Что касается содержательной части Форума, то она вызывает откровенное недоумение – в очередной раз вместо анализа причин деградации российской экономики и усиливающегося спада в экономике, сопровождающегося многолетним вывозом капитала со стороны частного сектора и кризисом ликвидности в банковском секторе прозвучали призывы сложить руки и ждать помощи Запада.

Основное внимание привлекло выступление председателя правительства Дмитрия Медведева, который сначала выразил глубокую признательность лично Егору Гайдару и его реформам, поблагодарив идеолога «рыночных преобразований» и «катастройки» за «возможность строить свою жизнь так, как считаем нужным, как считаем правильным, как считаем для себя интересным – заниматься бизнесом, ездить за границу, в командировки, отдыхать, быть частными собственниками, наконец».

 А затем сделал сразу несколько весьма спорных заявлений. Прежде всего, Медведев назвал в качестве основной цели деятельности правительства на ближайшие годы – обеспечить переход к траектории устойчивого экономического роста и добиться темпов роста российской экономики как минимум на 5%. Судя по всему, это попытка изобразить исполнение президентских указов – именно к таким темпам роста экономики призывал президент Путин во время своего послания Федеральному собранию в первой половине декабря 2012г.

Рост российской экономики не обеспечит социальную стабильность

Премьер Медведев вслед за Путиным открыто признал, что для исполнения предвыборных президентских обещаний и поддержания элементарной социально-политической стабильности нынешние 3,6% роста ВВП по итогам 2012г. являются совершенно недостаточными. Напомним, что в 2005г. группа лучших отечественных макроэкономистов по заказу правительства провела комплексное макроэкономическое исследование и пришла к выводу, что в рамках существующей модели деиндустриализированной «экономики трубы» и при нынешнем масштабе имущественной дифференциации населения для сохранения социальной стабильности минимально необходимыми темпами роста экономики является отметке в 5,5%.

Хуже всего то, что обозначенные президентом и премьер-министром темпы роста отечественной экономики в размере 5% в России не наблюдаются уже больше 4 лет: в 2009г. ВВП России обвалился более чем 7,8% (худший показатель в группе G-20, БРИКС и странах-нефтеэкспортёрах), в 2010г. прирост едва превысил 4,9%, в 2011г. сжался до 4,3%, а по итогам 2012г. даже по самым оптимистичным прогнозам МЭР с трудом дотянет до 3,6%.

Ещё больше опасений вызывает тот факт, что российская экономика перестаёт реагировать на рост цен на нефть – за период 2010-2011гг. цены на североморскую смесь Brent подскочили на 40%, а в 2012г. в среднем по году находились на своих максимальных значениях (111-112 долл.). Однако это нисколько не помешало темпам роста экономики обвалиться с 4,9% в первые месяцы 2012г. до 1,9% по итогам ноября. 2,5-кратное падение темпов роста ВВП в течение всего лишь одного календарного года на фоне стабильно дорогой нефти и захлёбывающегося от притока нефтедолларов федерального бюджета (профицит в 1,4% ВВП по итогам 11 месяцев 2012г.) не может не вызывать опасения.

Притом что крупнейшие нефтегазовые гиганты и госбанки отчитываются о рекордных прибылях (Сбербанк обещает получить рекордные 350 млрд. рублей, а Газпром стал самой прибыльной компанией в мире в 2011г.), профицит внешней торговли достиг 195 млрд. долл., а неиспользуемый остаток средств Минфина на счетах в Банке России и коммерческих банках достигает 7,2 трлн. рублей.

