Среди членов Президиума ЦК КПРФ — секретарь ЦК Олег Анатольевич Куликов. Кандидат географических наук, ведущий научный сотрудник Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова, наверное, не случайно он вот уже несколько лет возглавляет в Центральном Комитете отдел по информационно-аналитической работе и проведению выборных кампаний. Второй срок является и депутатом Государственной думы.

Как-то, еще в ельцинское время, после долгого перерыва попал я в главное здание МГУ на Ленинских горах. И вот, проходя по просторному вестибюлю, не поверил своим глазам: на стене передо мной была витрина со свежим номером "Правды"!

Тогда, как и теперь, увидеть газету КПРФ на столь видном и значимом, я бы сказал, месте можно было крайне редко. Причина понятна: "суверенная демократия" — не для оппозиционной партии. Но если здесь "Правду" вывешивают так свободно, подумал я, значит, кто-то и что-то этому сильно способствуют.

Потом мне стало ясно, что способствует особый настрой в большой части коллектива МГУ, а еще, конечно, такие люди нашей партии, как Иван Иванович Мельников или Олег Анатольевич Куликов, которые, будучи воспитанниками и членами университетского коллектива, этот настрой, собственно, и создают.

Да, Олег Куликов рос как ученый в стенах МГУ, куда горячо стремился со школьной скамьи.

Школа была не какая-то "престижная" — самая обычная средняя школа в Тульской области, а затем в подмосковном Воскресенске. Однако, вспоминая подготовку, которую он здесь получил, Олег Анатольевич подчеркивает: была она ничуть не хуже, чем у столичных выпускников. Потому и горько сейчас, что уничтожаются многие из тех советских школ — в небольших городах, многочисленных деревнях, посёлках и сёлах. Горько также, что конкурс знаний и способностей (по сути, единственный, который действовал в советское время при отборе в вузы) теперь всё более подменяется "конкурсом" родительских кошельков. У Куликова мать была врачом, отец после демобилизации из армии работал на шахте. То есть опять-таки самая обычная трудовая семья. А Олег мечтал об МГУ, о географическом факультете, причем даже вполне конкретную специальность для себя еще в школе определил. Палеография, избранная им как дело будущей жизни, соединила его интерес к двум особенно любимым предметам — истории и географии, поскольку занимается эта наука геологической и географической историей Земли за последний миллион лет.

Любопытная подробность: хотя школу он окончил с серебряной медалью, студентом МГУ стал не сразу. Для вчерашних школьников отводился в эти годы сравнительно небольшой процент университетских мест — предпочтение отдавалось тем, кто уже послужил в армии и поработал. Так вот, не сделав из своего непоступления никакой драмы и не бросившись, как некоторые, поступать "абы куда, лишь бы в вуз", Олег Куликов идет работать на стройку — слесарем-монтажником, а через год снова подаёт заявление на тот же географический факультет Московского университета. И девятнадцатилетним, в 1965 году, переступает его порог.

Важно отметить, что уже на вступительном экзамене по географии абитуриент Куликов встретился с будущим главным своим учителем — академиком К.К.Марковым. Один из крупнейших учёных МГУ, он считал своим долгом лично знакомиться с новым пополнением, поступающим на факультет. Куликова выделил, заметил. Оставшись после окончания курса в аспирантуре при кафедре палеографии, которую возглавлял академик Марков, Олег Анатольевич именно под его научным руководством подготовит и защитит свою диссертацию.

Тема исследования — "Палеография и новейшие отложения Тянь-Шаня и Алтая". Несколько раз он бывал с научными экспедициями в тех краях. В Киргизии, где под Пржевальском была станция Академии наук, основанная когда-то Константином Константиновичем Марковым. В Горном Алтае и даже в шукшинских Сростках: оказывается, любимая Шукшиным гора Пикет — это в научном описании "разрез древней террасы реки Катунь".

Как же получилось, что ученый и преподаватель знаменитого Московского университета (учёный и преподаватель по призванию!) круто изменил свою жизнь, став политическим деятелем — одним из руководителей КПРФ? С этого вопроса началась моя беседа с ним.

Член Президиума, секретарь ЦК КПРФ Олег Куликов в диалоге с обозревателем "Правды" Виктором Кожемяко.

— Я думаю, Олег Анатольевич, что нашим читателям прежде всего интересно узнать, почему и как произошёл у вас в жизни такой крутой поворот — из университетских преподавателей в партийные деятели.

