Выступление первого заместителя Председателя Комитета ГД по международным делам Л.И. Калашникова на пленарном заседании Государственной думы 15 марта 2013 года по вопросу «О ратификации Соглашения между Правительством Российской Федерации и Правительством Австрийской Республики о передаче книжной коллекции Эстерхази Австрийской Республике».
Уважаемые товарищи! Уважаемые коллеги! Мы обсуждаем сегодня законопроект, о котором наши докладчики сказали, что он ничего особенного не решает, что у нас особые отношения с Австрией, поэтому, мол, нужно пойти на этот закон. На самом деле, эти высказывания, как минимум, неточны. Дело в том, что этот закон взрывает всю сферу перемещённых культурных ценностей.
Не так давно мы с вами с этой же трибуны, вернее, ещё в том составе, говорили такими же словами, когда голосовали, например, за принятие заявления Государственной Думы по Катыни в сфере регулирования якобы наших отношений с Польшей. И тоже говорили, что наше заявление ничего не решает. Я готов вам доложить, что сегодня Европейский Суд по правам человека, уже высшая палата, рассматривает это наше заявление в качестве единственного аргумента (за неимением соответствующего юридически оформленного судебного решения), чтобы таким образом возложить вину на Россию, признав Катынь военным преступлением, не имеющим срока давности. Кстати говоря, это единственное заявление. Наша исполнительная власть не пошла на то, чтобы дать хоть один документ в обоснование в ЕСПЧ.
Наша антизападническая риторика, к сожалению, заканчивается за стенами этих залов - то ли мы обсуждаем Гудкова, то ли мы обсуждаем посла американского, Но как только закрываются двери, мы идём на те самые уступки - касается ли это Ливии, касается ли это Сирии, касается ли это уступок в сфере взаимоотношений с Ираном - поставок С-300. И вот сегодня мы дошли уже до того, что начинаем передавать и частные коллекции, к тому же не имеющие никакого отношения к австрийскому государству.
Мы с вами не так давно явились свидетелями очередного обращения Вексельберга к господину Путину. Но Путин в данной ситуации оказался умнее нас, сидящих в этом зале. Он пошел несколько другим путём и он же, Путин, имеет самое непосредственное отношение к обсуждаемому вопросу, потому что история этого вопроса, на самом деле, ушла далеко в девяностые годы.
Как вообще регулируется эта сфера? Эта сфера регулируется Законом "О перемещённых культурных ценностях", который после больших обсуждений приняли наши коллеги в 1998 году. После того, как Ельцин не сумел преодолеть вето по этому закону, он обратился в Конституционный Суд. Конституционный Суд внёс определённые поправки, и там появились записи о заинтересованных государствах, о воюющих государствах, о религиозных общинах и о частных лицах. Но даже под этот закон сегодняшняя коллекция не попадает.
Что же произошло на самом деле? В 2005 году Межведомственный совет по культурным ценностям, который решает: обсуждать ту или иную коллекцию или, вернее, её не обсуждать, принимает обоснование от Австрии и отправляет в так называемый Институт законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве России с просьбой дать им заключение, что делать с этой коллекцией.
Этот институт выносит заключение, которое отправляет в Межведомственный совет о том, что эта коллекция не подпадет никоим образом под закон о перемещённых культурных ценностях и поэтому единственный путь для легитимного решения этого вопроса - это суд, наш российский суд. Не американский суд по коллекции Шнеерсона, а наш российский суд. Тем более, что коллекция, и вторым пунктом это отмечено особо, является частной. Почему-то здесь Григорий Петрович употребил это в каком-то пиетете о том, что это частная коллекция, и потом якобы Австрия распорядится ей по-особому, передаст её князьям Эстерхази. На самом деле это только отягощает ситуацию. Есть ещё один Закон "О ввозе и вывозе культурных ценностей". Он тоже не регулирует эту сферу. Поэтому заключение института было единственно легитимным.
В 2008 году снова возникают по этому поводу разговоры после того, как во время визита Путина в Австрию вдруг канцлер Австрии (я специально поднял выступление канцлера Австрии), заявляет, что мы достигли соглашения и коллекция вернётся в Австрию. Но Путин по возвращении в Россию не предпринимает никаких шагов по этому поводу. И точка в этом вопросе, казалось, была поставлена.
Вдруг в 2011 году появляется снова обращение Межведомственного совета в этот же Институт законодательства и сравнительного правоведения, и у меня возникли естественные вопросы: а почему именно в 2011 году этот вопрос снова поставлен в повестку дня.
Оказывается, канцлер Австрии был у Медведева, тогда еще Президента Российской Федерации, и снова были достигнуты какие-то закулисные договорённости. И этот же институт вдруг выносит совершенно другое решение, что теперь нужно регулировать этот вопрос дипломатическим путём, а именно принятием нового закона. Этот закон взрывает всю сферу этих культурных ценностей именно потому, что у нас с вами на очереди стоят несколько стран по поводу возвращения культурных ценностей. И поэтому мы получим с вами вал этих обращений. И идти по такому пути, как минимум, не умно.
Какой путь решения здесь? Путь решения один. Вот один из докладчиков сегодня, Алексей Константинович. Мы с ним недавно, в понедельник, были в Германии и не дошли до Берлинского музея, где находится статуя Нефертити - та знаменитая, которую Германия в начале прошлого века незаконно вывезла под видом другой статуи и не возвращает уже на протяжении 100 лет. Там же на Бранденбургских воротах есть квадрига, которую в своё время, после Аустерлица, Наполеон снял и увёз к себе. Немцы её потом вернули только с помощью опять же военных действий в последующем.
Так вот эта Нефертити до сих пор стояла, стоит и будет стоять в Берлине, хотя уже всеми признано, что она ввезена незаконно и её нужно немедленно возвращать.
Мы же с вами, думая о том, что вот сейчас мы вернём коллекцию Австрии, и на этом вопрос закончится, ставим не точку, а большой восклицательный знак и огромное количество вопросов. Прошу об этом помнить, когда вы будете голосовать за ратификацию.
Спасибо.