На этом фоне совершенно удручающим выглядит затухание темпов роста промышленного производства с 8,2% в 2010г. до 4,7% в 2011г. и 2,7% по итогам 11 месяцев 2012г. (1,9% в ноябре). Это в разы ниже, чем в докризисный период 2003-2007гг. (7%). Темпы роста обрабатывающих производств обвалились с 11,8% в 2010г. до 6,5% в 2011г. и 4,4% в январе-ноябре 2012г. А прирост производства в обрабатывающем секторе на 3-3,3% в сентябре-октябре ушедшего 2012г. выглядит откровенным провалом на фоне докризисных темпов роста в размере 9,5%. Согласно оценкам Росстата, темпы роста грузооборота коммерческого транспорта сжались с 6,8% в 2010г. до 3,4% в 2011г. и едва заметных 1,7% по итогам января-ноября текущего года.

Даже реальные располагаемые доходы россиян престали реагировать на рост цен на нефть – в 2011г. они выросли на едва заметные 0,8%, даже несмотря на скачок цен на нефть, а в 2012г. прирост составил менее 4%. С учётом реальной «социальной инфляции», превышающей официальные оценки Росстата в 2,5-3 раза, реальный уровень жизни 70% россиян с доходами менее 25 тыс. рублей не только не вырос, но даже сжался на 3-7%.

Брызги нефтяного дождя в силу высокой степени коррумпированности и монополизированности экономики и социальной сферы, а также затухания производственной активности и избыточной имущественной дифференциации населения в частном секторе, перестают долетать до рядовых россиян. Это провоцирует рост недовольства властями, усиливает социальную напряжённость и, насколько можно судить, даже стало экономической базой «триумфально-болотной».

Благосостояние россиян снижается несмотря на дорогую нефть

В этой связи не совсем понятен пассаж про необходимость «добиться стабильного роста благосостояния российских граждан» - растут доходы исключительно 15-20% россиян, чьи доходы превышают отметке в 35 тыс. рублей и которые сумели встроиться в «экономику трубы». Разрыв в уровне доходов 10% богатых и бедных россиян подскочил за последние 11 лет с 13,3 до 16,6 раз, а с учётом доходов от капитала и предпринимательской деятельности, а также скрытых доходов (коррупция, вывоз активов в оффшоры) и вовсе достигает 70-80 раз. 

Речь идёт о сломе модели «экономики трубы» - 2012г. продемонстрировал окончательный дефолт ресурсно-сырьевой модели «роста без развития», которая на простом языке называется процессом структурной деградации, архаизации производства и эрозии научно-технического потенциала. Судя по всему, эпоха проедания нефтедолларов и прокручивания поступающих в страну нефтедолларов, иностранных кредитов и  глобального спекулятивного капитала себя исчерпала окончательно и бесповоротно.

И в этом плане становится в принципе непонятен оптимизм Медведева – все инструменты экстенсивного роста отечественной экономики, которые удерживали на плаву Россию на протяжении последних 11 лет, оказались исчерпаны. Кризис 2008-2009гг. это продемонстрировал особенно наглядно – ВВП упал на 7,8%, обрабатывающая промышленность сжалась на 15,2%, капитальные вложение  обвалились на 22%, а производство наукоёмкой продукции (машиностроение, станкостроение, автомобилестроение и т.д.) упало в 2-4 раза. Однако нужные выводы, судя по всему, так сделаны и не были – правильные по своей сути и крайне актуальные обещания модернизации и инноваций свелись к построению внутреннего оффшора в Сколково. 

Ни о каких 5% в краткосрочной перспективе можно и не мечтать – это фантастика и несбыточная мечта. Даже глава МЭР Андрей Белоусов, который стал первым по-настоящему профессиональным экономистом на посту министра экономики за последние 13 лет, осенью 2012г. открыто заявил президенту Путину, что модель «экономики трубы» себя исчерпала и в лучшем случае может обеспечить рост экономики на 1,5-2%.

Скорее всего, даже с учётом статистических приписок, занижения масштабов инфляции и дальнейшего раздувания пузыря на рынке потребительского кредитования властям удастся обеспечить рост российской экономики в размере 2,5% по итогам 2013г. при сохранении среднегодовой цены на нефть в диапазоне 107-112 долл. за баррель смеси Brent. В реальном выражении российская экономика не только не вырастет, но даже рискует сжаться на 1-1,5% с учётом реального дефлятора.

