Память о великой советской эпохе пытаются уничтожить разными способами. В частности, арсенал провокаторов включает в себя переименования улиц, площадей, городов. Эти спекуляции куда опаснее, чем может показаться на первый взгляд. Такое мнение обосновал в своем интервью заместитель Председателя ЦК КПРФ Дмитрий Новиков.
– Случаи переименований имели место как в российской истории, так и в мировой. Яркий пример – французский республиканский календарь. И таких примеров можно приводить множество...
– Трудно с этим не согласиться. Ход истории предполагает постоянные перемены. Менялась политическая карта мира. Один социально-экономический строй приходил на смену другому. Целые народы достигали вершин огромного влияния и растворялись на просторах земных континентов. Эти исторические события отражались в письменных источниках, в топонимике, в геральдике. Через смену наименований старые реалии наделяли новым смыслом. Порой за такими событиями стояли трагедии миллионов людей. Трансформировались названия и городов, и целых государств. Давайте просто вспомним: Персия – Иран, Цейлон – Шри-Ланка, Абиссиния – Эфиопия, Бечуаналенд – Ботсвана, Бирма – Мьянма, Македония – Северная Македония, Свазиленд – Эсватини. Всё это стало неотъемлемой частью исторического процесса.
В мире вообще нет ничего постоянного, раз и навсегда данного. Эта невозможность чего-то навечно застывшего характерна и для природы, и для общественных отношений. Всё находится в постоянном движении. Это порождает массу противоречий, а их преодоление обеспечивает развитие общества. Так видится мир с позиций диалектического материализма. А именно на нем базируется марксистско-ленинское учение.
Смена способов производства, борьба классов, постепенное развитие производительных сил, скачкообразные изменения через революции – таковы непременные спутники всемирно-исторического развития. И в этих рамках жизнь рождает бесконечное множество политических, экономических, религиозных, идеологических форм и явлений. Вот и названия, даваемые географическим объектам, имеют тесную связь с процессами развития и смены эпох. Они тоже подвержены изменениям.
Свидетельства сказанному мы находим уже в седой древности. Топонимика, изучающая географические названия, давно стала важным методом исторических исследований. С ее помощью изучаются передвижение племен и народов, границы их расселения, характер хозяйственной деятельности и многое другое.
Переименования не могут не отражать политические и идеологические сдвиги. Так, одержав победу над царем Пирром в битве у города Малевент, римляне переименовали его в Беневент. Если первое название дословно означало «плохой воздух», то новое звучало уже как «хороший воздух». А после захвата и разрушения своего смертельного врага – Карфагена – Рим стремился предать забвению всё с ним связанное. Римскому поселению, построенному на месте Карфагена, было дано название Юнония.
Нередко географические названия менялись в силу возросшего влияния конкретного политического деятеля. Так, город Византий был наименован Константинополем в честь императора Константина. Столица Одрисского царства – город Ускудама – получила имя императора Адриана, став Адрианополем.
Особая страсть к переименованиям владела Александром Македонским. Создатель знаменитой империи стремился увековечить свое имя. Таксила, Рамбакия и другие города, завоеванные полководцем, стали Александриями. В ряде случаев эти новые названия продержались недолго. Династия Селевкидов, которой досталась большая часть земель, завоеванных Македонским, меняла названия уже в свою честь. Так появились несколько Селевкий и Антиохий.
«Не повезло» и многим римским названиям. Их стали переиначивать после разрушения империи племенами варваров. К примеру, римская Лютеция стала Паризием в честь одного из племен. Сегодня это столица Франции – Париж.
В последующие века интенсивность этих процессов не уменьшилась. Примеров – сотни. Так, голландский Новый Амстердам после смены владельцев колонии стал Нью-Йорком. Нынешняя столица Норвегии Осло до 1924 года носила датское название Христиании, пока городу не вернули его древнее имя. Русский Ново-Архангельск стал американской Ситкой. Орешек был переименован в Шлиссельбург, затем – в Петрокрепость и вновь – в Шлиссельбург. Гельсингфорс получил название Хельсинки, а Ревель – Таллин.
