- Нынешняя кризисная ситуация влечет за собой обострение множества проблем, порожденных той порочной социально-экономической системой, которая сформировалась в России за последние четверть века. Одна из самых болезненных среди них – проблема моногородов, которой до последнего времени уделялось незаслуженно мало внимания. По сути, кризис российских моногородов отражает две ключевые социально-экономические проблемы страны – деградацию национальной экономики и промышленности и стремительное ухудшение социального положения граждан.

Напомню: согласно официальным критериям, утвержденным Министерством регионального развития, к монопрофильным относятся населенные пункты, где на одном предприятии занято не менее 25% экономически активного населения или производится не менее 50% от общего объема местной промышленной продукции. Всего в России насчитывается более 300 моногородов и монопрофильных населенных пунктов, и в них в общей сложности проживает порядка 14 миллионов человек. Это те 14 миллионов граждан нашей страны, которые в нынешней социально-экономической ситуации оказываются в числе наиболее уязвимых. Регионы с максимальной долей моногородов – это Свердловская, Челябинская, Кемеровская и Мурманская области. И именно в этих регионах больше всего моногородов, где наблюдается наиболее тяжелая, наиболее кризисная ситуация.

Самая болезненная проблема моногородов России – это повальное сокращение объемов производства на здешних предприятиях, а зачастую – их полное разорение и ликвидация. Что, в свою очередь, влечет за собой стремительное нарастание безработицы.

Ситуация с безработицей в России и в целом заметно усугубилась в последнее время. Даже если учитывать только официальную статистику, то за одну лишь последнюю неделю января число официально зарегистрированных безработных в стране увеличилось сразу на 3,4% и превысило миллион человек. Рост числа безработных наблюдается в 82 российских регионах, то есть практически во всех субъектах Российской Федерации. Руководители каждой пятой российской компании уверенно заявляют о том, что планируют существенные кадровые сокращения. Но ситуация с безработицей в моногородах даже на фоне этих показателей выглядит откровенно вопиющей. Здесь, согласно данным Министерства труда и социальной защиты, число безработных за последний год увеличилось на 20%. Этот показатель вдвое превышает среднюю по стране годовую динамику роста безработицы. В 84 моногородах темпы роста безработицы оказались по итогам прошедшего года еще более высокими. Зачастую массовые увольнения на градообразующем предприятии становятся настоящим шоком буквально для всего населенного пункта, затрагивают практически каждую из проживающих здесь семей. Один из недавних примеров – ситуация в хакасском поселке Вершина Тёи, где в сентябре лишились работы 543 сотрудника местного горнорудного предприятия. Это шестая часть населения поселка.

Очевидные признаки деградации моногородов прослеживаются не только в ситуации с безработицей, но и при оценке всех остальных социально-экономических параметров. Если сопоставить касающуюся моногородов официальную статистику 2014 и 2015 гг., то обнаруживаются следующие плачевные итоги минувшего года. Инвестиции в российские моногорода в 2015 г. снизились по отношению к 2014 г. в среднем на 8%. Объем экспорта продукции, произведенной в российских моногородах, уменьшился на 32%. Объемы строительства в моногородах сократились за год на 7%. Оборот розничной торговли уменьшился на 10%. Заработная плата сократилась на 10%.

Вот лишь некоторые данные, приведенные в официально утвержденном правительством перечне моногородов.

Кемеровская область. Здесь, в Анжеро-Судженске, закрыто угольное предприятие «Шахтоуправление «Анжерское». В Прокопьевске прекращена деятельность на угольной шахте Зенковская, законсервирована шахта имени Ворошилова, планируются к закрытию шахты Зиминка и Красногорская. В Салаире остановлена работа совместного предприятия «Салаирское горнорудное производство», которое занимается добычей металлических руд.

Мурманская область. В Кировске, на знаменитом химическом заводе «Апатит», уже уволено более четверти сотрудников. Сокращения продолжаются.

В Ленинградской области банкротом объявлен крупный химический завод «Сланцы».

В Челябинской области процедуре банкротства подвергся Златоустовский машиностроительный завод. А сам город Златоуст оказался в числе наиболее быстро вымирающих городов России.

