Россия мучительно пытается мобилизоваться, медленно преодолевая тяжкое сопротивление ельцинского прошлого и неолиберального настоящего . Это позволило добиться отдельных позитивных изменений.

Среди них преодоление дефицита товаров и услуг, значительное расширение их ассортимента, отход от мелочной регламентации хозяйственной деятельности, расширение возможностей для личной экономической инициативы. Но эти результаты куплены слишком дорогой ценой. В России продолжаются процессы деиндустриализации и примитивизации производства, деинтеллектуализации труда и деградации социальной сферы. Мы сливаем энергоресурсы и не можем себя прокормить, теряем таланты и импортируем неквалифицированную рабочую силу. У россиян отсутствует доверие к отечественной продукции и нет уверенности в завтрашнем дне, возможности реализовать свои таланты и способности. К этому следует добавить появление массовой бедности, непрерывный рост коррупции и незаконного обогащения.

В критический момент истории с чувством огромной ответствен­ности за судьбу России коммунисты обращаются к ее народу с настоящим манифестом, предлагая на его суд свои выстраданные в поражениях последних лет мысли и советы. Наша обязанность — изложить их в прямой и ясной форме.

1. Наши цели и средства: общая характеристика

Мы - российские коммунисты, плоть от плоти и кровь от крови трудя­щихся классов, считаем своими целями восстановле­ние в России социализма в его качественно обновленной форме и воссоздание Союза Советских Социалистических Республик как фе­деративного государства, к которому на конфедеративных началах могут присоединиться те бывшие члены СССР, которые пожелают иметь общественный строй, отличный от обновленного социализма, и го­сударственный строй, отличный от советского.

Будучи уверены в том, что эти цели выражают чаяния более 90 процентов граждан Российской Федерации и могут быть реализова­ны конституционным путем, мы исполнены реши­мости взять власть и добиваться осуществления названных целей, удовлетворения народных потребностей посредством мирных мас­совых выступлений, референдумов, выборов в представительные ор­ганы власти, принятия и исполнения законов, утверждающих социальную справедливость.

Вместе с тем новые? коммунисты предупреждают своих классовых и политических противников и оппонентов, что на незаконное наси­лие с их стороны ответят насилием в рамках необходимой обороны и крайней необходимости, вплоть до организации санкционируемо­го международными правовыми актами народного выступления про­тив тирании.

2. Уроки истории

Великая и славная, но также трагическая и горькая история совет­ского социализма, как она ни искажалась и искажается апологетами? и клеветниками, известна достаточно хорошо для того, чтобы, оставляя для другого случая ее новое осмысление и изложение, сейчас прямо перейти к тем урокам, которые коммунисты извлекли из нее для своей практической деятельности. Основных уроков — четыре.

Первый урок: могли добиться, но не добились общего признания социализма как строя, исторически наилучшего с точки зрения удов­летворения материальных и духовных потребностей человека.

Эта задача, задача исторической легитимации нового строя решает­ся не столько пропагандой, как она ни полезна (разъяснять и доказы­вать требуется и самоочевидное), сколько реальным более высоким жизненным уровнем и реальным более свободным самочувствием людей. В нормальных условиях, которые, после долгого периода чрез­вычайного положения в предвоенные, военные и первые послевоен­ные годы, наступили уже в 50-е г.г., решению этой задачи нужно было отдать приоритет перед внешнеполитическими задачами. Чрезмер­ные заботы о расширении мировой сферы социализма и полусоциализма, связанные с большими материальными затратами, в частно­сти на военную помощь, не только легли непосильным бременем на общество, но и отвлекли его внимание от главного — преобразования социализма, его качественной модернизации. В этом был заинтересо­ван не способный и не стремившийся к преобразованию социализма новый полупаразитический слой — партийно-государственная бю­рократия.

В.И. Ленин был глубоко прав в своем категорическом утверждении, что главное свое влияние на мировой процесс социализм оказывает сво­им примером. Пример между тем оказался не только положитель­ным, но и в весьма существенных отношениях отрицательным и это подорвало позиции социализма и внутри страны, и в мире.

Предуп­реждение И.В. Сталина, что партию, оторвавшуюся от трудящихся масс то есть не организовавшую их же усилиями максимально возмож­ное по исторической обстановке удовлетворение их потребностей, ее классовый противник задушит, как Геракл Антея, — это предостере­жение оказалось пророческим. С той поправкой, что были задуше­ны и разложившаяся партия, и парализованный социализм, и сде­лали это не гераклы, а пигмеи.

Второй урок: нежизнестойкость социализма против внутренних разрушительных сил объясняется слабостью, если не отсутствием, его базисной самоорганизации.

Авторитарно-мобилизационная модель социализма привела народ к великим победам, и они заслонили недостатки этой модели, поме­шали понять ее историческую исчерпанность. Думали, что она и даль­ше будет победоносной, но она захромала и запаршивела. Все управле­ние было замкнуто на партийно-государственную систему, и это при­вело к атрофии системы общественного самоуправления, прежде все­го производственного. Не сложилось то «гражданское общество», без которого никакой общественный строй, и тем более социализм, нахо­дящийся во внешнем и внутреннем капиталистическом «окружении», долго существовать не может, становится потенциальной жертвой лю­бой случайности. Систему управления самоуправлением так и не уда­лось создать, а потому сбои, а потом и предательство в центральном звене управления расстроили весь общественный организм.

Третий урок: развитие социализма было парализовано тем, что идеология и теория были подчинены политике, не служили, а прислу­живали практике, не открывали перед ней новые горизонты.

Генсеки делались главными идеологами и теоретиками по долж­ности, даже не имея для этого минимальных способностей. Эти «вер­ные ленинцы» заставляли идеологию и теорию апологетизировать текущую практику. При Иудушке Горбачеве она стала замаскиро­ванно антисоциалистической, и идеология и теория, апологетизируя эту гнусную «практику», покорно превратились в «безмодельные», аморфные, лишенные научного содержания словесные по­строения. Политика, подчиняющая себе идеологию и теорию, стано­вится близорукой, неспособной к крупным прорывам, поддающейся случайным поветриям.

Четвертый урок: устойчивая политическая жизнь невозможна на началах однопартийности и максимальной концентрации власти в одних руках.

То, что было необходимо и эффективно в чрезвычайных условиях и при исключительных качествах лидеров, превратилось в нормаль­ных условиях и при ординарных и неспособных лидерах в бюрокра­тическую раковую опухоль, в деградирующую систему управления, построенную на выдвижении кадров по личной преданности и ус­лужливости, отсутствии независимого эффективного контроля, сла­бости и безответственности власти. Финалом этой маразматической эволюции стало беспрепятственное предательство властью своей страны и разрушение жизнеспособного общественного и государст­венного строя, самого государства.

Последний дурак тот, кто спотыкается дважды на одном и том же месте. Коммунисты полны решимости не оказаться в этом положении, как и в положении трусов, после первого крупного пора­жения свернувших с предопределенного историей пути. Общество идет ко второму этапу социалистической революции. Необходима новая редакция «Коммунистического манифеста».

3.Будущее за социализмом

Общий ход мировой истории со времен рабства характеризуется тем, что мера свободы человека и мера равенства людей как членов об­щества неуклонно, хотя и с временными и локальными срывами и за­медлениями, возрастают. Крепостной свободнее раба, а наемный ра­ботник свободнее крепостного. Наемный работник в одном отноше­нии даже равен со своим эксплуататором-работодателем: они фор­мально равноправны. Но равноправие — это только начальная ступень социального равенства, развитие продолжается. Следующей сту­пенью, на которой исчезает эксплуатация работодателем наемного ра­ботника, а подневольный наемный труд уступает место свободному труду, является одинаковое отношение всех участников производства к средствам производства, то есть общественная собственность на эти средства.