При этом не стоит исключать вариант, при котором цены на нефть снизятся до 90 долл. за баррель и даже ниже. Да, распухших до 530 млрд. долл. международных резервов России хватит на поддержание социально-политической стабильности в течение 1,5-2 лет и финансирования бюджетных расходов. Однако в таком случае даже Росстат будет вынужден зафиксировать падение ВВП на 1,5-2%, сокращение обрабатывающей промышленности на 3-4% и девальвацию рубля по отношению к американскому доллару до 37-38 рублей за доллар.

Другое дело, что в настоящий момент этот сценарий выглядит маловероятным в силу эмиссионной накачки мировой со стороны ведущих Центробанков мира и удержания на плаву экономики США благодаря раздуванию бюджетных дефицитов (9% ВВП) и наращивания государственного долга (свыше 106% ВВП).  Так что сильного обвала российской экономики с высокой долей вероятности не произойдёт. Однако продолжится процесс загнивания несырьевой наукоёмкой промышленности, структурной деградации, усиления зависимости от импорта и люмпенизации населения.

Титаник ВТО

Не меньше вопросов вызывает заявление председателя правительства относительно того, что «вступление в ОЭСР остаётся нашей стратегической целью в области интеграции после вступления в ВТО». Нужно понимать, что в экспертном сообществе имеются строго противоположные точки зрения на вопрос ВТО. До сих пор непонятно, зачем в угоду отечественным металлургам, производителям удобрений и прочим сырьевым компаниям, а также транснациональному капиталу нужно было собственноручно отказываться от возможности оказания адресной и целевой поддержки отдельно взятым секторам экономики и наукоёмким производствам.

Российские чиновники умудрились вступить в ВТО на условиях, которые в 2-2,5 раза мягче тех, на которых вступил в ВТО Китай, проведший модернизацию за 15 лет до либерализации внешней торговли и извлекший из этого колоссальные выгоды.

Присоединение к ВТО поставило жирный крест на самой идее модернизации экономики и лишило правительство возможности оказать поддержку отечественной промышленности накануне новой фазы глобально рецессии. ВТО запрещает повышать общий уровень защищённости экономики и оказывать адресную поддержку отдельным секторам экономики, без чего невозможно обеспечить структурную перестройку экономики, модернизацию производства и развитие научно-технического потенциала.

Негативные последствия от либерализации внешнеэкономических отношений не заставили себя долго ждать: Автоваз уже заявил, что прекращает закупать листовой прокат у российских металлургов и будет импортировать сталь из Китая и Индии, где благодаря дешёвой рабочей силе,  доступных кредитов отпускные цены даже с учётом транспортировки в Россию оказываются существенно ниже российских. Крупнейшие отечественные производители сельхозтехники отчитались о беспрецедентном спаде заказов на фоне наплыва импорта и сворачивания инвестиционных программ и капитальных вложений в основные фонды со стороны российских аграриев.

В то время как один из крупнейших производителей лифтового оборудования фирма OTIS уже заявила о закрытии своей производственной площадки на территории России и выводе производства в Китай.  И это неудивительно – в условиях снижения импортных пошлин на промышленную продукцию исчезла всякая необходимость производить лифты внутри России, если это можно сделать с гораздо меньшими издержками в азиатских странах.

Даже российские металлурги, которые громче просили правительство интенсифицировать вступление в ВТО, заявляют, что они стали неконкурентоспособны на внутреннем и внешнем рынках в силу безудержного роста тарифов естественных монополий, которые сделали нерентабельным производство стали и стальной продукции. Летом ушедшего 2012г. «национальное достояние» Газпром в очередной раз занялся шантажом и заявил, что искусственно заниженные цены на газ для населения и промышленности на внутреннем рынке противоречит нормам ВТО и потребовал предоставить ему компенсации. Судя по всему, сырьевые компании, естественные монополии и металлурги втянули Россию в ВТО, чтобы затем начать выкачивать ресурсы из государственного бюджета под разговоры о нарушении принципа равных условий конкуренции.

