Скорее всего, «Лёгкое дыхание Ивана Бунина» можно назвать «телевизионным публицистическим фильмом», что более правильно. Надо полагать, что телевизионное начальство либо оказалось в затруднении с определением жанра фильма, либо сознательно воспользовалось возможностью не называть его «публицистическим», чтобы не провоцировать какую-либо полемику с автором. В этом плане весьма знаменательно то, что нынешние российские критики абсолютно «не помнят» тот факт, что Ф.М. Достоевский называл «Бесы» романом-памфлетом. Их больше устраивает просто «роман», поскольку понятие «памфлет» подразумевает сугубо личное, ангажированное отношение автора к своему произведению, мол, «а я так вижу!»

В случае с «фильмой» Н. Михалкова полемика просто необходима, причём по вопросам, на которые сам автор просто не обращает внимания, хотя они, что называется, витают в воздухе. Иными словами, некоторые события, казалось бы, давно ушедшие в историю, в завуалированном, оторванном от корней виде, представляют интерес для общественности наших дней. Для начала отмечу некую противоречивость позиции режиссёра: он сокрушается как по поводу краха в 1917 году Российской империи, так и по поводу развала Советского Союза. Вот и пойми его: с одной стороны, он, как говорят, монархист, и тогда понятно, почему плачет по монархии, а с другой, - сожалеет о судьбе Советского Союза. Искренне сожалеет или просто хочет понравиться «начальству»? Вон и Путин назвал исчезновение СССР геополитической катастрофой, но о его восстановлении не думают ни тот, ни другой, хотя, допускаю, что оба мечтают о Великой России, или, как называет её же писатель Александр Проханов, не помню точно, четвёртой или пятой Империи!

Одной из главных тем, которую Н. Михалков затронул как в телевизионном фильме, выступая в роли «говорящей головы» на фоне книжных полок, так и в продемонстрированных кадрах из снимаемого фильма «Солнечный удар», была тема роли, и даже ответственности российской интеллигенции за то, что произошло в России в 1917 году. Так, белый офицер, покидающий Россию, не может себе простить, что он приблизил это событие «вот этими собственными руками». В этом пассаже ощущаются отголоски изданной в 1909 году брошюры под названием «Вехи», в которой некоторые интеллигенты винили всю российскую интеллигенцию в том, что она своими действиями вызвала волну народного гнева, которая её же и сметёт с лица земли. Литературовед Михаил Гершензон прямо заявил, что теперь «нас» от народа может защитить только солдатский штык. Кстати, сам Гершензон в огне революционных перемен отнюдь не сгорел и даже не эмигрировал, остался в Советской России и работал в Наркомпросе, так сказать, по специальности.

В фильме «Легкое дыхание Ивана Бунина» прозвучал и вопрос: «когда эта революционная буча началась»? Вообще-то, Н. Михалков мог бы и знать такой широко распространённый      ответ: «три русских революции (одна 1905 года и две 1917 года) были вызваны отменой крепостного права в 1861 году, в ходе которой дворяне нещадно обокрали крестьян». Но на самом деле корни революционных событий октября1917 года уходят ещё глубже в историю. Как известно, славяне не знали рабства, но смердам всегда жилось нелегко, достаточно вспомнить «Русскую правду», в которой устанавливался денежный штраф (!) за убийство смерда знатным человеком. То есть ответственность налагалась не по принципу «око за око», а по праву «большой мошны». Но всё же смерды лично были свободны. Закрепощение их началось при царе Борисе Годунове и завершилось чуть позже его смерти решением одного из Земских соборов. Вот с тех пор и началась борьба народа за свою свободу, в ходе которой он бунтовал под знаменами Степана Разина, Емельяна Пугачёва. И уже в конце правления Екатерины второй появился, по определению В.И. Ленина, «первый русский революционер» из числа интеллигенции – Александр Радищев. В его «Путешествии из Петербурга в Москву» прозвучала нота, которая как камертон, помогала честному думающему человеку выстроить своё отношение к жизни народа страны: «Я взглянул окрест меня - душа моя страданиями человечества уязвленна стала». Кстати говоря, этот звук камертона слышат и сегодня те, чья душа неравнодушна к окружающим. Но потом были и другие революционеры – декабристы. Надеюсь, что даже Н. Михалков согласится, что они были в высшей степени интеллигентными людьми. 14 декабря 1825 года они вывели свои полки на Сенатскую площадь Санкт-Петербурга. Историки считают, что декабристы стали зачинателями революционной идеологии и положили начало русского освободительного движения, которое и завершилось победой Великой Октябрьской социалистической революции. Кстати говоря, некоторые историки не заметили, что в восстании декабристов принимали участие и простые русские люди, которые в тот момент были солдатами. Одни из них погибли прямо на площади или потом в лазаретах, другие же попали под следствие. И вот что интересно, в отличие от своих уважаемых начальников, которые довольно откровенно отвечали на вопросы следователей, простые солдаты никакого доверия к царским слугам не испытывали, отвечали весьма и весьма уклончиво и сдержанно. Может быть, поэтому никого из них не повесили, но многим досталось очень и очень крепко. Их разбросали по разным гарнизонам в Сибири, но перед этим прогнали через шеренги солдат со шпицрутенами: от двух раз сквозь тысячу человек до шести раз через две тысячи человек. Можно представить, через какие муки им пришлось пройти. «Сердобольное» начальство прерывало экзекуцию, если человек ослабевал после какого-то количества ударов, его даже подлечивали, но после этого возвращали на плац и экзекуция продолжалась до конца, пока человек не получал всё, что ему было отмерено.

Вот такие были «воспитательные меры», что и говорить, просто драконовские, но ни экзекуциями, ни даже повешениями и расстрелами власть имущие так и не смогли предотвратить неизбежную – победу освободительной  борьбы русского народа. Тут следует добавить, что в первые два десятилетия прошлого века в идейное противостояние революционной левой интеллигенции и народа, с одной стороны, и буржуазно-помещичьей властью, с другой, вклинилась некая сила, которую тогда назвали «русопяты», то есть, «русские патриоты». Наиболее ярким их представителем был Столыпин с его известным упрёком в адрес левых депутатов Госдумы: «Вам нужны великие потрясения, а нам нужна Великая Россия». Естественно, что это было одно из буржуазных изобретений. «Великая Россия» этих «русских патриотов» была бы не в состоянии решить социально-экономические проблемы народа. Да, возможно, им бы удалось воспитать «патриотично мыслящих» промышленников и миллионеров, но они всё равно наживали свои миллионы на эксплуатации большинства народа России.

В октябре 1917 года победу социалистической революции обеспечило соединение интеллекта русской интеллигенции и силы народа. Так что михалковский офицерик из будущего фильма «Солнечный удар» зря и свои ручки ломает, и погибшую Россию оплакивает. Она не погибла, она, как сегодня говорят, переформатировалась. Нет сомнений в том, что и ещё раз переформатируется, когда этого захочет народ, когда он убедится в том, что реальный социализм был, несомненно, лучше, чем утопия «капитализма с человеческим лицом».