Так что фактов переименований в истории было много. Но все эти случаи различны. При их интерпретации, и в особенности при политической оценке, нужно внимательно смотреть на конкретные исторические условия, причины и последствия. Была ли смена топонима делом прогрессивным? Или она представляла собой попытку символически обратить исторический процесс вспять? Вот в чем заключается принципиально важный вопрос.
Много переименований принесли успехи национально-освободительной и антиколониальной борьбы в XX веке, достигнутые при активной поддержке Советского Союза. Новые независимые государства стремились избавиться от названий, напоминавших о чужеземном владычестве. Так Батавия стала Джакартой. Ныне это столица Индонезии. Столицу Конго Леопольдвиль теперь уже все привычно именуют Киншасой. А город Солсбери, ранее названный в честь британского премьер-министра, носит имя вождя африканского племени Хараре, боровшегося с английскими колонизаторами. Сегодня это столица Зимбабве.
В Индии в рамках деколонизации Бомбей был переименован в Мумбаи, Мадрас – в Ченнаи, Калькутта – в Колкату. Переименования в стране идут и сейчас. Правда, мотивация смещается в религиозную сторону. Нынешнее правительство Нарендры Моди делает ставку на индуистский национализм и целенаправленно «очищает» страну от «мусульманских» топонимов. Так, Аллахабад превратился в Праяградж, а округ Фаузабад – в Айодхью. На очереди – другие названия.
Россия, разумеется, не оставалась в стороне от переименований. Политика и идеология диктовали свои соображения. Чтобы стереть память о восстании Пугачева, Екатерина II повелела переименовать реку Яик в Урал, а Яицкий городок – в Уральск. Ее сын – император Павел I – не питал теплых чувств к матери и принялся менять названия, данные ею. Так, Екатеринослав стал Новороссийском, а Севастополю вернули турецкое название Ахтияр. Данный процесс был обращен вспять с приходом Александра I. Как не вспомнить и тот факт, что после начала Первой мировой войны Санкт-Петербург стал Петроградом, а Екатериненштадт – Екатериноградом.
В наши дни нередко звучат утверждения, что переименования – это «патологическая» особенность Советского Союза. Причем озвучивают эти глупости далеко не только отвязные в своем антикоммунизме либеральные СМИ. Вот, например, «Российская газета» умудрилась заявить: «Волны переименований, которая обрушилась на Советскую Россию, другие страны избежали».
Всякий, кто способен всмотреться в проблему внимательно, быстро убедится в несправедливости антисоветских выпадов. Ну, а упорствующие, либо находятся в состоянии глубочайшего заблуждения, либо идут по пути прямого обмана несведущей публики. Но гадать о причинах чьих-либо глупостей можно долго. Ясно одно: от подобных утверждений за версту несет антисоветизмом и русофобией вперемешку с фальсификациями.
– После 1917 года большевики активно меняли старые названия улиц, площадей, городов. Считаете ли вы эти решения оправданными? Для чего это делалось?
– Прежде всего, я считаю большой ошибкой подходить к событиям прошлого с мерилом дня сегодняшнего. И эта ошибка не безобидна. Она ведет не только к неверным выводам, но и к масштабным провалам. А начинается всё с недобросовестных учебников истории и тех фильмов на «советскую тему», что порождены воспаленной фантазией то ли глупцов, то ли подлецов, то ли врагов.
Чтобы правильно понять историческую эпоху и объективно оценить ход событий, нужно постараться разглядеть всю картину – целиком, во всей ее сложности, во всем многообразии. Масштабные переименования после Великой Октябрьской социалистической революции – это факт. И критический подход к широкой практике смены старых названий присутствовал уже в советское время. Например, противником «кавалерийских наскоков» в топонимике был широко признанный советский писатель и филолог Лев Успенский. Среди его книг, которые не только не запрещались, но и выходили миллионными тиражами, можно вспомнить «Слово о словах», «Имя дома твоего», «Загадки топонимики» и другие.