Пермский край. Здесь на Чусовском металлургическом заводе, ведущем свою историю с 1879 года, на протяжении нескольких лет наблюдаются массовые увольнения сотрудников. Если с 2006 по 2009 г. их число уменьшилось с 7508 человек до 5438, то на сегодняшний день оно сократилось еще в два раза. Тысячи людей в Чусовом остались без средств к существованию. И региональные, и федеральные СМИ свидетельствуют о том, что город пребывает в шоковом состоянии.

В Ивановской области серьезнейшие финансовые и производственные трудности испытывают многие процветавшие в прошлом предприятия. Некоторые из них, такие как «Мануфактура Балина» и «Спартак», уже закрыты. Другие – как «Красный Октябрь» – находятся под угрозой ликвидации.

Этот печальный список, свидетельствующий о масштабном кризисе в российских моногородах, можно продолжать долго.

Еще в 2013 г. российским Центром стратегических разработок было проведено масштабное исследование ситуации в моногородах и настроений руководителей и работников градообразующих предприятий. Согласно этому исследованию, минимум в 20% моногородов, где градообразующие предприятия закрываются или находятся на грани краха, полностью отсутствует потенциал для формирования новой экономики. Авторы исследования предлагают в случае с такими городами применять один из двух методов – либо их полную ликвидацию, либо так называемое «управляемое сжатие», которое должно состоять в существенном сокращении здешнего населения, в освобождении моногорода от той части жителей, которая не может найти работу в новых экономических условиях. При этом на переселение жителей моногородов в другие регионы, на их трудоустройство и расселение на новом месте потребуются серьезные бюджетные затраты. Так, если речь идет, скажем, о переселении 5000 жителей одного моногорода, то этот процесс потребует бюджетных вложений в сумме 5-5,5 миллиардов рублей минимум, без чего люди не смогут получить нормальную работу и приемлемое жилье на новом месте.

Одновременно с этим авторы исследования настаивают на ошибочности идеи тотальной отраслевой переориентации большинства проблемных городов и консервации тамошних градообразующих предприятий, к чему как раз склоняется либеральный экономический блок правительства. По оценкам экспертов, до 80% экономического роста моногородов может быть достигнуто именно за счет целевой государственной поддержки и модернизации уже существующих там предприятий. Но внятная программа такой поддержки у государства по-прежнему отсутствует. До сих пор государственная программа поддержки моногородов базировалась только на одной модели, автоматически распространяемой чиновниками на все города такого типа, – на модели их индустриальной диверсификации. Но в большинстве проблемных моногородов эта модель не могла сработать, и ситуация в них продолжала усугубляться. Да и сама поддержка зачастую ограничивалась лишь словесными обещаниями, оборачивалась фикцией. Не случайно в исследовании Центра стратегических разработок подчеркивалось: «Отсутствие государственной поддержки деградирующих моногородов и, как следствие, безработица, обвал коммунальных служб и социальной сферы приведут к лавинообразному нарастанию протестной активности в городах данного типа».

Во время финансово-экономического кризиса 2008-2009 гг. мы уже были свидетелями самого настоящего социального взрыва в одном из российских моногородов – в расположенном в Ленинградской области Пикалево. На массовые увольнения работников здешних предприятий и на хроническую невыплату зарплаты жители города ответили протестными митингами. Но массовые увольнения не прекратились, социальная ситуация в городе продолжала ухудшаться. В итоге митинги переросли в более жесткие протестные акции, в конце мая 2009 года протестующие атаковали здание мэрии. Только после этого в ситуацию активно вмешалась федеральная власть. Однако требования отобрать градообразующие предприятия у олигархов, демонстрирующих свою управленческую несостоятельность, и вернуть их государству были категорически проигнорированы правительством. Была достигнута компромиссная договоренность с владельцами убыточных градообразующих предприятий, что они продолжат работу в прежнем режиме. Но уже тогда, согласно исследованию ВЦИОМ, наиболее значительная часть опрошенных – 44% – сочла эту меру недостаточной и половинчатой и настаивала на том, что необходима именно национализация проблемных предприятий. Очевидно, что такая позиция граждан касается не одного лишь Пикалево – она распространяется на все стратегически важнейшие российские предприятия, на необходимости возвращения которых в собственность государства постоянно настаивает КПРФ.

