Поэтому коммунисты неустанно продолжают разоблачать эти вымыслы, всемерно и детально пропагандируя реальные достижения Советской власти. С другой стороны, порой буржуазия вынуждена признавать некоторые неоспоримые достижения советского прошлого, но тогда апологеты капитализма стараются доказать, что они случились вопреки советскому строю и идеям коммунизма. Они утверждают, что крушение Советской власти и реставрация капитализма на обломках СССР и в ряде европейских стран стали убедительными свидетельствами нежизнеспособности марксистско-ленинской теории. На этом основании они уверяют, что российские коммунисты цепляются за отжившие теории, а потому не способны возглавить движение за построение общественного строя, отвечающего интересам народа и требованиям современности. Хотя бы поэтому так важно обращать внимание на пропаганду актуальности теории научного коммунизма, а также всемерное расширение теоретической подготовки коммунистов для ведения такой пропаганды.

Неприятие «узколобого практицизма»

Клевеща на марксистско-ленинскую теорию, апологеты капиталистического строя пользуются тем, что за 20 лет контрреволюции сочинения Маркса, Энгельса, Ленина оказались фактически под запретом и многие забыли их. Появилось поколение, многие представители которого даже не знают, кто такие Маркс, Энгельс и Ленин. Что касается Сталина, то благодаря Хрущёву его сочинения оказались под фактическим запретом ещё полвека назад. Поэтому ныне есть немало людей, которые поверили буржуазной пропаганде о том, что Сталин игнорировал марксизм-ленинизм и был прагматиком, то есть сторонником учения, исходящего из субъективистской оценки практики, фактически отрицающей необходимость в теории. Как справедливо показано в недавно опубликованной книге В.В. Суходеева «И.В. Сталин: истый марксист-ленинец», с первых лет пребывания в социал-демократическом движении Сталин придавал важнейшее значение революционной теории.

Сегодня мы сосредоточимся прежде всего на том значении, которое уделял теоретическому осмыслению действительности И.В. Сталин. Это вызвано не только плохим знанием нынешним поколением его научного творчества. Анализ сталинского отношения к теории наиболее наглядно убеждает в том, что только на фундаменте марксистско-ленинской научной методологии можно добиваться успехов в деле социалистического строительства.

К сожалению, даже в советское время далеко не все, включая многих коммунистов, глубоко изучали марксистско-ленинскую теорию. Ещё в своих лекциях «Об основах ленинизма», которые он прочёл в 1924 году, Сталин, опираясь на Ленина, осуждал «безголовое делячество» и «узколобый практицизм». Там же Сталин осудил и увлечение оторванными от реальности чисто умозрительными «маниловскими» схемами. Через 10 лет в докладе на XVII съезде ВКП(б) Сталин отметил «не очень высокий теоретический уровень большинства членов нашей партии, слабую идеологическую работу партийных органов, загруженность наших партийных работников чисто практической работой, отнимающую у них возможность пополнить свой теоретический багаж». В своём выступлении на пленуме ЦК ВКП(б) 5 марта 1937 года Сталин поставил вопрос резче, заявив: «Я не знаю, многие ли члены ЦК усвоили марксизм. Многие ли секретари обкомов, крайкомов усвоили марксизм?» В последние же годы Советской власти изучение марксистско-ленинской теории, как и её пропаганда, стало во многом формальным.

Отмечая причины невнимания к марксистско-ленинской теории в работе «Экономические проблемы социализма в СССР», Сталин писал: «К нам как руководящему ядру каждый год подходят тысячи новых молодых кадров, они горят желанием помочь нам, показать себя, но не имеют достаточного марксистского воспитания, не знают многих, нам хорошо известных истин и вынуждены блуждать в потёмках. Они ошеломлены колоссальными достижениями Советской власти, им кружат голову необычайные успехи советского строя, и они начинают воображать, что Советская власть «всё может», что ей «всё нипочем», что она может уничтожить законы науки, сформировать новые законы».