Но давайте всё же представим себе обстановку революционной поры. Довольно странно требовать от народных масс трепетного отношения к «старине», которая прямо ассоциировалась у миллионов людей с бесправием и тотальной неграмотностью, с регулярным голодом в деревне, с эпидемиями и кровавой бойней Первой мировой войны. Совсем не случайно люди грезили о будущем без эксплуатации и нищеты. Они не просто мечтали о лучшем мире. Все свои силы, всю энергию они отдавали строительству этого светлого будущего – без всяких кавычек.
Сегодня можно рассуждать по-разному. Но тогда переименование многочисленных улиц Александровских, Николаевских, Соборных и прочих не встречало сопротивления. Напротив, оно было закономерным следствием массового порыва, того энтузиазма, который сопровождал социалистическое строительство. Нужно просто открыть газеты той поры, и мы увидим, что инициатива смены названий чаще всего шла снизу – например, от трудовых коллективов.
Что касается присвоения городам имен руководителей партии и государства, то и здесь важно учитывать особенности эпохи. Это не было ни примитивной лестью, ни слепым «культом личности». На глазах граждан страна стремительно менялась к лучшему. Советский Союз быстро поднимался из разрухи периода гражданской войны. За какие-то полтора десятилетия он стал ведущей мировой державой. Народ, воспитанный на светлых большевистских идеалах, одержал победу в Великой Отечественной войне. В сознании людей всё это прочно связывалось с лидерской ролью партии и конкретных коммунистов.
Теперь мы живем уже в 2021 году. И у всех разный взгляд на разные явления. Вам несимпатичны «Окна РОСТА»? Вам не полюбилась стилистика сталинских высоток? Вам трудно выйти за рамки логики дня сегодняшнего? Вас не впечатляют побуждения и порывы народных масс 1920–1940-х годов? Пусть даже так! На вкус и цвет мы не все товарищи. Но ведь понять-то людей того времени стоит! Вы уж постарайтесь. Уж будьте любезны, если пытаетесь рассуждать о том времени! Иначе велика вероятность, что вы окажетесь крайне жестоки и несправедливы к своим предкам. А они были никак не глупее нас.
Советская власть активно преображала большую страну на новой социально-политической основе, на базе самых передовых достижений экономической и технической мысли. На просторах советской Родины повсеместно строились новые предприятия и фермы, железные и шоссейные дороги, больницы и аэродромы, мосты и энергообъекты. Улучшились материальные условия жизни трудящихся. Люди уверенно смотрели в будущее.
Социализм возвышал человека труда духовно. Открывались тысячи новых школ, институтов, библиотек, театров, кинотеатров, сельских клубов. В обществе формировалась качественно новая культурная среда. Она вбирала в себя великие гуманистические традиции. Советская культура впитывала всё лучшее, что было выработано светлыми умами и гениальными творцами разных времен и народов. Эти достижения и ценности распространялись на всё общество и становились привычной частью нашей повседневности. Они служили воспитанию в человеке человеческого, помогали формировать самые высокие этические и эстетические ориентиры.
Новая жизнь требовала новых символов. Проспекты и улицы, целые города и области в СССР получали имена героев труда, выдающихся писателей, летчиков, государственных деятелей, ученых. Духу времени соответствовало переименование Екатеринодара в Краснодар, Новониколаевска – в Новосибирск, Петрограда – в Ленинград, Царицына – в Сталинград. Понятно и то, что вошедший в 1945 году в состав Союза ССР Кёнигсберг, эта цитадель прусского и германского милитаризма, в тех конкретных условиях не мог не сменить свое название.
При всем при этом хочу обратить внимание на несколько принципиальных моментов. Во-первых, процесс переименований вовсе не был сплошным и не выглядел бездумно-истеричным. Большинство городов сохранили исконные названия. Смоленск, Псков, Владимир, Тула, Рязань, Орел, Саратов и многие-многие другие топонимы остались нетронутыми.
Если говорить об улицах, то менялись в основном названия, связанные с императорской фамилией и религиозными праздниками. А вот, например, к объектам, носившим имена русских писателей, относились поистине трепетно. Еще до революции в Санкт-Петербурге появились Лермонтовский проспект, улицы Пушкина и Достоевского. И они сохраняли свои названия на протяжении всей советской эпохи.
