Известно, что отношение к В. И. Ленину, его теоретическому наследию и личности стало в наше время своеобразным индикатором, определяющим характер и типы политических движений или лидеров.

Сегодня и в будущем вряд ли появится возможность в полной мере оценить истинность и масштабы всего, что написано о жизни и личности В.И. Ленина, но выводы из самого феномена вполне очевидны.

Можно утверждать, что именно масштабы любви и признания или масштабы ненависти к вождю мирового пролетариата более всего свидетельствуют об исторической значимости личности В.И. Ленина, а также его трудов для многих времен и поколений. По частоте наполнения и накалу эмоций лавинообразный поток Ленинианы сравним разве что с тысячелетней исторической рефлексией на личность Христа, обожествляемого или свергаемого, любимого или ненавистного для разных эпох, наций, поколений.

Тем труднее в этих литературных потоках выделить, но тем и необходимее отшлифовать зерна истины, найти грани той исторической правды, которая одна только и способна реально осветить советское прошлое, а вместе с этим возвратить надежду на достойное будущее новым поколениям россиян.

Главное в этой задаче доказать некоторое искажение теоретических работ и взглядов В. И. Ленина на проблемы государственного строительства, произошедшее после его смерти. Можно долго, на эмоциональной основе, или без нее, утверждать или опровергать это последнее.

Однако спокойное и взвешенное, без истерик и верхоглядства, прочтение тех страниц из работ В.И. Ленина, которые всем прошедшим веком считались величайшей заслугой вождя и только последние 10-15 лет являются основой для «вдохновенного разоблачительства» - такой новый анализ ленинского наследия сегодня как никогда необходим.

Наиболее важным объектом для подобного анализа являются, с нашей точки зрения, произведения В. И. Ленина периода передышек в гражданской войне, когда проблемы восстановления и подъема хозяйства страны несколько раз вставали перед правительством красных комиссаров как первоочередные. Проведенный нами по первоисточникам анализ документов VIII Всероссийского съезда Советов, выступлений, речей и писем В.И. Ленина, а также современной литературы позволяет утверждать следующее.

Продиктованные В. И. Лениным в декабре 1922 марте 1923 года «Последние письма и статьи», которые принято называть завещанием великого вождя, не содержат в полном объеме ленинские взгляды на стратегию социалистических преобразований или планов перехода России к социализму. Именно в этом ключе их нельзя абсолютизировать, рассматривать в отрыве от тех проблем, которые Советскому правительству необходимо было решать в период гражданской войны.

Значительно ранее, чем принято было считать в советской исторической литературе, а именно в 1920 и 1921 годах, складывались убеждения В.И. Ленина о путях и сроках перехода России к социализму, оформленные и закрепленные затем в предложенной им стратегии нэпа.

В публичных выступлениях и статьях В.И. Ленина периода формирования  новой  государственности  особо  выделяется четыре контекста, которые в совокупности не только коренным образом меняют наши представления о ленинском плане переходного периода и социалистического строительства. Надо отметить то, что эти контексты сегодня как никогда актуальны, созвучны проблемам нашего времени.

Соответственно в них проявилось:

- отношение В.И. Ленина к крестьянству России, к этому жизнеобеспечивающему страну классу эпохи;

- его подлинное отношение к оптимальным формам хозяйственного строительства и экономического развития государства;

- его отношение к осуществлению всевластия народа через самоуправление, прежде всего региональное (местное); к организации специфических, «исходя из местных условий», форм управления экономикой различных регионов России;

- наконец, его оценка геополитической ситуации, проблем новой России в качестве субъекта международных отношений.

Самым глубоким образом эти проблемы были рассмотрены В.И. Лениным в конце 1920 года в его докладах VIII Всероссийскому съезду Советов и, в частности, в отчетном докладе о внешней и внутренней политике молодой советской республики. Время не дает возможности рассмотреть все эти контексты в полной мере.

Здесь придется много цитировать, предоставить слово самому В.И. Ленину, взгляды которого на проблемы крестьянства при обсуждении съездом аграрного проекта или «Законопроекта Народных Комиссаров об укреплении и развитии сельскохозяйственного производства и помощи крестьянскому хозяйству» противоречат стереотипам советского и особенно постсоветского времени.