При общественной собственности жизненные блага распределя­ются по результатам труда, а в части необходимого минимума соци­альных услуг (обучение, лечение, содержание нетрудоспособных) практически по потребностям. Это и есть социализм. При комму­низме предполагается труд по способностям, а потребление в целом по разумным потребностям, но мы сейчас не считаем нужным об­суждать эту далекую перспективу.

Общественная собственность на средства производства, начиная с земли — общего достояния живущих и будущих поколений, естест­венна для человечества. Частная собственность, атрибутом которой является то, что средства производства приводятся в движение подне­вольным, несвободным трудом (рабским, крепостным, наемным), — противоестественна. При этом частную собственность не нужно сме­шивать с собственностью на средства производства в индивидуально - семейном производстве без применения или с незначительным при­менением наемного труда (фермеры, кустари и т.д.). Еще меньше ос­нований смешивать частную собственность на средства производства с личной собственностью на предметы потребления.

Человечество развивалось на протяжении сотен тысячелетий на по­чве общественной собственности, и это необратимо сформировало его природу, стержневым элементом которой является стремление не только к свободе (оно свойственно всему живому), но и к социальному равенству (это специфически человеческая черта). Несколько тысяче­летий господства частной собственности отмечено громадным, но од­носторонним прогрессом: скачком в технологии производства, в раз­нообразии, массе, качестве производимых продуктов и услуг — и де­градацией личности человека и социальных отношений, разрушени­ем окружающей среды. Это объективно необходимый этап в развитии человечества, но и всего лишь относительно (в сравнении с прошлой и будущей жизнью человечества) кратковременный эпизод в его исто­рии. Природа человека несмотря на все деформации, сохранилась. Расставаясь с капитализмом, осваивая социализм, человек возвраща­ется к своей природе. Этот процесс требует преодоления тысячелет­ней инерции и проходит сложно и трудно.

Послеоктябрьская Россия с ее «генами» соборности, общинности, коллективизма волей объективных и субъективных обстоятельств оказалась на острие этого всемирно-исторического процесса, и по­стигшая СССР катастрофа вовсе не перечеркивает ее великой мис­сии. Для лишения народа России его природной социалистической предрасположенности необходимо насилие, сравнимое с тем, ценой которого он обрел и отстоял право вершить миссию первопроходца в постэксплуататорском преобразовании человечества, в строитель­стве социализма. Рано или поздно народ поймет, каковы истинные масштабы его не только материального, но и духовного ограбле­ния, — и тогда берегитесь, господа капитализаторы.

Освободившись от эксплуататорских классов и тем самым от клас­совых антагонизмов, советское общество в свое время, еще в начале 50-х г.г., начало понимать, что социальные антагонизмы имеют не только социально-классовый, но и иной источник, что им является, как говорили тогда, «живые люди», имеющие пережиточные антиоб­щественные установки.

Со временем стало ясно — и это неоспори­мый эмпирический факт, — что с ликвидацией эксплуататорских классов в качестве источника социальных антагонизмов на первый план вышли люди определенного социально-психологического ти­па, а именно носители таких антисоциальных качеств, склонностей, установок, как эгоцентризм (гипертрофированное, зоологическое себялюбие) и властолюбие (стремление к власти ради власти, отно­шение к ней как к наслаждению). Раньше эти качества естественным для них образом реализовывались в классовых отношениях, для которых органичны богатые и бедные, господа и слуги, и восприни­мались как типичные для представителей господствующего класса, формируемые самим их классовым положением. Оказалось, однако, что эгоцентризм и властолюбие свойственны как аномалия — в семье не без урода — относительно небольшому числу людей незави­симо от их классового положения и что эти «энергичные люди» играют в обществе роль, далеко превышающую их долю в обществе.

Великие философы прошлого описывали общественные отноше­ния в классовом обществе формулой «человек человеку волк», и не­которые думали, что у человека волчья природа. Это неверно. Оказа­лось, что общественные отношения не только в обществе, где есть антагонистические классы, но и в социалистическом обществе, в определенном смысле уже бесклассовом, описываются двумя фор­мулами: «человек человеку друг» и «эгоцентрист человеку волк». Да, антагонистические отношения сохранились и в социалистическом обществе, но их источником являются уже не классы, а люди опре­деленного социально-психологического типа, люди-выродки — эго­центристы и властолюбцы. Разумеется, они предстают перед обще­ством не в этой своей голой сути, а в благопристойных одеждах, даже в виде народных слуг и благодетелей.

В годы застоя, как называют период низких темпов развития со­циализма и высоких темпов его деградации, люди-волки, умеющие действовать и как лисы, отнюдь не простаивали. Они активно и настойчиво приспосабливали общество к своим хищным склонно­стям. Бюрократическое перерождение социализма, а потом и его разгром были следствием того, что наряду с действием других фак­торов, эгоцентристы и властолюбцы почти полностью овладели ап­паратом управления обществом и направили его деятельность сна­чала на ползучее разложение социализма, а потом и на его обвальное разрушение, так как не этот строй, а капитализм в наибольшей мере соответствует их извращенной природе и обеспечивает их надежное существование. А их маскировке, прикрытию их целей и интересов служат всемерно пропагандируемая идея об абсолютном приоритете прав и свобод человека и о частной собственности как священной и неприкосновенной, якобы соответствующей самой природе челове­ка. О природе человека эти деятели судят в меру своей порочности.

Восстанавливая социализм в его новой форме, коммунисты собираются исключить для эгоцентристов, в просторечии чаще име­нуемых «хапугами», и властолюбцев повторение однажды удавшей­ся им операции. Для этого не нужно «искоренять» их. Такие люди всегда были и неопределенно долго будут нарождаться в каждом новом поколении. Нужно смириться и с их неистребимостью, и с невозможностью их полного перевоспитания. И в то же время чело­вечество не может отказаться от социализма только потому, что он не соответствует природе человеческих выродков. Нужно только не дать им возможность править бал, как сейчас. Для этого достаточно будет в экономическую и политическую системы общества встроить такие механизмы, которые исключали или хотя бы сильно за­трудняли культивирование эгоцентристского паразитизма под ви­дом свободного развития личности.

Гениальное определение К.Марксом и Ф.Энгельсом нового обще­ства как ассоциации, в которой «свободное развитие каждого являет­ся условием свободного развития всех» уточняется комму­нистами в том смысле, что эгоцентристы и властолюбцы лишаются возможности свободно развивать эти свои качества, так как это не только не служило бы, а исключало бы свободное развитие всех, и им предоставляется возможность вести в обществе, в котором они жи­вут и от которого не могут быть свободны, нормальную жизнь.

4.Базис нового социализма

Представления классической теории социализма, основанной вели­кими учеными и революционерами К. Марксом, Ф. Энгельсом, В.И. Ле­ниным, что социализм как переходная ступень развития, как «полуформация» будет существовать относительно недолго и перейдет в коммунизм, оказались простительно утопичными, а хрущевский план строительства коммунизма за 20 лет — по-детски несерьезным. С некоторой вероятностью впасть в другую крайность можно рассмат­ривать социализм как формацию, которая просуществует не один век и на протяжении своей истории пройдет несколько этапов, характери­зующихся различной организацией экономики на базе одной и той же общественной собственности, по-разному реализуемой.

Обновленный социализм в России станет вторым этапом развития совет­ского социализма, и основным его отличительным признаком явит­ся реализация большей части народной собственности, условно именуемой также «государственной», через ее передачу в полномоч­ное хозяйственное владение трудовым коллективам, организация на этой основе самоуправляемых народных предприятий как преобла­дающего типа предприятий.