— Не мгновенно произошёл. Достаточно долго, будучи уже секретарем ЦК КПРФ, я оставался и на своей университетской должности. Для меня действительно нелегко было расстаться с делом, которое очень любил и которым занимался больше тридцати лет. Поэтому какое-то время старался совмещать работу в университете и в партии. Однако в конце концов чему-то приходится отдавать предпочтение. В детстве и юности, например, я увлекался спортом, выступал в команде за Новомосковск, Воскресенск, потом и за родной свой факультет. Но когда почувствовал, что это отвлекает от научных занятий и становится им в ущерб, пришлось со спортом расстаться.

— А каким видом вы занимались?

— Лёгкой атлетикой.

Прыжки в длину, бег на короткие дистанции.

— Но ведь чтобы ученый посвятил себя партийной, то есть общественной, работе, для этого, наверное, требуются тоже определенные предпосылки. В прошлом они были у вас? Была у Олега Куликова в студенчестве и затем в аспирантской, преподавательской жизни, когда она начиналась, общественная работа?

— Разумеется. Да в то время мало кто не участвовал в общественной жизни, так или иначе. Я был заместителем секретаря факультетского комитета комсомола по работе в общежитии. А когда уже стал преподавателем, несколько лет работал начальником штаба добровольной народной дружины географического факультета.

Важное было по тем временам дело! В дружине около шестисот человек. Мы каждый день выделяли десятки наших товарищей для дежурства в центре города, для поддержания общественного порядка. И порядок, как вы помните, был. Дружину нашего факультета, между прочим, признали лучшей в МГУ, так что я чуть не угодил на пост начальника университетского штаба...

— Временем серьезного испытания для каждого стала так называемая перестройка ну и, конечно, то, что за ней последовало. Вы тогда в общественном плане чем занимались?

— Был заместителем секретаря парткома факультета по идеологической работе, потом первым заместителем, членом парткома университета.

— Значит, уже в партии?

— Конечно.

— А почему "конечно"?

— У меня родители были коммунисты. Вполне советская семья. Академик Марков, мой учитель, хотя он был из дворянской семьи,— тоже коммунист, в качестве декана географического факультета встречался со Сталиным. Да и в целом, традиционно, в Московском университете, парторганизация которого по численности конкурировала только с ЗИЛом или ВАЗом, партийная работа была поставлена на очень высоком уровне.

— Однако, согласитесь, к 1991 году этот уровень везде покатился вниз. А многие члены партии, как выяснилось, истинными коммунистами вовсе и не были.

— Да, в МГУ тоже определилась псевдодемократическая часть и по-настоящему коммунистическая, марксистская. Ее изначально возглавил Иван Иванович Мельников. К тому времени, будучи еще очень молодым, он уже руководил и парткомом механико-математического факультета, и объединенным профкомом университета (организация — более ста тысяч человек!) и стал секретарем парткома МГУ. Обратите внимание: когда на альтернативной основе мы избирали делегата XXVIII съезда КПСС, Иван Иванович уверенно победил.

Так что здоровые силы в университете были влиятельные, а на географическом факультете, замечу, особенно. И уже к октябрю 1991-го нам удалось создать Объединение левых и патриотических сил Московского университета. Фактически это была наша партийная организация, которая полностью легализовалась после воссоздания КПРФ.

Испытание — каждый день

— Но тяжелейшие испытания для партии на этом не кончились. Вслед за 1991 годом и совсем скоро после завершения суда над КПСС наступает осень 1993го. Где вы были в этот момент?

— В дружине возле так называемого Белого дома. Две недели, с 20 сентября по 4 октября. Там было много наших, университетских. Там постоянно встречался я с Иваном Ивановичем Мельниковым; там познакомился и с Борисом Кашиным — тоже нашим преподавателем, выдающимся математиком, членом-корреспондентом Академии наук. Я бы сказал так: сюда собрались все, кто составил костяк парторганизации Московского университета.

Незабываемым стал прорыв на Крымском мосту демонстрации, шедшей от Октябрьской площади, чтобы деблокировать "Белый дом". Я был в первой шеренге, которая столкнулась с заслоном ОМОНа и внутренних войск. Осталось чувство необыкновенного душевного подъема, которое, думаю, все мы тогда пережили.

