Это было 100 лет назад! Как давно... Давно? Ничуть. У истории вообще "есть правило" на новом витке в самом главном возвращаться во вроде бы канувшие в Лету времена. Увы, сегодня Россия страдает во многом от тех же недугов, что и столетие назад. На дворе политическая и идеологическая распутица.

Пандемия идеализма

Реакция - это не только пир приспособленцев и беспринципных перевертышей. Реакция разрушает личность, ломает людей через колено. Те, кто на пике революции (или в пору успехов социалистического созидания) вроде бы с энтузиазмом пристраивался в ряды прометеев социальной справедливости, после исторического отступления сплошь и рядом торопились сменить кожу. Так, многие легальные марксисты начала века после поражения Первой русской революции оказались в стане кадетов, то есть в авангарде "строителей" буржуазного миропорядка в России той поры. А разве среди нынешних функционеров "Единой России", "Яблока" и даже "Правого дела" трудно отыскать былых активистов КПСС? Впрочем, ни 100 лет назад, ни сейчас они, по большому счету, не представляют серьезного интереса: так или иначе крутая смена политических ориентиров, переход на позиции вчерашнего классового противника - это не просто смена кожи, но и души.

И век назад, и сегодня внимания достойны те, кто хочет сохранить политическое лицо, кто не приемлет мерзости эксплуататорских порядков. Но реакция стремится и их не обойти стороной. Она прилагает гигантские усилия, чтобы перекорежить их мировидение.

Даже часть оппозиции царскому самодержавию (как и нынешней реставрации капитализма) в пору наступления реакции стала считать, что случившееся политическое отступление означает поражение того мировоззрения, тех фундаментальных ценностей, которые еще недавно вели их на борьбу за высокие идеалы справедливости и социального равенства. Духовная распутица трансформируется в червоточину идеологического соглашательства.

Начинается пандемия идеализма, а то и поиск прибежища в религии, богостроительство, богоискательство. Появляется даже мода на идеализм.

Конечно, люди хлипких философских позиций (философия, как известно, - сердцевина мировоззрения) свое сползание в идеализм обычно оправдывают то новой ситуацией в науке (а она в начале ХХ столетия и впрямь была новой и даже кризисной), то творческим поиском... В.И. Ленин, анализируя взгляды впадавших в идеализм социал-демократов, высмеивал эти уловки: "Может быть, мы заблуждаемся, но мы ищем", - писал от имени авторов "Очерков" Луначарский. Не вы ищете, а вас ищут, вот в чем беда! Не вы подходите с вашей, т. е. марксистской (а вы желаете быть марксистами) точки зрения к каждому повороту буржуазно-философской моды, а к вам подходит эта мода, вам навязывает она свои подделки во вкусе идеализма". В этой пандемии идеалистического мировоззрения В.И. Ленин увидел не меньшую опасность для борьбы за социализм, чем в меньшевистском соглашательстве, в отзовизме и ликвидаторстве, в выкрутасах Троцкого и прочих выбросах политического оппортунизма. Увидел именно потому, что был великим политиком, что жил беззаветным служением революции. Диалектический материализм - не философский довесок к теории социализма-коммунизма, а стержень этой теории. Если приверженцы революции и социалистического созидания без стержня, то на них рискованно полагаться. Озабоченный судьбой грядущей социалистической революции, идейной сплоченностью партии, идеологической надежностью ее членов, В.И. Ленин создает свой самый крупный философский труд - "Материализм и эмпириокритицизм". У этой книги совершенно точный адресат - партия, социал-демократическое (коммунистическое) движение.

Выход в свет главного ленинского философского труда привел к тому, что очень скоро эмпириокритицизм (наиболее популярное в ту пору течение идеализма) был оттеснен на периферию философской жизни. Эта реакционная концепция перестала оказывать сколько-нибудь серьезное влияние на общественно-политическую жизнь. Такой результат стал возможен благодаря философскому новаторству Ленина-мыслителя.

