. То есть всё выжимают из нее.

Зачем, какие нужны специалисты, какая нужна наука, какая нужна технология, если и так огромные сверхприбыли.

Лукавство состоит в том, что отчетность официальная, просмотрите Росстат, ну, не по отдельным заводам, а по нефтепереработке, показывает рентабельность в лучшем случае 10 процентов, а в ряде случаев 2,8 процентов и так далее. Понимаете, какая лукавая картина возникает вот при такой системе... То же самое в угольной промышленности и так далее.

Ну, и чьи же интересы отражает политическое руководство страны? Я думаю, убеждать тут никого ни в чем не надо. И поэтому экономика диктует ту самую линию поведения, ту самую законодательную деятельность, которую мы сегодня обсуждаем. Страна в нынешнем состоянии не нуждается в том, что мы сейчас с вами обсуждаем.

Ещё один пример. Официальная отчетность Росстата по итогам прошлого года, как все мы знаем, это был пик кризиса, значит, 7,3 процента валового внутреннего продукта составляет чистый экспорт. В деньгах это приблизительно 3 триллиона рублей. Я не буду другие статьи затрагивать, этого тоже достаточно. Что-то вывезли, что-то сюда привезли, а 3, 7 процентов оставили там. 3 триллиона рублей, 100 миллиардов долларов, а где они осели? Ну, вот у тех самых новых миллиардерах, которые появились у нас, 43 новых миллиардера появились за этот год. При этом подчеркиваю, что в абсолютном исчислении чистый экспорт в прошлом году превысил чистый экспорт в предыдущем году, более или менее не кризисном, в 1,6 раза. При этом нам говорят, на науку денег нет, на образование нет, мы там в какой-то вуз чего-то там вкладываем и так далее, и так далее.

И ещё для сравнения. Вся бюджетная сфера, заработная плата составляет те же самые 7,2 процента ВВП. С одной стороны, там несколько тысяч человек, с другой стороны, 15 миллионов человек,  в сфере образования 5,7 миллиона человек, откуда там зарплата возьмется? Вот она на уровне 0,6 от средней зарплаты и теплится, и будет дальше так продолжаться. И пока мы не решим этот главный вопрос. Во-первых, страна по-настоящему должна быть востребованной в инновациях. Президент правильно говорит, я имею в виду, российский президент, о том, что это тупик, если мы не будем заниматься. Но из этого тупика в рамках действующих экономических правил мы не выйдем. И если мы не поднимем среднюю зарплату, независимо в средней школе, в высшей школе и прочее, какие бы слова мы о качестве ни произносили, качество будет только падать, а это главный фактор. Если в вузе, если в школе будут работать наиболее способные люди, которым общество наше располагает, только тогда мы решим все проблемы в образовании.

И в заключение, Олег Николаевич, очень рад сегодня с вами снова увидеться. Рад тому, что мы 20 лет назад познакомились, все эти годы очень дружно взаимодействуем, и я надеюсь, что и впереди будут результаты совместной работы.

Смолин О.Н. Спасибо, Евгений Сергеевич.

Председательствующий. Уважаемые коллеги, я хочу напомнить, что по итогам нашей сегодняшней встречи будет издана книга, и мы очень ждём от вас материалы, в том числе и ваши материалы со статистикой, они очень для нас всех важны. Поэтому не считайте, что эти 7 минут - это единственное, что останется для истории. Будет книга и будет продолжение очень серьёзной экспертной работы.

Кузин Сергей Павлович, председатель Московской городской организации профсоюза работников народного образования и науки Российской Федерации, член Комиссии по вопросам реализации социальных городских программ в сфере образования Общественной палаты по образованию в городе Москве.

Кузин С.П. Уважаемые коллеги, участники "круглого стола"! Мы хотим оценить те изменения, которые произошли в российском законодательстве в области образования за последние 20 лет. 90-е годы прошлого столетия прошли под знаком либерально-экономических экспериментов, которые повлекли за собой сумасшедшее обогащение горстки жуликов и катастрофическое обнищание подавляющего большинства населения страны. Людям, оказавшимся у руля государства, образование и наука стали обузой.

Начались перебои с финансированием, участились случаи задержек выплаты зарплаты и стипендий, прекратилась практика распределения выпускников учреждений профессионального образования и тому подобные коллизии.

Воспитатели детских садов, учителя, преподаватели вузов, то есть те, кто должен был растить, учить и воспитывать наших детей, не могли прокормить себя и свои семьи. На этом фоне в 1992 году появился закон "Об образовании", а затем в 1996-ом - Федеральный закон "О высшем и послевузовском образовании". Наметился путь, по которому наше образование должно было двигаться вперёд. Эти законы, кроме всего прочего, содержали в себе социальные гарантии и льготы, которые государство должно было предоставлять всем участникам образовательного процесса, а я представляю как раз ту организацию, которая, в первую очередь, занимается проблемами людей, работающих в сфере образования.

Мы знаем, что отдельные статьи этих законов не всегда выполнялись, сохранялись проблемы с финансированием. Но для образовательного сообщества они служили надёжной базой и ориентирами в процессе развития образования.

Наступило новое тысячелетие. Кардинальные, казалось, изменения произошли в руководстве страны, и появилась надежда на то, что образование станет приоритетом в развитии государства, повысится уровень и качество жизни работников и обучающихся. Но 2004 год принёс собой так называемый, закон "О монетизации льгот", который безжалостным катком прошёл и по образовательному законодательству. Вот лишь некоторые принципиальные потери, которые понесли все граждане России в результате безответственной политики нынешней законодательной и исполнительной власти в области образования.

Была признана утратившей силу статья "Государственные гарантии приоритетности образования", в соответствии с которой, в частности, государство гарантировало ежегодные выделения финансовых средств на нужды образования в размере не менее 10 процентов национального дохода, а доля расходов на финансирование высшего профессионального образования не могла составлять менее трёх процентов расходной части федерального бюджета.

Государство сняло с себя ответственность за развитие общего среднего образования, передав все функции по его управлению и финансированию субъектам Федерации, то есть, фактически разрушено единое образовательное пространство страны.

Государство отказалось от приоритетности развития высшего и послевузовского профессионального образования путём сохранения числа студентов, обучающихся за счёт средств федерального бюджета и предоставления налоговых льгот высшим учебным заведениям и организациям, вкладывающим средства в развитие высшего и послевузовского профессионального образования.

Государство отказалось гарантировать размер средней ставки заработной платы и должностного оклада педагогических и иных работников образовательных учреждений в соответствии со средней заработной платой работников промышленности.

Государство отказалось обеспечивать механизм социальной защиты детей. Это, вообще, преступно, позорно!

Государство отказалось обеспечить механизм социальной защиты детей и подростков, квотирование рабочих мест на предприятиях для трудоустройства выпускников, детей-сирот, детей с отклонениями в развитии и поведении, отказалось разрабатывать и осуществлять целевые программы по обеспечению защиты прав охраны жизни и здоровья детей, защиты их от всех форм дискриминации.

И это только самые такие вопиющие факты.

Все эти ощутимые утраты нам принёс только один 122-й закон. И, к сожалению, перечень подобных потерь только увеличивается.

Можно с уверенностью констатировать, если 20 лет назад законодательство в области образования было прогрессивным и демократичным, то сегодня оно стало реакционно и антисоциально.

Государство фактически, разрушив существовавшую в XX веке систему российского образования, пытается сегодня развивать её по чужим заморским лекалам, что только тормозит её развитие.

Профсоюз, непосредственно участвуя во всех процессах так называемого реформирования образования, многократно высказывал своё чаще негативное отношение к ним. Мы требовали обеспечения социальных гарантий и защиту законных прав всех участников образовательного процесса. Кое-чего нам удалось добиться, особенно в Москве, но с сожалением надо признать, что никому из тех, кто пытался приостановить разрушительные антиобразовательные процессы, не удалось этого сделать.

Тем не менее, жизнь на этом не заканчивается, и система образования наперекор реформаторам продолжает функционировать, и мы просто обязаны и дальше делать свою работу.

Профсоюз настаивает на незамедлительном установлении федеральных государственных гарантий по обеспечению мер социальной защиты педагогических работников, в том числе:

установления для всех категорий педагогических работников отпуска продолжительностью 56 дней;

установленииядля всех категорий педагогических работников единой надбавки к должностному окладу ставки заработной платы за учёную степень кандидата и доктора наук, о введении в систему оплаты труда педагогических работников из соответствующих бюджетных источников выплаты единовременного ежегодного пособия к отпуску в размере не ниже должностного оклада и ставки заработной платы в целях обеспечения условий для оздоровления педагогических работников, об установлении для всех категорий педагогических работников размера трудовой пенсии по старости в размере 50 процентов утраченного заработка или не ниже 40 процентов от уровня должностного оклада ставки заработной платы, об установлении права на назначение досрочной трудовой пенсии по старости всем педагогическим работникам, имеющим стаж педагогической работы не менее 25 лет.

Мы считаем категорически необходимым рассмотреть и положительно решить вопрос о повышении оплаты труда педагогических работников, имея в виду, что размер базовой ставки заработной платы по каждой профессиональной квалификационной группе работников, полностью отработавших в течение месяца норму рабочего времени и выполнивших норму труда, не может быть ниже минимального размера оплаты труда, установленного федеральным законом, и подлежит индексации не реже одного раза в год в размере не ниже индекса инфляции.

Мы считаем необходимым рассмотреть и положительно решить вопрос о выделении государственной беспроцентной ссуды и льготного ипотечного кредита для приобретения жилья молодыми специалистами. Мы считаем необходимым разработать государственную программу "Жильё учителю", предусмотрев возврат к практике предоставления служебного жилья с возможностью его закрепления и выкупа на льготных условиях, например, списание стоимости по мере увеличения педагогического стажа на 10 процентов за каждые пять лет работы.

Мы считаем необходимым рассмотреть и положительно решить вопрос о совершенствовании системы пенсионного обеспечения по старости различных категорий педагогических работников, в том числе предусмотрев в фонде оплаты труда возможность софинансирования дополнительного пенсионного страхования педагогических работников за счёт работодателя.

Мы считаем необходимым внести изменения в налоговое законодательство в части отнесения к расходам предприятий и средств на развитие и укрепление материально-технической базы образовательных учреждений, повышение заработной платы педагогических работников, повышение квалификации и переподготовку педагогических работников.

Мы верим, может быть излишне наивно, в то, что недалеко то время, когда образовательное законодательство России под влиянием различных факторов, в том числе и при нашем с вами давлении, будет совершенствоваться в сторону демократических принципов и ценностей, обеспечивая всем гражданам нашей страны свободный и бесплатный доступ к знаниям, к этому великому достижению человечества.

Спасибо за внимание. И Олег Николаевич, с праздником вас и нас, с нашим с вами 20-летием совместной работы.

Смолин О.Н. Спасибо, уважаемый Сергей Павлович.

Я только хотел заметить, уважаемые коллеги, что требования профсоюзные, озвученные здесь Сергеем Павловичем, в большой степени совпадают с требованием программы "Движение и образование для всех" или, наоборот, наши требования совпадают с профсоюзными. Тут уж кому с какого конца удобнее начинать.

А сейчас выступит Виктор Михайлович Дёмин, среди многочисленных заслуг которого есть одна, которую я хочу обязательно огласить: Президент Союза директоров средних специальных учебных заведений России.

