Вскоре после объявления 9 мая 1945 года Днем Победы И.В.Сталин после делового разговора высказал мысль: «А не восстановить ли старую и добрую традицию проведения парада победившей армии?» Видимо, у многих при этом присутствовавших тоже в голове крутилась такая мысль, поэтому предложение Верхов­ного нашло оживленную поддержку. Подготовка такого парада была поручена Генеральному штабу.
24 мая, после торжественного приема в Кремле высшего военного руководства, Сталину были доложены план, расчеты и схема парада. В принципе все было одобрено, а Генштаб запросил на подготовку 2 месяца. Верховный напомнил, что выполнены еще не все боевые задачи, прежде всего предварительная договоренность руководителей антигитлеровской коалиции о необходимости ликвидации военной угрозы на востоке. Срок подготовки был установлен 1 месяц, т.е. дата Парада Победы назначена на 24 июня.
В этот день прошло по Красной площади под нудным дождем и хмурым небом почти 40 000 офицеров, сержантов и старшин, рядовых и матросов.

С одним из них автор данной публикации знаком уже много лет и провел немало часов в разговорах об этом дне, о боевом пути, предшествующем Параду Победы, и еще многолетней службе после этого дня.
Воспроизведем записанную беседу с Иваном Михайловичем Кузьменковым, летчиком-истребителем, испытателем реактивных самолетов:

«ВОПРОС. Как отбирали на Парад Победы?

ОТВЕТ. Да мы и не знали, зачем едем в Москву. Из нашего полка, который тогда стоял на юге Германии, а это был 32-й Виленский, орденов Ленина и Кутузова 3-й степени гвардейский истребительный авиационный полк, которым командовал Василий Сталин, отобрали троих: меня, Васю Боровика и Сергея Перовского. Все мы были рослые, и у каждого было по нескольку боевых орденов. У меня было три ордена Боевого Красного Знамени и Отечественной войны. В Москве нас разместили в Сокольниках, в казармах, которые назывались «Ворошиловские». Вот только тут мы узнали, что будем участвовать в параде на Красной площади. С утра до вечера – строевая подготовка, гонял нас полковник-строевик, пехотинец.

ВОПРОС. Как проходил Парад Победы?

ОТВЕТ. 24 июня на Красной площади наш батальон летчиков шел пятым в колонне 1-го Белорусского фронта после пехотинцев, танкистов, артиллеристов и кавалерии. Вел наш батальон генерал-майор Комаров. А сводный полк фронта вел Соколовский. До прохождения торжественным маршем стояли во втором ряду сводных полков ближе к ГУМу. Пока стояли, еще можно было как-то повернуться, поэтому через головы передних мы видели, как командующий парадом Рокоссовский докладывал Жукову. А вот когда пошли строем, здесь уже ничего не видели. Когда шли мимо Мавзолея, а я шел недалеко от правого фланга строя, в голове было одно – видеть грудь четвертого и не наступить на переднего. На трибуне Мавзолея увидел только силуэты тех, кто стоит. Но сказали, что мы прошли хорошо. Да тогда и все старались.

ВОПРОС. Что было после парада?

ОТВЕТ. Когда пришли в казармы, а мы ведь все были мокрые, привели в столовую, налили по хорошей чарке, плотно пообедали, и нас отпустили в город. Народу было на улицах немного, еще шел дождь. Нам аплодировали, дарили цветы, пожимали руки.

ВОПРОС. Какой был путь на Парад Победы?

ОТВЕТ. В Серпухове, где я родился, закончил летную школу, затем Качинскую школу военных летчиков, которую еще закончил мой старший брат, Костя, но он погиб в 1942 году на Кавказе. До весны 1943 года я находился под Саратовом в резервной авиационной бригаде. И вот к нам приезжает начальник штаба вновь формируемого авиационного полка, командовать которым поручено Василию Иосифовичу Сталину. Отобрал он всего двух бойцов: меня, я тогда был сержантом, и Жукова. Оба мы были выпускники Качинского училища, которое также закончил Василий Сталин. Формировали полк под Москвой в Люберцах, летали мы на истребителях конструкции Лавочкина –  Ла-5. Отсюда мы перелетели на боевой аэродром под Орёл. Вот здесь началась боевая работа.

ВОПРОС. А с чего началась ваша боевая работа?

ОТВЕТ. Во время Курской битвы мы проводили поддержку с воздуха наших боевых частей. А когда немцы стали отступать, мы еле успевали менять аэродромы, так они драпали. Затем пошли в направлении Минска, а оттуда повернули на Ригу, затем нас перекинули в Литву, поддерживали войска, блокировавшие германскую курляндскую группировку войск.

ВОПРОС. За что получил награды?

ОТВЕТ. Первый орден Боевого Красного Знамени вручил мне лично командир полка Василий Сталин, второй, не помню уже кто, – в Прибалтике, а третий я получил уже в Германии. Награды давали по совокупности и за сбитые немецкие самолеты: у меня их 8, и за воздушную разведку, за сопровождение штурмовой авиации, в общем и целом за боевую активность. За все боевые вылеты меня ни разу не сбили, только один раз совершил вынужденную посадку, хорошо, что на своей территории, недалеко от переднего края. Пока садился, видел, как били наши «катюши» по немцам: впечатляющая картина! Ну а один раз меня обстреляли свои в воздухе, летчик, который летел на американском истребителе «Кобра».

ВОПРОС. Ну а какой был самый трудный воздушный бой?

ОТВЕТ. Ну как вам сказать? (Помолчал, и со смехом.) Да все они были нелегкие. Приходилось нашим 8 самолетам идти против 12 немецких «Фокке-Вульфов», потеряли один наш самолет, но летчик спасся на парашюте. Когда стояли под Ригой, командир полка Василий Сталин говорит: «Полетели на бомбежку». У истребителя 2 бомбы по 50 килограммов на внешней подвеске, под фюзеляжем. Когда взлетели, забарахлил мотор, надо возвращаться. Говорю Сталину, что надо бомбы сбросить, а он отвечает, мол, так садись. При посадке бомба может оторваться и по земле катиться впереди самолета, а там недалеко и до взрыва. Ничего, сел хорошо, с двумя бомбами и со Сталиным в кабине.

ВОПРОС. Ну а какой был путь после Парада Победы?

ОТВЕТ. Из Германии мы перелетели под Москву на аэродром «Кубинка». Здесь переучивались на новые самолеты, реактивные МиГ-15 и МиГ-17. В основном наш полк предназначался для участия в авиационных парадах над Красной площадью и в Тушино. Водил я звено «тройку», затем «девятку». Василий Сталин в это время уже командовал ВВС Московского военного округа. В конце 1945 года добавился еще один орден – Ленина, за подготовку летчиков к полетам в особо сложных дневных и ночных метеорологических условиях. После перебрался в Харьков, где на авиационном заводе испытывал новые модели МиГов. Когда здесь стали собирать самолеты Туполева, нас перевели в Саратов, где я испытывал новые истребители, но уже конструкции Яковлева. Однажды не прошел очередную серьезную медкомиссию и уволился.

ВОПРОС. А сколько провели испытательных полетов?

ОТВЕТ. (Подумав немного.) Достаточно!»

Ивану Михайловичу в этом году 90 лет... Сто лет жизни тебе, солдат, не меньше!