Мы говорим о «народной», а не «общенародной» собственности, так как общенародная собственность, то есть имущество, принадлежа­щее народу в целом, это есть часть народной собственности, один из ее видов. Ею распоряжаются органы власти Российской Федерации, почему она может именоваться федеральной собственностью. Дру­гими видами народной собственности являются собственность на­рода той или иной республики, входящей в состав РФ, или того или иного государственного образования — субъекта Федерации (край, область, город федерального значения), а также собственность населения того или иного города, района и т.д. (местная, коммуналь­ная или муниципальная собственность).

Мы говорим о «народной» собственности и лишь условно именуем ее «государственной», так как собственником этого имущества явля­ется народ в целом или какая-то его часть, а не соответствующие государственные образования. Государство и его органы — не собст­венники, а всего лишь официальные представители собственника, не имеющие права решать судьбу собственности. И если мы сейчас наблюдаем, как, не спрося народ, не проведя специального референ­дума, органы государства принимают законы, указы, постановления о приватизации и проводят приватизацию, то это означает не что иное, как грубое превышение государством своих полномочий, не­конституционное, насильственное, разбойное овладение государственным аппаратом народным имуществом и его расхищение, при­крытое тем, что небольшая часть этого имущества раздается гражда­нам, обращается на их подкуп. Приватизация — это преступление, ответственность за которое еще последует.

Обращаясь к своим классовым противникам, Маркс и Энгельс писали в «Манифесте Коммунистической партии»: «Вы приходите в ужас от того, что мы хотим уничтожить частную собственность. Но в вашем нынешнем обществе частная собственность уничтожена для девяти десятых его членов; она существует именно благодаря тому, что не существует для девяти десятых. Вы упрекаете нас, следова­тельно, в том, что мы хотим уничтожить собственность, предполага­ющую в качестве необходимого условия отсутствие собственности у огромного большинства общества». Разумеется, здесь речь идет об уничтожении собственности не как имущества, а как общественного отношения. Разумеется также, что распространение небольшой, а то и ничтожной доли акций среди наемных работников не меняет экс­плуататорского характера общественного строя, основанного на час­тной собственности.

Главной ошибкой классической теории социализма и его советской модели было то, что не удалось преодолеть положение, при котором девять десятых общества так и не почувствовали в повседневной жиз­ни коренного изменения в отношениях собственности, не ощутили се­бя собственниками основных средств производства. Конструкция «го­сударственной (общенародной) собственности», односторонне-этати­стски реализованная, была спасательным кругом для социализма в годы его выживания, но стала потом камнем на его шее. Отрицание конкурентного рынка в его небезусловной, но существенной регулиру­ющей роли, с одной стороны, лишило массового производителя эф­фективно действующего механизма распределения по реальным ре­зультатам труда, а с другой — отняло у него же, уже в качестве массово­го потребителя, рычаги воздействия на производство, на структуру, качество и цены производимой продукции. Трудовой народ был обре­чен на социальную пассивность и подчинен произволу государства, в перспективе якобы отмирающего, а на деле неотвратимо бюрократи­зирующегося. С этим и призван покончить обновленный социализм.

Обновленный социализм строится на незыблемости народной собственно­сти на основные средства производства, начиная с земли и кончая обо­рудованием на народных предприятиях, и, как сказано выше, на каче­ственно ином механизме реализации этой собственности, ее своеоб­разной «коллективизации». Это есть не что иное как проявление и при­менение тысячелетиями интуитивно известного и недавно сформу­лированного объективного закона развития форм собственности в рамках одной и той же общественно-экономической формации.

Внутриформационный закон развития форм собственности за­ключается в том, что экономически господствующий класс, облада­ющий основными средствами общественного производства, на ран­них стадиях развития данной формации сосредоточивает, концент­рирует права собственности в одних или немногих руках, а на более поздних, зрелых стадиях развития рассредоточивает, деконцентрирует эти права, наделяя ими в интересах более эффективного использования имущества тех своих представителей, которые факти­чески пользуются относительно обособленными частями этого имущества. Этот закон может быть назван законом внутриформационной диссоциации (или дивергенции) собственности. Коротко, это закон внутриформационного приближения прав собственности пу­тем их рассредоточения к фактическому обладанию имуществом для повышения эффективности его использования.

Так, при феодализме монархи были вначале полными собственни­ками земли, платившими своим рыцарям землей за службу до тех пор, пока эта служба продолжалась, и только впоследствии сложи­лась система разделенной собственности. В ее рамках монарх обла­дал правами верховного собственника, а вассал — правами наследу­емого владения своим феодом. Современный капитализм отличает­ся от раннего тем, что собственность управляется главным образом не собственником, а менеджерами, которые становятся значитель­ными сособственниками, что усиливает их мотивацию к эффектив­ному хозяйствованию. Применяется формула: «владей, приумно­жай, управляй, пользуйся». В частнокапиталистических акционер­ных обществах в диссоциации собственности в незначительной доле участвуют и наемные работники, и это является для них источником дополнительного дохода, стимулирует их к добросовестному труду.

Процесс диссоциации собственности качественно не меняет поло­жения господствующего класса, так как не приводит к смене форм собственности: в приведенных примерах преобладающей остается частная. Но в последние десятилетия в ряде капиталистических стран получили заметное развитие предприятия, находящиеся в собственности работников, то есть по-нашему коллективные. В США на предприятия системы ESOP приходится приблизительно 10 процентов занятых. Они возникали чаще всего в результате выку­па работниками нерентабельных предприятий, причем не только мелких и средних, но и крупных, насчитывающих тысячи занятых, и эти предприятия оказываются экономически более эффективны­ми, чем обычные частнокапиталистические, включая акционер­ные, — таков эффект свободного труда, коллективного предприни­мательства. Это развивающийся в недрах капитализма элемент новосоциалистического базиса, но в условиях господства частнокапи­талистической собственности превращение этого элемента в опреде­ляющий сейчас представляется более чем проблематичным. За­жмут, не пустят. Советский социализм имел благоприятнейшие ус­ловия для превращения коллективного предпринимательства, осно­ванного на свободном труде, самоуправляемых народных и коллек­тивных предприятий в определяющую форму организации эконо­мики, но непростительно упустил историческую возможность.

Закон внутриформационной диссоциации собственности, вне вся­кого сомнения, распространяется на социализм. От идеологии эконо­мики социализма как «единой фабрики» и «общего котла» отказались быстро, так как управлять сложным производством и распределением на этой основе невозможно. Идеология хозрасчета фактически была выражением закона диссоциации народной собственности, который не назывался, но действовал. На то он и объективный: признается, пусть молчаливо, и действует — успех, не признается и не действует — провал. Закон этот действовал, но в чрезвычайных условиях в жестко ограниченном виде, и это «прощалось» социализму пока и постольку, поскольку централизованное управление было компетентным, а народ сознательно шел на самоограничения ради победы в социальных пре­образованиях и в войне. В послевоенный период эти «пока» и «постоль­ку» кончились и с ними — былая эффективность производства. Она уже не могла быть восстановлена ни на прежней, административно­правовой основе, ни на основе робкого, половинчатого «расширения хозрасчета», лишь на словах «полного».