«Мы были и остались страной мелкокрестьянской», начал свое выступление на съезде В. И. Ленин. Именно поэтому в необходимости социалистических преобразований нужно было, по его мнению, убедить прежде всего крестьян. Поскольку «крестьяне социалистами не являлись», социализм был возможен только при убежденности массы крестьян и только на основе усвоения их опыта, а опыт свидетельствовал о следующем: «Трудящиеся середняк и бедняк друзья Советской власти, лодыри же ее враги. Вот настоящая истина, говорил В.И. Ленин, истина, в которой нет ничего социалистического, но которая ... бесспорна».

Это означало, что убеждение беспартийных крестьян, трудящихся, середняков и бедняков было главной задачей момента, но рядом с этой задачей ставилась еще одна: «Чтобы к весне все было засеяно лучше, чем прежде, чтобы было известное улучшение в хозяйстве мелкого крестьянина... Без такой победы, без практического массового улучшения хозяйства мелкого крестьянина нам спасения нет: без этой базы невозможно никакое хозяйственное строительство, и какие бы то ни было великие планы ничто», убеждал В.И. Ленин делегатов съезда.

В попытках нового прочтения нэпа, состоявшегося в 1994 году, авторы сборника «Нэп. Приобретения и потери», оценивавшие нэп как исторически свершившееся явление, практически не обратили внимания на специфику ленинской позиции по отношению к крестьянству. Обозначив ее как «ленинско-троцкистско-зиновьевскую» позицию [2. С.ЗЗ], авторы цитируемого сборника не только искажают историческую действительность, но в ряде случаев «не понимают» ее, комментируя в духе нашего времени ленинские взгляды на крестьянский вопрос.

Так, например, Н. Л. Рогалина в статье «Новая экономическая политика и крестьянство» как бы вскользь замечает: «Ленинская установка ограничить кулака, не приостанавливая роста производительных сил, не могла быть реализована» [2. С. 144]. Однако, как показывает анализ, не было именно такой «установки» в статьях В.И. Ленина периода обоснования нэпа.

Главной идеей этих документов была все-таки апелляция к нуждам крестьянства и разработка государственных мер для их преодоления.

Создание продовольственного фонда и в том числе именно в помощь крестьянству; новые технические средства, новые культуры и новые технологии для крестьянства, электрический свет для крестьянской массы таким был, по мнению Ленина, путь к тому, чтобы «хозяйственная база из мелкокрестьянской перешла в крупнопромышленную» [3. С. 47]. Кроме того, не было никакой общей «ленинско-троцкистско-зиновьевской» позиции по этому вопросу.

Сегодня, читая совершенно определенные высказывания, еще и еще раз можно удивляться тому, как именно определенный В. И. Лениным «революционный инстинкт» толкал партию к невосприятию        позиций    самого В. И. Ленина по вопросу, обозначенному им в качестве главного. Развернувшаяся в прениях съезда борьба по поводу ленинского и троцкистского подходов к решению крестьянского вопроса более всего была борьбой политических авторитетов. Ленинское определение главных сил в классовом противостоянии в деревне, то есть трудящихся середняков и бедняков против кулаков и лодырей было затушевано в последующие годы именно троцкистской политикой поддержки пауперов, нетрудовой части бедняцкого населения.

Еще абсолютно ленинское в 1920 году: «Состояние совхозов сейчас в громадном большинстве ниже среднего. Надо опираться на единоличного крестьянина. Он таков и в ближайшее время иным не будет, и мечтать о переходе к социализму и коллективизации не приходится».

Обобществлять в это время В.И. Ленин предлагал только инвентарь и только у зажиточных крестьян, проявляя при этом «полнейшую свободу муниципализирования», но и это было, с его точки зрения, не главным. Сбор семян и улучшение ведения крестьянского хозяйства в массовом порядке становилось, по его мнению, целью номер один, а индивидуальный подход к каждому району и в каждой губернии должен был обеспечить ее реализацию.

Нужен был «переход от рассуждений общего порядка, от плана коллективизации, от роли совхозов, которые играют очень скверную роль, от марксистского метода (подхода)... к реальной поддержке единоличного мелкого крестьянина» [2. С. 57].

