КПРФ сделала необходимые выводы из драматической истории НПСР и вновь вернулась к идее единения патриотических сил для борьбы с олигархически-бюрократическим режимом власти. Она заявлена в Обращении ЦК КПРФ к гражданам страны «Путь России – вперёд, к социализму!»

От единства трудящихся – к единству национальному

Все понимают, что без единого патриотического фронта перейти к государственному устройству на основе народовластия невозможно. Можно сказать, что идея фронта витает в воздухе. Когда же она станет реальностью? Ответить на данный вопрос не так легко, как кому-то кажется. Ведь речь идет не об одноактном мероприятии, а о сложном и трудоемком процессе выработки политического единства, которого требует образование патриотического фронта. Этот процесс не может быть легким. Есть тому объективные причины. Патриотизм перестал быть проклинаемым властью, как то было в 90-е годы прошлого столетия, и взят ею на вооружение, чтобы приватизировать патриотическое сознание народа, то есть отредактировать его в угоду власти, что, надо признать, она делает не без успеха, нередко прислоняясь к великим событиям советской истории – к Дню Победы прежде всего. Заметим также, что многочисленные патриотические объединения очень малы, более заняты патриотической риторикой, нежели практическим делом, нередко находятся в состоянии междоусобной войны, практически не представляя интересов социальных групп, предрасположенных к патриотизму. КПРФ – единственная политическая партия России, стремящаяся соединить социально-классовую борьбу с национально-освободительной, то есть патриотической борьбой, но работа ее в массах еще оставляет желать лучшего: пока большинства трудящихся за партией нет, хотя ее успехи в массово-политической деятельности очевидны и имеют тенденцию к росту. Именно это определяет как необходимость для партии единого фронта борьбы с буржуазным режимом власти, так и инициативную, ведущую роль коммунистов в объединении левопатриотических сил страны.

Всем ясна цель создания патриотического фронта – завоевать большинство трудового народа. Без повседневной работы в массах названной цели не достичь. Именно в этой работе формируются стратегия и тактика единого фронта. Массы не аморфны: они состоят из классов, социальных групп и слоев. Их объединение в антиолигархическом, антибюрократическом движении и даст то большинство, ради которого должен быть создан патриотический фронт. Патриотизм превратится в бутафорскую пустышку, если он лишен конкретного, отвечающего времени социального содержания: кто – какие классы, группы, слои, во имя чего и против кого (в социальном плане) должны объединиться.

Идея единого фронта не нова. Ее – идею единого рабочего фронта, борьбы за трудящиеся массы – выдвинул и обосновал Ленин, когда в 1921 – 1922 годах после революционного подъема наступил спад в рабочем движении капиталистических стран. Он же со своими соратниками по Коминтерну (Коммунистическому Интернационалу) разработал стратегию и тактику образования названного фронта. Иными словами, стратегию и тактику подхода коммунистов к массам, завоевания их доверия. Ленинский опыт борьбы за массы, или, как мы теперь говорим, за народ, имеет для нас – коммунистов России – непреходящую ценность. Поскольку передается не сам опыт (он в конкретно-исторической ситуации наживается заново – прошлый опыт неповторим), а уроки, из него извлеченные, то к ним и обратимся.

Еще в период, когда революционная волна набирала силу в Европе, Ленин обращал особое внимание на то, чтобы Компартия неустанно завоевывала себе большинство широких масс, ибо, как говорил он, одним лишь авангардом победить нельзя, а потому необходимо добиваться решительной поддержки авангарда большинством рабочего класса и широких слоев трудящихся. Этой тактики (тактики объединительной) Ленин и большевики придерживались всегда, до Октября 1917 года и после, в особенности в годы Гражданской войны, когда народ России был разобщен и расколот.

Известно, что до интервенции (до высадки войск Англии, Франции, США, Японии на территорию Советской республики) мелкобуржуазные слои российского общества (мелкая буржуазия города, близкие к ней середняки деревни, а также интеллигенция) враждебно относились к Советской власти, большевикам. Одной из главных причин этой враждебности был подписанный Лениным Брестский мир. Он в мелкобуржуазной среде многими оценивался как оскорбление чувства патриотизма, национальной гордости. Значительная часть мелкой буржуазии и примыкавшего к ней среднего крестьянства, интеллигенции поддерживала Белую армию, доверившись ее лозунгу «За единую и неделимую Россию!» Прозрение наступило с началом интервенции. Предательство национальных интересов вождями Белого движения стало очевидным. Очевидным стало, что российский капитал и помещики готовы были, как говорил Ленин, «задушить Советскую власть самыми подлыми способами – предать Россию кому угодно…» А их союзники – Англия, Франция, США – «оказались главными врагами русской свободы и русской самостоятельности» (Ленин, декабрь 1918 г.).