Между тем, и в нынешней кризисной ситуации, которая еще более серьезна и опасна для страны, чем ситуация 2008-2009 гг., правительство упорно отвергает идею национализации стратегических отраслей экономики. Более того, власть возвращается к идее «большой приватизации», тотальной распродажи государственных активов, главенствовавшей в экономической политике 90-х. Но с такими идеями невозможно будет решить проблемы российской экономики в целом и проблемы моногородов. И в дальнейшем нас может ждать повторение пикалевского сценария в различных регионах страны. Причем, в еще более жесткой форме.

Какие реальные шаги предпринимает власть для решения масштабной проблемы моногородов, чреватой дальнейшей деградацией национальной промышленности, обнищанием миллионов граждан и усилением социальной напряженности в различных регионах страны?

В прошлом году под патронажем правительства была создана некоммерческая организация – «Фонд развития моногородов». Общий бюджет фонда составил 30 миллиардов рублей. Фактически ему поручено распределять средства, поступающие на поддержку моногородов, а также курировать осуществление мероприятий по строительству и реконструкции объектов инфраструктуры, необходимых для реализации новых инвестиционных проектов в моногородах. Но если проанализировать план мероприятий, которые планируется осуществить при участии этого фонда, то становится ясно, что запланированные меры не соответствуют реальному масштабу проблем в данной сфере. Принятые на данный момент конкретные решения по оздоровлению ситуации в моногородах, реализацией которых будет заниматься фонд, распространяются лишь на 24 моногорода. В то время как само правительство официально включило в перечень моногородов, где наблюдается острая кризисная ситуация, 94 населенных пункта. А еще 149 населенный пункт кабинет министров относит к категории таких, где существует риск ухудшения социально-экономического положения. То есть, по поводу большей части проблемных моногородов так и не принято никаких конкретных решений, так и не утверждена реальная программа действий.

Согласно перечню представленных фондом инвестиционных проектов, которые под его эгидой планируется осуществить в моногородах, в результате реализации этих проектов в каждом из проблемных регионов будет в среднем создано лишь несколько сотен новых рабочих мест, а объем привлеченных инвестиций будет в основном ограничен суммами от 5 до 200 миллионов рублей. И это фактически единственная реальная программа, касающаяся поддержки моногородов, которую на сегодняшний день смогла предъявить власть. Все прочее – не подкрепленные внятными планами и решениями абстрактные декларации и сугубо разговорные мероприятия.

Так, на недавнем правительственном совещании, которое было посвящено проблемам моногородов, чиновники из экономического блока кабинета министров фактически рекомендовали большинству из них самостоятельно решать свои проблемы путем создания так называемых ТОРов – территорий опережающего развития. При этом остается неясным, в чем конкретно это опережающее развитие может состоять и на какой экономической базе его можно добиться, тем более, без активной поддержки со стороны государства. Правительство в этой связи в очередной раз повторяет свою любимую мантру о необходимости активного привлечения частных инвестиций, которых российская экономика, между тем, не видит, сколько ни повторяй уже набившие оскомину заклинания об их необходимости. То, что и в случае с моногородами перспектива таких инвестиций остается сугубо призрачной, косвенно подтвердил в своем выступлении на правительственном совещании заместитель министра экономического развития Александр Цыбульский. Он заявил буквально следующее: «Понятно, что сама по себе территория моногорода не сильно инвестиционно привлекательна. Но конкурентные преимущества можно найти всегда». Как именно регионам находить эти преимущества без государственной поддержки в нынешней кризисной ситуации, правительство внятно сказать не может. Очевидно, что у него попросту нет ответа на этот вопрос. Правда, в процессе подготовки антикризисного плана правительства Минэкономразвития включило в него пункт о выделении 5,6 млрд. рублей на поддержку жителей моногородов. Но Министерство финансов немедленно потребовало исключить этот пункт из антикризисного плана, как и почти половину из предполагавшихся изначально в рамках антикризисной программы правительства.