Дёмин В.М. Спасибо, Олег Николаевич, за предоставленную возможность выступить на данной конференции и отметить, что сегодня есть хороший повод для того, чтобы подвести итоги 20-летней работы по развитию законодательства в сфере образования.

Сегодня уже не однажды звучала мысль о том, что разработанные законы, а их фактически федеральных более 50, а региональных более 200, направлены на законодательное обеспечение образовательной деятельности в стране. И звучала мысль о том, что во многом принятые законы, особенно федеральный закон, принятый в 1992 году, всё-таки сыграли свою положительную роль и продолжают играть, хотя неудовлетворённость законодательной базой сохраняется. Мне бы хотелось отметить три аспекта, которые сегодня не назывались, но, на наш взгляд, заслуживают того, чтобы подчеркнуть тот большую, позитивную роль, которую сыграла группа депутатов, педагогическое сообщество при формировании законодательной базы.

Прежде всего, я хотел бы отметить, что сделан на сегодня серьезный шаг по преодолению правового нигилизма в сфере образования. Вот за эти 20 лет работа вокруг законодательной базы обратила внимание не только политиков, но и практиков в образовании на то, что закон есть закон, его нужно выполнять.

Второе, я согласен с выводом Владимира Дмитриевича Шадрикова о том, что всё-таки удалось не только сохранить, но и развить единое образовательное пространство, хотя тут разные точки зрения на этот счет звучали.

И третье, наиболее, видимо, яркое, что вариативность, которая была заложена в основе закона "Об образовании", позволила создать модели, структуры, институты образования. И хотим мы или не хотим, надо признать, что рынок образовательных услуг и негосударственный сектор благодаря этой законодательной базе сформирован.

Конечно, в последние годы масса поправок привела к некой деформации законодательной базы. И несогласованность в образовательном праве, пробелы в нем частью не были устранены, особенно на региональном уровне. Всё это требует, несомненно, изменения законодательной базы и принятия интегрированного закона.

Вот здесь Николай Николаевич Гриценко говорил о той работе, которую проводят Союз ректоров и экспертный совет. Я тоже являюсь председателем Экспертного совета Государственной Думы по начальному и среднему профессиональному образованию. И нами подготовлены также соответствующие серьезные поправки к тому законопроекту, который сегодня постепенно вбрасывается в общество для обсуждения. Мы тоже обеспокоены тем, что разработка данного закона пока ведется закрыто. А те предложения, которые мы дали (а их почти на 100 страницах убористого почерка достаточно много), уверенности нет, что они будут услышаны или состоится некий диалог по тем проблемам, которые есть в системе начального и среднего профобразования.

Без какого-либо укора, но хотел бы отметить, что даже сегодня приходится с некой обидой слышать: российское образование – школа, вуз. То ли это некая позиция, то ли это некая, может быть, недооценка той роли, которую призваны в системе российского образования играть учреждения начального и среднего профобразования, а там проблем очень много. И, к сожалению, за 15-20 последних лет практически ни одного серьезного законопроекта в плане поддержки и развития этих уровней образования принято не было.

Хотя  я хотел бы отметить, Олег Николаевич, вашу позицию, Эдуарда Дмитриевича Днепрова, Владимира Дмитриевича Шадрикова и многих других коллег, которые достаточно твёрдо позиционировали задачу приоритетного развития этих уровней образования. Не только по количественному статусу, когда сегодня диверсификация экономики и процессы, которые сегодня происходят в различных секторах, убеждают в том, что до 60-80 процентов ещё долгое время кадровый потенциал будет характеризоваться рабочими специалистами начального и среднего профобразования. Нас пытаются подчас убедить, что высшее образование решит проблему кадрового потенциала. Но уровень развития техники и технологий не настоль скоротечен, сколько наши пожелания.

И в связи с этим мы сформировали предложение по законодательному обновлению и усилению внимания, не только внимания, к потребностям начального и среднего профессионального образования. И надеемся, что эти положения объективно назрели не только в рамках реализации национального проекта образования, но и в рамках той практики, которая есть.

И особо я хотел бы отметить наряду с тем, что нам видится, что нужно менять и сленг, и подходы в организации взаимоотношения и с социальными партнёрами. Серьёзной проблемой остаётся социальная проблема, о чём вот лидер московских профсоюзов говорил. Мы сегодня наряду с теми позициями, которые здесь звучали, настаиваем на том, чтобы прислушивались к решению проблемы социальных стандартов в условиях межбюджетных отношений. Они затрагивают и педагогический состав, и студенческое сообщество, и нам, естественно, эту проблему, видимо, решать нужно комплексно.

Ну, достаточно серьёзно и блочно подготовлено наше предложение и мы рассчитываем, Николай Николаевич, что и Союз ректоров нас поддержит, как это часто бывает, когда речь идёт о принципиальных вопросах российского образования.

Председательствующий. Спасибо большущее. Виктор Михайлович, уважаемые коллеги, у меня ещё раз убедительная просьба потом обязательно передать нам все материалы, в том числе, и тех, кто, может быть, не сможет сегодня выступить в рамках регламента нашей конференции.

Слово имеет Турбовской Яков Семёнович - председатель Совета директоров школы России, заслуженный учитель России, доктор педагогических наук и член Центрального совета нашего движения "Образование для всех".

Турбовской Я.С. Уважаемые коллеги!

Я очень внимательно слушал выступление каждого. Я очень рад, что у нас есть возможность соотнести не слова со словами, не рефлексивные рассуждения на бумагах, а что было и что есть и куда нам двигаться дальше.

Я очень мало теперь верю в то, что наш "круглый стол" примет такое решение, которое заставит коренным образом изменить нашу ситуацию. Но так как сегодняшнее обсуждение органично связано с именем Олега Николаевича Смолина, то я хотел бы сказать, что 20 лет в политике, где год за три - это даже не 20 лет, а целая человеческая жизнь. И это при том, что сохранить своё лицо политика, не теряя лица человека, неимоверно трудно в этих условиях, перелицевание, которым занимались наши политики, - ужасно.

И не менее ужасно и другое. Вот здесь прозвучали жалобы на то, что у нас плохо обстоят дела в образовании. Но ведь среди нас находится очень много людей, которые поддерживают то, что происходит в образовании, не без апологетов, представители собственного образования, происходит то, что нас, казалось бы, не устраивает. Нашими же руками мы делаем то, что нас, казалось бы, не устраивает.

Ну, я хотел бы коснуться сути нашего сегодняшнего разговора. Соотношения этих понятий - образование, закон и политика. И сделать это, исходя из того, что написано в книгах, и в статьях, и в монографиях Олега Николаевича Смолина. А написано там буквально следующее. Что попытка проигнорировать со стороны политики и закона суть и специфику образования однозначно антинародна, однозначно деформирует будущее и настоящее нашего общества. Образование никогда не решало и не сможет решать задач, которые решаются здесь и сейчас. А её, вплетая в политику, образование пытается сделать таким образом, как будто вот мы вот сегодня скажем, а завтра партия сказала: "Нужно", комсомол ответил: "Есть". И, к сожалению, мы так и заявляем. В наших декларативных заявлениях то, что сегодня провозглашается, является, дескать, тем, что мы образование сможем реализовать. А ведь образование это сделает через некоторое время с колоссальной отсрочкой.

Меня удивило прозвучавшее здесь выступление, в котором было сказано следующее: прошло 20 лет, чтобы мы, наконец, перестали о некоторые законоположения вытирать ноги и признали их, в частности, стандарт.

Так неужели законы, которые мы принимаем, нуждаются в таком долголетии неприятия обществом, сознанием, людьми. Для чего они создаются? Кому они служат, если нужно 20 лет для того, чтобы их признали, что это будет сделано. Вы подумайте, сколько денег, нервов угробили на то, чтобы пробить слова, ничего по сути дела не изменяя. И если Президент страны в конце непрерывной модернизации вынужден заявить, что нам нужна новая школа, Президент великой страны, то давайте подумаем, что же мы делали все эти 20 лет, если пришли к выводу, что нам лишь нужна новая школа.

Но дело в том, что пытаются под словами "новая школа" признать некоторые усовершенствования, которые корёжат то, что происходит. Поэтому приспособление образования к политике убийственно и для политики и для образования. И то же самое приспособление образования к законам убийственно и для закона и для образования. Почему? Потому что образование обязательно отторгнет рано или поздно то, что называется законом на бумаге, но не будет прижито. Оно будет отторгнуто и никогда не будет принято. И произойдёт следующая вещь - мы не найдём виновных, мы будем говорить о том, что не предвидели, мы хотели как можно лучше и цитировать бессмертного Черномырдина.

Проблема и заключается именно в том, что нам сегодня, хотим мы или нет, необходимо  понять, что образование нуждается в стратегии. Она законами не создаётся. Законы должны соответствовать стратегии.

А когда законы принимаются и непонятно для чего, и никто не знает, что произойдёт и в какой логике они принимаются. Какое это законодательство? Это законотворчество, крючкотворчество,  бог знает что, но не законодательство.

И в заключение, Олег Николаевич, я хочу вам подарить книжку мою, которая называется  "Русский язык между неприязнью и любовью". И подарить её вам не только как человеку, который бесконечно любит русский язык и великую русскую литературу, а за то, что вы сумели сохранить верность своим идеалам и своим убеждениям. Счастья вам.

Смолин О.Н. Уважаемые коллеги, я хочу предоставить слово Ирине Наумовне Сухолет - ректору Института современного искусства, человеку, который создал вуз и успешный весьма в своей области вуз, в 32 или 33  года. Я думаю, и с тех пор этот вуз работает...

Сухолет И.Н. В 32.

Смолин О.Н. В 32. И успешно воспитывает нам настоящих в хорошем смысле звёзд нашего искусства.

Сухолет И.Н. Спасибо, Олег Николаевич. Здравствуйте, уважаемые коллеги!

Я буду сразу помнить про регламент и поэтому попробую остановиться действительно на главном.

Прежде всего моё отношение, как, наверное, и всех людей, относящихся к нашему сектору, к Закону "Об образовании"  1992 года, определяется тем, что, если бы не этот закон, нас бы просто не было. поэтому мы дети этого закона, относимся к нему, безусловно, с большим уважением. Он очень многое дал нам в смысле возможностей. И поэтому нетерпимо любое отступление в сторону, а это отступление происходит на протяжении всего развития российского законодательства, особенно последнего времени.

Эта ситуация, конечно, усугубляют наше положение, усугубляют положение этого сектора в принципе. Но я думаю, мы сегодня собрались тут в момент, когда, наверное, мы оказались, я бы сказала, у самой крайней точки. Потому что тот законопроект, который сейчас обсуждается, фактически в принципе уничтожает некоторые положения действующего закона.

И вот об этом я хотела бы сказать несколько слов. Я понимаю, что здесь сидят люди, которые читали этот законопроект, я понимаю, что он обсуждается, уже внесены какие-то поправки. Но, может быть, я сейчас скажу какие-то вещи, которые, мне кажутся принципиально важными, о которых, может быть, ещё никто не говорил.