Можно сказать, что в мелкобуржуазной массе (а она охватывала многие миллионы) вывод напрашивался один – ленинский: «Россия не может быть и не будет независимой, если не будет укреплена Советская власть». Отношение к последней в этой массе резко изменилось – от враждебного к нейтральному и добрососедскому. Изменилась и тактика большевистской партии в отношении к непролетарским слоям трудящихся (так охарактеризовал их Ленин). «Теперь, когда эти люди начинают поворачиваться к нам, – говорил Ленин, – мы не должны отворачиваться от них». Обращаясь ко всем представителям многочисленных мелкобуржуазных слоев, он с присущей ему прямотой заявил: «Мы вступаем на путь соглашения с вами, зная, что иначе, как целым рядом соглашений… страна не может перейти к социализму… Нам предстоит целый ряд задач, целый ряд соглашений, технических заданий, которые мы, господствующая пролетарская власть, должны суметь дать».

И далее Ленин представил задачи и задания, выполнение которых требует единых созидательных действий (кооператорам наладить распространение продуктов «в массовом размере», среднему крестьянину «помочь в товарообмене» и т.д.). По сути дела он предложил программу общей работы по восстановлению разрушенного хозяйства страны, что только и могло объединить расколотый народ. Это программа его единения, национального единства, хотя такого определения тогда не употреблялось. Что в данной программе было примечательного, так это учет интересов каждого из слоев непролетарской трудящейся массы и их подчиненность интересам Советского государства. Именно тогда формировалось ленинское кредо в подходе к размежеванному войной народу: к массам надо научиться подходить особенно терпеливо, с минимумом трений, учитывая особенности каждого слоя массы и достигая ее подъема на ступеньку выше в отношении культурном, политическом.

Итак, тактика соглашений, терпения и терпимости, осторожность в подходе к массам, никоим образом не теряя социалистической перспективы, идя на соглашения для создания условий перехода к социализму, – такова была стратегическая линия Ленина в завоевывании большинства. Тот же нэп был прежде всего соглашением с крестьянством, прилаживанием, по ленинскому выражению, к крестьянской экономике. И в то же время – формой перехода от капитализма к социализму многомиллионного крестьянства в первую очередь.

Принцип единства действий в практической борьбе Ленин и большевики последовательно проводили в жизнь, и фактически политика единого общенародного фронта осуществлялась ими в дооктябрьской и послеоктябрьской России, хотя термин «единый фронт» тогда отсутствовал. У зарубежных коммунистов, как ныне и у ряда российских, в те годы утвердился взгляд на политику большевиков как на политику нетерпимости к различного рода соглашениям, тем более с идеологическими противниками, как на политику прямолинейную, бескомпромиссную. Велико же было их удивление, когда Ленин в книге «Детская болезнь «левизны» в коммунизме» доказывал, что «вся история большевизма, и до и после Октябрьской революции, полна случаями лавирования, соглашательства, компромиссов с другими и в том числе с буржуазными партиями».

Дорогой тактических соглашений (никак не стратегических) идет и КПРФ, чтобы получить поддержку широких масс. Вспомним, что фракция КПРФ в Госдуме проголосовала в свое время за новый гимн России на музыку Александрова – на музыку гимна Советского Союза. Проголосовала за новый текст гимна, в котором есть и такие слова – «хранимая Богом земля». Было ли это соглашением с «Единой Россией»? Безусловно. Коммунисты пошли на него, чтобы иметь поддержку, нет, не церкви (с ней они не имеют дела), а широких масс, верящих в Бога и сохранивших в большинстве своем благодарную память о великом советском прошлом. Кто этого не понимает и считает, что его атеистические убеждения – превыше всего, тот забывает о массах либо полагает, что у них, кроме экономических, не может быть иных интересов. Сравнительно недавно фракция КПРФ пошла на соглашение с буржуазными фракциями ЛДПР и «Справедливой России» для совместных протестных действий в Государственной думе против массовых фальсификаций на региональных выборах. И большевики шли на подобные соглашения с меньшевиками и эсерами для вовлечения в политическую борьбу новых слоев трудящихся.