Изначально было очевидно всем здравомыслящим экспертам, что отечественные производители находятся в априори неравных стартовых условиях по сравнению с иностранными ТНК. Крупнейшие корпорации имеют доступ к современным производственным и управленческим технологиям, долгосрочным и крайне дешёвым инвестиционным ресурсам (под 2-3% годовых) и активно используют эффект масштаба производства и трансфертное ценообразование (позволяющего не только уклоняться от уплаты налогов, но также заниматься демпингом).

А также получают колоссальную по объёму финансовую поддержку от национальных правительств – в расчёте на 1 гектар пахотных земель в Евросоюзе фермеры получают в 40 раз большую финансовую поддержку, чем их российские конкуренты. О каких принципах равной конкуренции здесь может идти речь, не понятно вовсе. Иначе как саботажем и диверсией российских коррумпированных чиновников, сросшихся в экстазе с крупным олигархическим капиталом, это не назовёшь. В целом же, масштабы скрытой поддержки национальных производителей (экспортно-импортные кредиты, предоставление банковских гарантий и поручительств во внешнеторговой деятельности, субсидирование процентных ставок, инвестиционные налоговые льготы и т.д.)  в России в разы ниже, чем в США, Японии и ЕС – 0,3% ВВП против 1,5-2%ВВП соответственно.

И это не говоря о выпадающих доходах федерального бюджета в связи с снижением экспортных и импортных пошлин, которые превысят накопленным итогом 1,3 трлн. рублей в ближайшие 3-4 года. Притом что лучшие российские экономисты предупреждали, что втягивание деиндустриализированной России в ВТО обернётся потерей от 8 до 12 млн. рабочих мест в течение ближайших 8 лет и совокупными потерями ВВП в размере как минимум 20-25%.

На фоне спада инвестиционной активности в АПК и наукоёмкой промышленности, сильнейшего за последние 3 года затухания экономического роста и обвала темпов роста промышленного производства, обрабатывающих отраслей и грузоперевозок наблюдается скачкообразный рост импорта целого ряда товаров. Так, согласно официальным данным Росстата, по итогам ноября текущего года в годовом выражении импорт свинины подскочил на 25,7%, рыбного филе – 29,3%, овощей – на 18%, сахара – на 13,5%, а растительного масла – на 10,7%.

Приватизационный фетиш либералов

Не меньшие опасения вызывают призывы Медведева к форсированной приватизации государственного имущества, которая, по его мнению, «имеет принципиальное значение для развития конкурентной среды». По оценкам премьер-министра, «самое главное, что у нас есть чёткое понимание, что приватизация повысит конкурентоспособность российского бизнеса. В равной степени успех зависит от конкурентоспособности наших людей».

Это очень напоминает эпоху кредитно-залоговых аукционов и ваучерной приватизации, которые также начинались под рассуждения о «неэффективности государства как собственника» и поиски «эффективных менеджеров». Передача активов из рук государства в руки частного капитала, (тем более транснационального, так как малый и средний бизнес едва сводит концы с концами и просто не имеет доступа к кредитным ресурсам по приемлемым ставкам), в принципе не решает проблему повышения эффективности их использования и снижения коррупции.

Не нужно путать причину со следствием – опыт Китая, Южной Кореи, Сингапура, Индии, Малайзии и тех же самых США, которые сохраняют жёсткий государственный контроль за целым рядом стратегически значимых секторов экономики, показывает, что государство при желании может быть эффективным собственником, грамотно руководить компаниями и в силах проводить вменяемую макроэкономическую политику. Для того, чтобы разорвать связку между чиновниками и крупным бизнесом и сократить масштабы коррупции, чиновникам просто необходимо начать исполнять свои служебные обязанности. Для этих целей есть Уголовный кодекс, а также целый ряд правоохранительных и контролирующих органов – Счётная Палат, Главное контрольное управление администрации президента, контрольно-ревизионное управление Минфина, ФСФР, МВД, ФСБ и т.д.

