Сразу после новогодних праздников Тольятти
посетил член Президиума, секретарь ЦК КПРФ, депутат Госдумы Леонид Калашников.
Бывший секретарь комитета комсомола АВТОВАЗа и убежденный коммунист в интервью
«ПН» сообщил о своих планах по возрождению индустриализации Тольятти, поделился
идеями совершенствования Налогового кодекса, критически оценил работу
правительства РФ и сделал прогноз на 2016 год.
– Леонид Иванович, в вашей биографии
много уникальных моментов. Вот, например, место рождения – байкальское село с
чудным названием Степной Дворец. Потом детский дом, в который вы попали в
возрасте восьми лет. Наверняка все это повлияло на становление характера, на
то, каким вы стали сегодня.
– Край, откуда я родом, очень
интересный. В Прибайкалье тяжелые условия жизни: лето длится всего три месяца,
в остальное время холод, много труда и сил уходит на добывание пропитания. Это
заставляет живущих там людей, с одной стороны, относиться друг к другу с
добротой и снисходительностью, а с другой – быть нетерпимыми к предательству и
действиям исподтишка. Народ там с внутренним стержнем. В детдоме надо было этот
стержень закрепить: когда ты все время на виду, окружающие быстро дают оценку,
кто ты есть на самом деле.
Я и сейчас часто приезжаю на Байкал,
стараюсь защитить эту местность законами, не дающими предприятиям обходить
экологические нормы. Но для меня вторая родина и, может быть, даже более
значимая, – Тольятти, АВТОВАЗ. Здесь я провел 25 лет, которые пришлись на эпоху
взросления и формирования характера моих детей.
– Люди сегодня часто меняют свои
мнения, предпочтения и взгляды, а вы очень стойкий мужчина по своим убеждениям
– с 1985 года пропагандируете коммунистические идеи.
– Это действительно так. Геннадий
Зюганов мне как-то сказал: «Леонид, до 50 лет надо работать на свою репутацию,
а потом она будет работать на тебя». Подтверждение этой логики, несомненно,
есть.
У меня так сложилось в жизни, что
все, чему меня научили, что я приобрел, стало возможным только благодаря
социалистическому строю. Это и детдом, и учеба в институте, и право на работу.
За это право, кстати, сегодня студенты во Франции выходят на демонстрации.
Вместе с правом на работу у нас было право на отдых, на бесплатную медицину. И
все это ассоциировалось у меня с коммунизмом. Поэтому эти убеждения, что в
жизни людей должно быть именно так, я в себе сохраняю до сих пор.
– Мне интересны ваши политические
принципы, которые сформировались за эти годы.
– Они не изменились с 1985 года, со
времени моего вступления в партию. Кроме работы в трехсменку мастером 48-го
цеха в СКП, я очень активно проводил комсомольскую работу. Когда вступил в
партию, начал проводить рейды на АВТОВАЗе, потом стал секретарем комитета
ВЛКСМ, секретарем всего АВТОВАЗа – все ступени прошел очень быстро. Помню,
обком партии долго не утверждал мою кандидатуру: четыре года назад приехал в
Тольятти какой-то мальчишка и вдруг стал секретарем самой крупной комсомольской
организации в стране. Со мной произошло то, что у многих просто не укладывалось
в голове.
Когда я думаю о сегодняшних
социальных лифтах для молодежи, то понимаю, что для многих мой подъем может
показаться необычным. Однако тогда на АВТОВАЗе так относились ко всем молодым
ребятам, которые что-то старались сделать. Я думаю, причина еще и в том, что,
когда завод здесь только строился, в Тольятти приехали такие же молодые люди,
как я: Ляченков, Перевезенцев, Каданников, Скобелин, Пеньковский. Они считали
своей обязанностью помочь новой молодой команде. Так завод стал для меня родным
предприятием. Я пришел сюда, как в настоящую семью. Увы, в последние годы на
АВТОВАЗе происходит ее уничтожение.
– На что вы направляете политические
усилия?
– На возрождение глобальной индустриализации.
Тольятти ведь планировался не только как автомобильный город. В первую очередь
здесь были построены крупнейшие предприятия химической промышленности:
«Тольяттиазот», «КуйбышевАзот», завод «Синтезкаучук», «Фосфор». С точки зрения
государства, правильнее было производить химическую продукцию, чем продавать
сырую нефть и газ за рубеж. Актуальность такого подхода стоит сегодня очень
остро: заводы едва дышат. Если раньше в стране оставалось три четверти нефти, и
мы имели дешевый бензин, солярку для сельского хозяйства, другие химпродукты,
то сегодня ровно столько же нефти идет на импорт и всего четверть – на
переработку внутри страны. Зачем нужно было закрывать заводы? Считаю, что
химпредприятия разоряли по определенной схеме – специально завозились внешние
управляющие из-за рубежа, которые уничтожали производства.
