20 ноября на пленарном заседании Госдумы от имени фракции КПРФ выступил
депутат С.М. Пантелеев.
- Уважаемый Вячеслав Викторович,
уважаемые коллеги! Ученые Института социологии РАН выявили: статус великой
державы, по мнению большинства, зависит не столько от внешней, сколько от
внутренней политики. 67 процентов первым условием считают развитую современную
экономику, вторым - высокий уровень благосостояния граждан, 66 процентов.
Давайте посмотрим, как у нас с этим.
О благосостоянии. Президент
ставит задачу снизить уровень бедности на 50 процентов за шесть лет.
Мы видим, что даже если темпы
роста экономики поднять до 3,5 процента в год, то нам за эти годы удастся
снизить уровень бедности только на 30 процентов, это из заключения Счётной
палаты.
Личная инфляция растет намного
более быстрыми темпами, чем общая официальная. Цены, например, на пшено на 41
процент, капуста на 40, сахар на 16, куриное мясо на 12, а это основа продовольственной
корзины большинства наших граждан. По опросам люди стали экономить на мясе
птицы - 31 процент, рыбе - 26, одежде - 25, отказ от трат на отдых - 21, и даже
на лечение 8 процентов. Средний чек сокращается уже пятый месяц и составляет
495 рублей, а это показатель марта 2016 года. Люди перешли на весьма экономный
стиль потребления. Официальная средняя заработная плата 42 тысячи рублей, но
так называемый модальный доход, сумма, вокруг которой группируется большая
часть 19 тысяч рублей, а это более 60 процентов на селения.
С 1 мая 2018 года произошло
выравнивание минимального размера оплаты труда и прожиточного минимума. Хорошо
это, безусловно, и Государственная Дума свой вклад в это внесла, но поначалу
заработная плата, доходы начали расти, каким путем, тема отдельная, но длилось
это недолго. Реально располагаемые доходы населения пошли вниз, в августе на 0,9
процента, сентябрь на 1,5. До принятия закона за чертой бедности находилось
порядка 20 миллионов человек, в сентябре 2018 года 19,3, то есть рывка не
случилось, стагнация экономики свое дело сделала. По уровню реальных зарплат в
2018 году Россия во второй сотне в мире и с 1 мая 2019 года МРОТ увеличится на
117 рублей.
По пенсии. По заявлению Силуанова
рост потребительских цен будет нивелирован повышением пенсий на 1000 рублей,
значит, и наоборот, все повышение будет съедено ростом потребительских цен. Для
чего всех ломали непонятно.
По данным швейцарского банка
Credit Suisse отток капитала в 2018 году составит порядка 70 миллиардов
долларов, а это сопоставимо с уровнем дополнительных доходов от цены на нефть.
В 2016 году, кстати, было 19,8 миллиарда.
С июля 2017-го по июль 2018-го
количество долларовых миллионеров в России выросло на 30 процентов, а десятка
первых богачей увеличили с начала года свое состояние более чем на 10
процентов, значит, кризис не для всех. Парадокс: вроде государство декларирует
заботу о всех своих гражданах, а абсолютное большинство беднеет, об олигархах
на словах не заботится, а они богатеют. Живем будто бы в одной стране, а как на
разных полюсах.
Было бы, например, разумно
поделиться через прогрессивную шкалу налогообложения. К слову, шкала 40
процентов далеко не самая высокая в мире, всего лишь несколько сотен долларовых
миллионеров даст бюджету более 1 триллиона рублей, и средний класс не затронет.
Хотя после объяснений Первого заместителя Председателя Правительства о том,
почему не надо повышать налог на роскошь, на это надеяться не приходится.
Цитирую: "Мы знаем, что богатые - люди неглупые и найдут пути, как обойти
это решение”. Бедные, значит, не способны найти пути обхода. Что это означает?
Что можно ожидать налога на бедность?
Необходимо пересмотреть
содержание потребкорзины, обязательно в методику расчетов добавить многие
ставшие жизненно необходимыми товары и услуги, поднять МРОТ, и он потянет за
собой минимальную корзину... минимальную зарплату, извиняюсь. Правда, сразу же
заходит разговор о производительности труда, конкурентоспособности. Безусловно,
это очень важно, но уже и при такой недоплачивают. По сравнению с Европой
производительность труда у нас ниже в 1,5-2 раза, а зарплата — в 3- 5 и более
раз. Почему зарплата топ-менеджеров, футболистов, других должна быть
конкурентоспособна на мировом рынке, не учитывая их эффективность, а зарплата
сотрудников - сразу где производительность? Подходы должны быть одинаковыми.