            Прежде всего, я хотела бы обратить внимание всех присутствующих на статью 3 пункт 2, где нам говорят о том, что закон гарантирует демократический и государственный, общественный характер управления образованием. И дальше на всех остальных страницах этого закона я нигде, к сожалению, не прочла,  чем это будет гарантировано, как будет гарантировано и, вообще, возможно ли это гарантировать.            Зато я прочла следующую сразу статью, статью 4, которая звучит следующим образом: "Запрещение дискриминации в сфере образования". Хочу обратить внимание всех людей, занимающихся высшим образованием или, вообще, образованием в нашей стране. Пункт 1: "Никто не может быть ограничен в праве на образование или получение каких-либо преимуществ, независимо от пола (внимание: расы), цвета кожи, национальности, языка, происхождения. Имущественного, семейного, социального и должностного положения, возраста, места жительства, состояния здоровья, отношения к религии, убеждения, принадлежности или непринадлежности к общественным объединениям, наличия судимости (что мне особенно понравилось как работнику образования), а также других обстоятельств".

            И в следующем пункте мне предлагают прочитать пункт 3 этой же самой статьи: "Лица, считающие, что они подверглись дискриминации, вправе обратиться в суд".

            Я представила как ректор творческого вуза, что люди, к сожалению, не имеющие конечности, захотят поступить ко мне на факультет хореографии, я им откажу, и они обратятся в суд. Я представила себе, как психически нездоровые люди, поскольку состояние здоровья - это и психическое здоровье, мы все вынуждены будем с ними судиться, потому что они-то обязательно подадут на нас в суд, когда мы не захотим их взять.

            Поэтому мне представляется, что им не просто рассказали, как, но ещё и дорогу показали. Если в этом демократизация, я боюсь, что это не то, за что мы в этой ситуации боролись.

Кроме этого, ещё хотелось бы сказать, что новый закон "Об образовании", вот на это, наверное, я как представитель творческого вуза, особенно хотела бы обратить внимание,  фактически уничтожает творческое образование, образование в сфере культуры и искусства, независимого от того, государственное оно или негосударственное. То есть эта сфера уничтожается полностью. Я просто расскажу, как это делается и каким образом это делается.

Например, есть такая ситуация. Спасибо этому закону, он, кстати говоря, очень подробный, правда, в разных главах пишутся совершенно разные вещи, везде указаны цифры, которые в одной главе не совпадают с другой. То есть даже мы не узнаем точно о том, что такое академический час и как он может определиться,  в одной главе 40-45, в другой 45-50 минут. Даже такие мелочи не удалось согласовать. Но есть ещё, спасибо большое, раньше не было, а теперь написали, написали статью 170, пункт 1: "Целью реализации образовательных программ в области искусства является подготовка квалифицированных творческих и педагогических кадров, профессиональная деятельность которых направлена на создание (послушайте внимательно), воплощение и интерпретацию художественных произведений, отличающихся новизной, неповторимостью, оригинальностью и общественной значимостью".

Я хочу понять, какой государственный стандарт это определит? Это никогда никому не удавалось, ни в какой стране мира. И никаких международных санкций и стандартов, на которые мы ссылаемся, в общем, здесь не существует, потому что все спасовали перед этой ситуацией.

А дальше происходит следующее: постольку, поскольку учебные заведения у нас предполагаются только двух типов, высшие учебные заведения - это университеты и вузы. Вузы, как нам рассказывают в статье 139, будут разделены на колледжи и институты. Тогда я хочу спросить: а что с бедными нашими академиями, что же мы будем делать-то с Гнесинской академией, с Российской театральной академией? То есть мы будем снижать их статус. Как мы будем с ними поступать? Потому что на реализацию магистерских программ, как известно, колледжи и институты, то есть вузы, права не имеют.

Да и вообще мы ещё не определили, что такое магистерская программа в области искусства. То есть фактически вот то, о чем мы говорим, принятие этого закона приведёт к тому, что сфера творческого образования, там и так порядка, скажем так, нет, это сложная сфера, а сейчас она просто будет уничтожена в принципе. Я уже про негосударственное образование не говорю.

Ну и подводя итоги, я хотела бы сказать, что мне представляется, что закон большой, не каждая птица долетит до середины Днепра, не каждый человек даже занимающийся сферой образования, может дочитать его до конца, особенно если учесть, что там есть такие противоречия. Одна часть противоречит другой, очень много неувязок, хотя нам дали сначала глоссарий, потом где-то вводятся совершенно другие термины без объяснения причин, ну, не говоря уже о том, что есть такая статья, как 111, которая нам ещё и вводит страхование, да ещё и цифры объяснит, мы, конечно, ... эти деньги должны взять, я это понимаю. Только я думаю, что уже просто все остальные, то, что называется институт, просто не будет. И возникает вопрос: а нужно ли это вообще? Если то, что нам сейчас предлагается, собственно, выглядит так, то тут не общественное обсуждение, а общественное, извините, осуждение по главам необходимо, иначе мы просто не выгребем из этой ситуации.

Смолин О.Н. Спасибо, Ирина Наумовна. Ну, вот я думаю, что это ещё не всё. К тому, что сказала Ирина Наумовна, я могу, например, прибавить, что этот закон, шутя так, предлагает лишить образовательных льгот инвалидов. И это тоже не всё, поэтому ситуация очень тревожная, действительно, нужно требовать максимально широкого, если хотите, постатейного общественного обсуждения этого закона.

Смолин О.Н. Я предоставляю слово Комкову Сергею Константиновичу, президенту Всероссийского фонда образования и так далее, и так далее. Я думаю, Сергея Константиновича тоже представлять не надо, благодаря средствам массовой информации его все знают. Пожалуйста, Сергей Константинович.

Комков С.К. Спасибо. Коллеги, я хотел бы обратить внимание в пределах того регламента, который есть, только на одну проблему - экспериментирование в системе образования. Вообще мы должны совершенно чётко для себя понимать, что система образования это одна из самых консервативных систем. И чем больше здесь экспериментируют, тем хуже эта система становится. Хотя, в общем-то, я в своё время ещё по молодости был одним из учителей-новаторов, но практика показала, что чем больше мы начинаем тут ломать, тем больше мы, в общем-то, можем попасть в эту самую яму, которую роем для себя.

Так вот организация эксперимента в системе образования это один из самых сегодня больных вопросов. Кто и зачем производит это экспериментирование? Давайте себе зададим вопрос: зачем и кто сегодня пытается экспериментировать в системе образования? Во-первых, зачем? Чтобы улучшить? Но тогда возникает масса вопросов, что конкретно пытаются люди, проводящие эти эксперименты, улучшать, от чего они отталкиваются, какие задачи они ставят и так далее и тому подобное.

Значит, кроме того в процессе экспериментирования в системе образования повсеместно и уже на протяжении целого ряда лет нарушается одна из важнейших статей Конституции. Я с этим столкнулся в прошлом году, когда защищал интересы родителей в Верховном Суде, когда родители подали иск по поводу незаконности проведения Единого государственного экзамена. И вот в суде был поставлен очень чётко вопрос: кто и как проводил эксперимент по ЕГЭ, не получая на то согласия граждан Российской Федерации? Потому что в Конституции совершенно чётко прописано, никто не вправе быть подвергнут эксперименту медицинскому, научному и так далее, любому эксперименту без личного на то согласия. У нас подверглась эксперименту вся страна, при этом никто никакого согласия не давал.

Что касается детей наших, как бы учащихся школы, то за них согласие должны давать родители, и они должны давать личное согласие, причём официальное оформленное, не менее того.  Так вот, когда встал вопрос о том, законно или незаконно вообще это экспериментирование, суд попытался уйти от этой проблемы, тем более что ни один представитель, ни Министерство юстиции, ни Министерство образования на этот вопрос вообще не смог ответить.

Кто же сегодня всё-таки у нас проводит эксперименты в системе образования? Российская академия образования? Нет. Российская академия образования давно уже превратилась в отстойник обанкротившихся чиновников. Я об этом много раз говорил, я об этом направлял открытые письма на годичные собрания академии и продолжаю утверждать, что за исключением нескольких членов академии, которые сами уже на протяжении многих лет ведут научную деятельность независимо от самой этой академии, академия на сегодня обанкротилась полностью и окончательно. Ни одного научного экспериментального процесса она не провела так, как положено, и так, как это нужно для системы образования.

Кто же тогда у нас экспериментирует? У нас появилась в 1992 году одна довольно странная организация в России - Высшая школа экономики. Эта организация была создана на грант Мирового банка, на американские деньги. Во главе её встал научный руководитель профессор Гарвардского университета, имеющий двойное гражданство Евгений Григорьевич Ясин. А ректором стал достаточно странный молодой человек, господин Кузьминов. Я могу только назвать тему его кандидатской диссертации. В 1984 году он защитил диссертацию на тему: "Трудовые отношения в первобытнообщинном строе". Вот туда, в этот первобытнообщинный строй нас и пытаются сегодня затащить. Все, практически большая часть экспериментов, которая сегодня идёт в системе образования, вышли не из российской академии образования, а из Высшей школы экономики. Их только можно перечислить.

Программа модернизации российского образования. У истоков стояли те самые разработчики из Высшей школы экономики и американские советники, которые здесь работали. Реструктуризация сельских школ, которая привела практически к повсеместному уничтожению школы на селе. Я в конце января этого года был на первом форуме глав сельских поселений, Всероссийском форуме. Вы знаете, народ воем выл. Выходили главы сельских поселений и говорили: "Когда прекратится это безобразие? Мы уничтожаем школу, мы уничтожаем село, мы уничтожаем Россию". И Министр регионального развития, господин Басаргин даже вынужден был, закрывая уже, так сказать, пленарное заседание, сказать: "Я, как министр регионального развития, даю вам указание, не выполнять указания Министерства образования и органов образовательных по закрытию сельских школ". Чем это закончится, я не знаю. Но вот такое прозвучало.

Единый государственный экзамен. Вся разработка прошла через Высшую школу экономики.

Нормативно-подушевое финансирование. Я сейчас заканчиваю уже. Нормативно-подушевое финансирование, все как бы вот эти ноги растут опять оттуда же. Изменение статуса муниципальных учреждений. Тот самый нашумевший закон, о котором сегодня много говорят. Опять мы видим, откуда тянутся эти следы.

Так вот, я думаю, что сегодня мы можем сколь угодно долго говорить о законодательной деятельности и о системе образования, если мы не ликвидируем источники вот тех самых фальшивых экспериментов, которые приводят к реализации фальшивых целей и задач, мы никогда ничего в системе образования не сделаем.

Поэтому я призываю всех здесь присутствующих коллег очень серьёзно задуматься. Надо объединяться сегодня с тем, чтобы всё-таки тех самых, извиняюсь, "гадёнышей", которые сегодня систему образования пытаются уничтожить в России, назвать их своими именами. И в общем-то удалить от этой важнейшей сферы с тем, чтобы важнейшая социальная функция государства не была разрушена.

Председательствующий. Спасибо, Сергей Константинович.

Уважаемые коллеги, у нас разные учёные выступают с разными мнениями. Поэтому каждый отвечает за свои слова сам. Единственное, что я хочу от себя добавить, что не всё так просто в этом мире. Мы воевали и воюем против многих законопроектов и документов, разработанных Высшей школой экономики, но диссертация Кузьминова про первобытнообщинный строй была очень красивой и умной. И, к сожалению, то, что он делал потом, крайне далеко от отношения солидарности в первобытнообщинном племенном строе.

Это очень современные рыночные законы и сделаны сугубо профессионально, но вопреки интересам страны. Поэтому я позволю себе вот эту маленькую реплику.

