Главным действующим лицом этой политики являются США. Своими провокациями Вашингтон пытается развязать конфликт и втянуть в него не только КНДР, но и Китай.
Форпосты Вашингтона
То, что Азиатско-Тихоокеанский регион, и особенно Восточная
Азия, станут одним из главных направлений внешней политики новой американской
администрации, стало известно задолго до официального вступления в должность
Дональда Трампа. Сначала команда будущего президента США направила жёсткий
сигнал Пекину, установив контакты с руководством Тайваня. Затем Вашингтон дал
понять, что не собирается отказываться от союзнических отношений с Японией и
Южной Кореей. США начали форсированную милитаризацию этих стран с целью
закрепления их статуса как «непотопляемых авианосцев» Вашингтона.
Символичен график встреч и поездок высших американских
чиновников. Первым из мировых лидеров, встретившихся с Трампом после его
избрания президентом, оказался премьер-министр Японии Синдзо Абэ. Произошло это
ещё в середине ноября. Не стал глава японского правительства затягивать и с
официальным визитом, посетив США в феврале. В ходе этой поездки был сделан
целый ряд важных заявлений. По словам Трампа, Вашингтон «на 100 процентов
привержен союзу с Японией» и не намерен пересматривать заключённый в 1960 году
Договор о взаимном сотрудничестве и гарантиях безопасности. Это соглашение о
коллективной обороне, помимо прочего, санкционирует пребывание в стране
54-тысячного американского контингента. Более того, как подчеркнул Трамп,
действие договора распространяется на острова Сенкаку (Дяоюйдао). А это —
прямой вызов Китаю, который считает архипелаг частью своей территории.
Также Трамп и Абэ предостерегли Пекин от наращивания
активности в Южно-Китайском море, как обычно, прикрывая своё вмешательство
крокодиловыми слезами о «нарушении свободы судоходства и полётов». Спустя
несколько дней после этих заявлений в море вошла авианосная ударная группа ВМС
США. Её командующий контр-адмирал Джеймс Килби без лишней скромности сообщил,
что целью акции является «демонстрация силы».
Очевидно, что, если бы не политический кризис в Южной Корее
(9 декабря президенту Пак Кын Хе был объявлен импичмент в связи с обвинением в
коррупции), руководство этой страны также поспешило бы выказать почтение
заокеанскому покровителю. Таким образом, Токио и Сеул в системе «мира
по-американски» продолжают занимать особое место, а угрозы Трампа сократить
расходы на их поддержку оказались обычным предвыборным популизмом.
Это доказали визиты в Южную Корею и Японию нового министра
обороны Джеймса Мэттиса, ставшие первыми его зарубежными поездками. Глава
Пентагона повторил заявления Трампа о непоколебимости военно-политического
сотрудничества с этими государствами. Конкретные шаги не заставили себя ждать.
В начале февраля в районе Гавайских островов прошли совместные
американо-японские испытания ракеты-перехватчика SM-3. Одновременно с этим США
разместили 10 новейших истребителей F-35B на базе Ивакуни, расположенной на
острове Хонсю. До конца года туда же будет переброшена палубная авиация с
атомного авианосца «Рональд Рейган» — всего шесть десятков самолётов.
Япония активизирует и собственное военное производство.
Согласно принятой программе, ежегодно будут строиться два эсминца
водоизмещением 3000 тонн каждый. В стране не скрывают, что новые корабли
создаются для патрулирования Восточно-Китайского моря, то есть для
«сдерживания» КНР.
Агрессор, да не тот
Ещё большей милитаризации подвергается Южная Корея. Для
этого выбран удобный предлог — ракетно-ядерная программа КНДР. Усилия Запада по
демонизации Пхеньяна не прошли даром: почти весь мир повторяет слова об
«агрессивном северокорейском режиме», который якобы только и ждёт удобного
момента, чтобы пустить ракеты с ядерными боеголовками. В качестве примера
приводятся прошлогодние испытания, а также пуски баллистических ракет.
Последний из них произошёл 12 февраля, когда была запущена ракета «Пуккыксон-2»
(«Полярная звезда-2»). Негодование США и их союзников вызвал не только тот
факт, что испытания пришлись на момент визита Синдзо Абэ в Вашингтон, но и
новые возможности КНДР. Ракета стартовала с передвижной установки и была
оснащена твёрдотопливным двигателем, что усложняет её перехват противником.