Ну и, конечно, одно из главных
условий решения проблем - это рост экономики, эффективность производства, а это
возможно только за счет роста инвестиций, научно-технического прогресса,
вложений в человека.
Для этого нужны структурные
изменения, новые подходы, нужен не прогноз, а планирование
социально-экономического развития страны. Нужны кредиты для производства по
ставке ниже рентабельности. У нас Центральный банк не отвечает за росэкономику.
Его политика привела к тому, что главным дефицитом в экономике стали деньги,
причём делается это искусственно. Кстати, прибыль за 10 месяцев в этом году
банков более 1,5 триллиона рублей. Кто кого обслуживает? Поэтому неудивительно,
что за последние 10 лет темпы роста экономики составили 4 процента, США - 16, а
Китая - свыше 100 процентов.
По прогнозу Международного
валютного фонда мы в 2018 году по темпам роста далеко во второй сотне в мире.
По новому прогнозу темпы роста реального ВВП в Российской Федерации 1,7, по
факту уже ниже, среднемировые - 3,7, Китай - 6,6. Доля России в глобальном ВВП
будет 1,8, в 2017 году была 1,9. А мы все упорствуем, мол, проводимая
финансово- экономическая, социальная политика самая правильная,
безальтернативная. А ведь перед глазами и сегодня есть примеры проведения
другой экономической политики успешной, из разряда, так сказать, развивающихся
стран. Например, Вьетнам, Индия,
Китай. Например Китай: государство - один из крупнейших инвесторов в страну,
кредиты в промышленности от 0,25 до 4 процентов, в 2008-2009 годах, стимулируя
спрос, выдавала даже купоны на бытовую технику, турпутевки и так далее, то есть
делала всё, чтобы люди шли в магазин и покупали. И так вышли из кризиса
2008-2009 годов, хотя и тогда у них рост составлял порядка 5 процентов. Сейчас
у них приняли закон, если гражданин зарабатывает меньше 5 тысяч юаней, а это
примерно около 50 тысяч рублей, его освобождают от подоходного налога. Они
считают, что это приведёт к повышению уровня потребления, увеличения доходов бизнеса
и как следствие к экономическому росту. Конечно, к этому необходимы ещё
некоторые структурные изменения, и они их делают, а мы ни того ни другого.
Госпожа Набиуллина заявляет, что
не верит в экономический рост, основанный на потребительском спросе населения,
но жизнь доказывает уже на протяжении многих лет, кто прав. В Китае каждый год
рост под 10 процентов, а мы гордимся двухпроцентным ростом с периодическими
провалами в минус.
Социально-экономический прогноз, подготовленный Минэкономразвития
с ростом в полтора-два процента в год, говорит нам о будущем страны, на каких
задворках мы будем, а не в пятёрке развитых стран.
На госпрограмму "Развитие
промышленности и повышение её конкурентоспособности" на три года заложено
со всеми причиндалами около 860 миллиардов рублей, это при том, что
промышленность, производство - это фундамент, на котором стоит всё остальное, и
бюджет в том числе. Это инструмент, при помощи которого должен строиться этот
фундамент.
Мол, нет денег. Посмотрите предложение фракции КПРФ о наполнении бюджета. Да и этот бюджет верстается с профицитом цены на нефть. Однако всю финансовую прибавку власть намеревается положить в кубышку, а не пустить на развитие экономики и собственных граждан, параллельно пытаясь найти деньги в карманах у населения, повышая налоги и увеличивая НДС, увеличивая пенсионный возраст и так далее, на выполнение майских указов. Любое направление финансовых средств, кроме кубышки, считается проеданием. То есть вкладывание в экономику, производство - это разве проедание?
Фиксация профицита бюджета с одновременным повышением налогов говорит об одном - правительство не верит в рост доходов бюджета. По жизни денег мало, денег много, а счастья, как говорится, всё нет. И бюджетная система сегодня напоминает гоголевского персонажа Коробочку: жалуется, что не хватает на ведение хозяйства, а сама прячет кровное по узелкам. Её судьбу и судьбу её хозяйства мы знаем.