— Словом, это было настоящее сопротивление правящему режиму.

— Пик сопротивления.

Ведь почти все наши демонстрации после августа 1991-го выливались в прямые столкновения с охранниками власти. Вспомните 23 февраля 1992-го на Тверской, кровавое 1 Мая 1993-го на Калужской...

— И после всего этого главным партийным вашим делом (или одним из главных) становятся выборы?

— Уличная борьба не отменена и сегодня. Однако выборы тоже стали полем нашей борьбы, которая диктует свою стратегию, свою тактику, требует не меньшей воли и, может быть, еще большей мудрости. И когда на съезде в 1997 году меня избрали членом Центрального Комитета, то основное направление моей работы к тому времени уже определилось: это — выборы, это — аналитика, прогнозирование, информационное обеспечение.

— Борьба есть борьба. Но силы на сегодня слишком не равны?

— Не равны прежде всего потому, что власть и оппозиция действуют в совершенно не равных условиях. Это настолько очевидно, что, по-моему, излишне даже на эту тему говорить. Причем с заменой пьяного Ельцина прагматичным Путиным условия всё больше и больше меняются в пользу власти. Например, если раньше у нас было около тридцати "красных губернаторов", то теперь где они? Если раньше были на телевидении общественно-политические программы, в которых более-менее регулярно участвовали коммунисты, то что нынче вместо них?

— Власть выстроила и продолжает выстраивать вокруг себя многообразную защиту...

— Огромные силы и средства на это направлены! Хитроумные технологии, способные, к сожалению, многих ввести в заблуждение. Говорят, что в России — "суверенная демократия". Но вернее надо говорить о "манипулятивной демократии"! Потому что едва ли не всё держится именно на манипуляциях сознанием людей. Плюс, конечно, внаглую используемый административный ресурс. Примеров тому масса. Я напомню, скажем, лето 2003 года, когда по социологическим опросам выяснилось, что около трети избирателей на предстоящих думских выборах готовы проголосовать за КПРФ. И тут же, срочно, приступают к организации партии "Родина"! Для чего? Чтобы оттянуть у КПРФ часть электората. В результате мы потеряли как минимум половину голосов. На прошедших недавно выборах такую же роль должна была выполнять "Справедливая Россия". Правда, как "второе издание" той самой "Родины", она слабее оказалась. Значит, будут изобретать что-то еще.

Испытания они придумывают нам каждый день. Но всё же, я думаю, бесконечно держаться на манипуляциях и фальсификациях невозможно. Не безграничен этот ресурс. Рано или поздно он будет исчерпан.

Бытие и его осознание

— А что, на ваш взгляд, Олег Анатольевич, происходит за последнее время с народом? В нем самом что-то препятствует изменению его положения к лучшему?

— Недостаточное осознание большинством людей своего положения, того положения, в котором оказалась вся наша страна. Власть и старается полного реального осознания не допустить. У нас самые дешевые в мире сигареты, самый дешевый алкоголь, доступные наркотики. У нас много чего затуманивающего сознание! Сильнейший наркотик — телевидение.

А молодежь вообще хотят из политики исключить. Ей предлагается набор сомнительных удовольствий и развлечений при почти полной ликвидации общественно-политических предметов в программах вузов и школ. Идет просто-таки деградация многих категорий населения, особенно сельского...

— И, конечно, всё это сказывается во время выборов. Могли бы поделиться какими-то личными впечатлениями от встреч со своими избирателями?

— Тяжелые впечатления!

Вообще-то на территории богатого Пермского края сегодня существуют как бы две цивилизации. Умирающая — это село. Пятьдесят процентов пашни заброшено, урожай в три раза меньше, чем был при Советской власти, разрушенные коровники, свинарники, заколоченные дома.

Почти половина сельских школ закрыта. Когда едешь от деревни к деревне, кажется, что эта земля только что перенесла вражескую оккупацию. У людей нет чувства перспективы. Средняя здесь продолжительность жизни мужчин — 52 года! То есть на селе нет мужчин-пенсионеров. Я встречался с механизаторами в хозяйстве — бывшем колхозе, и к обеду многие из них были уже пьяные. Так заглушают свою безысходность и боль.

— Трудно, наверное, достучаться до сознания людей, находящихся в подобном состоянии!

— Очень нелегко. Только когда начинаешь наглядно анализировать, что же может ждать их детей, если не добиться коренных изменений в стране, кто-то встряхивается и реагирует.