Мало того, Советская власть всячески пропагандировала имена представителей великой русской культуры. Например, Гоголевский бульвар, как и улица Льва Толстого в Москве, или улица Ломоносова в Ленинграде получили свои названия уже после Великого Октября. И было это вовсе не делом случая, а отражало общую тенденцию.
Именно большевики стали издавать классиков русской литературы массовыми тиражами. Их произведения широко ставились на театральных подмостках и активно экранизировались. В их честь открывались музеи и проводились выставки. Широко отмечались их юбилейные даты. Социализм сделал творчество русских писателей и поэтов общенародным достоянием, а не привилегией узкого круга «элиты». Столь же трепетно сберегались культурные достижения всех народов Советского Союза. При этом те из них, что не имели своей письменности, ее получили.
Во-вторых, если разбираться принципиально и по совести, у представителей Советской власти было моральное право на смену названий. Переименовывая города, они их активно развивали. Население Нижнего Новгорода, ставшего Горьким в советское время, выросло со 120 тысяч до почти полутора миллионов человек. Численность жителей Самары, носившей имя Куйбышева, увеличилось со 140 тысяч до 1,3 миллиона. Это означает, что благодаря коммунистам на месте старых городов появилось десять новых Нижних Новгородов и десять новых Самар. Один этот факт оправдывает решения об их переименованиях.
Наконец, есть и в-третьих. В советской стране города стали городами для трудового народа. Это достигалось благодаря масштабному жилищному и культурному строительству. Театры и музеи, школы и детские сады, больницы и санатории – всё это на 99 процентов было возведено за годы Советской власти. А если так, то жители этих городов, их трудовые коллективы имели полное право инициировать присвоение новых названий своим улицам и площадям, предприятиям и проспектам. Да-да, теперь это были их предприятия, их проспекты и их города!
В наши дни дело доходит до призывов переименовать острова российской Арктики. Сегодня архипелаг Северная Земля состоит из островов Большевик, Октябрьской Революции, Комсомолец, Пионер и ряда других. В былые же времена он назывался Землей Императора Николая II. Вот и предлагают некоторые деятели вернуться к этому названию. Нужно напомнить им, наконец, что глубокое исследование и освоение этих земель началось как раз при Советской власти. Кроме того, именно она юридически закрепила арктические территории за нашей страной. Царский режим сделать этого так и не удосужился. В результате остров Врангеля едва не отошел Канаде, а на Землю Франца-Иосифа «положил глаз» итальянский режим Муссолини.
В 1926 году Президиума ЦИК издал декрет «Об объявлении территорией Союза ССР земель и островов, расположенных в Северном Ледовитом океане». Документ объявлял о правах Советского Союза на все известные и еще не открытые земли и острова, заключенные в секторе Арктики между меридианами, идущими от крайней западной точки границы СССР с Финляндией и середины Берингова пролива на востоке до Северного полюса.
Таким образом, у нас, коммунистов, есть более чем убедительный ответ всем, кто своеобразно взывает к «исторической справедливости». Каждому из вас, господа, стоит задуматься о следующем: а вы точно уверены, что эта историческая справедливость на вашей стороне?
– Давайте представим, что вы автор законопроекта о порядке переименований. Какой алгоритм, на ваш взгляд, должен лежать в основе этого процесса? Что переименовывать уместно и на каких условиях? Нужно ли проводить при этом опрос жителей? Должно ли учитываться мнение ученых?
– Тот факт, что «демократическое» руководство России с самых первых шагов принялось ликвидировать названия и свергать памятники советского времени, глубоко закономерен. Разрушители «ковали железо, пока горячо». Им было важно навязать всем свою сомнительность легитимности, задвигая в тень память о великой советской эпохе. И происходило это не только в ельцинской России. Тем же самым занимались власти многих постсоветских республик за исключением, пожалуй, Белоруссии. Не имея достаточных сил и способностей созидать, они хватались за «десоветизацию». На Украине отморозки разного рода увлечены такими расправами до сих пор.
