ТЕ, КТО В 90-е годы осуществлял повальную приватизацию отечественной экономики, — это самые обыкновенные государственные преступники. Утверждаю это не только в силу своих политических убеждений, но и исходя из национальных интересов России. Первым следствием разгосударствления экономики страны (кстати, его пытались навязать коммунистам ещё М. Горбачёв с А. Яковлевым на XXVIII съезде КПСС) стало её разрушение. Национализация — это средство возрождения отечественного хозяйства.

Ради решения не экономической, а сугубо политической задачи — создания класса «стратегических собственников» — образованное после августовской контрреволюции буржуазное государство начало в 1992 году спешную передачу в частные руки предприятий всех отраслей. В экономике тут же наступил коллапс. И дело не только в том, что большинство новых владельцев ничего не понимали ни в технологии, ни в экономике.

Политическая задача решалась по принципу известного блицкрига. Чтобы быстрее приватизировать завод, его быстрёхонько дробили на части. В результате число предприятий за первые три года приватизации выросло в 5,2 раза. И это при том, что не было вбито ни одного индустриального колышка. Кстати, «четвертование» заводов продолжается до сих пор. В 1990 году в промышленности РСФСР работали 26,9 тысячи предприятий и научно-производственных объединений. Сейчас в официальном реестре их значится более 456 тысяч. Увеличение почти 17-кратное. А вступившие в эксплуатацию новостройки можно пересчитать по пальцам.

Страдали не только те заводы, которые резались по живому. Дело в том, что при советском социализме ни одна фабрика не существовала изолированно, не походила на кошку, гуляющую сама по себе. Каждая из них была частью единого народнохозяйственного комплекса. Следовательно, в ходе приватизации оказались неработоспособными тысячи предприятий, так как разрушались их технологические и экономические связи.

В результате к 1999 году оказались уничтоженными инструментальная и приборостроительная отрасли, электронное и оптическое производство, фактически были выведены из строя станкостроительная и электротехническая индустрия. Так, производство станков с числовым программным управлением сократилось в 90-е годы в 167 раз. Если в 1990 году было выпущено 370 кузнечно-прессовых машин с числовым программным управлением, то с 1997 по 2001 год их было собрано всего 8 (восемь за пятилетие!). Этот скорбный ряд можно продолжать долго.

Положение остаётся критическим до сих пор. Так, производство автоматических и полуавтоматических линий для машиностроения и металлообработки осталось на уровне провальных 90-х годов, а точнее, откатилось к показателям более чем полувековой давности. Такая же картина в станкостроении. Приборостроение по-прежнему не восстановлено.

РАЗРУШЕНИЕ ЦЕЛЫХ ОТРАСЛЕЙ, прежде всего высокотехнологичных и наукоёмких, — это лишь одна из бед, преодоление которых требует национализации. В результате приватизации не только перестал действовать единый советский народнохозяйственный комплекс, но и были также уничтожены все имевшиеся условия для формирования национального рынка, который охватывал бы Российскую Федерацию.

Распыление хозяйственного комплекса России в результате приватизации привело к тому, что новоявленные «стратегические собственники» стали торопливо искать свободные ниши на зарубежных рынках. Однако в этом поиске могли преуспеть только нувориши из топливно-энергетического комплекса, других сырьевых и полусырьевых отраслей типа чёрной и цветной металлургии и химической промышленности. Но национальное преступление нефтяных, газовых, металлургических и прочих магнатов не только в том, что они, поощряемые российским буржуазным государством, придали отечественной экономике экспортную направленность, но и в том, что в своих корыстных и агрессивных интересах они противодействовали формированию российского национального рынка.

Если в 1990 году около 80% добываемой в РСФСР нефти предназначалось для обеспечения потребностей отечественной экономики в топливе и химическом сырье, то после реставрации капитализма удовлетворение потребностей собственной страны в нефти и газе стало осуществляться по остаточному принципу. В 1999 году за рубеж продавались уже треть добываемого в России природного газа и почти половина нефти. В предкризисном 2007 году для внутренних нужд РФ оставлялось чуть больше 60% природного газа и 47% нефти. Иногда дело доходило до того, что даже для скукоживающегося сельского хозяйства Российской Федерации не хватало горюче-смазочных материалов, чтобы провести посевную кампанию.

Сегодня российского национального рынка фактически нет. Без национализации топливно-энергетического комплекса и других ведущих отраслей экономики он, как показывает опыт последних почти двух десятилетий, и не появится.

ПРЕДЛАГАЕМАЯ АНТИКРИЗИСНОЙ ПРОГРАММОЙ КПРФ национализация не покушается на основы буржуазного жизнеустройства. Она нацелена лишь на преодоление кризиса. В ней пока не ставится вопрос о смене государственного строя. Это шаги, которые могли бы улучшить положение народного большинства ещё при нынешней системе общественных отношений.

Конечно, коммунисты исходят из того, что национализация ключевых индустриальных комплексов ослабляет всевластие частного крупного капитала и в перспективе может способствовать преодолению капиталистической реставрации. Надо иметь в виду, что нынешний кризис в России — не только неотъемлемая составная часть очередного кризиса капиталистической экономики, повторяющегося в буржуазном мире через каждые 10—12 лет. В нашей стране он отягощён постоянно нарастающим кризисом противоестественного, искусственно навязанного обществу частнособственнического уклада.

Требование КПРФ национализировать добывающую промышленность и другие базовые отрасли экономики вполне соответствует народным умонастроениям. Многочисленные социологические опросы показывают, что около 90% граждан РФ придерживаются мнения, что приватизация проводилась нечестно, что крупные состояния нажиты сомнительным, с точки зрения закона, способом. Примечательно, что с этой оценкой согласны даже 72% предпринимателей. Почти 80% россиян считают приватизацию нелегитимной и выступают за полный или частичный пересмотр её итогов. Только 13% опрашиваемых продолжают верить, что это был «шаг к тому, чтобы каждый человек мог стать собственником».

Эти данные убеждают, что Антикризисная программа КПРФ имеет широкую поддержку народных масс. Причём совпадение программных требований и народных настроений особенно возрастает тогда, когда требования коммунистов носят наиболее решительный характер, предполагают наиболее глубокие изменения в жизни общества.

Виктор ТРУШКОВ.