Понятно, что не может быть речи о вхождении в патриотический фронт буржуазных партий. Хотя отдельные из них, вытолкнутые из власти, типа немцовско-каспаровской «Солидарности», будут набиваться в союз с коммунистами и патриотами, чтобы с корыстной для себя целью использовать массовое протестное движение. Не будем забывать о возможности такого подвоха. Но подчеркнем еще раз: патриотический фронт создается для завоевывания большинства пролетарских и непролетарских слоев трудящихся. В этом отношении новую актуальность приобретают ленинские мысли о завоевывании масс, когда революционной ситуации нет. Пока нет ее и в сегодняшней России. И большинство населения пока еще не на нашей стороне при всех существенных сдвигах в массовом социальном настроении в пользу коммунистов.

В данной связи вновь обратимся к истории Коминтерна. В плане своей речи на совещании членов немецкой, польской, чехословацкой, венгерской и итальянской делегаций III конгресса (июль 1921 г.) Ленин на первое место выдвигает три тезиса:

1. «Единодушно все: как бы сначала, по-новому»; 2. «осторожнее к массам»; 3. «солиднее подготовка».

Во втором наброске плана он вновь подчеркивает: «Как бы сначала подойти к рабочим. Осторожнее. Тем сильнее будет натиск».

Ленинское выражение о том, что надо начинать работу как бы сначала, не случайно. Некоторые слои рабочего класса и непролетарские группы трудящихся впервые входят в политическую жизнь. Они во власти реформистских иллюзий (не так ли обстоит дело и в современной России?). Пути, которые предлагают им буржуазные реформисты, для них являются новыми. На собственном опыте им предстоит убедиться в их негодности и опасности для человека труда. Не проявляя нетерпения, коммунистам, их сторонникам по патриотическому фронту, когда он появится, нужно помочь трудящимся пройти серьезную школу борьбы за частичные и промежуточные требования, отражающие их ближайшие нужды и чаяния. Такие, как требования отмены «реформ» ЖКХ и образования, требования прекращения уплотнительной застройки, возвращения денег обманутым дольщикам в жилищном строительстве и т.п.

Искать новые лозунги, близкие и понятные пролетарию и трудящемуся непролетарию (мелкому бизнесмену, рядовому офисному работнику, низовому госслужащему, пр.). Лозунги должны отвечать уровню их сознательности. Этому соответствует Антикризисная программа КПРФ. В ней антикризисные меры общенационального характера (национализация олигархической собственности) сочетаются с мерами, удовлетворяющими ближайшие нужды (не более 10% совокупного дохода семьи за услуги ЖКХ). Без такого сочетания массового протестного сознания не пробудить.

Где, в каких массовых организациях могут и должны коммунисты, их сторонники вести борьбу за частичные ближайшие требования трудящихся и побуждать их к выдвижению более высоких требований – политических? В тех организациях, где большинство работающих на производстве – в старых профсоюзах. ФНПР во главе со Шмаковым в патриотический фронт никогда не войдет. Это аксиома. Но значит ли это, что следует отказаться от борьбы за большинство внутри ФНПР? Конечно же, нет. В противном случае создание патриотического фронта будет обречено на провал – он уподобится замкнутой секте. Без работы там, где есть масса, не может быть массового движения. Без борьбы за классовые интересы трудящегося большинства патриотизм становится явлением абстрактным, декоративным, превращается в ритуальное заклинание.

На новом витке диалектической спирали

Что мешало созданию единого рабочего фронта, фронта широких масс в ленинский период деятельности Коминтерна? «Левый» авантюризм и сектантство, выражающее себя чаще всего в псевдореволюционном фразёрстве. Коротко скажем о них, ибо сегодня в России обозначились признаки ультрапатриотического авантюризма и фразёрства, о чем речь пойдет ниже.