Продолжаются эти потуги и в России. Только за последнее время случился ряд грязных поползновений. Предприняты попытки переименовать город Тутаев в Ярославской области. Делаются регулярные «вбросы» в отношении городов Ульяновск, Краснодар, Киров, Ногинск, Кингисепп и других. Ликвидировать «советские» названия улиц «оптом» попытались в Тарусе. В 2018 году центральная площадь Ульяновска, носившая имя В.И. Ленина, стала Соборной. А власти Санкт-Петербурга, похоже, раздражаются из-за наличия в городе улиц Советских и улицы Книпович.
Обоснованность самого процесса переименований в настоящее время представляется мне сомнительной. У России громадное количество других, куда более насущных проблем. Депопуляция страны приняла характер настоящего вымирания народа. Так, за 30 лет перед разрушением СССР город Калинин нарастил население с 260 до 460 тысяч человек. Теперь же, за 30 лет после того, как он снова стал Тверью, число жителей города сократилось до 420 тысяч.
Инициаторами смены названий движет то желание отвлечь внимание людей от кризиса, то стремление заработать сомнительную известность, то откровенная ненависть к советскому прошлому. Но в любом случае эти устремления чреваты большими опасностями. Нельзя забывать, что любое переименование – это искусственное сталкивание лбами одной части граждан с другой. Они провоцируют гражданские конфликты и порождают конфронтацию. Ну разве не так было при попытке переименовать станцию «Войковская» московского метрополитена?
По моему мнению, целесообразно наложить бессрочный мораторий на переименования. Должен работать простой и безукоризненный принцип: стройте новые города, прокладывайте новые магистрали, открывайте новые парки, и вот тогда пожалуйста, давайте им собственные названия! А вот те топонимы, с которыми выросли целые поколения, трогать недопустимо!
Необходимо поставить плотный и прочный заслон на пути топонимических спекуляций. Прежде всего нужна обязательная открытость процедуры возможных переименований. Здесь недопустимы кулуарные сговоры с участием пары десятков чиновников и депутатов от партии власти. Решение должны принимать сами жители. Причем непосредственно, а не косвенно, через сомнительные опросы с подозрительными организаторами и непонятной выборкой.
Другими словами, референдум – обязательное условие. К его организации и к агитационной кампании должны допускаться все стороны. Делать это следует на равной основе, без малейшей дискриминации. Крайне важно при этом выслушать мнение авторитетных ученых и гарантировать глубокую научную экспертизу. Недопустимо, наконец, игнорировать позицию ведущих общественно-политических сил. Без достижения их консолидированного мнения переходить к практическим действиям недопустимо.
К сожалению, административный и финансовый ресурс делает российскую демократию крайне условным явлением. Но опускать руки и отстраняться ни в коем случае нельзя. Сплочение жителей, их активная позиция способны останавливать «каток» чиновничьего произвола. Это доказал целый ряд событий. Здесь и не случившееся переименование города Тутаева, и пресеченная попытка перекроить названия улиц в Тарусе. Во всех этих случаях КПРФ находилась на передовой борьбы за честное отношение к истории.
– Недавно в Новосибирске состоялся круглый стол «Целостность русской истории – основа стабильности государства». Он проводился с участием сотрудников Института истории Сибирского отделения РАН. Один из основных выводов: главная цель смены названий российских улиц, площадей и городов сегодня – десоветизация, а через это – дестабилизация Российского государства. Согласны ли вы с таким утверждением?
– Это несомненная истина, и не согласиться с нею нельзя. В правящем классе России немало тех, кого корежит от высокого уровня левых, просоветских настроений в нашем обществе. А исследования общественного мнения факт народных симпатий к социализму стабильно подтверждают.
Как выяснил в прошлом году Левада-центр, 75 процентов россиян считают советскую эпоху лучшим периодом в истории страны. Это время ассоциируется у людей с уверенностью в завтрашнем дне и хорошей жизнью. Две трети граждан сожалеют о развале СССР. Они убеждены, что этой трагедии можно было избежать.
А теперь я попрошу особого внимания читателей. Вдумайтесь только: о репрессиях, о «застое», о «железном занавесе» как об отличительных чертах советской страны заявили менее одного процента опрошенных. И это после тридцати лет оголтелой антикоммунистической пропаганды, которую транслируют ведущие СМИ!