Еще одно мероприятие, на котором обсуждалась проблема российских моногородов, прошло в конце января в Сколково. Оно именовалось конференцией по проблемам развития моногородов. Здесь выступили и правительственные чиновники, и близкие к кабинету министров либеральные экономисты, и представители банковского сообщества. Экономические эксперты и аналитики в основном оценили это мероприятие негативно и характеризовали его как отголосок состоявшегося ранее Гайдаровского форума – более пафосного, но такого же демагогического и обнаружившего полное отсутствие у правительства внятной программы по выводу страны из кризиса. Негативно отреагировали на посвященную моногородам конференцию в Сколково и в российских регионах, в которых проблемные моногорода сосредоточены. А некоторые детали этого мероприятия оказались попросту шокирующими.

Так, в качестве примера успешной реализации в моногородах концепции территорий опережающего развития на конференции был упомянут опыт индустриального парка «Богословский» в Краснотурьинске Свердловской области. Якобы этот индустриальный парк успешно работает и способствует стремительному выводу моногорода из кризиса. Между тем, индустриальный парк «Богословский» не только не начал работать, но даже еще толком не начал строиться. О прозвучавшей в Сколково откровенной дезинформации, связанной с мифическими успехами в Краснотурьинске, с недоумением и возмущением говорят депутаты Законодательного собрания Свердловской области и региональные СМИ. Спрашивается, чего ждать жителям моногородов от государства, если чиновники кабинета министров и правительственные эксперты даже не владеют элементарными фактами, откровенно перевирают их.

Ситуация в российских моногородах – это одно из наиболее принципиальных свидетельств несостоятельности навязанной нашей стране системы криминально-олигархического капитализма, ее несовместимости с задачами успешного социально-экономического развития. Сегодня правительственные чиновники и многие либеральные экономисты называют моногорода «тяжелым наследием» советского прошлого. По сути, они обвиняют советскую систему в том, что при ней экономика не была такой примитивной, как в сегодняшней России, не была сведена до уровня сырьевого придатка высокоразвитых стран. «Тяжелым наследием» они именуют остатки мощной социально-экономической инфраструктуры, на которой базировалось Советское государство, создавшее самодостаточную экономику, сумевшее обеспечить стране успешное самостоятельное развитие, основанное на отраслевом многообразии промышленности, и гарантировать буквально всем гражданам право на труд и социальную защищенность. Формирование моногородов в советскую эпоху напрямую связано с масштабными социально-экономическими задачами, которые ставило перед собой советское государство, и с их успешной реализацией. Нынешняя деградация моногородов – это прямое следствие отказа от советской социально-экономической модели, которому сопутствовал переход созданной усилиями народа промышленности в руки алчных нуворишей, озабоченных только собственным обогащением и доказавших свою управленческую несостоятельность.

Сегодняшние моногорода – это свидетельство полнейшей бесперспективности действующей социально-экономической системы, в рамках которой проблему моногородов, как и проблемы России в целом, решить невозможно. В основе решения проблем, породивших масштабный социально-экономический кризис, следствием которого является и кризис моногородов, должна лежать принципиальная смена нынешней системы, изменение принципов экономических отношений. Основополагающие условия таких изменений изложены в партийной программе КПРФ и в нашей Антикризисной программе.

Безусловно, реализация заложенных в нашей программе мер по восстановлению важнейших отраслей промышленности будет способствовать и оздоровлению ситуации в моногородах. Ведь большая часть тамошних градообразующих предприятий связана именно с такими отраслями. Кроме того, одним из направлений в деле восстановления моногородов должно стать их включение в программу импортозамещения. В Центральной России моногорода могут быть включены в сферу промышленности, связанной с переработкой сельскохозяйственной продукции, с восстановлением отечественной текстильной отрасли, с переработкой мясной и молочной продукции.

Очевидно, что российские моногорода, возникшие в советские времена, в период интенсивного промышленного и научно-технического развития могут возродиться только при условии восстановления важнейших элементов той социально-экономической системы, которая их породила. То есть, при условии реализации программы, предлагаемой КПРФ.