Слово имеет Шукшунов Валентин Ефимович - президент Международной академии наук, высшей школы, доктор технических наук, профессор, заслуженный деятель науки и техники Российской Федерации.

Шукшунов В.Е. Уважаемые коллеги, в своём выступлении я остановлюсь только на  проводимой под руководством Минобрнауки модернизации, на том, как она проводится.

Начинается модернизация в 2004 году. Министерство образование и науки отвергло национальную доктрину "Образование", которая была принята и одобрена общественностью и съездом образовательным, и принята была постановлением правительства в 2000 году, и срок её действия до 2025 года.

Оно отвергло и концепцию модернизации образования, которая была рассчитана на период с 2001 по 2010 годы. О них Минобразования России просто забыло, оно забыло и о тех законах, о которых мы сейчас с вами говорим.

Новую концепцию программы, стратегию и тактику модернизации образования Минобрнауки не разработало и не предложило образовательной общественности. В силу этого руки у модернизаторов были развязаны в отношении того, что и когда делать с образованием, какие законопроекты, когда вносить в Государственную Думу.

Модернизация образования в России - это что? Это импровизация, интуитивность, отсутствие опоры на общественность, это закрытость,  кулуарность, непоследовательность, бессистемность, это сокращение демократии и, в том числе, ущемление интересов коллектива, например, при избрании ректоров. Это вытеснение из управленческой вертикали высшей школы и вузов профессионалов, учёных, педагогов и замена их менеджерами, не имеющими дела с образованием. Например, назначение исключительно чиновников ректорами пяти новых федеральных университетов - это отрыв высшей школы, вузов от экономики, науки, производства, деградация высшей школы, запредельно высокий возраст профессорско-преподавательского состава, снижение роли науки в вузах, снижение объёмов научно-исследовательских работ, утрата фундаментальности в образовании, дейф от высшего профессионального к общему высшему образованию, дальнейшее снижение статуса учёного, педагога, что является причиной заполнения вузов посредственностью, для которых работа в вузе не призвание, а лишь временная крыша.

Федеральные органы управления управляют не всей системой, а как-то выборочно, зонально: кого они любят, туда идут деньги. Выбрав ошибочно вектор модернизации российского образования, руководство Минобрнауки России превратило уникальную российскую советскую систему образования в жалкую копию европейской системы образования. Мы уже потеряли отечественную систему образования. То, что осталось от неё в результате разрушительной модернизации, не представляет интереса для других стран, даже для государств СНГ.

В результате модернизации образования утрачена изюминка российской системы образования, утрачено то, чем выгодно отличалась советская система образования, это фундаментальность, это научная системность и практическая направленность системы образования. К чему привела модернизация высшего образования? Она привела к тому, что не решены старые проблемы, а напротив, она инициировала появление новых серьёзных проблем.

Первое. При ошеломляющем росте в России за 15-18 последних лет численности вузов и количества обучающихся в них студентов, увеличение произошло больше, чем в 3 раза, по сравнению с 1991 годом. Промышленные предприятия, конструкторские бюро испытывают острейший дефицит молодых инженерно-технических кадров. НИИ, вузы, колледжи, школы не пополняются молодыми учёными и преподавателями. В масштабах всей страны проблема кадров является самой острой и  самой нерешенной в последние два десятка лет. Вот куда должен быть направлен вектор модернизации образования.

Резкое снижение доли профессорско-преподавательского состава вузов, выполняющих фундаментальные и прикладные научно-исследовательские работы. Всего чуть более 20 процентов ППС сейчас заняты и ведут научные исследования.

В результате такой модернизации высшая школа оказалась изолированной от науки, производства, экономики. Это удавка на горло высшей школы и вузов. Без восстановления тесных связей высшей школы с наукой и производством она не сможет быть полноценной и современной, а высшее образование ничего не будет иметь общего с высшим профессиональным образованием.

Не решается острейшая проблема высшей школы – обновление профессорско-преподавательского состава. Это, пожалуй, самая приоритетная проблема, без решения которой кризис в высшей школе будет развиваться и углубляться. Все потуги модернизации высшего образования без решения этой проблемы окажутся безрезультатными.

Если образовательная общественность сумеет организовать массированную атаку в средствах массовой информации на проводимую модернизацию образования, сумеет достучаться до президента и премьера, если сможет поднять волну несогласия общества с проводимыми реформами в образовании, которые затрагивают интересы всего народа, то его можно ещё спасти и получить шанс на возрождение образования в будущем. В этом, на мой взгляд, и состоит миссия образовательной общественности сегодня.

В заключение я хочу поблагодарить мужественного человека, борца за отечественное образование Олега Николаевича Смолина. Спасибо вам, Олег Николаевич. Вы своей деятельностью по защите образования доказали, что и один в поле воин, если он Олег Николаевич Смолин.

Смолин О. Н. Спасибо.

Уважаемые коллеги! Я хотел вам представить,  наверное, вы и так его знаете, Ивана Ивановича Мельникова – зампреда Государственной Думы, профессора МГУ. Всё образовательное сообщество знает его как председателя Комитета Государственной Думы по образованию и науке на протяжении шести лет, и очень успешного председателя комитета.

Иван Иванович, покажитесь народу, пожалуйста.

И Сергея Николаевича Решульского – первого заместителя руководителя фракции КПРФ в Государственной Думе, человека, который вместе с фракцией (говорю без всякой идеологии) лучше всех голосует за интересы образования.

А сейчас дело дошло, наконец, и до родителей. Мансурова Клара Шарафовна, главный среди ее титулов – председатель Российского общественного движения "Родительская забота", член Центрального совета движения "Образование для всех" и так далее.

Пожалуйста, Клара Шарафовна.

Председательствующий. Олег Николаевич отнял у меня честь представить Клару Шарафовну. Мы с ним подеремся.

Мансурова К.Ш. Уважаемые коллеги! Я, конечно, прекрасно понимаю, что время подошло уже к концу, и времени практически нет.

Вы все прекрасно знаете, что и в Конституции, и в законе "Об образовании" сказано, что родители являются полноценными участниками образовательного процесса. А что происходит на самом деле – вы тоже прекрасно знаете. Вы все являетесь родителями, дедушками и бабушками, и поэтому вы знаете, как школа относится к родителям. Именно от родителей в школе посажена охрана, где сидят здоровые молодые мужчины, которым нужно работать в промышленности, или в поле, а они сидят, просиживают штаны.

Я сейчас проехала по восьми городам России и трём странам зарубежья – это Белоруссия, Латвия и Литва, где есть наши отделения и где проходили конференции родительской общественности.

Родительская общественность, как правило, считает, что самое главное, для того чтобы что-то изменилось в этом мире, надо составить такую, как я называю, "святую троицу образования": учитель – ученик – родитель. Если родители вместе с учителями возьмутся за руки во имя того, чтобы они выпустили из семьи и школы личность человека, вся деятельность которого будет направлена не на личные блага, а на общие блага, то всё может измениться.

Поэтому вот я обратила внимание, что в Риге, в Латвии и в Белоруссии при входе в школу (а конференции проходили, как правило, либо в школе, либо в педагогических вузах), при входе в школе, сидит человек – либо это пожилая женщина взрослая, либо это пожилой мужчина. Они просто спрашивают: "Вы к кому идете?" Вот говоришь: "Я иду к директору". –  "Пожалуйста". Вас провожают туда. Никто не задерживает, не преграждает путь и не говорит: "Не смейте туда ходить!" То есть, школу полностью в России отделили от родительской общественности.

Теперь, значит, вы это знаете, и поэтому я не буду продолжать. Я хочу свои цветы подарить Олегу Николаевичу вот с такими словами. Вот смотрите, значит, цветы, жёлтые розы - это знак измены, пять жёлтых роз, которые окружены мелкими белыми цветками. Белые цветки - это свет в конце тоннеля, а жёлтый цвет - это постоянно изменяющееся наше образование: стандартизация, модернизация, реформирование и всё, что угодно. Эти цветы поставлены в стеклянную вазу, прозрачную - это должно олицетворять прозрачность финансовых отношений между учительством, школой и родительством.

            Кроме того, цветы на вазе, они зелёные - это цвет сердца. Потому что если не работает сердце родителей и сердце учителя, то оттуда выйдет не нравственный человек, а безнравственный. И фиолетовые цветы, а фиолетовый цвет - это самый высший цвет радуги. Я абсолютно убеждена, что если за наше образование будут биться такие люди, как Олег Николаевич Смолин, да ещё, кроме того, наше образование для всех, то обязательно мы достигнем высшего цвета радуги - фиолетового цвета.

            Я поздравляю вас с 20-летием вашей деятельности. Очень рада, что мы с вами сотрудничаем. И при вашем содействии в многих-многих регионах России существуют уже родительские сообщества, которые вместе с учительским сообществом борются за то, чтобы наше образование стало не только качественным, а в первую очередь нравственным.

Спасибо.

            Председательствующий. Я объявлю Евгения Кадыровича Миннибаева. Ректор Восточного института экономики, гуманитарных наук управления и права, доктор исторических наук, профессор.

            Миннибаев Е.К. Я представляю здесь негосударственный сектор образования. И могу сказать, что с Олегом Николаевичем Смолиным мы тоже очень давно и плодотворно вместе работаем. Хотя бы вот Владимир Дмитриевич вспомнит 1994 год, когда мы активно работали над законом о негосударственном образовании, то есть уже порядка 16 лет работаю в экспертном сообществе. Мы пользуемся поддержкой Олега Николаевича и также всячески его поддерживаем. Поэтому хотелось пожелать ему дальнейших успехов в его нелёгкой борьбе за российское образование.

            То, что касается темы моего сегодняшнего выступления, оно связано с проблемами развития конкурентной среды и поддержки эффективных образовательных организаций в нашей системе образования.

            Я сразу могу сказать, что я целиком и полностью поддерживаю установку на то, что образование - есть социальное благо. И всегда стремился способствовать тому, чтобы оно стало по-настоящему таким благом. Тема моего выступления сегодня касается немножко другой стороны - экономической стороны развития образования, связанной с тем, что именно создание инициативности, именно создание конкурентности даёт возможность образованию двигаться вперёд, а не застаиваться, не стагнировать.

             И в этой связи доклад у меня довольно большой, поэтому я просто тезисно остановлюсь на нескольких вопросах. Прежде всего, то, что законодательство, о котором мы сегодня так пристально и долго говорили, очень сильно изменилось за эти годы. И 200 поправок, конечно, в корне изменили положение очень многих образовательных организаций, прежде всего, коснулось, конечно, негосударственного сектора, он поставлен в самые тяжёлые, неконкурентные, с точки зрения моего доклада, условия.

            Более того, неконкурентные условия созданы в целом в образовании, которые тормозят, в общем-то, наше стремление к совершенствованию, модернизации и, в том числе к повышению конкурентоспособности как на внутреннем, так и на международном рынке.

            Для примера могу сказать, привести слова одного из руководителей ФАС, который заявил, что наше министерство образования ограничивает, издаёт документы, ограничивающие конкуренцию в нашей среде. Но когда уже ФАС об этом заявляет, значит, это констатация факта в самом правительстве. Нет у нас самого главного - нет конституционного равноправия перед законом всех участников образовательного процесса. Конечно, прежде всего, это касается негосударственного сектора. И в этой связи, наверное, нашему сектору надо обратиться в Конституционный Суд и разобраться с вопросом, как исполняется положение Конституции о равноправии всех форм собственности перед законом, в том числе и в образовании.

