Блестящий актёр. Талантливый режиссёр и сценарист. Создатель знаменитых фильмов и замечательных спектаклей… Это всё он, Николай Губенко. Но в биографических справках о нём непременно также пишут: общественный деятель. Или — политический деятель. Причём всем известна политическая позиция Николая Николаевича Губенко: он убеждённый коммунист.

Членами КПСС были многие актёры и режиссёры. Но, как потом выяснилось, не все были настоящими коммунистами. И один из них после августовских событий 1991 года устроил даже демонстративное сожжение партбилета перед телекамерами.

А вот Губенко многие годы в КПСС не состоял. Партбилет он получил незадолго до её разгрома, однако публично сжигать или выбрасывать не стал. Наоборот, понимая, что для коммунистической идеи настали очень трудные времена, пришёл в КПРФ — партию, которая заявила себя преемницей партии Ленина и Сталина. С точки зрения личной выгоды, это было совсем неразумно. Значит, он руководствовался чем-то иным? Безусловно! Своими убеждениями.

Эти убеждения, по-моему, даны ему всей прожитой жизнью. С самого начала. Отец Губенко ушёл на фронт добровольцем в июне 41-го, а в июле погиб. Он так и не узнал, что 17 августа у него родился сын Николай, которому в одиннадцать месяцев от роду суждено будет остаться и без матери.

— Меня вырастила и воспитала Советская Родина, — говорит Николай Николаевич.

И это звучит не пафосно, а просто как факт. Благодарный сын, он помнит, чему обязан Советской Родине. Не случайно обратился к теме детей войны в своём пронзительном фильме «Подранки»: ему хотелось воздать должное времени и людям, которые сделали его человеком. Советским человеком, каким он остаётся и сегодня.

А что в основе советского человека? Я думаю, чувство справедливости. Именно оно подвигло в своё время Николая Губенко на противостояние Юрию Любимову и московским властям в решении создать из отвергнутой «мэтром» части труппы свой театр. Ему было дано хорошее и вполне соответствующее сути дела название — «Содружество актёров Таганки». Но потребовались годы и невероятные усилия, чтобы отстоять право театра на жизнь.

Помню встречу с Николаем Николаевичем где-то в начале 1993 года, когда он во время нашего разговора выкурил, по-моему, целую пачку сигарет. Измождённый Губенко, приехавший из больницы Леонид Филатов, едва поставленный на ноги после тяжелейшей болезни, проводили пресс-конференцию перед очередным судом.

Помню и суд. Напряжение в зале достигло наивысшего предела, когда должно было прозвучать решение. В пользу нового театра или московской мэрии, которая хочет владеть этим зданием? А судья, между прочим, ждёт от мэрии квартиру. Он вышел бледнее бумаги, но голосом, достаточно твёрдым, зачитал: театр «Содружество актёров Таганки» имеет все законные права на занимаемое помещение.

Думаю, Россию и справедливость в России спасут в конце концов такие люди, как этот судья и Николай Губенко.

— С 1993 по 1995 год мы выиграли двадцать семь судов, — рассказывал Губенко мне потом, когда мы встретились с ним после спектакля «Чайка», в котором он играл Тригорина. — Из этих судов — три высших арбитражных: с правительством Москвы, Театром Любимова, Москомимуществом. Все суды признали наше право на существование, на территориальный и имущественный раздел. Но, несмотря на это, «Содружество актёров Таганки» продолжает оставаться единственным московским театром, который не финансируется. До каких же пор?!

Да, коллектив прошёл неимоверные испытания на излом. И он их с честью выдержал. А благодаря чему? Прежде всего, я считаю, тому, что это — настоящее содружество, основанное на чувстве коллективизма. А вот то, что произошло недавно с Юрием Любимовым, стало не только его личным крахом, но и поражением всей корыстной, эгоистической, хищнической философии, которую он исповедует.

А как отстаивал Николай Губенко, будучи депутатом Государственной думы, закон «О культурных ценностях, перемещённых в Союз ССР в результате Второй мировой войны и находящихся на территории Российской Федерации»! Как горячо сегодня борется он, депутат-коммунист Мосгордумы, за достоинство нашей культуры, против всех покушений и атак на неё!

Он работает с полной самоотдачей, на пределе возможного. Хватило бы ему и одних только общественных забот. Однако творчество не покидает художника. И острый, искромётно яркий, злободневнейший спектакль  «Арена жизни» по М.Е. Салтыкову-Щедрину, представленный им недавно в «Содружестве актёров Таганки», — наилучшее тому свидетельство.

«Доброхоты» - критики изо всех сил подбивали его, чтобы поубавил он остроты и злободневности. Но — не получилось у них. Не сдался. Молодец вы, Николай Николаевич!

И, конечно, нельзя от души не порадоваться, что рядом с ним уже много лет такой верный друг и подлинный единомышленник, как Жанна Андреевна Болотова. Пусть будет так и дальше многие годы. Все, кто любит вас, желают вам счастья. Вы этого заслужили.