Конкретные меры по осторожному кооперированию отдельных , крестьянских хозяйств,  создание  товариществ  по  обработке  земли (ТОЗов) и коммун там, где они принимались крестьянами, дополняли эту систему целей.

Однако, как известно, разработанная В.И. Лениным в этот период стратегия не была принята большинством съезда в качестве общего направления для хозяйственного строительства. Разгорелась дискуссия, и оценивая позднее ее характер в статье «Кризис партии», под давлением революционных настроений своих товарищей, В. И. Ленин был вынужден признать себя неправым: «Мне надо было сказать: Рабочее государство есть абстракция. А на деле мы имеем рабочее государство, во-первых, с той особенностью, что в стране преобладает не рабочее, а крестьянское население, и, во-вторых, рабочее государство с бюрократическим извращением». И далее: «Читатель, который захочет прочесть всю мою речь, увидит, что от этой поправки ни ход моей аргументации, ни мои выводы не изменяются» [2. С. 91].

После вынужденного отхода В. И. Ленина в 1923 году от руководства страной, после его ухода из жизни в вопросе об отношении к крестьянству возобладал троцкистский подход не борьбы с нетрудовыми слоями в деревне, но давления на середняцкие хозяйства, но противопоставления люмпенов и трудящейся бедноты середнякам и кулакам, то есть вполне определенное торпедирование ленинской идеи укрепления сельского трудящегося среднего класса.

Не менее нестандартно и не совсем привычно для нашего времени ставились В. И. Лениным в период мирных передышек вопросы организации промышленного производства и, прежде всего, - его восстановления.

Магистральным направлением для решения этой проблемы В.И. Ленин называл немедленное восстановление торговых отношений с капиталистическими странами. Именно на их основе предполагалось восстановить транспорт, больше ввозить машин, использовать лучшие способы обработки земли и лучшие технологии в ведении хозяйства. Организовать хозяйство на этом этапе по-капиталистически, отдавая под концессии часть пустующих, отдаленных от центра земель и природных богатств России, было, по мысли В.И. Ленина, остро необходимо.

«Убытки от концессий ничто по сравнению с тем, чем оказалась бы задержка хозяйственного строительства» [2. С. 24]. При этом В.И. Ленин подчеркивал, что сохранение экономической независимости страны являлось основным условием и результатом в развитии торговофинансовых отношений с капиталистическими странами.

Еще одна задача - закрытие «сухаревки» означало в его понимании категорическую борьбу со спекулянтами и перекупщиками. Крестьяне сами должны были торговать на новых рынках России, разделяя эту функцию с государственными органами.

В целом же именно обеспечение страны продовольствием, восстановление промышленного потенциала и его рост, всеобщая механизация крестьянского труда на основе электрификации страны венчали эту сложную систему целей.

В таком варианте «единый народнохозяйственный план», представление о котором в нашем понимании тесно связано с точными директивными заданиями, основанными на мощи статистических показателей, по Ленину, был, скорее всего, единой стратегической линией, системой целей. Способы их достижения зависели не только от энтузиазма или инициативы народа (крестьян или профсоюзного актива), но от грамотности управленцев, а более того, дали бы эффект через организацию самоуправления на местах. Подчеркивая роль Советов всех уровней, В.И. Ленин отстаивал важность любых форм самоуправления, от подотчетности красных директоров трудовым коллективам до восстановления земств там, где они были рациональны.

Мы видим из истории, что эти планы приходилось корректировать в тяжелейших условиях гражданской войны, разрухи и голода. К тому же, не все можно было предвидеть. Быстро выросшая середняцкая прослойка, как и предполагали большевики, не разделяла социалистических взглядов, имея собственную землю, с недоверием относилась к различным формам обобществления труда, тяготела к самостоятельному ведению хозяйства, то есть в полной мере проявила те «мелкобуржуазные колебания», которые подтолкнули правительство к свертыванию демократических мероприятий и усилению диктаторских функций власти.

Однако взгляды В. И. Ленина на способы ведения крестьянского хозяйства и меры поддержки крестьянства при этом мало менялись. Оценивая результаты Кронштадсткого мятежа в речи на Всероссийском съезде транспортных рабочих, не без горечи В.И. Ленин признавал: «Крестьянство должно было спасти государство, пойти на разверстку без вознаграждения, но оно уже не может выдерживать такого напряжения, и потому в нем растерянность духа, колебания, шатания, и это учитывает враг-капиталист...» [2. С. 93].