Нужна была решительная диссоциация прав собственности в рам­ках трудового народа, организованного как структурно расчлененная ассоциация хозяйствующих субъектов. Нужно было отбросив не име­ющие отношения к делу опасения, как бы не вышло «анархо-синдика­листского уклона», передать «государственные» предприятия во владе­ние трудовым коллективам. «Владейте, приумножайте, управляйте, пользуйтесь». Разумеется, диссоциация собственности требует в каче­стве уравновешивающего процесса ее ассоциации в масштабах едино­го народного хозяйства, эта задача не может быть решена только соци­алистическим рынком — значит, трансформируется и даже возраста­ет роль государства, но уже не только как организации власти, сувере­на, но в большей мере как управляющего экономического субъекта, располагающего определенной долей общественных ресурсов и на­правляющего с их помощью воспроизводственный процесс, то есть действующего экономическими методами, если угодно, квазирыночно (целевые кредиты, дотации, налоговые льготы и др.).

Что такое самоуправляемое народное предприятие? Это предпри­ятие, основанное на неделимом народном имуществе, находящемся в коллективном владении и управлении. Получая народное имуще­ство по договору с государством (социалистическим государством, которое, в отличие от нынешнего капиталистического государства, служит народу, а не спекулятивно-мафиозно-номенклатурной кли­ке, грабящей народ), трудовой коллектив принимает на себя обязан­ности сохранять и в определенной мере увеличивать стоимость это­го имущества при любом изменении его натуральной формы, а так­же, возможно, в определенной мере сохранять основной профиль производства и получает такие права, как полная собственность на произведенный продукт, самостоятельное планирование произ­водства (возможно, с учетом государственных плановых рекоменда­ций), свободное формирование органов самоуправления (собрание, конференция, совет), выборы или найм руководителя и наделение его всеми необходимыми полномочиями, определение уровня опла­ты труда и отчислений на социально-культурные нужды и т.д. Сло­вом, самоуправляемое народное предприятие действует как само­стоятельный товаропроизводитель, приспосабливающийся как к требованиям конкурентного рынка, так и к законам государства, его регулирующим воздействиям, его научно-технической, структур­ной, финансовой, внешнеэкономической, экологической политике.

В топливно-энергетической и отчасти оборонной промышленно­сти, на магистральном транспорте, где монополия производителя неустранима, народная собственность сохраняет традиционные формы реализации — через непосредственное государственное управление предприятиями (передача народного имущества в хозяйственное «ведение» или в «оперативное управление» назначаемой государством администрации, обязательные государственные зака­зы, утверждение цен, совещательные полномочия органов самоуп­равления). За этими предприятиями можно сохранить условное на­именование государственных. Они тоже действуют в условиях рын­ка, но государственный контроль не позволяет им оказывать на ры­нок монопольного давления.

Поощряются, далее, коллективные и смешанные, коллективно-на­родные предприятия, предоставляется свобода индивидуально-се­мейного предпринимательства, включая фермерское. В меру дейст­вительной необходимости, на взаимно выгодных условиях допуска­ются совместные с иностранными фирмами предприятия.

Ничего другого для функционирования полномасштабного конку­рентного рынка, регулирующего производство нужной обществу ка­чественной продукции по экономически обоснованным, имеющим тенденцию к снижению ценам, не нужно. В частнокапиталистиче­ском предпринимательстве, в частной собственности на средства производства обновленный социализм не имеет никакой необходимости.

Многоукладность, то есть легальное допущение в социалистиче­ской экономике частнокапиталистических предприятий, не только излишня, но и вредна. Рынок без таких предприятий будет только здоровее. В политическом же отношении многоукладная клоака бу­дет источником постоянной дестабилизации общественной жизни, ее отравления притязаниями частного капитала на власть, каналом иностранного влияния, базой для периодически возобновляемых попыток организовать антисоциалистический переворот.

Обновленный социализм наследует и преобразует тот базис, который сложился к концу периода прежнего, «государственного» социализ­ма. Там многоукладности не было, и не обновленному социализму заводить ее только потому, что образовался почти сплошь криминальный новый класс. Последствия преступного обогащения должны быть устранены, а не легализованы. Разумеется, это должно быть сделано на основе закона и без ущемления интересов честных людей, с сохра­нением честно нажитых состояний.

Социалистический рынок, то есть обычный рынок, но соединяю­щий хозяйствующих субъектов того общества, которое не признает эксплуатации наемного труда, станет инструментом, автоматически обеспечивающим распределение по труду между предприятиями, а производственное самоуправление — инструментом справедливого распределения фонда заработной платы между работниками пред­приятия. Это будет делаться несравненно справедливее, чем делалось на основе тарифов и чиновничьего контроля, и послужит мощным стимулом к добросовестному труду, техническому прогрессу, произ­водству нужных людям качественных продуктов по доступным це­нам. Социализм наконец выполнит свой великий принцип: «От каж­дого по способностям, каждому по труду».

Вместе с тем общество обновленного социализма возродит и создаст более мощную экономическую базу для бесплатного или за символическую плату предоставления таких услуг, как лечения, охраны материнства, дошкольного воспитания, летнего отдыха, образования, обеспечения жи­лищем, для развития науки, культуры, искусства, охраны окружаю­щей среды. Нас лишили сейчас всего завоеванного. Мы верим, что в этой сфере положение будет еще лучше, чем было прежде, так как обновленный социализм, с одной стороны, будет иметь более эффективную экономику, а с другой — резко сократит, если не исключит полностью, паразитическое потребление, в частности бюрократическое.

Таковы экономические основы обновленного социализма. До них совет­ской экономике оставалось сделать один шаг. Не будь предательской «перестройки», советская экономика не только сделала бы его, но к на­стоящему времени отладила бы и полностью освоила новый экономи­ческий механизм (он, понятно, не свалится с неба, его создание потре­бует большой творческой и исполнительской работы) и стала бы про­цветающей экономикой. Коммунисты радуются успехам ки­тайской реформы, горько сожалеют об упущенных нашей страной возможностях и исполнены решимости наверстать упущенное.

5.Политическая система

Самоуправляемые народные, коллективные, индивидуально-се­мейные предприятия, охватывающие все вместе до 80 процентов занятых в экономике, элементы производственного самоуправле­ния и на государственных предприятиях, самоуправляемые науч­ные, учебные, социально-культурные учреждения, — все это, не за­гнанное в многоукладную клоаку, образует социалистическое граж­данское общество. Это будет общество, готовое отстаивать свои ин­тересы и само свое существование, имеющее собственные механиз­мы саморегулирования и не только независимое от государства с его хроническими бюрократическими болезнями, но и способное заста­вить государственный аппарат надлежащим образом служить обще­ству, не забывая того, что он должен обеспечивать общие и перспек­тивные интересы общества, ради чего, а не для собственных интере­сов и удовольствий содержится народом. Существование социали­стического гражданского общества сделает обновленный социализм абсо­лютно стабильным общественным строем, способным выдержать, а точнее — предупредить, не допустить политические выкрутасы, по­добные тем, что позволили «демократическим» дурачкам и негодяям сокрушить прежний, «государственный» социализм.

Никакой капитализм, даже процветающий (а его процветание в зна­чительной мере обеспечивается неэквивалентным обменом с менее развитыми странами, то есть неоколониальной практикой) не сможет выдержать социальной конкуренции с обновленным социализмом, если в до­полнение к обеспечению подавляющему большинству общества на­дежного благополучия, что гарантируется экономической системой социализма, его политическая система обеспечит такому же большинству (исключая достойных сожаления выродков патологи­ческих себялюбцев и властолюбцев) свободное самочувствие.