В ответ против страны введены жёсткие санкции, включающие
запрет на импорт полезных ископаемых из КНДР, эмбарго на поставку авиатоплива и
даже досмотр всех грузов, следующих в страну. Печально, что к ним
присоединилась и Россия, сама страдающая от несправедливых ограничений. В конце
февраля МИД РФ подготовил проект президентского указа о дальнейшем ужесточении
санкций. Документ предусматривает прекращение научно-технического
сотрудничества с Пхеньяном, запрет на поставки меди, никеля и других металлов и
так далее.
Другими словами, Москва приняла навязанные правила игры.
Только справедливы ли они? Политика в отношении Северной Кореи — яркий пример
стигматизации, навешивания ярлыков. КНДР дружно клеймят в грехах, которые она
не совершала, причём громче всех кричат те, кого очень трудно назвать
безгрешными судьями. За десятки лет страна не совершила ни одного акта
агрессии, а все испытания проводятся на её собственной территории. В отличие от
тех же Соединённых Штатов, превративших Ливию, Ирак, Афганистан, Сирию и
множество других государств в кровавые полигоны для американского оружия.
В Пхеньяне открыто говорят, что ракетно-ядерная программа —
гарантия суверенитета страны. Вопреки расхожему мнению, КНДР не трясёт «ядерной
дубинкой», а допускает возможность использования имеющегося арсенала только в
случае агрессии. При этом северокорейское руководство не исключает полной
заморозки столь раздражающих Запад испытаний. На VII съезде Трудовой партии
Кореи, прошедшем в минувшем году, прозвучала инициатива ввести соответствующий
мораторий. В обмен Пхеньян просит не так много: не проводить масштабные учения
в непосредственной близости от линии разграничения.
Регулярные военные манёвры Сеула и Вашингтона являются
обстоятельством, часто упускаемым из виду. Это серьёзная ошибка, ведь простыми
учениями назвать их трудно. Речь, скорее, идёт о полноценной мобилизации и
сосредоточении боевого кулака в непосредственной близости от территории КНДР.
Например, в прошлогодних манёврах «Ки ризолв» были задействованы 300 тысяч корейских
и 15 тысяч американских военнослужащих. Другие учения — «Ыльчи — Фридом
гардиен» — должны были напомнить Пхеньяну о страшных днях Корейской войны: на
полуостров прибыли военнослужащие 9 стран — участниц проамериканской коалиции
1950—1953 годов.
Чтобы понять агрессивный характер этих военных игр,
достаточно перечислить отрабатываемые на них действия: нанесение превентивного
ядерного удара по КНДР, высадка десанта и захват Пхеньяна, уничтожение
северокорейского руководства и, наконец, полная оккупация страны. По сути,
несколько раз в году в Южной Корее проходит генеральная репетиция вторжения на
север. В связи с этим позиция КНДР, называющей подобные манёвры ключевой
причиной эскалации на полуострове, является полностью обоснованной.
Те, кто говорит об «агрессивности Пхеньяна», сознательно
переставляют местами причины и следствия. В 2014—2015 годах руководство
Северной Кореи неоднократно обращалось к Сеулу с предложениями возобновить
мирный диалог и реанимировать процесс создания единой корейской конфедерации,
идею которой выдвинул ещё Ким Ир Сен. Однако правое правительство Пак Кын Хе
отвергло эти инициативы, заявив о единственном возможном варианте объединения:
поглощении Севера Югом по примеру ФРГ и ГДР. Американский контингент в Южной
Корее был увеличен, совместные манёвры стали ещё масштабнее. Лишь после этого
Пхеньян возобновил ядерные и ракетные испытания.
Провокации большие и
малые
Нынешняя серия ракетных пусков также стала ответом на
откровенно враждебные шаги Сеула и Вашингтона. Министерство обороны Южной Кореи
обнародовало так называемый План массированного наказания и возмездия, согласно
которому Пхеньян «будет превращён в пепел и исчезнет с карты» при «малейшем
признаке использования ядерного оружия». Критерии этого «малейшего признака» в документе
не указываются. Вместе с тем в Сеуле заявили о создании спецподразделения для
физического уничтожения политической и военной верхушки Северной Кореи, в том
числе Ким Чен Ына. Как подчёркивается, при начале боевых действий эта задача
будет выполнена в первую очередь, невзирая на «сопутствующие потери» среди
мирного населения КНДР.