Если бы было реальное желание, то чиновники уже давно могли бы навести порядок и в системе государственных закупок (в которых свыше 35% заказов размещается на неконкурентной основе с одним участником), и в бюджетной системе (где только по оценкам Дмитрия Медведева разворовывается свыше 1 трлн. рублей, а реально 3-3,5 трлн.), и на многочисленных «олимпийских» стройках (достаточно вспомнить громкие коррупционные скандалы на олимпийских объектах в Сочи и проведения Саммита АТЭС «в условиях стройки»).

Ежегодно, только по официальным оценкам Банка России, на протяжении последних 5 лет из страны только незаконным образом вывозится порядка 40-45 млрд. долл., что эквивалентно 1,2 трлн. рублей. Это колоссальная сумма средств, эквивалентная 10% федерального бюджета России или 2% ВВП. Из них порядка 30-35 млрд. долл. составляет зафиксированный Центральным Банком России незаконный вывоз в рамках фиктивной внешнеэкономической деятельности (невозврат экспортной выручки, непоступление товаров и услуг по предоплате по импортным контрактам, фиктивные финансовые операции и т.д.). А 10-12 млрд. долл. ежегодно составляет вывоз откровенно криминальных активов (в том числе коррупционных прибылей и доходов от незаконной предпринимательской деятельности).

Если, не решая проблемы избыточной монополизации экономики, просто взять и передать крупнейшие государственные компании, банки и естественные монополии в руки частного капитала, то кроме как к смене бенефициаров, паразитирующих на коррупции, это ни к чему не приведёт. Аналогичные призывы раздавались в первой половине 1990-х годов в разгар «либерального угара» и «реформаторского погрома» отечественной экономики.

Нужно понимать, что ни граждане России, ни малый и средний бизнес в силу объективных причин - среди первых 60% являются бедными и нищими по оценкам Института Социологии РАН, а вторые пребывают в инвестиционном кризисе и едва выживают под напором коррупционеров и произвола монополистов, не имея возможности получить доступ к дешёвым долгосрочным ресурсам. А чем заканчивается «народное IPO» до сих пор помнят все россияне, поверившие по своей наивности и старой вере в сильное государство коррумпированным чиновникам – акции ВТБ до сих пор торгуются в 2 раза ниже цены размещения, а те, кто вложился в Сбербанк и Роснефть, потеряли от трети до половины своих сбережений в связи с инфляционным обесценением рубля.

Россия как сырьевой придаток глобального бизнеса

Также сложно не согласиться с утверждением Медведева относительно того, что «современный экономический рост немыслим в пределах национальных границ, как бы кому этого не хотелось». Финансовая глобализация, либерализация внешнеэкономической деятельности и тесное переплетение производственно-технологических цепочек создания добавленной стоимости на национальном и наднациональном уровне усиливается. Однако из этого отнюдь не следует, что нужно отказаться от проведения активной государственной политики по стимулированию научно-технического потенциала, модернизации изношенной на 80-85% инфраструктуры и возрождению высокотехнологичных производств, объёмы выпуска которых в настоящий момент в 3-5 раз ниже отметок 22-летней давности. А в ряде наукоёмких производств (в таких, как выпуск сельскохозяйственной техники, тяжёлого машиностроения, металлорежущих станов, авиационной техники и т.д.) объёмы выпуска в лучшем случае соответствуют показателям первой половины 1950-х годов.

Да, безусловно, в той или иной степени все страны мира так или иначе интегрированы в мировую экономику, международную валютно-финансовую систему и систему разделения труда. Другое дело, что все страны встроились в неё на разных условиях и далеко не все извлекли выгоды от бездумной и неподготовленной интеграции. Без радикальной смены проводимой макроэкономической политики и отказа от тезиса «государственного невмешательства» Россия рискует сохранить за собой статус сырьевого придатка мировой экономики, финансового резервуара и рынка сбыта для транснациональных корпораций.