Политическая система обновленного социализма ориентируется на ог­ромное большинство общества, которое составляют люди, выше все­го ценящие не богатство и власть, а человеческое достоинство, рав­ные отношения между людьми, человеческие взаимодействия на началах честного, безобманного обмена деятельностью и ее результатами. Она, эта система, будет особо ценить, в частности продвигать к власти, людей подвижнического типа. Эти люди принимают власть как средство выполне­ния трудного гражданского служения обществу, для них слово «дол­жность» не случайно образовано от слова «долг» Политическая система обновленного социализма должна будет использовать все недискри­минационные, гуманные методы «просеивания кадров» для того чтобы не пропускать к власти людей, не испытанных жизнью Обновленный социализм не повторит в этом отношении «кадровой политики», ни недавней партийно-государственной бюрократии, ни, тем более нынешних псевдодемократов, призвавших к власти полчища себя­любцев и властолюбцев, краснобаев и негодяев. Коммунисты возьмут в свои руки власть не для того, чтобы развалить и разграбить страну, а для того, чтобы восстановить и поднять на более высокий уровень ее благополучие и величие.

Мы убеждены, что восстановление социализма исторически рано или поздно неизбежно, а политически назрело уже сейчас. Будь то новый, самоуправленческий, рыночно-демократический социализм, или прежний, «государственный» социализм, или что было бы все же лучше, чем нынешний криминальный полуколо­ниальный капитализм, - «многоукладный», скорее всего фиктивный «социализм», мы - коммунисты во всех случаях выступаем за по­следовательный демократизм политического режима, включая мно­гопартийность, свободу слова и независимость прессы.

Представляется очевидным, что рано или поздно и особенно при торжестве обновленного социализма осью, вокруг которой будет вращаться политическая жизнь, станет не чреватый гражданской войной выбор между социализмом и капитализмом, не межформационные прыж­ки, а спокойный, легко обратимый выбор между разными моделями социализма (скорее всего между «рыночным» и «нерыночным») между разными курсами внутренней и внешней политики, между разными группами лидеров.

Придет нормальное время, когда в борь­бе за власть будут реально соперничать две, максимум три социали­стически ориентированных партии, и это соперничество не позво­лит ни одной из них расслабляться, загнивать, терять политиче­скую дееспособность. То, что случилось с прежде славной КПСС не должно повториться.

В области государственного строительства российские коммунисты ре­шительно выступают за восстановление советской системы. Как еще раз подтвердила практика оторванного от населения насквозь коррумпированного государственного аппарата демокапитализаторов, Советы являются наилучшей формой организации государст­венной власти. Модернизация советской системы позволит реализо­вать в ее рамках, на основе преимущественных полномочий Советов народных депутатов в разрешении конфликтов между разными вет­вями власти (представительной, исполнительной, судебной) разум­ный, истинно демократический принцип разделения властей - одно из великих достижений политического развития человечества.

В демократизме политического режима, в организации государст­венной власти новосоциалистическая Россия ни в чем не уступит самым демократическим государствам мира.

6.К воссозданию СССР

В государственном гимне СССР, который будет восстановлен вме­сте с СССР, говорится: «Союз нерушимый республик свободных сплотила навеки Великая Русь». Союз разрушен, и свою роль в этом сыграла, на свое несчастье, Великая Русь, на время попавшая в руки социальных и национальных предателей. Она же должна сыграть главную роль в возрождении Союза.

Значительную роль в разрушении великого Союза сыграли иностранное вмешательство, своеобразная интервенция НАТО, психоло­гическая война, подрывная деятельность разведывательных органов, но решающую — соединение процесса капитализации, начавшегося, к ее позору, в России и перекинувшегося в другие республики, с образо­ванием там на базе бюрократической номенклатуры амбициозных на­ционалистических клик, которые использовали для своего возвыше­ния чувства национальной гордости и стремление «коренных» нации к независимости и национальному процветанию. На деле национали­стические клики оказались злейшими врагами своих наций, привели их к разорению, нищете, кровавым межнациональным конфликтам.

Стало предельно ясно, что вне великого Союза все бывшие союз­ные республики будут бедствовать на протяжении жизни не одного поколения, попадут в глубокую экономическую зависимость от ве­дущих и соседних государств, ни на минуту не будут чувствовать себя в безопасности. Народы этих республик начинают понимать, что взращенные и легкомысленно поддержанные ими национали­сты являются злейшими врагами своих наций и что в составе вос­созданного Союза, особенно на базе обновленного социализма, они только и могут рассчитывать добиться процветания, сохранить и укрепить свою действительную национальную независимость.

Коммунисты не собираются вмешиваться во внутренние процессы в бывших союзных республиках, в отношения между тру­довым народом и его случайными правителями, своекорыстно экс­плуатирующими национальную идею. Они считают делом своей чести искупить вину России, не без участия которой ее многонациональный народ брошен в пучину бедствий. Восстановление социализма в России создаст благоприятные условия для любого народа каждой из бывших союзных республик, воссоздать великий Союз — в виде федерации или конфедерации, немедленного или через постепенную эволюцию Содружества Независимых Государств с восстановлением любой модели социализма или с сохране­нием на какое-то время капиталистического строя, с восстановлени­ем Советов или с любым другим государственным устройством.

По убеждению коммунистов, советский народ продолжает существовать. Он сформировался, вырос, возмужал в великих побе­дах и в великих испытаниях, стал практически вечной этно-национальной и социальной общностью — и он должен иметь свое союз­ное государство. И будет его иметь. Убежденные в этом, ком­мунисты намерены действовать в воссоздании этого государства и его строительстве постепенно, с выдержкой, исключительно мирны­ми средствами.

7.Внешняя политика

С восстановлением в России нового социализма нужно будет поста­вить точку и даже крест на прежних романтически-утопических пла­нах организации мировой социалистической революции и впредь больше полагаться в социалистическом преобразовании мира на объ­ективные, естественно-исторические процессы, в разных странах сво­еобразные. Россия и воссозданный СССР должны будут уйти в домаш­ние дела, сосредоточить основные усилия на выполнении указания Ленина — создать на деле притягательный образец общественного ус­тройства, превзойти развитые капиталистические страны в уровне производительности общественного труда, а значит в уровне благосо­стояния и качестве жизни. Это работа для одного-двух поколений.

Отсюда не следует, что нужно проводить на международной арене политику изоляционизма. Предстоит просто правильнее рассчитать приоритеты и привести желания в соответствия с возможностями. Как собственными, так и тех сил, которым оказывается помощь, чтобы не толкать их на авантюры.

С этими оговорками внешняя политика социалистической России будет строиться, во-первых, на последовательно проводимом при­оритете для естественных союзников — социальных (социалистиче­ских и развивающихся стран) и национальных (традиционных со­юзников) и, во-вторых, на открытости страны для взаимовыгодного экономического, научно-технического, экологического, социально-культурного сотрудничества со всеми странами, включая развитые капиталистические. При этом, разумеется, ни о каких американских советниках в Кремле, подборе в Вашингтоне российских министров и даже президентов, вступлении в НАТО и прочих ставших при «неолибералах» привычными актах национального предательства не будет и речи.

Социалистическая Россия, как потом и новый Советский Союз, возвратят себе на деле положение великой державы и на деле станут фактором стабильности, мира и международного сотрудничества. Дальновидные ответственные государственные деятели «цивилизо­ванного» мира, возможно, поймут, что стабильности в России и на всем пространстве бывшего и будущего Союза без социализма не будет и что для всего мира выгоднее иметь в качестве партнера стабильную социалистическую Россию и новый Союз, чем капиталистический на протяжении десятилетий кипящий котел на огромной евразий­ском пространстве. Из этого котла уже многое утащили и утащат, но можно и обвариться.