Кажется, что и ныне некоторые коммунисты, справедливо уделяя большое внимание в пропаганде «колоссальным достижениям Советской власти», мало говорят о вкладе теории в эти успехи. Между тем ещё в своих ранних работах Сталин подчёркивал невозможность рабочему движению добиться побед без теории. «Что такое рабочее движение без социализма? — задавал Сталин риторический вопрос, отвечая на него так: — Корабль без компаса, который и так пристанет к другому берегу, но будь у него компас, он достиг бы берега гораздо скорее и встретил бы меньше опасностей».

Образ, использованный Сталиным, ярко показывает то значение, которое он уделял теории научного коммунизма. Сталин не написал о том, что теория — это раз и навсегда свёрстанная карта с точным указанием вех и расстояний во времени и пространстве. Хотя цель движения неизменна, партия может менять свой курс, учитывая состояние общества, подобно тому, как стрелка компаса изменяет своё направление в зависимости от нахождения корабля в переменчивой морской и воздушной стихии. Подчёркивая, что «существует марксизм догматический и марксизм творческий» и он стоит «на почве последнего», Сталин давал понять, что главным для него является диалектический метод марксизма.

Марксистская теория и её реализация

В то же время сталинское сравнение теории научного коммунизма с компасом не исчерпывает значения научного коммунизма. Ныне враги коммунизма утверждают, что успехи коммунистических идей объяснялись лишь воздействием на массы обольстительных посулов скорого построения общества справедливости и всеобщего изобилия. Пользуясь неосведомлённостью людей, они игнорируют то обстоятельство, что задолго до появления марксизма-ленинизма в мире существовало множество проповедников утопического социализма, популярность которых была велика, но они никогда не могли создать сколько-нибудь значимых массовых движений, которые взяли бы на вооружение эти идеи. Между тем только в конце XIX века и только в США были опубликованы сотни книг с утопическими программами, и в этой стране создавалось немало коммун, организованных по принципам утопического социализма, но влияние этих произведений, как и существование этих общин, было недолговечным.

В отличие от утопических идей, предлагавших сочинённые чисто умозрительно модели общественного строя справедливости и человеческого счастья, марксизм возник на основе научного и объективного анализа общественного развития. Поэтому марксистское учение оказало долговременное воздействие на миллионы людей во всём мире и повлияло на изменение хода мировой истории. Казалось, что Союз коммунистов, в рядах которого к моменту опубликования «Манифеста Коммунистической партии» в феврале 1848 года состояло лишь несколько десятков членов, обречён на судьбу социал-утопических кружков, которых было множество в ту пору. Однако через 66 лет, в 1914 году, социалистические и социал-демократические партии, объявившие марксизм своей идейной основой, насчитывали 4,5 миллиона человек. Несмотря на постоянные преследования и травлю, за эти партии было подано 10,5 миллиона голосов на выборах в различных странах, обеспечивших им 646 мест в парламентах 14 стран. Профсоюзные организации, многие из которых вели борьбу под руководством марксистов, насчитывали 16 миллионов членов. Под знаменем марксистских идей были совершены существенные социальные и политические преобразования в ряде стран мира, прежде всего — введение 8-часового рабочего дня.

В повестку дня был поставлен вопрос о начале социалистической революции. В резолюции VII Штутгартского конгресса II Интернационала, объединявшего социалистические партии (1907 г.), говорилось: «В случае возникновения войны социалисты обязаны приложить все усилия к тому, чтобы её как можно скорее прекратить и всеми силами стремиться использовать вызванный войной экономический и политический кризис для того, чтобы пробудить политическое сознание народных масс и ускорить крушение господства класса капиталистов». Бурные события летом 1914 года в Италии и других европейских странах свидетельствовали о том, что миллионы людей были готовы совершить социалистическую революцию.

Единственным оружием, с помощью которого последователи Маркса и Энгельса добились такого успеха, была их вооружённость научной теорией, основанной на использовании метода диалектического материализма. Объясняя суть этого метода познания действительности, Сталин в своей работе «О диалектическом и историческом материализме» подчёркивал, что «диалектика рассматривает природу... как связное, единое целое.., как состояние непрерывного движения и изменения, непрерывного обновления и развития, ...как такое развитие, которое переходит от незначительных и скрытых количественных изменений к изменениям открытым, к изменениям коренным, к изменениям качественным».