Нужно понимать, что встроиться в мировую экономику можно совершенно по-разному – есть весьма узкий круг крупнейших экономик мира с развитым научно-техническим потенциалом и диверсифицированной промышленностью. А есть «банановые республики» и страны третьего мира, которые подавляющее большинство и которые превратились в сырьевые колонии для глобального бизнеса и поставщиков дешёвой рабочей силы. Без перехода к активной самостоятельной стимулирующей денежно-кредитной, налогово-бюджетной, научно-технической, промышленной и структурной политики России не удастся вырваться из состояния технологического упадка и структурной деградации.

Неудивительно, что, несмотря на все рассуждения о модернизации и «слезании с нефтяной» иглы, Россия всё плотней на неё садится. На долю нефти и газа приходится свыше 65% стоимостной оценки экспорта России, а также порядка 62-63% доходной части федерального бюджета (с учётом косвенных эффектов и мультипликаторы все 75-80%). Тогда как на долю добывающих секторов, оптово-розничной торговли, естественных монополий, нефтехимии, металлургии и транспорта приходится практически 65% ВВП, 73% капитальных вложений и 85% совокупных прибылей российской экономики.

Трансфер технологий обернулся «отвёрточными производствами»

Весьма спорным получился пассаж, посвящённый трансферу передовых производственных и управленческих технологий, импорту ноу-хау и результатов интеллектуальной собственности. Медведев предложил отказаться от «пропагандируемого отраслевого подхода» и пристальное внимание уделять «компаниям, которые встраиваются именно в международные цепочки». Такой узкокорпоративный подход в пониманию вопросов модернизации экономики и технологическому перевооружению производства рискует привести к тому, что Россия утратит свой собственный научно-технический потенциал и превратится в производственную площадку транснационального капитала  по «отвёрточной сборке» ввозимых из-за рубежа комплектующих.

Можно вспомнить провалившийся режим «промышленной сборки», в рамках которого крупнейшие иностранные автогиганты получали налоговые каникулы, послабления и льготы в обмен на модернизацию отечественного автомобилестроения. На деле же всё оказалось иначе – в середине 2012г. президент Путин был вынужден признать, что степень локализации производства на совместных предприятиях как находилась в диапазоне 25-30%, так приблизительно там и осталась (35%), не продемонстрировав за истекшие 7 лет рост до запланированных 75-80%.

Да, безусловно, имеет смысл оказывать поддержку тем компаниям, которые работают в высокотехнологичных секторах экономики и встроены в международные цепочки создания добавленной стоимости. Это действительно может дать мощный импульс модернизации тех или иных отраслей промышленности и способствовать повышению конкурентоспособности отечественных производителей.

Однако, во-первых, есть целый ряд стратегически значимых секторов экономики, которые остро нуждаются в активной государственной поддержке (хотя бы на уровне Евросоюза) и которые просто в силу объективных причин (национальной безопасности, финансово-экономического суверенитета) не могу и не должны встраиваться в цепочки глобальных ТНК. В тех же самых США, ЕС, Японии, Великобритании и тем более динамично развивающемся Китае, несмотря на доминирование рыночных принципов, есть целый список стратегически значимых отраслей промышленности и компаний, в которые допуск иностранного капитала либо закрыт вовсе, либо очень сильно ограничен и подвергается жёсткому контролю.

Во-вторых, точечное развитие отдельно взятых компаний, пускай и весьма крупных, встроенных в крупнейшие глобальные корпорации, просто в силу масштабов российской экономики, численности населения, масштабов технологического упадка и износа производственных мощностей будет носить крайне ограниченный эффект. Да, к уже существующим 15-20% россиян, сумевшим встроиться в «экономику трубы» или занять своё место в распределении бюджетных потоков, добавиться 5-10% граждан России.

