Мой прадед - солдат Красной Армии погиб в бою (ранен был на поле битвы, но смерть не пощадила его).

Для меня, ученика девятого класса Большеберезниковской основной школы №2 Дмитрия Барцайкина являются святыми память, судьба, жизнь и смерть моего прадеда - рядового солдата Великой Отечественной войны Барцайкина Николая Кузьмича.

Шестьдесят пять лет прошли с тех пор, как отгремели залпы грозных военных лет. Но верно сказано: «Это время навсегда ушло от нас и навсегда останется с нами». И чем дальше отделяются те суровые годы, тем отчетливее и явственнее видно значение великих подвигов, совершенных в годы жестокой войны.

Мой прадед, Николай Кузьмич Барцайкин, родился в 1903 году в селе Симкино Большеберезниковской волости Симбирской губерни в крестьянской семье. О школе и думать не мог. Для детей бедняков школа тогда была закрыта. Только при Советской власти все его дети учились в общеобразовательной школе.

С малых лет был он приучен к труду. В молодом возрасте считался уже умелым специалистом - плотником, столяром, печником, земледельцем.

Отличался большим трудолюбием. Уж если задумал что-либо, обязательно доведет до конца. За это его любили и уважали сельчане. Здесь в селе родном его по отчеству звали - Кузьмич.

Десятки сельских домов с его непосредственным участием были построены безвозмездно. Просто оказывал помощь молодым семьям села возводить коньковые и пятистенные деревянные избы, строил производственные объекты для коллективного хозяйства, общеобразовательную школу, медпункт, библиотеку и прочее.

В 1925 году вступил в новою полосу жизни - женился на любимой девушке, то есть на моей прабабушке - Прасковье Гариковой. С одной красой пришла она в мужний дом. О горестном девичестве не плакала. Семейное начало стало ведущим, определяющим в их жизни. В довоенные годы они воспитывали пятерых своих детей.

В первый же год войны село опустело. Хозяйство осталось на руках женщин, стариков и подростков, которые прошли свой очень трудный путь к победе, вынесли всё: ожидание писем с фронта и горечь утрат, и голодные глаза ребятишек, и годы тяжелого, непосильного труда. Вместе с тем, жизнь шла своим чередом. В те трудные и страшные дни не было в селе человека, который бы не верил в победу. Каждый стремился внести свой вклад в успех фронта. Люди отдавали последнее, чтобы как-то приблизить День Победы.

С начала войны мой прадед был освобожден на определенное время от призыва на фронт, имел «бронь». В Симкинском лесничестве Большеберезниковского района он изготовлял лыжи для десантников Красной Армии.

Но ему рок предначертал: простым солдатом на этом свете быть!

После выполнения задания по изготовлению лыж и истечения срока отсрочки получил повестку от военкомата и по велению сердца ушел на войну в декабре 1941 года.

Собрался на войну без суеты, по - крестьянски деловито.

Старшему сыну наказывал, чтобы он был хорошим помощником матери, всегда советовался с ней, не скрывал от нее ничего, заботился о маме и младших братьях и сестрах, любил и слушал свою мать.

В день отправки на призывной пункт моя прабабушка Прасковья Ильинична и дети: Василий, Ольга, Вера, Мария и Павел простились с мужем и отцом за околицей села. Отойдя немного, он оглянулся на родную деревню, где своими руками построил добротный пятистенный дом, имел несколько голов крупного рогатого скота, свиней, овец и прочую живность, 30 соток приусадебного участка. Посмотрел последний раз на свою милую супругу, дорогих сыновей и дочерей, которые стояли у края проселочной дороги и глядели ему в след со слезами на глазах. Дети долго махали ручками и что-то лепетали. Они прощались с ним в своих сердцах и знали: будут ждать его сколько угодно и не поверят в его смерть, даже если скажут, что он погиб.

Был еще один трогательный момент, когда мои прадед и прабабушка целую минуту, не отрываясь, молча смотрели друг друга в глаза, но когда пришла пора расстаться, жена вдруг вскрикнула, порывисто подавшись вперед, прижалась головой к груди мужа. Затем ухватилась за его шею и повисла в отчаянии, а он гладил ее по голове и все повторял дрогнувшим голосом: «Я вернусь!». Сам отвернулся, чтобы никто не увидел его слезы. Потом добавил тихо, глядя куда - то вдаль: «Все бы ничего, но только детишек жаль».