Схожие результаты дал опрос ВЦИОМ, проведенный к 30-летию референдума о сохранении СССР. 73 процента его участников твердо заявили, что, проводись голосование сейчас, они дали бы утвердительный ответ на вопрос о сохранении Союза.
А ведь в 1990-е годы деятели вроде Гайдара и Чубайса уверяли, что ностальгия по советскому времени затухнет сама собой. Она, мол, исчезнет, стоит только подождать, когда вымрет старшее поколение. Упомянутые персоны и их единоверцы сами немало поспособствовали вымиранию населения. Но убить в людях любовь к социалистическому прошлому, растоптать гордость за великие победы и свершения не удалось. И в России, и в других постсоветских странах, люди по-прежнему видят в СССР образец справедливого строя, защищающего интересы простых людей.
Да, образец для сравнения у нас есть. И это сравнение не в пользу проводимой ныне политики. Поэтому-то власть российская и ведет себя так двойственно. С одной стороны, она готова подпитать свои хилые рейтинги заслугами советского времени. Ради этого она признает величие Победы 1945-го и космического полета Юрия Гагарина. С другой стороны, пропагандистская обслуга власти пытается исказить, выхолостить, лишить истинного содержания существо наших успехов. Вот и происходит так, что на парадах 9 мая стыдливо прячут за фанерками Мавзолей В.И. Ленина, умалчивают о роли Коммунистической партии в достижении Победы, игнорируют вклад И.В. Сталина в разгром фашистской орды.
Теперешние переименования – явление из того же ряда. Российское руководство преследует прямо-таки мистический страх сравнений с советской эпохой. В этой связи оно поднимает на щит дореволюционные времена. Их представляют в розовом свете. Давние периоды нашей истории странным образом «избавляют» от пороков и острых противоречий.
Своего рода «сталкивание эпох» помогает власти «здесь и сейчас». Оно позволяет нашим оппонентам создавать страшилки против коммунистов и сдерживать рост влияния КПРФ. Но в долгосрочной перспективе эта порочная практика абсолютно губительна для страны. Какими бы мотивами ни объяснялся антисоветизм – политической конъюнктурой или «нутряной» ненавистью к прошлому – он крайне опасен для России.
Посредством насаждения антисоветизма наше огромное многонациональное государство настырно пытаются впихнуть в прокрустово ложе капитализма. Но народ уже не убедить в прелестях этой порочной системы. Черного кобеля никак не отмыть добела. Длительная практика в целых 30 годков достаточный срок, чтобы осознать это.
Нет, нашей стране не устоять на ржавых путях псевдолиберального рынка. Уж больно шпалы прогнили под их рельсами. Того и гляди возьмут, да и рассыплются в труху. Для движения вперед не обойтись без принципов, которые утверждала Советская власть. Среди них – социальная справедливость, общенациональное планирование, передача стратегических отраслей в собственность государства, уважение к человеку труда, трепетное отношение к науке, образованию и культуре. Эти принципы помогли СССР выстоять в самых грозных испытаниях. Только они спасут Россию перед лицом новых вызовов. Вот почему бережно охранять прошлое от грязных спекуляций – задача для всех здоровых сил общества.
По данному вопросу КПРФ выработала четкую и принципиальную позицию. Если изучить конкретные инициативы «переименователей», то мы увидим: почти все они имеют ярко выраженный антисоветский и русофобский характер. Истинный смысл действий их авторов и лоббистов – посеять смуту в российском обществе, усилить его раскол и расшатать основы государственности. Тем самым они пытаются быть полезны тем, кто настойчиво усиливает гибридную войну против России. Результатом такой войны по замыслу глобалистов должен стать распад нашей страны и ее колонизация мировым капиталом. При этом внутри у нас имеется немалое число коллаборантов, уже примеряющих на себя роли полицаев.
Россия испытывает двойное и всё возрастающее разрушительное воздействие. Периферийный олигархический капитализм давит на нее изнутри, а западные центры силы – извне. Предельно обострен важнейший вопрос самого выживания России. Решать его нужно умно, твердо и деятельно. Все разрушительные инициативы следует пресекать на корню. Вот почему еще и еще раз настаиваю: мораторий на смену топонимических названий советского периода необходим.