Не следовало бы забывать хотя бы того, что нестабильность в стра­не, обладающей ядерным оружием и использующей в хозяйстве ядерную энергетику, представляет смертельную угрозу для всего ми­ра. Господа, не играйте с огнем на пороховом погребе, умерьте свой азарт в поддержке «неолиберальных словоблудов, хапуг и негодяев, — право же, это не компания для серьезных политиков. Российские коммунисты не обещают вам общества, приятного во всех отношениях, но доста­точную безопасность гарантировать могут.

8.Наш путь к власти. Условия успеха.

Мы – российские коммунисты, сторонники обновленного социализма отверга­ем и тот заговорщицко-путчистский путь к власти, следование которому нам приписывают демокапитализаторы, и тот мошеннически- демагогический путь, которым они, скрывая свои истинные цели, пришли к власти сами. Мы, боремся за власть в рядах народа, вели­кой гражданской армии, составленной из людей труда, обманутых и ограбленных нынешней властно-олигархической унией. Их зовет в генеральное мирное сражение за народную власть не только бедственное положение, в которое они ввергнуты, но не меньше и попранное чувство справед­ливости и человеческое достоинство. Мы идем на вы, господа «либералы», с открытым забралом, без свойственных вам фокусов и махинаций и исполнены решимости победить, так как убеждены в своей исторической правоте.

Современные российские коммунисты — это не обязательно те, кто входит в партию, объявившую обновленный социализм своей программной целью. Сейчас такой партии нет. Настоящий коммунист это человек, занимающий определенную социально-политическую пози­цию независимо от принадлежности к той или иной партии. Это чест­ный человек, каких много во всех общественных группах и слоях.

Продолжает бытовать мнение, что народ и прежде всего рабочие не верят коммунистам, так как с горьким смехом наблюдали и наблюдают массовое ренегатство партийных сановников и неспособность рядовых коммунистов по­ставить их на место. Да, этот позор коммунисты пережили. Им непросто вернуть доверие к себе, доказать, что далеко не все такие. И единственный способ вновь завоевать доверие — делать несмотря ни на что, свое дело, нести свой крест. Иначе политического доверия не заслуживают.

Зовя батальоны, полки, дивизии, корпуса великой гражданской армии на законное сражение за установление народной власти, мы, российские коммунисты не считаем, что людям нужно действовать с той самоотверженностью, которая была проявлена нашими дедами и отцами при завоевании советской власти, строительстве и отстаива­нии социализма. То была другая эпоха. Подобно нашим великим предшественникам, большевикам ленинского призыва, перед исто­рическими подвигами которых, и видя их ошибки, мы преклоняем­ся, мы, - коммунисты, требуем самоотверженности только от себя, авангарда народной армии. От основных сил народной армии от составляющих ее отрядов достойных, благородных граждан мы ожидаем просто спокойных законных действий, обеспечивающих их собственные коренные интересы.

Мы помним мысль Маркса: идея посрамляет себя как только она отрывается от интереса. И считаем верной идею Чернышевского о разумном эгоизме. Это отнюдь не тоже самое, что эгоцентризм себялюбие и самолюбование. Эгоцентризм - это вырождение ра­зумный же эгоизм — это норма, это обмен деятельностью и ее результатами между людьми, равными по своему базисному (стартовому) социальному по­ложению, не угнетающим и не принуждающим один другого, а сообща обеспечивающими свои интересы.

Людей, которые считают это нормой общественной жизни, — подавляющее большинство. Моральную вершину человеческого общества образуют люди подвижнического типа, моральное дно — эгоцентристы, паразиты, хищники. Тех и других относительно немного. Обычные, нормальные люди — ра­зумные эгоисты, и они составляют подавляющее большинство Эти люди, люди труда, требующего достойного вознаграждения и есть социальная база обновленного социализма. Это означает, что обновленный социа­лизм и есть тот общественный строй, на почве которого трудящиеся сами, своими руками и своим умом лучше, чем при другом обще­ственном строе, неизмеримо лучше, чем при капитализме, могут создать для себя обеспеченную достойную жизнь. Коммуни­сты и призывают их взять для этого власть в свои руки. При дейст­вительном демократическом режиме для взятия власти этим подав­ляющим большинством общества достаточно его сознательного участия в демократических процедурах.

Свою политическую миссию российские коммунисты видят в конеч­ном счете в одном — содействовать тому, чтобы подавляющее боль­шинство общества, люди добросовестного труда, голосовали на ре­ферендумах и выборах, при необходимости требуя их проведения в соответствии с их собственными коренными интересами, а не были оболванены и увлечены на поддержку тех сил, которые эти интересы своекорыстно затуманивает и урезает.

Сейчас, летом 2016 года, мы видим, что ось «неолиберальной» ко­лымаги уже лопнула, но еще не сломалась. Если не играть в прятки не пробавляться побасенками о том, что «радикательным реформа­торам» мешают зловредные «консерваторы», то перед нами процесс перехода от социализма к капитализму на той стадии его (процесса) развития, когда первоначальная эйфория, вызванная освобождени­ем от авторитарно-бюрократических элементов прежнего социализ­ма и слепой верой в мошеннически-демагогические посулы «либералов», — сменяется горьким разочарованием в новой власти, ужа­сом по тому поводу, с каким легкомыслием кровавые собаки рас­стреляли парламент, глубоким сожалением в связи с утратой базис­ных элементов социализма как такового. Ввиду этого данный про­цесс утратил ту необратимость, и которую так хотят верить на ре­дкость бездарные власти Хотя они продолжают внушать обществу идею необратимости, мы-то должны понимать, что характер перио­да изменился. Наступило время крайней социально-экономической и политической неустойчивости, которая может разрешиться либо выживанием и утверждением капитализма, на что уйдет лет 10-20, либо — со значительно большей вероятностью — восстановлением социализма, чего можно добиться гораздо быстрее.

При каких условиях большинство общества, люди труда будут со­знательно, с пониманием исторического и политического положе­ния и своих собственных интересов голосовать в предстоящих орди­нарных и экстраординарных выборах и референдумах, добьются смены антинародной власти, утверждения обновленного социализма? Основных условий, на наш взгляд, пять.

Первое условие: народу нужно понять, что испытательный срок для нынешней власти, власти капитала кончился, что она и тот паразитический класс, который она формировала и представляет, неопровержимо доказали свое банкротство и теперь во избежание пол­ной катастрофы должны быть немедленно лишены власти.

Могут ли быть сомнения в том, что власть демокапитализаторов полностью обанкротилась и что они, цепляясь за власть, волокут Россию в бездну вырождения? Могут, но только у людей, страдаю­щих сверхдоверчивостыо и сверхконформизмом, не способных объ­ективно оценить результаты деятельности этой власти на протяже­нии тех десятилетий, что были легкомысленно или с хитрым расчетом отпущены ей историей для того, чтобы эта власть могла явить себя стране и миру во всю свою гнилую натуру.

«Я посмотрел окрест себя...», — писал когда-то Радищев в своем знаменитом «Путешествии...». Посмотрим же и мы. Великая держава развалена, и все бывшие союзные республики бедствуют. Начался и едва сдерживается и распад России (не исторической, отождествляе­мой с СССР, а обрезанной). Как и в первые годы Великой Отечест­венной войны, когда огромные территории были оккупированы смертельным врагом, производство упало почти наполовину. Жиз­ненный уровень снизился более чем вдвое, около 20% насе­ления оказалась за чертой бедности. Падение производства и жиз­ненного уровня продолжается. Упование легковеров (в том числе и с учеными сте­пенями), что рынок сам все устроит, привело к продолжающейся уже больше двух лет разрушительной инфляции, обесценена национальный валюта.