Нужно дать «задышать» всем химическим
заводам в Тольятти, и тогда одновременно будут достигнуты несколько целей:
занятость населения, повышение уровня жизни людей и импортозамещение.
– Сколько времени займет эта
индустриализация?
– Максимум год. В 30-е годы прошлого
века в СССР за время индустриализации в год строилось по пять тысяч заводов. А
во время Великой Отечественной войны, когда немец наступал, за Урал надо было
перевезти тысячи заводов, и их перевезли всего за три месяца. И запустили! Что
нам стоит сделать это сейчас? Купили новое оборудование, модернизировали
помещения – и вперед! Смогли же новые владельцы «Тольяттихлеба» обновить свое
производство. Вот недавно я вернулся из Китая, ехал на скоростном поезде,
который 500 км преодолел за три часа. Поезд полностью китайского производства.
А мы не можем ни поезд сделать, ни рельсы положить, ни свет в Крым провести.
Разве мы не знали, что такой блэкаут в Крыму может случиться? Конечно, знали.
Но единственный кабельный завод во Владимире, который производил большой
кабель, закрыт. Поэтому кабель, который мы бросили в Крым, – импортный.
Нам нужно поменять отношение к
производству в нашей стране так, как это сделано в Китае. Как они построили
скоростной поезд? Пригласили Siemens, скопировали их технологию, а потом расторгли договор.
Да, может быть, поступили некорректно. Но зато теперь все делают сами. А мы
продолжаем все закупать по импорту. И делаем это за счет налогоплательщиков.
– Хорошо, что вы упомянули тему
налогов. Хотелось бы знать ваше мнение о принципах формирования налогообложения
в стране, о том, как они влияют на бизнес и средний класс.
– Сначала хотел бы отметить, что
частная собственность и коммунисты не противоречат друг другу. Более того, КПСС
была первой партией, которая приняла постановление по кооперативам и по частным
предприятиям. Многие об этом забыли. Мы за государственную собственность в
энергетике и инфраструктурной промышленности, и мы за мелкий и средний бизнес.
Мы всегда голосуем против введения новых налогов.
А то, что происходит сейчас, – это
развал бизнеса. И он продолжается.
Из-за чего это происходит? Олигархи и
их люди, представленные в правительстве, стоят на страже своих интересов. И
собирают налоги там, где их легче всего собрать: с тех, кто что-то производит –
с малого и среднего бизнеса. На олигархов эти налоги не распространяются. Мы
говорим: «Давайте отменим плоскую шкалу налогообложения. Это нечестно, что все
платят 13%. Богатые должны платить больше – так происходит во всем мире». Но
нас предпочитают не слышать.
– Мало кто готов сегодня дать прогноз
на 2016 год. Готовится секвестр бюджета, цена на нефть падает, в экономике
рушится система ожиданий. Интересно было бы услышать ваш сценарий.
– Если правительство будет вести себя
так, как в последние два года, ничего хорошего ожидать не придется. Вспомните,
с момента введения санкций правительство просто выжидало – отменят ли санкции,
как поведут себя цены на доллар, на нефть, и только через полтора года Медведевым
была создана комиссия по импортозамещению. Какой контраст по сравнению с
работой правительства времен индустриализации! Может, тогда работали
эффективнее из-за страха перед Сталиным, но эти же вообще не работают. И если
будут продолжать себя вести так же, их надо просто гнать. Пройдут выборы в 2016
году, и я надеюсь, что будет создано новое правительство народного доверия –
примерно такое же, которое создавали Примаков и Геращенко. Ведь тогда ситуация
была еще хуже – нефть в 1998 году стоила $12! А стабилизационного фонда не
было. Но смогли создать правительство, которое пахало день и ночь, и в России
тогда выросло производство валового внутреннего продукта.
– Считаете ли вы, что 2016 год будет
переломным?
– После выборов вероятность изменений
50 на 50. Все зависит от того, как они пройдут, будут ли люди плясать под
прежнюю «дудку». Надеюсь, что нет: политическая обстановка в стране быстро
меняется. Население нищает, никто не уверен в завтрашнем дне. Если и дальше
предприятия будут закрывать, а людей выкидывать на улицу, они просто выйдут и
сметут эту власть. Изменения происходят быстро. Я помню, как заоблачные
проценты поддержки Ельцина превратились потом в ничтожные 2%. Власти надо
обратить серьезное внимание на происходящие события.
Беседовал Федор Григорьев.