Однако, что делать с оставшимися 60-70% россиян, которые оказались лишними в нынешней экономике, совершенно непонятно. Их не смогут прокормить ни международные корпорации, ни транснациональные банки, ни иностранный капитал (на 92% состоящий из иностранных кредитов и займов, не имеющих совершенно никакого отношения к обещанной модернизации и инновациям), ни Сколково и Роснано. Для их элементарного биологического существования необходимо наличие конкурентоспособной обрабатывающей промышленности, сельского хозяйства, АПК, которые смогут выдерживать постоянно нарастающую конкуренцию со стороны глобального бизнеса.

Без комплексной модернизации всей экономики и базовой технологической инфраструктуры (ЖКХ, электроэнергетика, транспортная система, системы связи и т.д.), без снижения степени монополизированности экономики, ограничения масштабов коррупции, устранения административных барьеров, замораживания и дальнейшего снижения тарифов естественных монополий (за счёт раскрытия структуры себестоимости цены и инвестиционного тарифа) и построения национальной инвестиционно-банковской системы, способной создавать доступные долгосрочные кредитные ресурсы, никакой модернизации экономики не будет.

И никакой иностранный капитал и международный бизнес России не помогут – ТНК в силу объективных причин рассматривают любую страну в качестве трофейного пространства, рынка сбыта для своих товаров или услуг, а также источника получения дополнительных прибылей или сырьевых ресурсов. И никакой благотворительностью они заниматься не будут. Как показал пример перестроечной России, а также опыт европейской периферии и большинства развивающихся стран Латинской Америки и Африки, глобальные корпорации с гораздо большим интересом готовы поглощать местных производителей, подавлять конкуренцию и создавать локальные монополии, нежели заниматься созданием конкурентов и передачей им современных технологий, ноу-хау и объектов интеллектуальной собственности.

Последний реверанс Гайдару

Особенный интерес представляет последний пассаж Дмитрия Медведева – его заключительное слово, в котором, по сути дела, содержалась квинтэссенция всего выступления председателя правительства. Начав со слов благодарности в адрес одного из «прорабов перестройки» за Егора Гайдара и поблагодарив его за «возможность строить свою жизнь так, как считаем нужным, как считаем правильным, как считаем для себя интересным – заниматься бизнесом, ездить за границу, в командировки, отдыхать, быть частными собственниками, наконец…», премьер и закончил своё выступление реверансом в адрес Гайдара.

Процитировав высказывание Мао Цзэдуна о том, что, почувствовав ветер перемен, надо строить ветряную мельницу, Медведев отказался от неё в пользу более просто и понятной формулировки Егора Гайдара: «Государственная экономическая политика не может быть стандартной. Она требует инновационных решений». Безусловно, каждая страна является уникальной и слепое следование чужим примерам и копирование чужого опыта без учёта национальной специфики (культуры, истории, обычаев, мировоззрения, особенностей национальной экономики и т.д.)  может обернуться катастрофическими последствиями.

Однако пугает то, что, российские чиновники, судя по всему, решили в очередной раз «пойти своим особенным путём» - они отказываются воспринимать вообще какой угодно даже самый позитивный мировой опыт. В отличие от большинства крупных экономически развитых стран и динамично развивающихся «азиатских тигров», которые усиливают государственную поддержку национальной экономики, наращивают инвестиции в человеческий капитал, финансируют развитие научно-технического потенциала, российские чиновники рассуждают о привлечении иностранного капитала, инновациях и необходимости ухода государства из экономики.

И это при том, что подавляющее большинство секторов экономики в России недофинансируется на протяжении многих лет – расходы консолидированного бюджета (т.е. федерального бюджета, а также региональных и муниципальных бюджетов) на национальную экономику в России приблизительно в 2,5-5 раза ниже, чем в крупнейших экономически развитых странах (6-6,5% ВВП против 15-20% ВВП в США, ЕС, Японии и т.д.) А наука, образование и здравоохранение, без которых немыслима никакая модернизация (если таковой не считать создание внутреннего оффшора на картофельном поле в Сколково и прокручивание на депозитных счетах бюджетных средств через проекты Роснано) финансируются по остаточному принципу - 4-5% ВВП против 9-12% ВВП у стратегических конкурентов.