Современная Россия сильно уступает СССР по всем показателям. Едва начавшись, «холодная война-два» сразу же обнажила слабые стороны российской экономики. В условиях, когда 70% экспорта приходится на нефть и газ, а бюджет наполовину формируется за счет их продажи, падение цен на «черное золото» ставит страну в сложное положение. Еще более его усугубляет ухудшившаяся внешнеэкономическая конъюнктура, не испытывающая на себе даже минимального государственного протекционизма. Сейчас внешнеэкономической деятельностью занято более 600 тысяч субъектов – физических и юридических лиц.

Но удар по экономике не оказался бы таким ощутимым, если бы ее структура не была столь уродливой и если бы лица, ответственные за развитие России, не совершали действия, которые вместо лечения подталкивают пациента к летальному исходу. Достаточно вспомнить действия Центробанка, открывшего в полном соответствии с неолиберальными постулатами российский финансовый рынок западным ветрам и не принимающего никаких мер для предотвращения вывоза капитала.

Продолжают сохраняться глубокая зависимость России от внешнего рынка, сырьевая специализация, упадок обрабатывающей промышленности, деградация инвестиционного сектора, десуверенизация финансовой системы, ее подчинение интересам иностранного капитала, в пользу которого осуществляется ежегодный трансферт в размере 120-150 млрд долларов (6-8% ВВП). Однако это, и многие другие признания проблем теми или иными учеными и даже отдельными представителями власти не ведут к развороту экономического курса.

Так, разговоры о диверсификации ведутся все последние 15 лет, однако экономика страны имеет все больший сырьевой перекос. В Правительстве, судя по всему, не считают это положение ненормальным и все надежды связывают с тем, что внешняя конъюнктура улучшится, а цены на нефеть после падения снова поползут вверх. Но вот только мировой Капитал далек от иллюзий и продолжает считать нас одной из серьезных помех к окончательному утверждению нового мирового порядка.

Анализ сложившейся в стране ситуации показывает, что средняя зарплата в России снизилась за 2015 год на 10%, падает розничный товарооборот, инфляция зашкаливает, около 22 млн. человек опустилось за черту бедности. Отсюда нельзя не задаться вопросами: где же выход, почему болтовня об импортозамещении так и остается, по большей части, болтовней, а вместо замещения импорта на том месте, где он был, образуется зияющая дыра?

В результате чего резко ухудшается динамика промышленного производства – минус 4,5% в годовом выражении (в сентябре 2015 года) по сравнению с 2014-м годом. (В прошлом году был рост в годовом выражении – на 3,9%). При этом обращает на себя внимание, что обрабатывающие отрасли промышленности в сентябре 2015 года по сравнению с тем же месяцем 2014-го и вовсе сократили производство на 7,2%.

Если же посмотреть на динамику выпуска важнейших видов продукции, то и здесь оснований для оптимизма не найти: производство легковых авто снизилось на 21,9%, грузовых – на 26,7%, тракторов для сельского и лесного хозяйства – на 51,9% и далее по списку. Торговля по темпам своего падения поставила очередной антирекорд – минус 9,8% по сравнению с апрелем 2014 года. Реальная среднемесячная зарплата и вовсе обвалилась на 13,2%. Инвестиции в основной капитал – минус 4,5%. Строительство – минус 5,2% и т.д. Справедливости ради следует отметить, что сельхозпроизводство выросло за то же время на 3,3%. Но и здесь есть объясняющие факторы, заставляющие сдержанно относится к этому показателю.

Общий вывод: положение в экономике ухудшается и это никак не вписывается в гипотетическую «повестку развития», о которой толкует Правительство и, о котором сказано в Послании Президента РФ Федеральному Собранию: ситуация в российской экономике сложная, но не критическая (3 декабря 2015 год).

У полного банкротства властей в проведении, политики капитализации страны есть глубинная историческая причина. Наши демокапитализаторы не годятся и в подметки ведущим деятелям бур­жуазно-демократических революций прошлых веков. Те были воспи­таны веками сопротивления феодальному сословному неравенству воодушевлялись освободительными идеями, борьбой за равноправие граждан — а в то время это ограниченное, формальное равенство было шагом вперед. Сейчас ничего похожего нет. Освобождение от «тотали­таризма» оказалось лишь предлогом для взятия власти и разграбле­ния страны. Из феодализма в капитализм человечество переводили великие деятели — из социализма назад, в капитализм, советский на­род тащат подонки. Да, Россия стала жертвой в драме, которую неда­ром называют «великой криминальной революцией».

Именно в такую «революцию» вылилось — и не могло быть иначе — широкомасштабная попытка демокапитализаторов создать, сформировать, вырастить «новый класс» богачей, который в заботах о дальнейшем наращивании своих богатств и для утверждения своей власти способен решать конструктивные задачи общества. Наделе — единичные исключения не в счет — сформировалась, охватив и большую часть государственного аппарата, спекулятивно-мафиозно-номенклатурная клика, которая сказочно обогатилась, ненасыт­но обогащается на продолжающемся разграблении страны дальше, не имеет ни способностей, ни желания поднимать разваленное ею же производство, создала себе нелегальную финансовую базу за грани­цей и при угрозе ответственности за содеянное готова туда переме­ститься. Немедленное лишение этой клики экономической и пол­итической власти есть единственный путь спасения России. Такова и острейшая потребность, и реальная возможность.

Второе условие: основным направлением борьбы трудовых коллек­тивов и за выживание в условиях развала и кризиса, и в дальнейшем за благополучную достойную жизнь должно стать не просто требова­ние прекратить грабительскую приватизацию, но реальное осущест­вление трудовыми коллективами своих прав сособственников народ­ного имущества — принятие ими «государственных» предприятии в свое полномочное хозяйственное владение.

Сказано и говорится, что «не хлебом единым жив человек» и что «хлеб всему голова». Оба эти изречения — Иисуса Христа и народное верны. Перефразируя их, можно сказать: не одна собствен­ность обеспечивает человеку благополучную достойную жизнь, но такая жизнь может быть обеспечена только на основе собственности. Социализм обеспечивает господство общественной собственности и, следовательно, создает условия для благопо­лучной достойной жизни не избранным, а всем трудящимся.

Законные притязания трудовых коллективов на обладание своими предприятиями в форме владения (при сохранении «высшей» на­родной собственности на них) не могут быть опровергнуты ни эко­номически, ибо они непосредственно участвовали в создании этих предприятий и в качестве части народа являются их сособственниками ни юридически, ибо они вовсе не отказывались от своих прав сособственников. Законные притязания трудовых коллективов мо­гут ^- быть «опровергнуты» лишь квазиюридически, а именно незакон­ным принятием «законов», игнорирующих их собственнические права, и насильственно (в частности и с помощью обмана, являюще­гося формой насилия).

Эти обстоятельства ограбления трудовых коллективов рано или поздно, но совершенно неизбежно приведут их к идее явочного овла­дения своими предприятиями, и тогда бунт на коленях сменится более решительной кампанией, настоящим народным движением, не только отрицательным в отношении всей политики капитализа­ции общества, но главным образом созидательным в отношении срочного восстановления производства и строительства новой социальной организации общества. Это и будут настоящие, а не обманные радикальные демократические реформы.

Третье условие: трудящимся нужно ясно понять, что их требова­ние о немедленном возвращении им насильственно, мошеннически отобранного у них имущества и о восстановлении народной власти (не по форме, но по существу народной) не только не противоречит праву, но вытекает из права, является требованием правовым, что это требование противоречит только неправовым «законам» и «указам», которые не должны выполняться и подлежат замене действительными, надлежащим образом принятыми закона­ми, за принятие которых и выступает народ.