            Конкурентоспособность и эффективность системы образования очень тесно связана с последними изменениями, которые происходят в связи с административным ранжированием, потому что это ранжирование, оно не только привело к появлению целого ряда новых сегментов на рынке образования, с совершенно разными правами, условиями, возможностями, наделёнными административно, но и нарушает правила конкуренции и лишает всяких стимулов для развития, особенно тех лишает стимулов, которые получают дополнительные, так сказать, ассигнования, очень высокие титулы, и уже ни в чём больше не нуждаются.

Вопрос о доступности образования - тоже один из важнейших вопросов развития конкурентности. Потому что раньше считалось, что конкурентность достигается вузом развитием своей филиальной сети, приближением образования к населению. Сейчас целым рядом решений, вы знаете, филиальная сеть резко сокращается, причём не только за счёт недобросовестных участников образовательного процесса, но и вполне конкурентных образовательных учреждений, филиалов.

Кроме того, усиление, так сказать, уже недобросовестной теперь конкуренции, можно сказать, приводит к тому, что на местном уровне власти начинают зачищать образовательное пространство своих территорий от чужих так называемых, если мы можем теперь говорить о едином образовательном пространстве, и от чужих вузов, от чужих филиалов для того, чтобы создать более лучшие конкурентные условия для местных вузов, но тем самым обречь их фактически на прозябание и отсутствие перспектив.

Ну и последняя, наиболее важная проблема, связанная с конкуренцией, это то, что тормозит с развитием новых технологий, тех технологий, которые как раз сделали наше образование трансграничным, тех технологий, которые только и могут обеспечить решение тех задач, которые мы сейчас амбициозно выдвигаем перед нашей страной. К сожалению, вместо того, чтобы двигаться вперёд, по целому ряду направлений мы наблюдаем шаги назад в развитии информационно-коммуникационных технологий, что, конечно же, сокращает наши возможности и способности к конкурентной борьбе не только внутри России, но и за рубежом.

Спасибо.

Председательствующий. Спасибо огромное, Евгений Кадырович. Я напоминаю, что мы будем ждать ваш полный текст для книги и для любых других электронных средств, которые захотят воспользоваться нашими ресурсами.

Сергей Александрович Щенников, ректор международного Института менеджмента "Линк", президент Открытого образовательного консорциума "Линк", вице-президент совета ректоров негосударственных вузов Москвы и Московской области.

Щенников С.А. Добрый день, наверное, уже вечер. Олег Николаевич, спасибо вам большое за возможность мне выступить и поделиться своими соображениями с такой уважаемой и признаваемой аудиторией.

Мне не доводилось заниматься нормотворчеством. Я все 20 лет занимался инновациями в образовании. И, собственно, наш институт и я лично можем говорить о том, что мы привнесли, наверное, самую мощную системную инновацию в наше образование - это идея открытого дистанционного образования как в теоретическом плане, так и в практическом. И я поэтому буду фактически продолжать те мысли, о которых сказал Евгений Кадырович, это вполне естественно, мы живём с ним общей жизнью. Понимаете, каждый раз, когда слышишь призывы о том, что пора переходить к экономике знаний, пора заниматься инновациями, буквально два-три дня назад опять по телевидению всё это мы слышали, начинаешь всё-таки надеяться, что мысль о том, что инновационная экономика невозможна без инновационного образования, когда-то прорастёт и в умах людей, принимающих решения.

К сожалению, в настоящий момент говорить о какой-то благоприятной среде для инноваций в образовании, как таковой, вообще не приходится. То есть консерватизм в понимании о том, что есть современное образование, что есть современные образовательные модели, что есть современный университет либо другие учебные заведения, ни находятся в рамках тех понятий, которые были сформированы ещё лет 300 назад, лет 300 назад.

Необходимо осознать, что современное общество это общество сетевой структуры, это взаимодействие различных сетей, и экономических, и профессиональных, и технологических, и маркетинговых, если мы говорим о рынке, и так далее, и тому подобное, это общество сетевой природы. Это сети открытые, это сети, которые позволяют различным субъектам этой деятельности динамично и быстро реагировать на запросы общества, отдельных её субъектов и строят совместную деятельность. К сожалению, парадигма образовательная, которая лежит во всем нормотворчестве, лежала и до сих пор, и сейчас, оно всё-таки рассматривает наше образование как абсолютно изолированные и независимые субъекты, которым просто запрещено объединять ресурсы.

Обращаю внимание, это потрясающий парадокс нашей жизни, есть сферы деятельности в нашей с вами стране, где категорически запрещено объединять ресурсы на любом уровне, на горизонтальном, на вертикальном, на межрегиональном, на технологическом, такой сферой является образование. Любая попытка это сделать, является с точки зрения нашего закона преступлением. Это потрясающая вещь и мы в этой ситуации стараемся каким-то образом развивать современные технологии, заниматься дистанционным образованием, строить какие-то профессиональные сети. Это, вообще говоря, просто какая-то странная, не просто странная, а очень непонятная ситуация.

Это бьет очень сильно по корпоративному сектору. Сегодня не говорилось, но на самом деле оптимизм внушает всё-таки то для меня, что дополнительное образование, как основа непрерывного образования, всё-таки очень востребовано обществом. Есть экономические субъекты, которые стремятся развивать это образование и фактически корпоративный сектор образования, он выведен вообще за пределы правового пространства, он не существует у нас. Возможность объединения усилий учебных заведений с корпоративным сектором, соединение ресурсов, как и человеческих, так и профессиональных и так далее, оно отсутствует вообще.  Это запрещено. Мы взаимодействуем с субъектами, которые как раз имеют эту распределенную природу по нашей огромной стране, которая строится по принципу холдингов, сетей и так далее. Им нужно образование адекватное, этой структуре, способное работать не точечно, а работать системно на этой огромной территории и это образование у нас не может развиваться.

Далее я как бы эту мысль продолжать не буду, я хотел бы сказать, что эти ресурсы сейчас огромны. Мы продолжаем строить технократические модели современного образования в рамках идеи, которая очень странно трансформируется в нашем Я могу сказать, что я два срока был членом исполкома Европейской ассоциации дистанционного образования и просто странно слышать различные технократические представления о том, что же есть современное образование. Продолжают считать, какие каналы пропускные, количество компьютеров и так далее в дополнение к унитазам, квадратным метрам. А уже давно существует образовательная система, они реально в стране существуют, где преподаватель находится дома, они свои ресурсы уже привнесли в эту сеть, где экономические субъекты, так сказать, имеют очень мощные сети корпоративные. Они уже участвуют в этом образовании, где сами потребители, родители, дети обладают таким ресурсом, которым не обладают даже многие наши учителя и дети давно превзошли многих учителей в своей способности работать в информационных технологиях. То, что делает мой ребёнок, для меня уже непостижимо, хотя я в своей прошлой жизни занимался как раз этими вопросами, работал в аэрокосмической отрасли. Я вот на это хотел бы обратить внимание.

И если нынешнее нормотворчество будет продолжать искать оптимальные пути развития вот этой разделенной, структурно разделенной системы образования, про которую я сказал, основа которой была заложена 300 лет назад, которая была адекватна этапу экономического развития, называемого промышленный, это предпромышленной революции, - мы обречены, нам трудно будет вообще говорить о какой-то конкуренции в области образования, а следовательно конкуренции и в других сферах, без которого образование жить не может. А это вся наша жизнь, это вся наша жизнь.

И я в заключение хотел бы сказать следующее. Конечно, критический накал высок, я бы тоже мог много что добавить, как человек, который непрерывно находится в этой ситуации. Но я вам могу сказать, чтоу нас замечательные дети. Мы ради этого на самом деле и работаем, мы ради этого стараемся сделать что-то в образовании.

Тот праздник, который они организовали  9 мая своим родителям, организовали ветеранам, вот, например, в моём институте, это просто потрясающий праздник. Это праздник действительно, который заставил прослезиться всех, кто присутствует. Давайте всё-таки не растеряем этот потенциал. Давайте поможем нашим детям получить достойное образование.

Олег Николаевич, а вам большое спасибо за то, что вы в авангарде этого движения.

Председательствующий. Спасибо огромное, Сергей Александрович. Мы завершаем первую часть нашей конференции. Завершаем на оптимистической ноте, хотя, я думаю, будет много сказано ещё и критического, поскольку я сейчас с удовольствием избавляюсь от миссии следить за регламентом, и потом уже пусть меня попробуют остановить, когда я буду выступать.

И сейчас Иван Иванович Мельников. Наверное, Иван Иванович, я вам передам со всеми шпаргалочками. Вам дали уже шпаргалочки, ну, всё равно, садитесь к Олегу Николаевичу поближе. Я с удовольствием уйду на другой край стола, и мы продолжим работу.

Председательствует И.И. Мельников.

Председательствующий. Спасибо, Александр Владимирович.

Уважаемые коллеги, дорогие друзья!

Мне, действительно, очень приятно открыть презентацию новой книги Олега Николаевича Смолина. Для меня эта процедура не формальная и не только потому, что Олег Николаевич Смолин является моим товарищем, единомышленником. Приятно главным образом потому, что книги Олега Николаевича Смолина имеют очень большое отличие от того, что выпускают другие депутаты и другие политики. Его книги, они не представительские. Это книги для очень серьёзного, вдумчивого чтения. Я бы сказал, что в некотором смысле книги Олега Николаевича - это учебники для взрослых, где очень аргументировано, очень логично излагается история, философия и современная образовательная политика.

Неудивительно, Олег Николаевич - человек, который, наверное, больше всех имеет опыт образовательной политики, опыт законотворческой деятельности в области образования. Я бы сказал, что Олег Николаевич является мэтром парламентаризма. Я напомню всё-таки, я думаю, сегодня это весьма уместно. Олег Николаевич только пять раз избирался по одномандатному округу. Вообще это уникальное явление.

Он был в 1990-1993 году Народным депутатом Российской Федерации.. Потом он избирался, был членом Совета Федерации первого созыва. Это единственный созыв Совета Федерации, где проходили выборы, выборы по одномандатным округам. Во второй, третьей и четвёртой Государственной Думе он снова избирался по одномандатным округам.

Обращу ваше внимание на то, что он избирался всё время по одному региону, по Омской области. Ну, чуть-чуть, может быть, там менялись границы округов в зависимости от того, в какой орган избирался или в какие годы, но по сути это был один и тот же регион. Он блестяще побеждал всех своих конкурентов. И понимаете, первый, может быть, даже второй раз не так легко избраться. А избираться в третий, в четвёртый, пятый раз очень тяжело. Я думаю, многие это понимают. Тем более, мы же понимаем, что не так много у Олега Николаевича властных рычагов, чтобы влиять на образовательную политику. Но его честная позиция, его законопроекты, его оценки, его выступления, его конкретные шаги всегда получали одобрение и поддержку избирателей.

Мне повезло вдвойне, потому что у меня более короткий путь к парламентаризму. Я работаю в Государственной Думе со второй созыва, был сразу рекомендован фракцией и избран председателем Комитета по образованию и науке. Вот Олег Николаевич сказал, что это было шесть успешных лет руководства комитетом. Я пасую обратно этот комплимент Олегу Николаевичу на полном серьёзе, я думаю, невозможно было бы успешно руководить комитетом, и в целом успешно работать комитету в тот период, если бы в его составе моим заместителем не был Олег Николаевич Смолин.