В этой связи весьма невнятным оказался один из последних пассажей Медведева, который заявил, что «у России есть возможности стать одним из ключевых, связующих звеньев глобальных интеграционных процессов, реализовать свои геополитические преимущества всем известные и, конечно, извлечь значительные дивиденды для собственного развития». Сам по себе тезис совершенно правильный и верный. Однако, насколько можно судить, российскими чиновниками, которые предлагают России сложить руки и ждать помощи от Запада, практически ничего не делается в этом направлении.

Полным ходом идёт процесс скрытой приватизации бюджетной сферы и повышения платности базовых социальных услуг (образования, медицины и т.д.), которые становятся недоступной роскошью для 75% россиян, чьи душевые доходы оказались ниже среднего показателя по России. Одновременно с этим Минфин призывает россиян «затянуть потуже пояса» и урезает финансирование поддержки национальной экономики, науки, здравоохранения, спорта, культуры и находящегося в аварийном состоянии ЖКХ.

На фоне затухания экономического роста и усиления деградации производства Минфин внедряет «бюджетное правило», которое способствует дальнейшему расширению инвестиционного кризиса в наукоёмкой промышленности и инфраструктуре за счёт формирования искусственного бюджетного дефицита и сохранения практики изъятия из экономики 3-5% ВВП в состав «подушки безопасности».

И всё это происходит на фоне присоединения России к ВТО, усиления кризиса ликвидности в банковском секторе (ставки на межбанковском рынке подскочили в 2,5 раза за последние 1,5 года), беспрецедентного чистого вывоза капитала частным сектором (свыше 360 млрд. долл. за 4 года), безудержного роста тарифов естественных монополий, ЖКХ и цен на ГСМ (в 10-15 раз за 11 лет), разрастания коррупции и бюрократии, а также неконтролируемого наплыва иммигрантов (официально 1,9 млн. человек, реально порядка 7-10 млн. за 2000-2011гг.) и импортных товаров.

В рамках проводимой в настоящий момент макроэкономической политики России не то что не светят набившие оскомину  «модернизация» и «инновации», а также «реализация своего геополитического преимущества» (хотя, не совсем понятно, о каком геополитическом преимуществе может идти речь в условиях разрухи в армии и открытии транзитных баз НАТО в Ульяновске). С таким подходом к социально-экономической политике Россия обречена на то, чтобы оставаться сырьевой колонией транснационального капитала и рынком сбыта для глобальных корпораций.

А сами по себе заявления Медведева, который продолжает осознанно и целенаправленно клясться в любви Западу, иностранному капиталу и транснациональным корпорациям, ставят крест на всех его политических амбициях. Складывается такое ощущение, что либо он сам не понимает, что своим преклонением перед Гайдаром, «младореформаторами» и провозглашением ультралиберальной политики ставит на себе крест как на политике. Совершенно очевидно, что, в условиях, когда 60% россиян с доходами менее 17 тыс. рублей являются бедными и нищими слоями общества, провозглашать подобного рода диферамбы Гайдару и прочим организаторам «катастройки» является политическим самоубийством. Сентябрьская «рокировочка» 2011г., проведённая в лучших традициях Ельцинской эпохи уже показала несамостоятельность и подконтрольность Медведева Путину.

Либо он просто-напросто играет отведенную ему в тандеме роль рупора либерального клана и «рыночных фундаменталистов», который призван дать сигнал финансово-политическим элитам США и Старого Света, а также глобальному бизнесу, что в России, несмотря на всю патриотичную риторику президента и периодические перебранки с США (акт «Магнитского» и закон «Димы Яковлева») по-прежнему будет проводиться ультралиберальная финансово-экономическая политика. Которая будет призвана сохранить за Россией статус «дойной коровы» и «банановой республики» для глобальных ТНК и международных банков.