«…Да что это за школа? Учителей не хватает, материальная база слабая, детей пять человек…Чему там научат? В райцентре детям лучше будет учиться…» Чиновники обычно говорят эти слова с непоколебимой верой в то, что «оптимизация», а проще говоря, стремление максимально сэкономить на образовании, есть благое дело.
По закону, ликвидировать сельскую школу без решения сельского схода невозможно. Однако процесс уничтожения идёт полным ходом: только в первую «пятилетку» XXI века в России закрылись 6,5 тыс. школ, а во вторую — почти 13 тысяч. В Орловской области за последние 6 лет количество школ сократилось с 606 до 401. Как же чиновники обходят законодательство?
Очень просто. Ликвидаторы руководствуются постановлением правительства РФ «О реструктуризации сельских школ» и концепцией реструктуризации. Иезуитская методика «сбрасывания балласта» в виде затратных малокомплектных школ — это их реорганизация, укрупнение, присоединение... Проще говоря, школы «сливают». На парламентских сессиях представители департаментов и отделов образования рисуют радужные перспективы, бойко оперируя названиями программ типа «Наша новая школа», «Школьный автобус», «Поддержка молодого специалиста на селе» и т.п. Правда, никто из них не хочет честно признаваться в том, что, например, в комплекте с программой «Школьный автобус» селу крайне необходимы такие программы, как «Школьный грейдер», «Школьный тягач», «Ремонт школьного автобуса», «Трезвый водитель школьного автобуса»… А пора бы уже кое-кому из департаментов реально посмотреть на сельские реалии!
Шутки шутками, но местные «государевы люди» год от года тихо и аккуратно истребляют малые школы. Жителям ни в коем случае не говорят о закрытии, а уведомляют о «реорганизации путем присоединения», постфактум объявив малокомплектную школу филиалом опорной. Для этого даже никакого схода не нужно. Далее малокомплекная школа перестает быть юридическим лицом и становится подразделением другого юрлица. Опорная школа может делать со своим филиалом всё, что угодно. Забирать имущество, сокращать коллектив, закрыть при желании … Будут ли «истреблённые» учителя и обиженные родители судиться с местными властями? Маловероятно.
Для борьбы с «реструктуризацией» остаётся лишь способ гражданского сопротивления: акции протеста сельских жителей. Но победа вероятна лишь тогда, если на защиту школы встаёт родительский комитет, весь педагогический коллектив во главе с директором, борьба носит организованный характер, а протестующих поддерживают депутаты-коммунисты.
Гражданское неповиновение
Ещё свежа в памяти история Губкинской школы Малоархангельского района, когда местному главе не удалось переломить сопротивление жителей. Родители были до предела возмущены: школу собрались реорганизовывать из средней в основную, а старшеклассников возить за7 кмв Луковскую школу. Жителей, естественно, не спросили, согласны ли они с этим… Тогда селяне, протестуя, собрали свой сход. Родители и учителя не сдавались, несмотря на давление и запугивание чиновников. Вопрос о судьбе Губкинской школы рассматривался на сессии облсовета в присутствии губернатора, которого призвали вмешаться в ситуацию. Благодаря активному участию депутата-коммуниста Е.Е. Мельника и твёрдой позиции директора школы А.Н. Панкратова, Губкинскую школу на время удалось отстоять.