Новаторство великого мыслителя

Решая партийно-политические вопросы, Ленин "между делом" нашел гениальное решение таких мировоззренческих проблем, которые открыли новые перспективы и для философии, и для науки. Он прежде всего переосмыслил одно из двух основополагающих философских понятий - категорию "материя". Он отказался увязывать ее характеристику с какими-либо физическими атрибутами. Философскую категорию продуктивно определять через философские признаки. А поскольку в философии два предельно широких понятия - материя и сознание, - то категорию "материя" можно определить только через ее противоположность.

От своих предшественников-материалистов Ленин взял указание на то, что категория "материя" обозначает не просто реальность, а реальность объективную, никем не сотворенную, вечную и бесконечную. Идеалисты тоже признавали материю, но отрицали, что эта категория обозначает объективную реальность, наоборот, они подчеркивали ее производный, вторичный характер. В определении отмечены два философских признака объективной реальности: еще раз подчеркнуто, что она первична по отношению к сознанию, и указано на способность сознания познавать объективную реальность. Итак, "материя есть философская категория для обозначения объективной реальности, которая дана человеку в ощущениях его, которая копируется, фотографируется, отображается нашими ощущениями, существуя независимо от них". Это определение позволяло естествоиспытателям вернуться в привычное и единственно приемлемое для них лоно материализма - пусть даже не диалектического, а естественнонаучного. Материализма, без опоры на который пропадает всякий смысл научного творчества.

Впавшие в идеализм по-своему были последовательны. Они и в теории познания насаждали идеалистические штампы, толкающие к выводу о непознаваемости мира.

Для сторонников социализма принятие такой позиции равнозначно не просто отказу от марксизма, а полному идейному разоружению: если мир непознаваем, то не может быть никаких закономерностей движения общества от капитализма к социализму.

Ленинское опровержение идеализма в теории познания имело фундаментальный философский характер, оно возвращало твердую почву и науке, и классовой борьбе. Сознание - высшая форма отражения действительности. Познание - это поиск истины, то есть таких знаний, содержание которых соответствует содержанию изучаемых процессов. Истина по своей природе объективна. В ней есть как относительное - то, что изменяется под воздействием изменяющейся практики, - так и абсолютное. И чем полнее мы познаем мир, тем больше в наших знаниях абсолютной истины. Источником познания, его целью, как и критерием истинности знаний, является практика.

При этом Ленин подчеркивал: "За гносеологической схоластикой эмпириокритицизма нельзя не видеть борьбы партий в философии, борьбы, которая в последнем счете выражает тенденции и идеологию враждебных классов современного общества. Новейшая философия так же партийна, как и две тысячи лет назад. Борющимися партиями по сути дела... являются материализм и идеализм. Последний есть только утонченная, рафинированная форма фидеизма... Объективная, классовая роль эмпириокритицизма всецело сводится к прислужничеству фидеистам в их борьбе против материализма вообще и против исторического материализма в частности".

Боятся не только Маркса и Ленина, но и Гегеля

В начале XXI века связь философских партий с классовой борьбой проявляется даже ярче и выпуклее, чем 100 лет назад. В современной России война с материализмом - прежде всего с диалектическим и историческим материализмом Маркса - Энгельса - Ленина - приняла циничные формы. Многие вчерашние якобы марксисты не просто открещиваются от своих недавних убеждений, но расчетливо соревнуются, кто беспощаднее и бессовестнее предаст анафеме то, чему прежде публично поклонялся.

Нынешние антимарксисты берут аргументы в лизинг (а то и приватизируют) в пронафталиненных кладовых. "Правда" уже писала о том, что нынешний заместитель директора Института российской истории РАН В.М. Лавров опровергает ленинское определение материи. Он никак не может понять, что такое "объективная реальность". Вместо того, чтобы почитать соответствующие книги (тогда бы знал, что это понятие получило гражданство в философии задолго до Ленина), сей владелец ученых степеней и званий выставляет напоказ свою дремучесть.

