Я слушал и удивлялся, как некоторым, оказывается, мешают сегодня жить улицы Урицкого, Дзержинского, Кашена, Парижской коммуны... Иногда с ужасом думаю, а не обидятся ли французы, узнав, что в Смоленске именем Парижской коммуны назвали одну из самых грязных, неблагоустроенных улиц с разбитой до неприличия проезжей частью? Не отзовут ли они из Москвы из-за этого своего посла? Слов нет, нехорошо некогда поступили, но "восстанавливать" ее прежнее историческое название - "Резницкая" или еще более древнее - "Родницкая", тоже нельзя. Потому что незаконно. Что же делать? Выход только один - оставить последнее название улицы, потому что за свое почти 100-летнее существование оно уже вошло в историю и охраняется законом. На доме № 1, здесь считаю, следует установить мемориальную доску с перечнем предшествующих названий улицы, И главное: благоустроить ее, чтобы не обижать туристов из Франции, которые, не в пример нам, уважают свою историю, в т.ч. и Парижскую коммуну.

Для тех, кто сомневается в незаконности изменения названий и произвольных переименований улиц и площадей, процитирую несколько строк из "Положения об охране и использовании памятников истории и культуры", утвержденного Советом Министров СССР 16 сентября 1982 года. Документ опубликован в альманахе "Памятники Отечества" (№ 1, 1983 год) "... 2) К памятникам истории и культуры относятся: а)... б)...в) исторические центры, кварталы, площади, улицы, остатки древней планировки... ..5)...Государственный контроль за охраной и использованием памятников истории и культуры осуществляется Советами народных депутатов, их исполнительными и распорядительными органами".

 И закон этот никакой орган новой власти не отменяет. Могут возразить: "Но власть-то другая! Какое нам дело..." и т.д. Предположим, возразили и переименовали пл. Смирнова в пл. Победы. Тогда возникает вопрос: "Площадь какой Победы?" Может быть, в честь победы Василия III и воеводы Шеина в 1514 году? Или в честь победного возвращения Смоленска в состав Московского государства в 1654 году? Или в честь разгрома корпуса Левенгаупта в битве при Лесной, которую Петр I назвал Матерью Полтавской баталии? А, может быть, все-таки в честь Победы Советского народа над гитлеровскими захватчиками? Но в таком случае придется и памятник восстановить генералиссимусу Сталину! Вряд ли такой вариант устроит нынешнюю власть.

 А назовем-ка мы бывшую Молоховскую в честь победы истинно "народной демократии", при которой смоляне наконец-то вздохнули легко и свободно (за железными дверями и решетками на окнах)! И памятник поставим не царю, а истинному "борцу" за народное счастье Ельцину Борису Николаевичу в позе его непринужденной, но твердой опоры на железнодорожные рельсы. Не могу не обратить внимание на то, как похожи стремления чиновников, жаждущих восстановления прежних названий, на планы Адольфа Гитлера.

 У Л.Безыменского ("Укрощение Тайфуна", Московский рабочий, 1987) читаем на стр.79: "Чиновник министерства по делам оккупационных восточных территорий Кеппен прилежно записывал изречения Гитлера: "10 сентября. Фюрер высказался по поводу судьбы Петербурга: "Здесь надо подать пример, и город должен исчезнуть с лица земли... Город должен быть окружен, расстрелян артиллерией, затем умереть... Предложенный финнами план спустить в Финский залив воды Ладожского озера и затопить Петербург - технически трудновыполнимы". Как видим, выговорить слово Ленинград Гитлеру было так же трудно, как нашим властителям произнести "улица Дзержинского", "Большая Советская", "Площадь Смирнова".

Оберфюрер СС профессор Конрад Майер по заданию нацистской верхушки разработал зловещий план "Ост" по колонизации и германизации захваченных земель. Польша в нем именовалась как "генерал-губернаторство", Ленинградская и Псковская области - Ингерманландия, Крым и Херсонская область - Готенгау... Интересно, а как назывался бы Смоленск, если бы командующий группы армий "Центр" взял Москву? И на этот вопрос нашел ответ любознательный Лев Безыменский: "2 ноября 1941 года. Геббельс послал фон Боку телеграмму о том, что Смоленск будет переименован в Бокбург - город Бока" (дневник Бока,2/ХI 1941). Правда, находился бы тот образцовый, чистенький немецкий город не совсем там, где лежат руины разбомбленного и сожженного Смоленска. Начинался бы он рядышком, у речки Дубровенки - святом для немцев месте - у могил героев третьего рейха, и продолжался бы на запад, вдоль наземных и подземных сооружений штаба группы армии "Центр".

Но мы, смоляне, предпочли возрождать свой святой город на прежнем месте, а не строить его на новом, хотя второе было бы куда рациональнее и легче. Во всем этом, думаю, Пушкин виноват: "Два чувства с детства близки нам. Они дают для сердца пищу-Любовь к родному пепелищу! Любовь к отеческим гробам!" Называть площадью Победы не самую большую, перегруженную транспортом улицу было бы недостойно памяти тех, кто отдал за нее жизнь. Тем более, что место для пл. Победы давно найдено, еще при Советской власти. На северном конце улицы Октябрьской революции стоит камень, надпись на котором гласит, что весь крутой склон левого берега Днепра между мостами, опирающийся на набережную, был предназначен для мемориального комплекса в честь Великой Победы. Лучшие архитекторы и скульпторы города и всего Советского Союза разрабатывали этот проект. И уже начали сооружать, но грянула перестройка... Грандиозные масштабы этого мемориала вряд ли сегодня по силам нищенской городской экономике. Вот почему мы против кощунственных попыток переименований наших площадей и улиц в угоду сегодняшним мелкомасштабным намерениям. Кроме времени настоящего есть и время будущее. Задумаемся над этим.