В Коминтерне, к истории которого вновь обратимся, Ленину пришлось вести беспощадную борьбу с левооппортунистической «теорией наступления». Ее защитниками были Радек, Зиновьев, Бухарин. На III конгрессе Коминтерна левосектанты требовали не откладывать решающих выступлений рабочего класса до момента, когда компартии завоюют поддержку масс. Предлагали, как они выражались, более легкий путь социалистической революции посредством стремительных действий пролетарского меньшинства. Ультралевые утверждали, что масса инертна (как это похоже на сетования, которые мы слышим сегодня: народ равнодушен, спился, и ему ни до чего нет дела!), что всякая партия, коммунистическая тоже, стремящаяся завоевать большинство, обречена на реформизм. Выход – в революционных действиях пролетарского меньшинства. При разработке проекта тезисов о тактике Коминтерна Радек пошел на жульничество: ленинский тезис о необходимости завоевания компартией большинства рабочего класса и всех трудящихся он подменил фразой о завоевании «социально решающих частей рабочего класса». К социально решающим частям он, конечно же, относил левацки настроенных рабочих. Ленину пришлось заново переписать тезисы и представить их на Политбюро ЦК РКП(б) до их выноса на обсуждение III конгресса Коминтерна. Но и после этого Радек и его единомышленники не унимались: доказывали, что тезис о завоевании большинства якобы неизбежно ведет к оппортунизму; настаивали на немедленных решительных действиях, не заботясь о том, какие массы стоят за коммунистами; уверяли, что наступательные действия пробудят все революционные силы. Фактически то была проповедь политического авантюризма, обрекающая коммунистов на изоляцию от масс, на кровавые поражения в неподготовленных выступлениях. Со всей резкостью против «теории наступления», «левого» уклона выступил Ленин: «Необходима беспощадная борьба против этого направления, потому что в противном случае нет коммунизма и нет Коммунистического Интернационала». Изжить левачество, препятствующее завоеванию масс, – таков был вывод его выступления на III конгрессе Коминтерна, который принял ленинский курс «В массы!»

История, как говаривал Гегель, повторяется дважды: один раз – в виде трагедии, другой – в виде фарса. Не являемся ли мы свидетелями фарса со стороны ультралевых фразёров, раз от разу заявляющих о себе и в КПРФ? Не будем путать их с теми, кто активен в повседневной кропотливой работе (фразёры ею пренебрегают), но проявляет нетерпение. К сожалению, миф о том, что большевики во главе с Лениным совершили октябрьский переворот в 1917 году, опираясь на хорошо организованное революционное меньшинство, еще бытует в массовом сознании. Он дал о себе знать и на III конгрессе Коминтерна, дает знать и сейчас в коммунистической среде, в особенности среди молодых коммунистов. Развенчанию этого мифа, весьма живучего, чему содействовала и содействует буржуазная пропаганда (в ней большевики – заговорщики, и не иначе), посвятил свое выступление на конгрессе Ленин. Раскрывая опыт Великого Октября, он особо подчеркивал, что победа была обеспечена тем, что на стороне большевиков находилась бесспорно подавляющая часть рабочего класса, а после захвата власти и половина армии, и 9/10 крестьянства.

Это обращение к истории, которой молодые люди не знают либо знают плохо, сегодня сугубо необходимо, чтобы предупредить политический авантюризм в самом начале создания патриотического фронта. Не имея большинства эксплуатируемых и давимых нынешней властью, никакой фронт с самыми патриотическими лозунгами ничего не сделает, если Ее Величество История преподнесет быстрее, чем думалось, полнейший крах олигархически-чиновничьей власти. Архиреволюционной и архипатриотической фразой («Наше время пришло – пора начинать!»), как правило, щеголяет тот, кто боится каждодневной черновой работы в массах. Говорят: надо быть готовым ко всему. Это верно. Но чтобы быть готовым ко всему, к любому повороту событий, нужно иметь за собой большинство. Без этого ничего не выйдет: правильные лозунги уйдут в свистки, как говорил Ленин.

Болезнь левачества проявляется не только в коммунистической среде (пример тому – РКРП: революционное фразёрство ее лидеров не нашло поддержки в народе – нет сегодня этой партии). Проявляется болезнь левачества и в среде патриотической. Самый худший вид ее сегодня – левачество национал-«коммунистического» пошиба, претендующее на революционность (какую?). Нет, оно не стало идейным течением, но уже заявляет о себе. Иллюстрацией сказанного может служить не один год действующий в Интернете сайт «Русский социализм: революционная линия». Что характерно для его содержания, так это подмена патриотизма национализмом (конечно же, благородным, правильным!) и протаскивание последнего под прикрытием марксистской фразеологии. Возможно ли это? Оказывается, возможно. Вот как, к примеру, характеризуется в одной из публикаций названного сайта современная историческая ситуация в России. Читаем: «Состоит она в том, что в условиях деиндустриализации и массового деклассирования населения ведущим социальным противоречием становится противоречие не между наемным трудом и капиталом (хотя оно, разумеется, остается антагонистическим), а между присваивающей общенародную собственность (прежде всего на природные ресурсы) олигархией и деклассированными массами, лишенными своей коллективной собственности на ресурсы (право на каковую они всё еще формально имеют даже по действующей Конституции). Таким образом, хотя социальная и национально-освободительная борьба неразрывны в своем единстве, но ведущая составляющая этой борьбы сегодня – общенациональная, а не классовая, что следует объективно из классового анализа наличных исторических условий».