Качественное превосходство метода диалектического материализма над иными методами познания действительности, в том числе в общественных исследованиях, позволило Карлу Марксу и Фридриху Энгельсу совершить целый ряд выдающихся открытий. Даже некоторые представители буржуазии ныне признают большой вклад Маркса в исследование экономики капитализма и его приоритет в открытии цикличности капиталистических кризисов, его труд «Капитал» стал снова востребованным по мере углубления современного экономического кризиса.

Однако защитники капиталистического строя стараются замалчивать или отрицать ценность других научных достижений Маркса и Энгельса, прежде всего — совершённый ими переворот в восприятии человеческой истории. Карл Маркс и Фридрих Энгельс писали: «Мы знаем только одну-единственную науку, науку истории». Изучение прошедших событий, поиск в них основных направлений развития, выявление сменяющих друг друга периодов исторического процесса, установление сходства и различия между ними постоянно находились в центре внимания основоположников марксистского учения.

Следуя этому методологическому принципу, Ленин указывал: «Весь дух марксизма, вся его система требует, чтобы каждое положение рассматривать лишь... исторически;.. лишь в связи с другими;.. лишь в связи с конкретным опытом истории». Сталин, в свою очередь, подчёркивал, что «каждый общественный строй и каждое общественное движение надо рассматривать не с точки зрения «вечной справедливости» или другой какой-либо предвзятой идеи, как это делают нередко историки, а с точки зрения тех условий, которые породили этот строй и то общественное движение, с которым оно связано».

Открытие марксизмом исторической обусловленности общественного строя и его смены, значения способа производства и классовой борьбы в развитии общества означали опровержение буржуазного взгляда на историю. Идеологи капитализма уверяли, что торжество капиталистических отношений знаменовало завершение варварского состояния человечества и переход к безостановочной просвещённой стадии развития. Поэтому открытия Маркса и Энгельса имели значение для разработки теории пролетарской революции и перехода к новому этапу общественного развития — социализму и коммунизму.

С момента своего зарождения марксистская теория всегда была связана с практикой. Сталин подчёркивал значение «положений диалектического метода» в «практической деятельности партии пролетариата». Открыв решающую роль пролетариата в процессе революционного перехода от капитализма к социализму, Маркс и Энгельс с самого начала формирования своего учения предпринимали практические шаги для распространения своих теоретических положений среди различных отрядов растущего рабочего движения. Лишь измена вождей социал-демократии в 1914 году принципам марксизма сорвала революционные выступления против капиталистического строя и помогла правящим кругам империалистических стран развязать Первую мировую войну.

Ленинизм — оружие социалистической революции

Применяя диалектический метод для изучения развития капитализма и общественных движений в России, верный последователь марксизма В.И. Ленин выдвинул на основе своих теоретических исследований практическую программу по созданию большевистской партии. В дальнейшем глубокий исторический анализ развития глобальных процессов позволил Ленину открыть переход капитализма в новую стадию развития и указать на начало эпохи империалистических войн и пролетарских революций. Эти теоретические открытия дали основание Ленину сделать практический вывод о возможности начала первой пролетарской революции в России, что долгое время представлялось немыслимым даже социалистам всего мира.

К началу 1917 года в рядах большевистской партии находилось не более 24 тысяч членов. Для того чтобы объяснить невероятный успех большевиков, которые за 9 месяцев сумели превратить малочисленную партию в главную силу революционного развития страны, буржуазия ныне прибегает к конспирологическим концепциям. Враги коммунизма замалчивают, что партия большевиков имела мощное идейное оружие — многолетнее освоение трудов основоположников марксизма и работ Ленина в подпольных кружках, которые существовали порой даже в ссылках и тюрьмах.

Об этом убедительно свидетельствует революционная деятельность И.В. Сталина. Как и другие большевистские руководители, по-марксистски осмысляя текущий опыт рабочего движения, выделяя отдельные стадии его развития, сравнивая их, выявляя их существенные признаки и обращая внимание на происходившие качественные изменения в классовой борьбе, Сталин смог прогнозировать её перерастание в новую стадию и намечать будущие действия партии и даже её отдельных организаций.