Шестнадцатилетний мальчик Вася и тринадцатилетняя дочь Оля стали серьезными и очень ответственными. На их хрупкие плечи легла непосильная физическая работа и духовные переживания. Они стали активными помощниками матери, чтобы выжить во время и после войны. Трудились в колхозе, заменив ушедшего на фронт отца.

В 1945 году старший сын Василий был призван в Советскую Армию. Сначала освоил необходимые воинские навыки, а также пулемет «максим» на базе подготовки. В конце апреля 45- го их резервная войсковая часть была направлена в район боевых действий, на территории Германии. На литерном поезде доехал до Польши и здесь встретил Победу сержант Василий Николаевич Барцайкин.

Своего третьего сына, моего деда, родившегося после ухода отца на фронт, прабабушка назвала в его честь Николаем.

После принятия присяги с очередным воинским эшелоном прадед был отправлен воевать с мерзкими фашистами, сеявшими смерть и беду.

Первое и последнее боевое крещение мой прадед принял на поле боя в Тульской области. Внутренне он был готов встретить опасность, не раз представлял, как поведет себя в бою. Начало наступления батальона было намечено на 6-00, по сигналу - две красные ракеты. Было нервное напряжение в ожидании боя. И вот пришел час. Где-то из-за укрытия взметнулись в небо две красные ракеты. После артиллерийской подготовки пехота пошла в наступление. Враг открыл ураганный огонь. Били пулеметы, минометы, свистели пули. Кругом бушевал целый ад.

Смерть подстерегала бойцов на каждом шагу. Наступать было нелегко, многие бойцы пали тогда, но жертвы не устрашали воинов. Они продолжали идти вперед и вперед. Как раз сегодня начался триста шестьдесят пятый день войны.

Чем больше было трудностей, тем сильнее ненависть к врагу.

Вдруг в небе возник страшный, устрашающий гул. Кучно легли, оглушая взрывами, несколько мин, которые разили не только тело, но и психику, душу выворачивали. Это заговорил немецкий шестиствольный миномет, или «дурила», как назвали позже красноармейцы.

Все бойцы шли молча, будто крадучись. Всем нутром чувствовалось близость врага. За холмами и речушкой начинались вражеские позиции.

И вдруг недалеко от прадеда вскрикнул и сел на землю его боевой товарищ - уроженец Большеберезниковского района из села Тазино. Головной убор полетел в сторону, вещмешок сбился на шее. Нога была в крови - пуля попала чуть пониже колена. Он сразу же подскочил к нему, раненому и хотел вынести с поля боя. Считал, что доброе это дело - земляка в беде выручить. Однако командир взвода приказал оставить раненого и идти вперед, а также сказал, что санитары окажут бойцу первичную медицинскую помощь и вынесут его с поля боя.

После того, как мой прадед прошагал метров 50 - 60 от своего товарища, совсем рядом разорвалась вражеская мина. Ярко брызнул широкий сноп огня. Его подкосило, и он не успел даже остановиться. Лицо его окатило жаркой кровью. Осколок полностью отрезал ему нижнюю часть челюсти, а другой осколок глубоко вонзился в правую ногу.

Вскоре очнулся. Явь его продолжалась и напоминала о себя гулом стрельбы. Голову будто кто-то тисками сжал. Сердце билось в груди. Из ран оторванного осколками подбородка, раздробленной части горла и правой ноги вышло много крови. Застывшая земля вокруг него стала теплой и липкой. Испытывал отвратительное чувство своего бессилия в связи с тем, что потерял способность двигаться и лежал в беспомощном состоянии.

Он очень боялся, как бы опять не пошла из горла кровь, - чувствовал, что тогда все для него и окончится, остерегался даже глубже вздохнуть, не мог позволить себе откашляться, чтобы не истечь кровью. Правая нога казалось огромной, к ней как будто приросла каменная глыба. Сознание его балансировало между явью и беспамятством, готовое в любую минуту уйти в небытие. Несмотря на это сам себе внушал: рано мне умирать.