В соответствии с принципами современного права, на которые лицемерно ссылаются демокапитализаторы и в фактическом попра­нии которых, превзойдя фашистских варваров, они не остановились да­же перед расстрелом парламента, а также в соответст­вии с положением действующим в Конституции РФ, наиболее важные вопросы государст­венной жизни решаются референдумом — всенародным голосова­нием (ст. 3).

Многие граждане проявили терпимость и политическую зрелость в отношении принятия нелегитимной Конституции 1993 г., как и всего законодательства бесправия, приведшего к антинародной сме­не общественного строя. Они голосовали за эту конституцию, даже не имея возможности из-за развязанной гонки вникнуть в содержа­ние навязываемого им основного закона. Голосовали, так как счита­ли, что и эта более чем сомнительная конституция лучше, чем ника­кая, чем полный бесконституционный хаос. Пойдя не эту уступку антинародной власти, граждане вовсе не капитулировали перед ней, не покорились законам бесправия. Их естественным поведением является то, что свои жизненно важные законные интересы они бу­дут обеспечивать явочным порядком, но при этом каждый раз заяв­ляя о своей готовности вынести соответствующие нормы (по Канту, «максимы их поведения») на альтернативные референдумы: вот про­ект нашего, народного, решения и вот действующая неправовая квазизаконная норма — проголосуем и примем то, что устраивает боль­шинство общества.

Этот подход, очевидно, может быть применен и к самой Конституции 1993 г. Альтернативные перечни основных положений будущей ле­гитимной конституции будут вынесены на референдум и обществу будет дана возможность, осмыслив и взвесив эти положения, сделать сознательный выбор, после чего на базе перечня, собравшего более половины голосов от общего числа дееспособных граждан, будет разработан и принят законодательным или специальным конститу­ционным собранием легитимный основной закон.

В борьбе с антинародной нелегитимной властью знамя действи­тельной, нефиктивной законности поднимается не этой властью, а движением гражданского сопротивления ей. Именно под этим зна­менем легче всего победить обновленному социализму.

Четвертое условие: идя к власти конституционным путем, под знаменем действительной законности, коммунисты — сто­ронники обновленного социализма, как и сторонники социализма вообще, должны быть готовы к отражению грубого насилия властей, к то­му, чтобы в порядке самообороны ответить силой на силу, или, как говорят китайцы, обратить острие против острия.

Склонность нынешних властей к грубому, кровавому насилию бы­ла с циничной откровенностью явлена при расстреле парламента. Столкновение президента и парламента было всего лишь междоусо­бицей капитализаторов — «штурмовиков» и «постепеновцев». Не жа­лея сотен жизней, свой бил своего. В классовом антагонизме, в по­давлении сторонников социализма ради сохранения господства ро­стовщическо-мафиозно-номенклатурной клики верные ей власти готовы будут пойти дальше. Это обстоятельство служит ренегатам социализма поводом к тому, чтобы якобы ради избежания граждан­ской войны призывать народ к покорности, капитуляции. Оппорту­нисты трусят задолго до сражения и уклоняются от любой реши­тельной схватки таково их «политическое искусство». Именно это имеется в виду под «избежанием любого экстремизма, левого или правого».

Действительной опасности полномасштабной гражданской войны сейчас нет, так как у властно-олигархической клики не имеется массовой опоры, возможности привлечь под свои знамена легионы граждан-воителей. Она может рассчитывать только на наемников и крими­нальные банды. Наемники разбегутся как только армия перейдет на сторону народа, а с криминальными бандами, организованной пре­ступностью будет покончено — это и так, и без восстановления соци­ализма делать нужно.

Вероятнее всего, сторонники социализма, особенно сторонники обновленного социализма, — а они не экстремисты, хотя в их политиче­ском искусстве решительным действиям отводится должное мес­то, — не бросятся, очертя голову, в схватку с властями с применени­ем крайних средств вооруженной борьбы, а будут действовать рас­четливо.

С одной стороны, ясно, что решающей формой внепарла­ментской борьбы будет, очевидно, стачка, при необходимости все­российская, а это относительно мирное средство. С другой стороны, нет ни нужды, ни смысла увлекаться конфискационными мерами, форсировать ликвидацию новоявленных капиталистов и тем приумножать социальную базу контрреволюции. Не говоря уже об очевидной не­обходимости «индивидуального подхода» к новым капиталистам (есть среди них и патриоты, и приличные люди), сторонники соци­ализма, видимо, последуют совету Маркса — по возможности «отку­питься от всей этой банды», в частности и не слишком препятствуя ее перемещению к её капиталам за границей. И власть, и коррупционно-мошеннический капитализм обанкротились в России настолько, что и при их склонности к аван­тюрам с ними, очевидно, удастся покончить без гражданской войны. Как бы власти и соглашатели ни пугали народ возможностью граж­данской войны, народ не может отступиться от задачи спасения Отечества.

Вторая социалистическая революция в России может и должна быть мирной, на этот раз классически бескровной.

Пятое условие: нужно отмежеваться от соглашателей, являю­щихся — такова их классическая роль — агентурой демокапитализаторов в освободительном движении, а при осуществлении необходи­мых совместных действий с находящимися под их влиянием социаль­ными слоями ни в коем случае не отдавать в руки соглашателей руко­водство этим движением.

Как и любые ренегаты, они вызывают презрение (учитывая их благонамеренность, сочувственное), но это естественное отношение к ренегатам не должно мешать истинным коммунистам оценивать либерал-коммунистов взвешенно и видеть как возможность сотруд­ничества с ними по отдельным вопросам, так и ограниченность этой возможности, как полезность союза с ними, так и опасность того, что в критический момент они могут перебежать на сторону властей. Необходимо учитывать также и то, что многие добросовестно заблуждают­ся насчет возможности успеха такой хитроумной тактики «реально мыслящих коммунистов»: придти к власти, поддерживая нацио­нальный капитал и пользуясь его поддержкой, а там каким-то обра­зом освободиться от зависимости от этого капитала и начать прово­дить не прокапиталистическую, а просоциалистическую политику. У этих расчетов успешной может быть только первая половина — утверждение капитализма, после чего наши великие комбинаторы будут верно служить ему, как любые другие наемные политики (а среди них есть и сильные). Что ж, заслуженных ренегатов ждет по­зорное благополучие, если история не распорядится иначе, в пользу социализма.

Надежные союзники истинных коммунистов — ортодоксальные, не вполне раздогматизированные коммунисты, какое бы непонимание ни встречало у них использование рынка как мощного инструмента социализма, как бы ни недоумевали они по поводу того, что рынок, пусть обремененный недостатками и опасностями, тем не менее пока что необходим в качестве одного из экономических регуляторов.

Что же касается национально-патриотических сил, то они могут стать последовательными союзниками коммунистов, когда на практическом опыте увидят, что невозможно спасти и под­нять Россию на какой-то неопределенной формационной основе («и не капитализм, и не социализм»), что национальный капитал «не тянет» на роль спасителя и к тому же склонен к подчинению ино­странному капиталу, что единственной надежной основой спасения России, возрождения се величия является социализм.

Итак, если в нынешней ситуации будет достигнуто понимание того, что «постсоциалистический капитализм» в России убедитель­нейшим образом доказал свою полную несостоятельность и беспер­спективность, что есть все основания заменить приватизацию овла­дением трудовыми коллективами своими предприятиями, что пра­вомерна не капитализация страны, а восстановление социализма, что последнее может быть поддержано решительными массовыми мирными действиями, не выливающимися в гражданскую войну, что действительными руководителями движения за восстановление социализма могут стать не ренегаты, а истинные коммунисты, если все это будет понято, социализм, скорее всего новый, может быть воссоздан в России немедленно.

Обновленный социализм есть опережающая форма современной циви­лизации.