Так, в своей работе «Надо бойкотировать совещание!», написанной в 1907 году в бакинском подполье, Сталин обосновывал свои политические предложения анализом «истории экономической борьбы бакинских рабочих», выделив «два периода» этой борьбы. Вновь обратившись к истории борьбы бакинского пролетариата в статье «Совещание и рабочие» (июль 1908 г.), Сталин утверждал, что с 1907 года «открывается новая полоса в бакинском рабочем движении». Он писал: «Целесообразной формой отступления, соответствующей моменту, должна быть признана лишь забастовка по фирмам». В конце 1908 года Сталин указал, что прежние условия, которые позволяли лишь организацию «забастовок по фирмам», изменились и надо переходить к организации «общей забастовки». В статье «О декабрьской забастовке и декабрьском договоре», написанной в декабре 1909 года, Сталин обращался к событиям в рабочем движении в Баку пятилетней давности для того, чтобы извлечь из них исторические уроки для текущей борьбы бакинского пролетариата.

Развитие революции в России в 1917 году глубоко анализировалось большевиками во главе с Лениным. Они постоянно обращали внимание на поступательный характер развития революционных процессов, выделяя его отдельные этапы и отмечая их наиболее существенные стороны. На основе такого анализа они делали своевременные практические выводы в быстро менявшейся обстановке. Именно этим объяснялась гибкая реакция руководства большевистской партии на происходящие изменения в революционном процессе. Верная ориентировка в историческом времени позволила Ленину точно выбрать время для решительного выступления против Временного правительства.

После начала Октябрьской революции социально-политические процессы в Советской России постоянно подвергались научному анализу в работах Ленина, Сталина и других деятелей Коммунистической партии. Переход от мирной жизни к началу Гражданской войны, изменения в отношениях с крестьянством на каждом этапе этой войны, победа в войне и возвращение к мирному строительству сопровождались изучением изменений в общественных условиях и научно обоснованными выводами о необходимости очередной смены политической тактики.

Теоретический фундамент строительства социализма

После смерти Ленина Сталин сформулировал основные положения ленинизма в своих лекциях, прочитанных им в Свердловском университете. Лекции открывались главой «Исторические корни ленинизма». На основе исторического анализа всемирного общественного развития Сталин делал выводы о том, что Россия «должна была стать узловым пунктом противоречий империализма», а «центр революционного движения должен был переместиться в Россию». Сталин доказывал, что ленинизм с его основными положениями по коренным вопросам общественного развития возник благодаря этим историческим условиям. На основе положений этой работы Сталин вскоре сделал вывод о возможности построения социализма в «одной, отдельно взятой стране».

Одновременно Сталин осуждал тех, кто механически переносил опыт Октябрьской революции на другие страны мира. Доказывая авантюризм предложений Троцкого и Зиновьева, направленных на экспорт социалистической революции в Германию, Сталин в своём письме от 8 августа 1923 года писал Зиновьеву: «Беря власть, мы имели в России такие резервы, как: а) мир, б) земля крестьянам, в) поддержка громадного большинства рабочего класса, г) сочувствие крестьянства. Ничего такого у немецких коммунистов сейчас нет. Конечно, они имеют по соседству советскую страну, чего у нас не было, но что можем мы дать им в данный момент? Если сейчас в Германии власть, так сказать, упадёт, а коммунисты подхватят, они провалятся с треском. Это «в лучшем случае». А в худшем случае — их разобьют вдребезги и отбросят назад». События осени 1923 года, в ходе которых выступления германских коммунистов были подавлены, подтвердили правильность сталинского прогноза.

Если же анализ Сталиным прошлых событий был неверным (а такое иногда случалось), то в этом случае и прогнозы оказывались неточными. Но чаще всего и анализ, и прогнозы были правильными. Более того, даже сегодня порой приходится поражаться, насколько точными оказывались многие из них. Так, в своём отчётном докладе XVI съезду партии (июнь—июль 1930 г.) Сталин обратил особое внимание на мировой экономический кризис, разразившийся в октябре 1929 года. В то время как многие политики и экономисты различных стран мира утверждали, что речь идёт о временном спаде, который завершится к концу 1930 года, Сталин подчёркивал, что «нынешний кризис нельзя рассматривать, как простое повторение старых кризисов», что «нынешний кризис является самым серьёзным и самым глубоким кризисом из всех существовавших до сих пор мировых экономических кризисов». Последующие события убедительно доказали, как он был провидчески прав.