Впрочем, простодушие этого "ученого соседа" даже заслуживает поощрения. Он ведь особенно и не скрывает, что диалектический и исторический материализм ему не по душе по соображениям классового характера: мешает оправдывать нынешний российский общественно-политический строй. Не согласуется диалектический и исторический материализм с представлениями об удобном Лаврову обществе. Поэтому у него при имени Ленина начинаются интеллектуальные колики. Он пишет: "Ленин был не способен понять элементарного: общественный организм подобен человеческому. И руки, и ноги (условно говоря, рабочие), и мозг (политики, интеллигенты, ученые и др.), и сердце (священники, писатели, поэты и др.)". Как четко распределены роли! Чистейший классовый подход! И не важно, что идея взята напрокат (правда, в науке это называется плагиатом) у... учителей эмпириокритиков. Кстати, на родство Г. Спенсера (это его социологическую концепцию приватизировал Лавров) и русских махистов Ленин прямо указывал в своей работе. Но Лаврову так хочется считаться мозгом, обслуживающим капитал и его власть, что он элементарно не понимает, в какое дурацкое положение ставит себя.

"Казенные профессора" типа Лаврова не только публично открещиваются от материализма и диалектики, но и пытаются узаконить насильственное отлучение от них будущих ученых, лишая их даже элементарных представлений о диалектико-материалистической теории познания. Ради этого из экзаменов кандидатского минимума исключена философия.

Вместо нее теперь будущий ученый сдает "историю и философию науки". Новый предмет при нынешнем "государственном стандарте" похож на философию не больше, чем эмпириокритицизм похож на материализм. В этом легко убедиться, ознакомившись с программами кандидатских экзаменов, которые утверждены приказом №697 Минобразования России от 17.02.2004.

В том, что программа разработана и одобрена "казенными профессорами", убеждаешься при знакомстве с указаниями министерства по первой же теме "Предмет и основные концепции современной философии науки". Из всех подходов к анализу науки рекомендуется только один: "Позитивистская традиция в философии науки. Расширение поля философской проблематики в постпозитивистской философии науки. Концепции К. Поппера, И. Лакатоса, Т. Куна, П. Фейерабенда, М. Полани". Замечу, что авторы этих концепций решительно исключают практику из процесса познания и отвергают истину как смысл научного поиска.

Может быть, научная добросовестность тех, кто готовил и утверждал эти программы, заставила в списке рекомендуемой литературы назвать великую работу В.И. Ленина "Материализм и эмпириокритицизм", посвященную диалектико-материалистической теории познания? Чего захотел от "казенных профессоров"! Ни в одной из программ (а они специализированы по 12 научным направлениям) диалектический и исторический материализм даже не упоминается. Министерством исключен из программ подготовки будущих ученых в области математики, естествознания и техники по истории и философии науки и великий диалектик Гегель. Он упомянут (среди прочих через запятую) только в программе "Философские проблемы социально-гуманитарных наук", по которой будут экзаменоваться и будущие философы. Но и здесь нет его трудов в списке рекомендованной (даже дополнительной) литературы.

Там, где "казенную философию" будут преподавать "казенные профессора", даже нынешние хулители марксизма по сравнению с завтрашними историками могут показаться эрудитами: они хотя бы знают о существовании ленинского определения категории "материя".

***

В Программе КПРФ записано принципиальное положение о том, что наша партия "руководствуется марксистско-ленинским учением и творчески его развивает". Чтобы следовать этому программному положению, партии придется (она вынуждена это сделать ради сохранения идейного единства своих рядов) организовать массовое глубокое изучение ключевых положений марксистско-ленинской философии и политической экономии. В том числе основных выводов "Материализма и эмпириокритицизма". Для этого не надо даже изобретать велосипед. В дооктябрьскую пору рабочие в партийных кружках изучали (именно изучали) "Капитал" и другие работы классиков. И не надо ссылаться на то, что сегодня есть более важные проблемы. В классовой борьбе нет ничего актуальнее борьбы за умы и сердца: идеи, овладевшие массами, становятся материальной силой.