Ну, я напомню, что Олег Николаевич, он известный учёный, доктор философских наук, член-корреспондент Российской академии образования, и он на себя взвалил достаточно тяжёлую и серьёзную общественную ношу. Он возглавляет общественное движение "Образование для всех". И совсем недавно избран президентом Всероссийского общества знаний. Я думаю, мы все желаем ему успехов в его профессиональной работе, в его общественной деятельности, научной, творческой работе.

Я хочу, может быть, это надо делать в конце, но, Олег Николаевич мне на прошлой неделе подарил свою новую книгу, я успел её посмотреть, пока не воспользовался своим же советом. Времени для вдумчивого и серьёзного чтения не было, но поскольку там много того, с чем я соприкасался непосредственно, в общем-то, многие главы этой книги близки и понятны тем, кто в эти годы работал в Государственной Думе.

Я хочу поздравить Олега Николаевича с очередной замечательной книгой, замечательной работой и предоставить ему слово, чтобы он сказал несколько слов о своей новой работе.

Пожалуйста, Олег Николаевич.

Смолин О.Н. Спасибо, Иван Иванович.

Хочу вам напомнить, что у вас появляется ещё одна функция, которую выполнял Александр Владимирович - следить за регламентом. И хочу опять попытаться начать с самого себя. У нас в этой части установлен регламент пять минут. У нас есть ещё несколько людей, которые хотели бы что-то сказать и не успели это сделать в предыдущей части.

Но уважаемые коллеги, с чего начать. Книги, как дети, наверное. Их долго-долго задумываешь, вынашиваешь. Родители, наверное, не могут вполне объективно и адекватно оценивать своих детей, такова жизнь.

Вот эта книжка "Образование, политика, закон", она появилась как результат многолетней работы с некоторой претензией на обобщение того, что происходило в области российского образовательного законодательства в послесоветский период.

Наверняка в этой книге найдётся много страниц, с которыми многие присутствующие не согласятся. Я стремился к объективности, но, наверное, целиком субъективного взгляда на какие-то вещи избежать не удалось. Надеюсь, правда, что про эту книгу не будут говорить: "Врёт, как очевидец", имея в виду, что действительно для многих процессов, описанных в этой книжке, мне пришлось быть не только очевидцем, но и участником. Я старался в меру моего понимания процесса воздать должное всем людям, которые внесли вклад в отечественное образовательное законодательство. Но это не историческая книжка, это именно книжка по образовательной политике, и не правовая, хотя эта книжка по образовательному законодательству. Я пытался объяснить, как происходившие в России процессы, сначала реформистские, потом революционные, затем постреволюционные, повлияли на то, что происходило с нашим образованием, с политикой и законодательством в этой области.

Шесть разделов в книге. Начинается она, как положено, с философских оснований, заканчивается, как положено, попыткой заглянуть в перспективы нашей образовательной политики. Мне многократно приходилось за это время давать прогнозы, и прогнозы были в основном не очень весёлые. Я всегда говорил, что как гражданин я был бы очень рад в них ошибиться, хотя как человек, занимающийся прогнозами, я мог быть доволен тем, что они подтверждаются.

Но позиция гражданина в данном случае для меня предпочтительнее. Я с удовольствием признаю свои ошибки, если ошибусь в прогнозах на сей раз. Действительно преодолевать последствия революционного разрушения, которое случилось с нами в начале 90-х годов, эта задача очень и очень сложная. И надо ещё 10 раз подумать, как их преодолевать.

В любом случае, я уверен, что образование – это такая сфера, которая отличается высокой инерционностью. И если когда-то эта высокая инерционность нас от многого спасла (всё-таки система образования была разрушена намного меньше других социальных институтов Российской Федерации), то мы должны понимать, что эта инерционность может превратиться и в обратное самой себе. Поскольку восстанавливать систему образования – это тоже длительный и инерционный процесс. И когда президент говорит, что с передовых позиций в образовании мы откатились, то, наверное, это надо было, над этим надо было бы задуматься и всем, кто, прежде всего, реально осуществляет в нашей стране образовательную политику.

Не пересказывая содержание книги, что было бы невозможно, уважаемые коллеги, я, пожалуй, замечу ещё одну её особенность.

Ну, вы, наверное, знаете некоторые особенности моего стиля – это попытка соединить академичность с остротой. Книга претендует на то, чтобы быть монографией, там  большинство страниц написаны в соответствующем стиле. Но для того, чтобы читателю было нескучно и для того, чтобы он понимал, как часто разворачиваются дискуссии в образовательной политике, в том числе в российском парламенте, я периодически в мелкий шрифт, в сноске, в приложении к этой книге поместил довольно большое количество моих публицистических материалов. И с некоторым подозрением, что, может быть, какая-то часть читателей будет читать преимущественно этот мелкий шрифт, эти приложения, как наиболее, может быть, такую вызывающую живой интерес часть процессов в нашей образовательной политике.

Под занавес, уважаемые коллеги, я хочу ещё раз поблагодарить всех, кто пришел на обсуждение этой книги. Я надеюсь, что вы её просмотрите. По крайней мере, многие, наверное, с ней, повторю, в чем-то не согласятся. Но хочется надеяться, что читателю этой книги не будет скучно.

Спасибо за внимание.

Вопрос. Олег Николаевич, в нарушение нашего регламента один короткий вопрос. У вас была до этого книга, которая называлась "Образование. Революция. Закон".

Смолин О.Н. Да.

Вопрос. Что-нибудь изменилось?

Смолин О.Н. Дело в том, что книга "Образование. Революция. Закон" замышлялась как первая часть трилогии. Трилогия не состоялась.

Поэтому книга "Образование. Революция. Закон", или, как шутили студенты "ОРЗ", она была посвящена исключительно проблемам революции, как исторической ситуации. В какой-то части эти идеи вошли во вводный раздел новой большой книги. Но новая большая книга, в отличие от той, которую вы назвали, посвящена уже в абсолютном своем большинстве образовательной политике и образовательному законодательству.

Председательствующий. Спасибо. Олег Николаевич, вы даже с ответом на вопрос уложились в тот регламент, который озвучили.

Смолин О.Н. Я старался.

Председательствующий. Я надеюсь, что и все последующие выступающие последуют вашему примеру.

Слово предоставляется Панову Вячеславу Ивановичу, руководителю аппарата братского Комитета по науке и наукоемким технологиям, братского Комитету, в котором работаем мы с Олегом Николаевичем Смолиным, по образованию. Пожалуйста.

Панов В.И. Глубокоуважаемый Олег Николаевич! Почитаю за честь, что мне поручено председателем комитета, депутатами поздравить вас с этой знаменательной датой. Судьба мне даровала с вами сталкиваться на общественной ниве и ранее, и я в вас вижу большого-большого Учителя с большой буквы. Не продавца образовательных услуг, в которых пытаются сейчас превратить учителей. В вас вижу просветителя – просветителя, именно человека, который несет свет знаний людям. И это тоже очень важно, это не информационные услуги. В вас вижу государственного деятеля, без которого наша страна существовать не может, мы все государственники России – без государства она не мыслима. И великого общественного деятеля, который вокруг себя собирает себе подобных, и на этом держится Русь, и всегда держалась. И хотелось бы, чтобы ваша эта плодотворная деятельность несла нам свет знаний, несла нам надежду на лучшую жизнь, несла нам надежду на то, что наше образование было лучшим и останется лучшим, несмотря ни на какие невзгоды. В том, что наше общество благодаря вот этим всем качествам его, оно будет сплачиваться, желаю вам успеха, здоровья, творческих успехов и в том, чтобы ваша деятельность, она находила всё большее количество сторонников, что будет свидетельством того, что нашу страну, наше общество ожидает, в конечном итоге, светлое будущее.

Спасибо вам. Разрешите вручить букет. (Аплодисменты.)

Председательствующий. Уважаемые коллеги, разрешите, я предоставлю слово автору предисловия Лукину Владимиру Петровичу - Уполномоченному по правам человека Российской Федерации, неоднократному тоже депутату, доктору исторических наук, президенту Паралимпийского комитета Российской Федерации. Пожалуйста, Владимир Петрович.

Лукин В.П. Спасибо.

Так долго. Я считаю, что вот моё представление не следует включать в регламент, в этот самый, количество.

Председательствующий. Нет, конечно. Это мой.

Лукин В.П. Уважаемые коллеги, я, когда взял в руки эту книгу, я подумал, что она по объёму сопоставима с "Капиталом" Маркса, во всяком случае, с первым томом, да. Поэтому я подумал, что здесь ещё пары томов не хватает. Это частично ответ на вопрос коллег, которые говорили о том, почему одно название, другое название. Я уверен и знаю работоспособность автора, что он это дело осилит.

Но для начала читать надо, конечно, моё краткое предисловие, как вы понимаете, да. Нет, там всё сказано об авторе, это главное. Или не всё, но многое.

Собственно, сказать, что можно? Можно сказать, что человек это совершенно исключительный во многих отношениях. Знаете, вот, конечно, исторической фразе "Дума - это не место для дискуссий", ей суждено пережить века, конечно. И как ни странно, я частично с этим согласен. Но дело в том, что для серьёзной либо научной, либо политической дискуссии, как минимум, нужно иметь субъекта дискуссии, правильно. А с субъектами дискуссии в нынешнем составе Дума, на первый взгляд, существует некоторый напряг.  И вот поэтому, собственно, а какие сами, такие и сани, как известно.

И вот с этой точки зрения, Олег Николаевич являет собой не только осколок прошлых парламентов российских. Кстати говоря, хочу напомнить, что вот не далее как позавчера, состоялось 20-летие первого и действительно демократического, выбранного российского парламента, Верховного Совета России. И должен сказать, что обсуждение там проблем было для меня всё ещё интересным, хотя 20 лет спустя это проходило, как говорят классики французской литературы.

И я должен сказать, что вот Олег Николаевич, он действительно прошёл практически весь парламентский путь скорбный нашей страны, и это по заслугам, потому что он является, на мой взгляд, одним из самых выдающихся парламентариев всех созывов, каких угодно, внесший огромный вклад в его работу. Его мысль всегда отличима, заметна, личностна, логична, жёстка, то, что называется, по делу и по теме. И, конечно, ту сферу своей работы, которую он выбрал в парламенте, это самая важная сфера, потому что это сочетание свободы, демократического устройства жизни и образования. 

А это теснейшим образом связано и, конечно, вот то, что у него получилась такая книга, это, наверное, в каком-то плане итог его постоянных парламентских бдений, дискуссий и раздумий.

Я думаю, что это далеко, далеко не конец, учитывая его юные годы ещё. И думаю, что Олег Николаевич ещё будет избираться и поживет в таких парламентах, где дискуссия будет настоящей, где она будет волновать всю страну и где результатом этой дискуссии будут такие законы, которые наконец-то оживят нашу науку. Наша наука ведь за это время, за время вот наших постсоветских дел прошла тернистый путь и я бы её олицетворил таким образом, от силиконовых грудей до силиконового, значит, да, до силиконового района, так сказать, нашей страны. Ну, конечно, второе более наукоемкое, я думаю, но всё же это не настолько наукоемко, чтобы реализовать реальную модернизацию страны. И поэтому, как говорил всем нам хорошо известный Леонид Ильич Брежнев, когда совсем о плохих делах начинал говорить, есть ещё не использованные резервы для нашей, вот для улучшения нашей жизни.