Автор данного положения использует знакомые понятия из марксистской политэкономии («противоречие между трудом и капиталом», «общенародная собственность», др.), но только для того, чтобы провести в сознание читателя главный свой вывод: не классовая борьба, а национальная выходит сегодня в России на первый план. И сдабривает его бездоказательным утверждением: это «следует объективно из классового анализа наличных исторических условий».

Как бы сначала – это значит для какого классового анализа – научного, диалектического или вульгарно-карикатурного? Научный классовый анализ, по Ленину, предполагает обязательный анализ и оценку «всех сторон деятельности и жизни всех классов, слоев и групп населения». В извлеченном из содержания сайта положении ничего этого нет, а есть лишь сплошная деклассированная масса. А куда делись рабочие и крестьяне, мелкое и среднее частное предпринимательство, давимое олигархическим капиталом, работающие по найму у буржуазного государства учителя, вузовские преподаватели, научные сотрудники, военнослужащие, многомиллионная армия пенсионеров? Разве их никак не касается противоречие между наемным трудом и капиталом? Или пенсионер, отдавший десятки лет производству, начисто лишен классового сознания? Это при нынешнем-то кричащем социальном неравенстве?! Или вузовский работник, получающий мизерную зарплату, никак не способен встать на классовую точку зрения? И почему противоречие между олигархическим капиталом и большинством народа, включающим в себя пролетарскую и непролетарскую массу трудящихся, осознается только на уровне национального сознания? Может ли оно быть оторвано от классового? Их диалектическое единство давно доказано классиками марксизма. Но автор процитированного положения искусственно изолирует одно от другого и, что самое невероятное, оставляет за деклассированными массами право осознать общенациональные интересы и вести решительную национально-освободительную борьбу (?!).

Левачество ультракоммунистов проистекает из абсолютизации ими классового сознания, левачество ультрапатриотов (национал-патриотов) – из абсолютизации сознания национального. Первых это заводит в тупик карикатурной коммунистичности, вторых – в тупик карикатурного патриотизма, то есть национализма. О каком едином патриотическом фронте можно вести речь, если допустить в нем эти две опасные крайности?!

Предрасположенность к национализму на сайте «Русский социализм» явная. Не случайно встретишь здесь нередкое определение национализма: «это простое «я есть» надличностного национального организма», «это именно то коллективное сознание, которое объединяет множество отдельных индивидуумов в единое национальное целое». Вроде бы безобидно. Но не всё на сайте мистически неопределенно, есть и предельная конкретность: «Национализм в самой своей идее ориентирован на нивелирование всех внутренних конфликтов, начиная от межличностных и заканчивая классовыми». Нивелировать – значит сглаживать различия, уравнивать. Теперь понятно, почему на сайте «Русский социализм» классовая борьба оказывается на задворках: для единства нации надо забыть о классовых противоречиях. Где-то и когда-то это уже было. В противовес сталинскому определению нации дается следующее: она, нация, «есть сверхличностный организм, осознающий себя единым историческим субъектом». Опять туманно, что-то отдаленно напоминающее гегелевский мировой дух. Но жесткая определенность обнаруживается там, где содержится ответ на вопрос: за что же ратуют национал-«коммунисты»? Иначе не назовешь пропагандирующих национализм, русский – не иной, под покровом якобы коммунистических убеждений. А вот за что они ратуют: «За восстановление национальной власти в стране, сформированной в соответствии с принципом национально-пропорционального представительства всех коренных народов страны в органах власти снизу доверху». Действуй этот принцип при Советской власти (представим невозможное), Сталин никогда бы не возглавил правительство СССР – мала была в Советской России пропорция грузин. Но главный вопрос всё же не в пропорциях, а в том, кто и как, по каким критериям будет определять: какие народы в России коренные и какие некоренные? Национальная форма власти у авторов сайта – всё, политическая – ничто. Говорится об этом всерьез, не как-нибудь, а «по-коммунистически»: «Коммунизм как таковой, как идея, в общем-то, нейтрален в отношении формы организации политической власти. Как это ни парадоксально на первый взгляд, но монархический коммунизм столь же возможен, сколько и республиканский». И далее: «Логически вполне возможен коммунизм аристократический и даже в определенном смысле сословный». Можно ли комментировать то, что находится за пределами не только науки, но и здравого смысла?..