В схожем ключе рассуждает новая американская администрация.
Назвав Северную Корею «одной из главных угроз региональной и мировой
безопасности», госсекретарь США Рекс Тиллерсон заявил о подготовке новой
стратегии в отношениях с Пхеньяном. По его словам, в ней должны быть
рассмотрены все варианты, не исключая применения против КНДР военной силы. Его
поддержал командующий американскими войсками в Южной Корее Винсент Брукс, призвавший
укреплять возможности для нанесения удара по соседнему государству. «Обычной
обороны тут недостаточно. Если мы не сможем убить лучников, то не будем в
состоянии поймать все стрелы», — образно выразился он.
На этом фоне резко активизировалось «накачивание» Южной
Кореи вооружениями. 24 ударных вертолёта «Апач» размещены на американской базе
в Сувоне. Ещё 36 аналогичных воздушных машин поступили в состав ВВС страны. Как
сообщили в Сеуле, вертолёты планируется перебросить на острова Ёнпхёндо и
Пэннёндо, расположенные в 12 километрах от северокорейского побережья. Иначе
как провокацией это назвать трудно: после окончания Корейской войны морская
граница между двумя государствами так и не была утверждена, и в Пхеньяне
оспаривают принадлежность островов.
Кроме того, в ходе визита Мэттиса была подтверждена
готовность сторон до конца года разместить установки противоракетной обороны
THAAD. Управление ими будут осуществлять исключительно американские
военнослужащие, Сеулу отказано в доступе даже к данным с радаров. Тем самым
Корея, а в перспективе и Япония будут подключены к глобальной системе ПРО,
выстраиваемой США для изоляции Китая, России и Ирана.
Но это только часть разворачивающейся милитаризации. Для
участия в стартующих в марте учениях «Ки ризолв» и «Фоул игл» в Южную Корею
стягиваются стратегические виды вооружений — атомные подводные лодки,
истребители F-22, стратегические бомбардировщики, а также целая эскадра во
главе с атомным авианосцем «Карл Винсон». Как уже заявили в Вашингтоне и Сеуле,
нынешние манёвры будут беспрецедентными по размаху. К тому же они могут стать
поводом для размещения в Южной Корее стратегических вооружений на постоянной
основе. С соответствующей просьбой к США уже обратился начальник объединённого
комитета начальников штабов Ли Сун Чжин.
Провоцируя КНДР на ответные действия, Вашингтон стремится
укрепить своё положение в регионе. Пристального внимания в связи с этим
заслуживает крайне загадочная смерть Ким Чен Нама. Брат нынешнего лидера
Северной Кореи по отцу, он, однако, уже долгие годы жил за пределами родины,
где вёл довольно беспутный образ жизни и зарабатывал на жизнь «разоблачениями»
северокорейского режима. И вот спустя 16 лет после отъезда из КНДР Ким Чен Нам
погибает в результате нападения в аэропорту Куала-Лумпура (Малайзия).
Возникает вопрос: кому это было выгодно? Уж точно не северокорейскому руководству, и без того находящемуся под сильнейшим за многие годы давлением. Зато силам, которые заинтересованы в дестабилизации Восточной Азии, убийство Ким Чен Нама не просто на руку — это великолепный повод для новых атак на Пхеньян. Стоит ли удивляться, что сразу после первых сообщений о покушении Сеул устами и.о. президента Хван Гё Ан заявил о вине КНДР и призвал жёстко наказать это «террористическое государство»? О продуманной провокации свидетельствует и официальная версия, согласно которой Ким Чен Нам был убит с помощью сильнейшего отравляющего вещества VX, подпадающего под действие Конвенции о запрещении химического оружия. Теперь Северную Корею наверняка обвинят не только в убийстве, но и в использовании химоружия. Очевидно, что эти события являются частью большого сценария по расшатыванию ситуации в регионе. И Северная Корея — не единственная мишень.