Я думаю, что вторая сторона или одна из сторон работы Олега Николаевича, которая прямо не связана с этой книгой, но я думаю, имеет отношение к его, так сказать, жизни, его динамики, его развития, динамики его повседневных усилий, это вот то, что он является одним из ведущих руководителей нашего паралимпийского движения с самого его основания, что нам удалось вместе с ним пробить государственные денежки, скромные очень, так сказать, и поэтому оживить и начать реальное развитие этого движения, которое привело к неплохим результатам. И я думаю, что если там сохранится тот же самый дух, а этот дух в значительной мере создается Олегом Николаевичем, начиная с его просто усилий здесь в парламенте и кончая его исполнением на гитаре различных песен, которые вдохновляют наших спортсменов-инвалидов перед соревнованиями, я думаю, он ещё во главе нашей команды, так сказать, не опозорит нашу страну отнюдь. Так что я думаю, что будем ждать ещё двух томов, по крайней мере, и значит, поздравим его с первым томом. Спасибо.

Председательствующий. Спасибо, Владимир Петрович. Слово предоставляется Николаю Дмитриевичу Никандрову, президенту Российской академии образования.

Никандров Н.Д. Спасибо, Иван Иванович. Дорогой Олег Николаевич, дорогие коллеги! Мне очень приятно сказать здесь добрые, самые добрые, ибо иных у меня нет, слова об Олеге Николаевиче. Я, разумеется, буду внимательным читателем, вдумчивым читателем, как сказал Иван Иванович, этой книжки, но сейчас я только держу первый раз в руках и ничего о книжке сказать не могу. Но памятую о тех книгах, которые я уже читал, они тоже были мощные по объему, но очень действительно интересные, я не могу не сказать, что с интересом вот жду и того времени, когда смогу прочесть эту книгу, прочесть, а не просто внимательно посмотреть.

Самого Олега Николаевича заочно я знал гораздо раньше, чем он оказался здесь в парламенте. Это было случайно и не лично, а через случайные заметки в омских газетах, которые вот попались мне в руки. И я мало знал о Смолине тогда, но мне показалось совершенно поразительным, что тот человек, который вот в дальнем, ну для нас, москвичей, как казалось в дальнем таком регионе жил нашей страны, очень чётко экономически правильно, на мой взгляд, судил о том, что тогда у нас происходило, происходило в самом конце перестройки и в самом начале так называемой самостоятельной России.

У меня были очень большие сомнения по поводу правильности сугубо рыночного курса в том варианте, который тогда проводился, и вот об этом писал, я уж не буду говорить, как конкретно, это сейчас интересно, об этом писал Олег Николаевич.

Другое дело, что у нас были расхождения и они, в общем-то, в какой-то мере остались. Одно только я назову, и, пожалуй, собственно, им можно и ограничиться.

Всё же общее понимание пути, оценки вернее, пути развития российского образования, у меня более оптимистическое, чем у Олега Николаевича в ряде отношений, и чем, как я успел уже услышать, вот оно является у некоторых присутствующих здесь на этом собрании. Ну это уже, я бы сказал, даже детали, потому что в том, что касается конкретного вклада Олега Николаевича в образовательную политику, законодательство образовательное, это, конечно, человек, с которым я мало кого могу поставить рядом по мощности мысли и по правильности, как я представляю себе, понимания ситуации во многом, и я думаю, ну, это, конечно, не юность, как было сейчас остроумно сказано, но тем не менее это такой возраст, который, я думаю, еще много-много лет даст ему возможность нас радовать своими работами, а у парламентариев будить мысль, давать возможность, давать пищу для размышлений, и делать так, чтобы поступали в разные комиссии, не только образовательные, интереснейшие предложения.

И кстати, я не могу не отметить, что вот совпадение это или нет, вообще в принципе совпадений не бывает на свете, везде когда-то и где-то лежит закономерность, послезавтра в Минобрнауки будет обсуждение, специально посвященное законодательству по людям с ограниченными возможностями, по образованию людей с ограниченными возможностями.

Я прекрасно знаю, как много сделал Олег Николаевич в том, чтобы привлечь внимание к этой ну очень важной теме, не только применительно, скажем, к паралимпийскому движению, в нем участвуют очень многие, и это очень хорошо, но к той непростой судьбе, которая во всех странах, включая и нашу, вот имеют люди с этими ограниченными возможностями.

Я хотел бы пожелать Олегу Николаевичу такой же бодрости духа, такой же уверенности и такой же компетентности, и я с нетерпением буду ждать, правда он пишет быстрее, чем я умею читать, но тем не менее я уверен, что с удовольствием прочту эту книгу, и буду ждать следующих.

Дай Вам Бог хорошего здоровья, умственного, физического, любого, и той любви, которой все Вас одаривают. Спасибо.

(Аплодисменты.)

Председательствующий. Спасибо, Николай Дмитриевич.

Смолин О.Н. Спасибо огромное, Николай Дмитриевич. я только хочу еще раз подтвердить, я буду рад, если Ваш оптимистический прогноз подтвердится, а не мой, ну как мне кажется, менее оптимистический.

Вопрос. Буквально одну минуту... Полминуты? Хорошо. Тогда вы меня остановите ровно через полминуты.

Я просто напомню, как об этом говорил Ломоносов. Об этом, о чем? О пути развития России. "Народ российский от времен глубокой древности сокровенных до нынешнего веку толь многие видел счастья в своем перемены, что ежели кто-то мне нанесенные междоусобные войны рассудит, великое удивление придет, что толь многих ... и разделений не токмо не расточился, но на высочайшей степени величества и славы достигнул, каждому несчастью сил на восстановленье большее прежнего, противу мнения чаяний многих толь довольно предки наши оставили на память, что ... писателем чужих народов, на своих жаловаться не найдем причины". Вот я успел вроде проговорить то, что хотел сказать. Спасибо.

Председательствующий.Слово предоставляется первому заместителю руководителя фракции КПРФ в Государственной Думе, который многие годы вместе с Олегом Николаевичем работает, и я насколько понимаю, только один раз их пути разошлись, когда Олег Николаевич был членом Совета Федерации, а Сергей Николаевич депутатом Госдумы первого созыва.

Пожалуйста, Сергей Николаевич.

Решульский С.Н. Спасибо, Иван Иванович.

Уважаемые коллеги, я бы немножко поправил, наверное, пути‑то наши и не расходились с Олегом Николаевичем, самое поразительное, мне порой задают вопросы, как же вот беспартийный товарищ в вашей партийной фракции себя чувствует. На мой взгляд, мощная самоорганизованность, мощная самодисциплина, мощная, ещё раз подчёркиваю,  интеллектуальная база уже выдвигает Олега Николаевича в те ряды, когда о партийности и не думают. Там самое главное рядом с ним "не уронить себя" и не показать, что ты представляешь менее высокий уровень, чем тот, который занимает Олег Николаевич.

Человек, здесь я много услышал уже добрых и хороших слов, они все искренние, насколько я понимаю. Несмотря даже на то, что некоторые позиции, чувствуется, так не диаметрально противоположны, но где-то и расходятся. Человек, который может вокруг себя объединить людей, или объединить общие задачи и общие цели, это самый ценный человек, и самое ценное качество, которое присуще нынешнему автору и нашему товарищу.

Я думаю, Олег Николаевич может подтвердить, что мы никогда не чувствовали в общении не только между собой, но и всей нашей фракции, всеми нашими депутатами, с кем он ни встречается в Государственной Думе, какого-то такого, если не пренебрежительно, но какого-то поверхностного отношения. В этом ценность этого и депутата, и человека, и большого, это правильно здесь было отмечено, уже мыслителя, от которого мы ждём и организующие, и определяющие роли.

Я хочу, Олег Николаевич, от всей фракции пожелать вам творческих успехов, чтобы вы больше находили время своими яркими выступлениями будоражить эту болотистую Думу. Поскольку каждое ваше выступление это шедевр в наших стенограммах. И я знаю, что многие после этого несколько раз перечитывают, потому что ваше острое полемическое выступление всегда попадает в точку и заставляет задумываться.

Мы будем рады, если бы нынешняя власть вдруг очнулась и такого талантливого, способного, подготовленного человека определила по направлению исправления тех модернизационно-реформистских дел, которые натворили в нашем образовании. Я думаю, это готовый у нас министр образования, который вполне мог бы с первого дня начинать свою работу.

Олег Николаевич, успехов вам.

(Аплодисменты).

Смолин О.Н. Спасибо, Сергей Николаевич.

Ну, я только одну реплику. Помните, как Станислава Говорухина спрашивали, хочет ли он быть президентом, в середине 90-х? Помните ответ? "Я столько не выпью".

Решульский С.Н. Здесь и спрашивать не будем. Самое главное надо дело поправлять.

Председательствующий. Слово предоставляется Александру Геннадьевичу Кутузову, ректору Московского гуманитарного педагогического института.

Кутузов А.Г. Уважаемые коллеги, я попросил слово, у меня даже не пять минут, немножко меньше. Я, так сказать, в этом смысле делегирован заранее. Дело в том, что Олег Николаевич почётный профессор нашего института. И я должен сказать, что вот если кто-то будет писать историю Думы, мне кажется, во взаимоотношении, вернее отношение московского студенчества в Думе кардинально изменилось после того, когда он стал появляться в московских вузах. Причём он появляется не так, как говорят, выдающиеся деятели парламентаризма, это, безусловно, так. Но я-то уверен, что он выдающееся явление русской культуры. Потому что когда человек держит зал современных, в каком-то смысле даже отвязных ребят. И когда после того, что он говорит, идёт обсуждение, это, конечно, явление совершенно уникальное. Я уверен, что это явление не парламентаризма, а явление культуры.

Так вот я выполняю поручение. У нас дискуссионный клуб, и студенты обсуждают очень многие острые вопросы, которые периодически возникают. И вот в последний раз, когда речь шла о том, что по инициативе президента всё-таки как-то считают, что педобразование в стране больше не нужно, мы обсуждали эти варианты, связанные с тем, как переходить в бакалавриат, магистратуру, всякие интересные вещи. И возник вопрос в результате этого обсуждения. И решили, что этот вопрос нужно адресовать Олегу Николаевичу, видно, для того, чтобы вот следующую книгу написал.

Так вот, вопрос следующий, Олег Николаевич. Как можно объяснить то, что государство считает необходимым готовить сотрудников спецслужб 5 лет, а для учителей считают достаточным 4?

Но я объясню. Дело в том, что просто вот эти учебные заведения, которые готовят для силовых структур, в том числе и для армии, там предполагают сохранение специалиста. А вот для педагогического образования специалист не сохраняется, остаётся бакалавр, 4 года.

Если представить себе, что государство раскошелится и будет в школу принимать только магистров, это будет очень здорово, тогда 6 лет подготовки и всё. Если бакалавров, то вот будут, конечно, определённые проблемы. Вот поэтому, Олег Николаевич, я передаю этот вопрос вам. Я надеюсь, что вы найдёте время ответить либо письменно, либо приедете, потому что вас все очень ждут и все помнят очень хорошо, как вы не просто выступаете, но ещё и играете.

Смолин О.Н. Обязательно приеду. Спасибо большое, Александр Геннадьевич.