Он люто проклинал войну в ту минуту, и тяжело болело у него сердце о своей семье, а пуще всего о жене. И как не старался, а не мог избавиться от страшной мысли, что вот и не доведется больше увидеть детей, а также супругу, у которой светлая душа, прекрасное материнское сердце. Судьба не многим дарит такое счастье.

Его обнаружили санитары, которые ему перевязали окровавленную голову, ногу и отнесли в безопасное место. Голову его забинтовали по самые глазницы, но сквозь бинты густо проступала кровь. Отвороты и полы шинели, сапоги его были в потеках крови*

К месту, где располагался санбат, подъехали уже перед самой темнотой. Рано утром в избе, служившей операционной, прадеду и его товарищу сделали операции, вынули глубоко сидевшие осколки в их ногах.

Затем главный хирург прадеду сделал операцию на нижней части челюсти и горла. Военные медики переговаривались между собой и пришли к выводу, что надежды на выживание у бойца очень и очень мало.

Кормили и поили его через специальную трубку.

Вскоре его эвакуировали в госпиталь города Рязань, а затем привезли на лечение в госпиталь столицы Башкирии - Уфы.

В палатах постоянно велись разговоры о боях, раненые делились свежими впечатлениями. Каждый узнавал из первых уст о храбрости солдат и офицеров, о той тяжелой, незаметной работе, которую они ведут на войне и, она, в конечном счете, обеспечивает победу.

Медики каждому тяжелораненому вселяли надежду на выздоровление.

Но, несмотря на все старания военных медиков, лечение результатов не давало, прадеду становилось все хуже и хуже с каждым днем. Физически он очень ослаб. Часами не спал от боли. В один из июльских дней 42-го года его взгляд застлал мрак и кончилась жизнь мужественного солдата , моего прадеда. Умер он в госпитале города Уфа. Нашел он здесь безвременную могилу на братском кладбище.

Незадолго до смерти от него семья получила солдатское треугольное письмо с сообщением: «Нахожусь на лечении в госпитале после ранения, скоро насовсем приеду домой». Для моей прабабушки это известие было смертельным ударом. Она сразу поняла, произошло почти самое страшное, так как слово «насовсем» было их паролем, который означал, что никакой надежды на излечение и возвращения живым в родной дом, к любимой жене и дорогим детям нет.

Во второй половине июля 1942 года почтальонша принесла прабабушке треугольное письмо и не уходила, ждала, когда она прочтет. И пришлось при ней пробежать глазами этот клочок бумаги, с неровными строками: «Ваш муж, отец геройски погиб за Родину в бою с немецко -фашистскими захватчиками».

Оставаясь со своею судьбою, печалью, слезами, трудом и заботами, прабабушка за все бралась без страха и упрека, растила детей, учила уму и разуму всей силой умения своего. Упорство все преграды преодолело. Пахали и сеяли на себе. Растили хлеб, вопреки невзгодам. Женщина - жена солдата, самозабвенно любящая мать тоже ковала победу над врагом. Вырастила и воспитала своих детей достойными памяти любимого и дорогого человека.

Война - непоправимое человеческое горе. Почти каждая семья пришла к концу войны с потерями. За годы кровавых боев семьи односельчан получили 215 печальных известий о погибших солдатах, сержантах, старшинах и офицерах. За каждым погибшим - человеческая жизнь, в которой были радости и огорчения, трудности и успехи.

В селе Симкино сооружен обелиск павшим войнам - сельчанам в годы военного лихолетия 1941-1945 годов. Здесь в списках значится и мой прадед, отдавший на алтарь победы свою жизнь. Из года в год взрослые и дети приносят сюда цветы.

В юбилейном году Победы я склоняю голову перед памятью моего прадеда, рядового солдата, без званий и наград, павшего в смертельном бою.

Он пал за себя, за нас, за Родину социалистическую. У него были свое имя, свой облик, свои чаяния и надежда. Он всегда будет для меня дорогим и родным.

Выражаю убежденность в том, что могила моего прадеда в столице Башкирии - Уфе не заброшена и к ней не заросла тропа. Ибо память о погибших вечна, подвиг их бессмертен.

Барцайкин Дмитрий
14 лет
Республика Мордовия