В новогодне-рождественские каникулы, когда "электорат" вроде бы получил официальную отпускную, кампания по подготовке к президентским выборам, тем не менее, продолжалась. И, надо сказать, весьма изобретательно. "Преемник", фактически уже поддержанный публично главами религиозных конфессий, после пышного и велеречивого приветствия, устроенного ему накануне Рождества в храме Христа Спасителя, наверное, может называться теперь помазанником Божиим. Центральные телеканалы только на нём и держали свои камеры, что дало основание секретарю ЦК КПРФ, депутату Госдумы Валерию Рашкину заявить для прессы: "Государственное телевидение поступило кощунственно, превратив трансляцию рождественского богослужения в шоу "Рождение преемника". А центральное место, которое "кремлевский принц", вместе с "национальным лидером", занимал на президентском приёме в честь начинающегося Года семьи, призвано было еще раз затвердить его в глазах потенциальных избирателей как безусловного поборника традиционных ценностей.

Отдадим должное непосредственным организаторам этого приёма, показанного телевидением по Первому каналу в рождественский вечер 7 января. Им удалось собрать в Кремле немало действительно замечательных людей. Но они, труженики и подвижники, совестливые, красивые душой, способные на самоотверженные поступки, образовали резкий контраст набившему оскомину эстрадно-телевизионному "бомонду", без которого здесь тоже не обошлось (Алла Пугачёва как символ семьи — это, конечно, круто).

И вот возник прямо-таки момент истины. Столкнулись на телеэкране настоящее, подлинное, в полном смысле национальное — и деланное, натужное, фальшиво-чужеродное. Правда и ложь. Натура и подделка. Имидж, так сказать.

В самом деле, супругам, которые прожили в любви и согласии 75 лет, не приходилось притворяться. Эти люди были такие, как есть. А вот Александр Ширвиндт, тоже приглашенный на встречу как семьянин с многолетним стажем, чувствовал себя не в своей тарелке. Понимает же артист: за последние годы он профессионально только и делал, что разбивал все эти "семейные ценности", которые теперь вдруг снова взялись поднимать. И неудивительно, что вчерашний "Бабник" (так назывался один из фильмов, где Ширвиндт был главным героем) смог пробормотать в телекамеру лишь нечто крайне смутное и сомнительное. Дескать, всё решает генотип, а воспитание — это ничто, "просто химия"...

Или, может, попробовал таким образом возразить "преемнику", только что произнесшему небольшой спич о необходимости "воспитания на примерах"? Впрочем, сам "преемник", произнося этот спич, да и вообще в ходе всей церемонии выглядел как-то не вполне уверенным. Создавалось впечатление, что произносит он не свои, а заученные слова, что эта роль, которую он старательно играет, им еще не отработана.

В который раз убеждаешься: труднее всего изображать искренность. На сцене ли, на экране, или в политике. Вот один из интереснейших участников вечера — восьмилетний комбайнёр, представляющий целую комбайнёрскую семью, задает Дмитрию Анатольевичу простенький, казалось бы, вопрос: "А вы кем хотели стать в детстве?" Но кандидат в президенты почему-то не отвечает ясно и просто. Сказав, что не будет обманывать — комбайнёром стать он не мечтал, а в детстве "любил играть", сообщает потом: нравилась ему химия, хотел стать учителем, и это отчасти сбылось, когда он преподавал в университете.

Повторяю: всё это произносилось путано и не очень уверенно. Почему же? Да ведь совсем недавно на том же Первом канале школьная учительница Дмитрия Анатольевича рассказала всей стране, что Дима Медведев чуть не с первого класса мечтал об одном — стать юристом. "Другие мальчишки,— говорила она,— хотели в космонавты, летчики, моряки, а он — только в юристы".

Но вот, видимо, не повернулся язык у самого Дмитрия Анатольевича так и ответить восьмилетнему комбайнёру. Что-то с имиджем не сошлось. Или уж знаменитый "сын юриста" эту профессию настолько подпортил? Во всяком случае пришлось крутить-вертеть "преемнику" вместо четкого ответа.

Он крутил-вертел и тогда, когда его спросили о любимой книге детства, о любимом герое. По существу — не ответил.

Между прочим, "национальный лидер" конкретно на эти вопросы не ответил тоже. Сказал, что в детстве любил сказки, особенно русские; вскользь упомянул Илью Муромца, превратив его из былинного героя в сказочного; заметил, что для детей послевоенного времени примером были герои Великой Отечественной. Но всё — в общих чертах.

Забыли они, что ли, имена своих героев советского времени? Или опять-таки язык не поворачивается произносить? Или с таким трудом дается им патриотический язык вместо привычного "либерального"?

Как живо, охотно, естественно принимал тот же Путин сэра Пола Маккартни, признаваясь ему в своей любви к песням "Битлз", которые были для него, оказывается, "глотком свободы".

Как непринужденно вел себя тот же Медведев в летнем лагере "Наших" на Селигере, с увлечением перечисляя западные рок-группы, которые он больше всего любит.

Там, среди "своих", не надо прикидываться, играть. А вот здесь, кажется, чувствовали себя как разведчики в необычной среде. И заранее созданная "легенда" время от времени давала сбой.

"Патриотическую" партитуру нашей августейшей парочке надо бы подработать и подучить, а то спектакль что-то не клеится.