А ответ такой полусерьёзный, но с долей шутки на ваш вопрос, я думаю, должен быть очень простым. Это говорит о том, на кого государство собирается делать ставку.

Председательствующий. Спасибо Александр Геннадьевич.

Слово предоставляется Бузгалину Александру Владимировичу - профессору Московского университета. Пожалуйста, Александр Владимирович.

Бузгалин А.В. Да, я уже себя зарекомендовал, как злодей, поэтому за мной нужен особый глаз да глаз.

Я знаком со многими идеями этой книги и, если я не ошибаюсь, с некоторыми текстами этой книги, поэтому могу говорить о самой работе, а не только Олеге Николаевиче Смолине, о котором было сказано уже многое и очень важных вещей.

Я обратил бы внимание на несколько тезисов, которые для нашего образовательного сообщества, мне кажется, принципиально важны.

Тезис номер один - это развёрнутое, концептуальное, доведённое до законопроектов, обоснование идеи о том, что опережающее развитие нашей страны возможно исключительно на базе приоритетного развития образования. Вот этот тезис в работе доказан, причём, доказан разносторонне. Я позволю себе профессорский анализ.

Если вы посмотрите, в этой книге огромное количество аккуратно сделанных ссылок, сносок, анализ авторов зарубежных и отечественных в области философии, экономики, социологии, политологии, образования.

Я думаю, если бы к этой книге был сделан предметный именной и так далее указатель, он бы занял ещё страниц 150, так, по самым скромным оценкам. Это серьёзно.

Мы, вообще, немножко отучились ценить серьёзную, глубокую, продуманную, аргументированную работу, и, мне кажется, это важно подчеркнуть. Олег Николаевич сам сделал эту большую работу. У нас есть  масса тех "великих людей" (в кавычках), кто, паразитируя на других, и заставляет писать кого-то за себя, потом выдаёт это за своё достижение. Я просто в курсе творческой лаборатории и знаю, что это делал Олег Николаевич. Это серьёзно.

Как это можно делать, будучи депутатом, выступая в университетах, путешествуя с Паралимпийской сборной и так далее, я не знаю. Это личное ноу-хау Смолина, которое, по-моему, бессмысленно даже публиковать, поскольку всё равно никто повторить не сможет.

Второй компонент книги, который мне кажется серьёзным, это её философский акцент  соединить документы Думы с серьёзной философской материей, это задача, выглядящая, я бы сказал, глупой, поскольку про Думу уже многое было сказано. Но Смолин эту задачу решил и решил умно, в том числе, показав всю глупость того, что делается при реализации, разработке проектов, их принятия и всего остального. То есть, показана просто, я бы сказал, фундаментальная стратегическая неправильность того, что делается.

И третий момент, который в книге, на мой взгляд, честно говоря, немножко слабо заострен. Я по профессорской привычке позволю себе некоторую  критику.

Понимаете, в чем дело, на самом деле, ну, может быть, Смолину, как заместителю председателя комитета, депутату и так далее это делать не положено, но мне, как вольному стрелку, это сделать можно. Эта книга в принципе позволяет очень четко и достаточно жестко показать: какие классы, социальные силы, экономические группировки, политические партии, как и почему ответственны за развал образования, нежелание его модернизировать, что за этим стоит, интересы каких конкретных общественных сил. В принципе некоторые предпосылки для такого вывода в книге есть. Если внимательный читатель соединит всё то, что там написано, он эти выводы получит.

Но я был бы очень рад получить некий публицистический или слегка публицизированный аналитический материал, в котором эти выводы были сделаны в лоб. Поскольку эти выводы будут очень жесткими, я готов их сделать сам со ссылками на Смолина, как того, кто их обосновал, и нести за это полную ответственность. А Смолин будет нести ответственность только за то, что на базе его книги эти выводы были сделаны.

Спасибо.

(Аплодисменты.)

Председательствующий. Спасибо.

Олег Николаевич, вы хотели что-то, да?

Смолин О.Н. Уважаемые коллеги! У нас, как говорят, выступили практически все записавшиеся. Но у нас есть два человека, которые попросили слова, что называется, уже придя сюда на заседание. Если можно, по недолго, поскольку просили по недолго.

Я предоставляю слово Алтаю Николаевичу Пачули – народному депутату России, члену нашего Комитета по науке и народному образованию. Пожалуйста, Алтай Николаевич.

Пачули А.Н. Спасибо за предоставленное слово.

Я был депутатом с 1990-й по 1993 годы. Был председателем подкомитета по образованию. И нес и должен нести до конца жизни своей ту ответственность, которая лежала на моих плечах. К сожалению, во многом не сумел сделать то, что должен был сделать. К сожалению.

Я треть из вас здесь находящихся лично знаю лично знаю тех людей, которые в сложнейший период исторический России по совести, по чести выполняли и, спасибо вам, выполняйте долг перед Родиной. Но я обращу ваше внимание, первое, на тот, на мой взгляд, грех, который я несу, и с ним, наверное, и умру.

Первый. Я, к сожалению, Михаил Иванович, который рядом с Олегом Николаевичем сидит, не смог втиснуть в преамбулу закона по образованию слово "развитие". Знание только тогда сила, когда оно применяется. И не удалось в поправки в этот закон внести эти слово "развитие ума". Оно было и есть недостатком часто в связи с тем, что ходячие в библиотеки, они обычно задачек не решают. Раз.

Два. Я очень сожалею за то, что в этом законе "Об образовании", Олег Николаевич, мы приняли решение, когда финансирование садиков детских и школ передали местному самоуправлению, которые были и есть нищие. Ибо мы нарушили тем самым равенство возможностей россиян, живущих по всей России. И это тоже мой грех.

Я сожалею о том, что вот вы, сидящие здесь, в большинстве своем специалисты в области высшего образования. К радости, есть специалисты, как уважаемая директор школы, и по школьному образованию. Поднимите руку те, кто специалист по дошкольному образованию. Пожалуйста, поднимите руку. Я 10 лет потратил, уехав на Родину, работая преподавателем в Институте повышения квалификации, даже полтора года ректором, дошкольному образованию, потому что фундамент личности, вот сидящий здесь Шадриков знает, формируется область ума до года, до трех лет, и до пяти лет в нравственности.

И этой системе самой фундаментальной не уделил я в свое время достаточного внимания. И, к сожалению, ему и не уделяется, на мой взгляд, достаточно внимания. Тут ректоры в основном. А вот система дошкольного воспитания, формирующая личность, является, являлась и является фундаментом формирования личности, и особенно в школе если, начальная школа, вы, наверное, согласитесь со мной.

Поэтому закон, ну древние еще, когда, кто сказал, не знаю, бессилен, если общество безнравственно.

Олег Николаевич, спасибо вам за ваш труд. Спасибо другим парламентариям. Ну, вы же все знаете, что если не станет общество нравственным, закон не будет исполняться.

Я благодарен за услышанные слова многими вами, прекрасные, точные, хорошие, но с болью сейчас живу по жизни за неисполненный мною долг. Тяжело мне.

Спасибо за внимание.

Председательствующий. Так, последний выступающий Абрамов Александр Михайлович, член-корреспондент Российской академии образования. Пожалуйста, Александр Михайлович.

Абрамов А.М. Олег Николаевич, я хочу развить идею Владимира Петровича Лукина и предложить Вам проспект, потому что, мне кажется, что в этой книге уже содержится трехтомник. Если назвать первый том "Образование и ликвидация грамотности", второй том - "Политика и политиканство", и третий том - "Закон и беззаконие".

Я одновременно, вы не дадите мне соврать, что никогда не делал Вам комплиментов, но сегодня я хочу ответить на некоторые вопросы здесь, почему так много книг.

Я должен сказать, что на меня производит совершенно потрясающее впечатление, я очень многих, очень крупных людей в жизни видел, то, как Вы формулируете готовый текст на пленку, причем в ситуациях полной импровизации, я этим действительно потрясен, восхищаюсь, ну где-то завидую даже.

Что касается этого будущего трехтомника, то у меня есть конкретное предложение. Я боюсь, что вот по всем обсуждениям, которые сегодня были, закон, предстоящий закон об образовании, берет всё худшее, что было, и сделано и в последние десятилетия и до этого. Это, конечно, наступает момент истины. Если это произойдет, то тогда ситуация станет совершенно катастрофической и предопределенной на очень долгие годы с самыми печальными последствиями.

Этого категорически допускать нельзя. Сценарий здесь совершенно очевиден, как всегда, уже отработанный в течение десятилетий прием, перед каникулами будут публикации и этого закона и других, когда все разойдутся, значит, будет устроено массовое всенародное обсуждение, закон нужно принимать до выборов, желательно до 2010 года, Дума выстроится охотно в ряд и проведет всё это. Вот пора бы это сценарий останавливать. Я думаю, что для этого существуют благоприятные предпосылки.

Политика, не к ночи будет сказано, нашего министра образования Андрея Александровича Фурсенко привела уже к полному краху.

Я могу сказать, что после всей этой безудержной болтовни про качество образования вот эта ситуация с первоклассниками в Москве, когда выясняется, что хороших школ-то мало, следовательно, качества нет, она пробудила очень многих людей.

Очень многие люди пробуждены в связи с этим законом  и так далее.

Поэтому мне кажется, что созрела ситуация, отступать уже больше некуда, и думаю, что мы должны найти формы постоянных выступлений для того, чтобы добиться, что этот закон в таком виде, и другие, не могут быть пропущены.

Ещё раз поздравляю вас, Олег Николаевич. И, значит, материал для следующих трёх томов и отчета будущей деятельности вам предстоит готовить. Он этого вы никуда не уйдете.

Смолин О.Н. Спасибо, уважаемый Александр Михайлович.

Коллеги, я хочу вам представить Любовь Николаевну Глебову, депутата Государственной Думы третьего созыва, руководителя Рособрнадзора. Любовь Николаевна, будет очень неприлично, если озвучу часть нашего с вами телефонного разговора или это можно сделать?

Глебова Л.Н. Вы знаете, это даже нужно сделать.

Смолин О.Н. Даже нужно сделать.

Глебова Л.Н. Не будет ни моей необходимости, вы меня здесь выручите.

Смолин О.Н. Любовь Николаевна помимо того, что она сильный руководитель и обаятельная женщина, отличается блестящими подачами некоторых мыслей. Ну, например, на нашем собрании нескольких советов по поводу предстоящего изменения порядка аккредитации лицензирования вузов Любовь Николаевна всех покорила фразой "Не волнуйтесь, резни не будет". А вот недавно по телефону мы общались с Любовью Николаевной, она сказала: "Обязательно приду. Надо же всем показать, что мы друг друга не боимся".

Любовь Николаевна, вы когда предпочитаете, может быть во время фуршета, как вы настроены?

Глебова Л.Н. Олег Николаевич, лучше уж я так войду в атмосферу, мне жаль, что мне не удалось это сделать пораньше. Но если попозже мы с вами пообщаемся в неформальной обстановке, я думаю, что это никак не смутит всех наших участников стола.

Смолин О.Н. Я тоже думаю, тогда чуть-чуть подождете. Уважаемые коллеги, просьба показать фрагмент фильма, а затем мы плавно перемещаемся в Красный зал.

(Идёт демонстрация фильма.)

Смолин О.Н. Коллеги, а теперь мы вас всех приглашаем в Красный зал.