...Страсти в Малоархангельском районе на какое-то время улеглись и, тем не менее, администрация района не оставляет попыток найти возможность решить вопрос о реорганизации школы (готовы идти на обман). А в области уже зреет новый протест — в Архангельской школе Залегощенского района, что в селе Благодатное. Хорошее добротное здание, учится здесь 22 ученика, в перспективе будет 29. Год тому назад Архангельскую школу без ведома жителей сделали филиалом Сетушинской школы. К слову, нового директора С.Ю. Абрамову родители не видели почти ни разу. И когда она вдруг в конце мая появилась в Архангельской школе, чтобы забрать часть имущества и посуду для Сетушинского пришкольного лагеря, это вызвало закономерную волну негодования родителей…
— Перестаньте грабить нашу школу! — голос председателя родительского комитета Т.Д. Кузиной дрожит от боли, когда она рассказывает дикие подробности. — Эта посуда, эти чашки, ложки и тарелочки куплены на заработанные нашими детьми, которые собирали и сдавали яблоки, некоторые ребята их из дома приносили… Мы, учителя и родители, собрались и не пустили грабителей в школу. Тогда Абрамова вызвала полицию! Полицейские приехали, не поняли: что тут происходит? Мы им говорим, что школу защищаем от разграбления, наше имущество забирают! Нас хотят закрыть!... Абрамова привезла какое-то подозрительное постановление главы о закрытии филиала — подписи В.Н. Брежнева нет, печать не видна... И приказ из РОНО, подписанный И.В. Зубовой. Мы не отдадим школу, будем защищать права своих детей!...
…О том, что в школу приедут забирать имущество, родители и учителя знали уже с утра. Местный глава В.Н. Брежнев звонил в филиал, требовал выгнать всех учителей и опломбировать школу… Жутковато. Не правда ли, всё это напоминает сцены расправы полицаев над русским народом?...
«Дикое поле»?
… Что такое сельская школа? Сама планета и орбита, центр культуры и общественности, библиотека, праздники... И когда ее, якобы невыгодную, отсталую и некачественную, убивают, то все построенное умирает вместе с ней: традиции, система отношений, дисциплинирующее и цивилизующее начало, перспективы... Это отлучение деревни от будущего, и в конечном итоге одно из самых тяжелых социальных фиаско страны. Без школы село превращается в кладбище.
Закрытие малокомплектных школ — угроза для всей России. По сути, это программа ликвидации неперспективных деревень. Мы уже потеряли треть территории после распада СССР; теперь же государство инициирует вымывание сельского и провинциального населения в мегаполисы. Происходит внутренняя деколонизация России, то есть отказ от территорий, освоенных тысячелетиями. В итоге получаем «дикое поле», обезлюдевшее, запустевшее, словно фашист над ним пролетел… Это проблема масштаба национальной безопасности. Россия — огромная малонаселённая страна. Уже сейчас её огромные пустующие территории заполняются. Тот же Залегощенский район, например, наводнили курды — привычные к низким жизненным стандартам переселенцы из Средней Азии. «Азиаты, таджики, узбеки там, где русские были всегда. «Льются слез бесконечные реки и спешит за бедою беда…» — это строчки из стихотворения С.Борискина «Умирает село» как раз о том, как планомерно уничтожают нашу страну…
Ещё в 2010 году в Госдуме РФ рассматривался законопроект, запрещающий не только ликвидацию, но и реорганизацию сельских школ. «Единая Россия» его не поддержала… А что будет, если процесс уничтожения сельской школы не остановить? Возможно, нашим потомкам придется жить в стране с другой территорией и другой культурой. Понимают ли это главы районов, руководители департаментов и отделов образования?... Им, видимо, всё равно — единороссы молча смотрят власти в рот, поддерживая геноцид собственного народа…
Но вспышки народного гнева всё сильнее. Забитый и униженный учитель перестаёт бояться и начинает поднимать голову. Сегодня в блогах активно обсуждается история учительницы Татьяны Ивановой из Санкт-Петербурга, уволенной из школы: она рассказала прессе, как чиновники РОНО и Горизбиркома склоняли ее к вбросу бюллетеней. На учительницу подала в суд начальник отдела образования, и суд частично удовлетворил её иск, оштрафовав Иванову на 30000 рублей… Решение суда люди встретили криками «Позор!» Сегодня вся страна поддерживает мужественную учительницу. Не всех ещё можно запугать и устрашить... Чиновники из областного Департамента образования понимают это, потому и держат в глубокой тайне ответ на вопрос, какие школы попадут под удар этим летом. Но избежать столкновений с селянами не удастся. Не выйдет, господа! Протестный опыт Губкинской и Малоархангельской школ вооружит методикой сопротивления тех, над кем нависла угроза… Не сдавайся, сельский учитель. Мы должны остановить расправу над школой и селом!