В претенциозных, рассчитанных на неокрепшие умы молодых публикациях сайта «Русский социализм – революционная линия» нет ни подлинно социалистического и коммунистического, ни подлинно патриотического и русского (пропагандировать национализм великого народа, который никогда им не страдал, и выдавать это за русское?!). А что же есть? Есть профанация великих идей, оскверняющая их. Профанация от невежества. Но только ли от невежества?

Увлечение известной части молодежи (сколь значимой – данные о том разноречивы) идеей русского национализма не случайно. Оно есть болезненная реакция на русофобию в России. Но карта якобы благородного русского национализма вброшена в молодежную среду не молодыми людьми, в политике не искушенными, а людьми зрелыми, представляющими те силы, что заинтересованы в отвлечении молодежи от острых проблем социальной жизни, от ее антагонистических противоречий. На это надо обратить самое пристальное внимание при создании единого патриотического фронта: без притока молодых сил он просто невозможен. Как невозможен он при подмене патриотизма национализмом. Последний в буржуазном обществе, каковым является современное российское общество, всегда буржуазен и всегда будет выступать под флагом патриотизма, что выгодно крупному капиталу. Надо неустанно разъяснять молодежи, что национальное сознание и сознание националистическое (отравленное национализмом) – две вещи несовместимые. Никакого национализма, ни в виде национал-патриотизма, ни в виде национал-коммунизма – важнейшее условие формирования действительно единого и действительного патриотического фронта.

Другое наряду с ним условие – никакого антисоветизма и антикоммунизма, за которыми всегда таится русофобия. Также одним из главных условий при выработке программы патриотического фронта должен стать, по нашему убеждению, учет национально-исторических особенностей России. На первом месте в их ряду – ведущая роль русского народа в создании и истории государства Российского, единство исторической судьбы русских со всеми народами великой страны. Отсюда – одно из обязательных коренных положений программы: никакой русофобии. Было время, после смерти Сталина, когда руководство КПСС пренебрегало этим, что явилось одной из причин трагедии великой партии. Но до Великого Октября и после, в ленинский и сталинский периоды советской истории, национальное своеобразие России ставилось во главу угла в социалистическом ее преобразовании. Было ли тому сопротивление на Западе и в большевистской партии? Было, и бешеное. Западноевропейские социал-демократы обвиняли Ленина в русификации марксизма, а Троцкий и его единомышленники обвиняли Сталина в национал-социализме. Выделим особо мысль, умалчиваемую в последние десятилетия советской истории: без учета национально-исторических особенностей страны в ней не может быть творческого, развивающегося социализма. Эта мысль – ленинская. В книге «Детская болезнь «левизны» в коммунизме» – этой энциклопедии коммунистической стратегии и тактики – Ленин писал: «Единство интернациональной тактики коммунистического рабочего движения всех стран требует не уничтожения национальных различий (это – вздорная мечта для настоящего момента), а такого применения основных принципов коммунизма, которое бы правильно видоизменяло эти принципы в частностях, правильно приспособляло, применяло их к национальным и национально-государственным различиям». Ленин настоятельно советовал «исследовать, изучить, отыскать, угадать, схватить национально-особенное, национально-специфическое в конкретных подходах каждой страны к разрешению единой интернациональной задачи» – борьбы за социализм.

Реставрация капитализма в России обязывает КПРФ – единственную политическую партию, способную объединить вокруг себя патриотические силы страны, вновь и вновь обращаться к бесценному ленинскому наследию. В нем нет конкретных ответов на конкретные вопросы борьбы коммунистов за власть в условиях современной России. Но в нем есть подходы к поискам ответов на вопросы, которые ставит перед КПРФ диалектика переживаемого нами исторического момента. Возвращение к Ленину на новом витке диалектической спирали отечественной истории, труднейшей для коммунистов, требует актуализации идеи единого фронта трудящихся и его главного лозунга «В массы!» Без этого все продуманные условия формирования патриотического фронта будут недостаточны, окажутся невыполнимыми. Только в борьбе за массы (читайте – за народ), за их трудящееся большинство они обретут свою необходимость и реальность.

И сегодня в этой борьбе актуален лозунг «Апрельских тезисов» Ленина (тезисы мирного перехода к народовластию) – «Никакой поддержки буржуазному правительству!»