Окончание периода продразверстки и введение продналога означало, что «придти мы хотим и должны придти к тому, чтобы крестьянские продукты поступали к рабочему государству не как излишки по разверстке и не как налог, а поступали бы в обмен на доставляемые все необходимые ему продукты... через кооперацию рабочих и крестьян» [2. С. 299].

Однако половинчатые меры, годные для мирного времени, в условиях войны не устраняли остроты ситуации. Подитика продразверстки и продналога не отвечала ленинским взглядам на проблему, но «была вызвана крайней нуждой, безысходным положением» [2. С. 300].

Новое возвращение к программным тезисам 1920 года, новая ставка в земледелии на «старательного крестьянина как центральную фигуру нашего крестьянского хозяйства», произошло в конце 1921 года. «Страшен ли социализму индивидуализм крестьянина? Его свободная торговля? спрашивал В.И. Ленин на X съезде РКП(б). И категорическим «нет!» снова отвечал на этот вопрос. Хозяйственную базу социализма и в это время В.И. Ленин видел «в товарообмене с крестьянством, в борьбе с бюрократизмом» [2. С. 315]. И на этом этапе развития, как в 1920 году, государственный капитализм был «не страшен, а желателен».

Такова в общих чертах предыстория формирования стратегии нэпа, а главное, именно таким было отношение В. И. Ленина к крестьянству, к его роли в жизни России.

Некоторым современным исследователям, комментирующим историю разработки новой экономической политики, свойственно сегодня сравнивать позицию В. И. Ленина с реформаторской тактикой П.А. Столыпина, подчеркивая при этом глубокую разницу в позициях социалдемократов и великого реформатора. Однако сам Столыпин признавал, что при формировании мероприятий реформ он опирался на проекты левой и правой партий, причем, проекты левой партии находил «более искренними и жизненными». Смысл реформы П.А. Столыпин видел не в уничтожении общины, но в создании условий, «когда наряду с общиной там, где она жизненна, закрепить сначала временно, а затем в пожизненное пользование земельный участок за единоличным крестьянином», но «в предотвращении ситуации, когда излишне предприимчивый крестьянин превращается обычно в кулака, иными словами, в мироеда». Как видим, в данной позиции взгляды Столыпина и взгляды социалдемократов на преобразование аграрных отношений в деревне по большей части совпадают. При этом надо признать, что большевики использовали при формировании своей программы тактические установки эсеров, о чем неоднократно писал В. И. Ленин.

Были и различия во взглядах на демократические и предсоциалистические преобразования сельского хозяйства России. Если П. А. Столыпин в решении крестьянской проблемы опирался исключительно на политическое давление, на полицейско-административные меры при фермеризации и переселении «избыточного» крестьянского населения на окраины России, если материальное обеспечение столыпинских реформ практически отсутствовало, В. И. Ленин, апеллируя к трудовому середняку и бедняку, важнейшими средствами подъема бедняцких хозяйств считал организацию государственной опеки и помощи, экономического и энергетического обеспечения крестьянства. В этом он видел главные цели Советской власти при переустройстве деревенского быта.

Сегодня комплекс мер, предлагаемый в свое время В. И. Лениным для решения крестьянского вопроса и осуществленный с большими модификациями, вновь приобретает актуальность. Как и 70 лет назад, не извлекая уроков из прошлого, правительство России повторяет те же ошибки при реформировании отношений в деревне. Снова политическая воля и более чем революционная фраза «политическая демагогия» (на этот раз праволиберальная) приводят крестьянство России к результату еще более печальному, чем в преддверии революций 1917 года.

История спиралеобразно возвращает нас к ситуациям прошлого, и только борьба за восстановление исторической истины, только возвращение, по рекомендации В.И. Ленина, «к неверно сделанным шагам и решительность переделывать все сначала», с учетом научно-экономической основы, как и с учетом последствий исторического волюнтаризма, могли бы способствовать оптимальным решениям в преодолении современного кризиса.