Безнадёга! Нет, совсем не случайно Россия выходит на первое место в мире по числу самоубийств. Или вот говорят о рождаемости. Да разве можно существенно повысить ее с помощью какого угодно "материнского капитала"? У нас 60 процентов мужчин постоянно находятся в стрессовом состоянии. В том числе и поэтому мы вымираем.

А уничтожение деревни, которое сейчас происходит,— это ведь не только удар по аграрному производственному сектору. Это разрушение, причем умышленное, традиционного для России образа жизни — с нашей общинностью, нашим коллективизмом. К сожалению, глубина происходящей трагедии далеко не до всех доходит.

— Я согласен, большая беда, что люди не знают и потому не осознают всей правды о самих себе и о своей стране в целом.

— Только знание правды, как первый шаг, поможет народу в конце концов освободиться от морока, в значительной массе его охватившего. Я считаю, что политически активного населения (в той или иной степени) у нас сегодня не более 40 процентов. Остальные 60 — это болото, которым власти легко манипулировать. "Материал" для этого очень даже доступный!

Что мы можем и должны

— Однако с этим "материалом" и нашей партии приходится работать. Какие размышления появляются у вас по ходу и результатам выборных кампаний, в том числе двух последних?

— Результаты этих кампаний снова подтвердили: за власть голосуют, как правило, наименее сознательные и наиболее управляемые, зависимые группы населения. Это в основном сельские жители, пенсионеры, бюджетники. За нас больше голосуют города, а в них, что обращает на себя внимание, как раз наиболее образованная, информированная часть людей. Вспомните, например, в научных центрах Московской области мы получили по 30 процентов голосов, в Советском районе Новосибирска, где находится всемирно знаменитый Академгородок,— 40 процентов. Ряд таких примеров можно продолжать и продолжать.

— Наверное, это связано и с тем, что в городах у партии большее влияние, поскольку здесь лучше можно наладить разъяснительную работу?

— Конечно. Быстрее можно распространить агитационные материалы через почтовые ящики, у проходных, на вокзалах и автовокзалах, в других местах скопления народа. Организовать пикеты.

— Основой основ было и остается: как донести до людей слово правды?

— Установка у нас такая: максимально использовать все возможности. Кто-то говорил, что не стоит Геннадию Андреевичу принимать участие в теледебатах, коли "Единая Россия" от них уклонилась. Но решили — надо участвовать. И, считаю, правильно решили: слово Зюганова, услышанное с телеэкрана, сыграло очень большую роль. Сказались и дебаты в регионах. Много сделала региональная партийная печать.

А еще — спецвыпуски "Правды", которые вышли на этот раз небывалым тиражом.

Около 200 миллионов экземпляров! Да, пришлось немало приложить усилий, чтобы не только подготовить и выпустить эти номера, но и доставить такое количество газет по назначению. Зато отдача несомненная и весьма ощутимая.

— От многих я слышал, с каким интересом воспринимались эти номера. Главное, они дошли даже туда, где "Правду" давно уже не видели.

— Собственно, это и было одной из задач. Обязательно добраться с нашим словом до самых отдаленных сёл и деревень, до самой, что называется, глубинки. Встреча с "Правдой" оказывала там свое действие.

Вообще хочу вот что отметить. При всей беспросветности нынешней сельской жизни, при всей "замордованности" людей в деревне, о чем я уже говорил, они всё-таки откликаются на обращенное к ним слово, если слово дошло до разума и сердца. Мои встречи в Пермском крае тоже об этом свидетельствуют. Где удалось побывать и поговорить с людьми — один результат (от десяти до пятнадцати процентов), где не был — гораздо меньше.

— Избирательная кампания с ее результатами както характеризует работу того или иного партийного отделения?

— Всесторонне характеризует. Комплексно. Можно сказать, интегрированный показатель, охватывающий многое. Там, где на выборах добиваются наилучших результатов, обычно и в остальное время по разным направлениям работают активно. Назову Новосибирскую область, Омскую, Красноярский край, Алтай, области Северо-Запада, Тамбов, Брянск...

На пленумах ЦК, обсуждавших итоги думской и президентской выборных кампаний, мы обстоятельно проанализировали работу всех региональных партийных отделений, постарались, чтобы каждое из них с учетом этих уроков сделало для себя выводы на будущее.