Сталин оказался прав и тогда, когда предсказал, что «мировой экономический кризис будет перерастать в ряде стран в кризис политический. Это значит, во-первых, что буржуазия будет искать выхода из положения в дальнейшей фашизации в области внутренней политики». Не ошибся Сталин, указав на то, что, «во-вторых.., буржуазия будет искать выхода в новой империалистической войне в области внешней политики».

Вскоре Сталин дал реалистичный прогноз, когда можно ожидать начало нападения на СССР. Из него следовал вывод о необходимости принять срочные меры для преодоления отставания от крупнейших стран мира. В выступлении 4 февраля 1931 года Сталин заявил: «Мы отстали от передовых стран на 50—100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут». Сталин оказался прав: если бы к февралю 1941 года СССР не приблизился к уровню передовых стран в создании оборонной промышленности, вряд ли он смог бы устоять через несколько месяцев под натиском нападения гитлеровской Германии.

На основе поэтапного анализа событий прошлого, который постоянно присутствовал в работах Сталина, вырастали поэтапные планы грядущего развития страны. Если сталинский анализ пройденного пути уподобить глубоким шахтам, то можно представить, что они использовались для запуска многолетних планов развития, которые, как многоступенчатые ракеты, устремлялись к дальним целям. Советский Союз, руководители которого постоянно проверяли свою текущую деятельность на основе марксистского анализа исторического развития общества, стал первой страной в мире, в которой начали разрабатывать планы развития хозяйства на многолетнюю перспективу. Так раскрывались огромные практические возможности использования марксистской теории.

За оправдывавшуюся на практике способность заранее определять основное направление в развитии на предстоящий период каждый съезд партии, ставивший задачи на будущее, получал выразительные названия: XIV съезд был назван «съездом индустриализации», XV съезд стал «съездом коллективизации», XVI съезд получил название «съезд развёрнутого наступления по всему фронту». Эти задачи дополнялись различными кампаниями, направленными на решение того или иного острого вопроса хозяйственного развития. Лишь после выполнения задач, поставленных в том или ином плане или в ходе той или иной кампании, страна переходила к решению новых перспективных задач.

Даже во время войны, когда стремительный ход развития боевых действий, казалось бы, не оставлял времени для глубокого исторического анализа, Сталин выделял сменявшие друг друга этапы развития военных действий, указывал на их характерные черты и определял возможные направления их дальнейшего развития. Это позволяло ему планировать действия Красной Армии и тыла. 6 ноября 1941 года, когда враг стоял в нескольких десятках километров от Кремля, Сталин в своём докладе подвёл итоги войны за первые четыре месяца и сделал вывод о провале гитлеровского блицкрига. Одновременно указав на причины отступления Красной Армии, Сталин утверждал, что они были обусловлены временными обстоятельствами, действие которых можно преодолеть в будущем (отсутствие второго фронта, нехватка танков и авиации у Красной Армии). На основе этого анализа вырабатывались практические задачи для советской оборонной промышленности, Красной Армии, всего советского народа.

Подобный анализ недавних событий прошлого и следовавшие из этого практические выводы присутствовали в приказах Сталина, его докладах и других выступлениях в ходе войны. А в своём выступлении 9 февраля 1946 года на предвыборном собрании избирателей И.В. Сталин не только подвел итоги завершившейся войны, но и дал оценку предвоенной политике руководства страны, начиная с первых пятилеток. На основе подведённых итогов Сталин выдвинул программу развития страны на несколько ближайших пятилеток.

Торжество марксистско-ленинских идей проявилось в быстром восстановлении разорённой Советской страны, появлении нескольких стран в Центральной и Юго-Восточной Европе, вставших на путь социалистических преобразований, развёртывании народной революции в Китае, а затем и в ряде других стран мира. Переход за тридцать лет ХХ века трети человечества на путь строительства социализма свидетельствовал о великих теоретических достижениях и огромных практических возможностях марксизма-ленинизма.