— Я помню, на выборах прошлых лет были даже факты, когда в некоторых регионах кандидаты от КПРФ побеждали "Единую Россию".

— Это было в Корякском округе на Камчатке, в Ненецком округе... Вот, кстати, подтверждение того, о чем не раз говорилось на наших пленумах и съездах. Если партийная организация действительно умело концентрирует все силы своих членов и сторонников на достижении поставленной цели, безрезультатным это ни в коем случае не останется.

Ветер истории дует в наши паруса

 — Всё ближе очередной съезд КПРФ. Время подведения определенных итогов и осмысления предстоящих задач, самого места нашей партии в обществе. Как вы сегодня оценили бы его?

— Партия усиливает свое влияние. Последние избирательные кампании, безусловно, укрепили политический климат в партийных рядах и среди наших сторонников. У меня бывают встречи с буржуазными журналистами, в том числе зарубежными, и много раз приходилось слышать от них, что ни одна партия не выдержала бы того, что выдержали мы. Такого сопротивления властей и давления, таких массовых фальсификаций, гонений, препон и преследований...

Да, все более или менее объективные наблюдатели признают: мы — единственная в стране реальная политическая партия, и других равных нам политических структур сегодня в России нет. Не говоря уж о том, что нет и равной нашей по силе идеологии, партийной Программы, которая сейчас совершенствуется, дорабатывается, уточняется.

— Вот это наше преимущество, помоему, абсолютно очевидно. Программное, идеологическое преимущество я имею в виду.

— Вы обратили внимание, что вся последняя выборная кампания, вернее — обе кампании шли под левыми лозунгами? Ну полностью! Зарплата, пенсии, жилье, здравоохранение, образование, охрана порядка... Все партии заголосили об этом. Не только ЛДПР — даже СПС заговорила по существу нашим языком. И, конечно, власть, "партия власти".

Но давайте вдумаемся, о чем это свидетельствует. Это же мы фактически заставили власть прибегнуть к социальному языку. Но так как она, власть, реально в социальном плане ничего весомого не сделает, значит, по сути заставили мы ее нести социалистическое сознание в массы.

Мало того, я считаю, что этими двумя кампаниями мы заложили основу нашего успеха на будущих выборах. Потому что, когда придет срок отчитываться за обещанное, конкретно отчитываться им будет не в чем. Тогда-то и настанет момент истины.

Я оптимист и уверен, что ветер истории дует в наши паруса, что прозрение, пусть и не так быстро, как хотелось бы, у людей всё-таки наступает.

— Скажите, а не свидетельствуют ли об этом и предварительные показатели акции под названием "Имя России", которая предпринята на основном государственном телеканале? Имею в виду, что на первые места среди исторических личностей по результатам голосования здесь вышли Сталин и Ленин. Вообще, что вы думаете об этой затее под девизом "Выбрали будущее — выбираем прошлое"?

— Думаю, нацелена она была изначально именно против советской истории Подвести мину под Мавзолей В.И. Ленина и красный некрополь у Кремлевской стены. Ставилась задача — доказать, что всё связанное с этими символами и святынями уже принадлежит канувшему в Лету прошлому, от которого надо поскорее вконец избавляться и подальше его закопать. Но не удаётся! Не выходит это у них. Конечно, подтасовать можно, как мы знаем, всё что угодно, однако первый полученный результат проведенного опроса для власти не только не желательный, но и опасный. О чем он говорит? О востребованности сильной социально ориентированной власти, которую как раз и олицетворяет Сталин. Хотя вполне можно было бы суммарно Сталина и Ленина соединить, ибо в истории нашей страны они неразрывны.

— Безусловно! Без Ленина, без Октябрьской революции не было бы Сталина, это ясно. — Так вот, не репрессии, которые вдалбливали в сознание людей как главную ассоциацию со сталинским именем, а сильная и социально ориентированная власть, которая по многим направлениям сделала нашу страну ведущей в мире,— вот что востребовано через личность Сталина.

Наука, образование, культура достигли у нас в советское время такого уровня, которым можно и нужно гордиться. И этого теперь мы лишены. Лишены социальной справедливости, по пути наращивания которой шло советское обществе.

— Если люди лучше поймут свою историю, они, наверное, и к выбору своего будущего отнесутся более осознанно, более верно.

— Ради этого нам предстоит еще много и много работать.