В начале следующей недели исполнится 12 лет со дня, когда Ельцин отставил премьера Сергея Степашина и назначил - сперва и.о. премьера - Владимира Путина, напоминает Глеб Павловский. Будущего тогда, конечно, не предвидел никто. Но труднее всего вообразить шутки грядущего. 12 лет спустя Россия имеет премьера с тем же именем, а еще через 12 лет четырежды бывший президент может еще раз стать премьером. Почему нет, если 20-летней давности министр правительства Гайдара и бывший президент Чувашии Федоров пишет стратегию развития для наших внуков. А вечный Дима Рогозин готов еще раз изобразить нам русский национализм "в хорошем смысле этого слова". Речные суда тонут в каждой луже, а вечный Шойгу спасает то, что осталось.

Краткое и выразительное описание ситуации в капиталистической России, созданной усилиями горбачевских и ельцинских гробокопателей и их последователей.  Впрочем, псевдонаучная обслуга власти не отказывает себе в удовольствии говорить о матрицах, трендах, рейтингах и электоральных перспективах. И с умным видом копаться в хитросплетениях политического «тандема».

Вот и наш автор глубокомысленно констатирует, что тренд электоральных рейтингов президента, премьера и "Единой России" устойчиво понижается с начала года. Примерно с того момента, когда тандем стал явно медлить, откладывая решение по кандидату. То есть, говоря попросту, когда премьер стал показывать нежелание поддержать кандидатуру Медведева на второй срок.

Личных рейтингов практически нет, дуумвиры-тандемократоры делят на двоих общий рейтинг, констатирует Павловский. И неясно, что произойдет с их личными рейтингами на выходе из этого модуля высшей власти. Поэтому замер разрыва Медведев-Путин (а он есть) примерно в 5-7% в пользу Путина - лукавая манипуляция.

Еще интереснее - и еще ярче, - падение поддержки правящей партии. Спад рейтинга ЕР и определеннее, и опаснее для партии. Его не остановила инициатива Путина с Народным фронтом - мириады призрачных почтальонов России и виртуальные легионы таксистов не утяжелили рейтинг партии ни на процент. Партия, поддержка которой взлетела до небес в 2008-2009 годах (зенит поддержки ее и тандема совпал с разгаром экономического кризиса в стране и мире!), теперь расплачивается за паралич тандема - уход от главного решения, ради которого тандем был создан.

Проценты ЕР были показателем доверия к власти в чистом виде - иных заслуг партия аппарата и не могла предъявить. Но вдруг выяснилось, что власть втайне безвластна, а следовательно - бесполезна.
Недавняя статья Ольги Крыштановской "Медведевский двор", в сущности, написана ради последнего абзаца - "Медведев к концу своего срока так и остается президентом без команды, то есть генералом без армии, что делает его шансы на еще один президентский срок призрачными".

Интересно утверждение автора - справедливое, - что главным ресурсом президента является наличие у него преданной команды, а ее отсутствие или недостаточная лояльность - это проблема. Но, по умолчанию Крыштановской, в команду, преданную президенту, не входит Путин-премьер, рекомендованный Думе Медведевым! Крыштановская изначально постулирует ненадежность Путина как члена команды. Так ли это?

Кадровая тайна тандема в том, что он запрещал обоим создание полноценной команды. Баланс в тандеме вступил в конфликт с его управленческой эффективностью. Сложились две политически неполные команды в Кремле и Белом доме, которые не складываются и никогда не сложатся в одну.

Мы присутствуем при конце мифа о власти-гроссмейстере мирового уровня - с ее амбицией контролировать реальность, подчеркивает Павловский. Неопределенность растет. Казалось бы, неопределенность - вещь, которая Путину ненавистна. Ведь неопределенность - это нестабильность. Но она работает на его новую игру, поскольку вина за рост неопределенности никем не возлагается на Путина. Ее возложат на Медведева, который изолирован в центре рискованного пространства, которым тандем не управляет. А президент в одиночку управлять не может.

А кто Медведев в этом пространстве? Медведев в этом пространстве никто. Его колоссальная активность политически стерилизована - и изолирована в административном стакане, поскольку он запретил себе искать поддержку в стране. Он президент, который пытается проводить активную политику в аполитичной системе. Это превращает Медведева в модератора неопределенности, где он ничего не может изменить. Здесь достаточно оттягивать момент истины, сама оттяжка становится конечной истиной.
Путинская догма полной партизации политики была спорной, но объяснимой: табу на популизм! – продолжает Павловский. Партизация проводилась с последовательностью, какой не хватало в других областях: никаких фронтов и "движений-проектов", наспех слепленных под выборы. А что теперь? Промежуточный результат суеты с Народным фронтом. Дополненный Агентством стратегических инициатив. Выглядит, как нарядная игровая площадка. Теперь у нас тут будет много активности, жизни и инициативы - есть место, куда будут приходить новые люди.

Все это необычно, поскольку нарушает устоявшуюся стилистику власти. Не потому ли, что власть утратила способность опережать всех и за счет опережения оставаться единственным центром инициативы? А еще более вероятно, что Путин утратил доверие к этому прежнему центру инициативы.

Система Путина стала напрягать своего архитектора. И когда он повторяет, что "Единая Россия" забронзовела, легко угадывается смысл - она внутренне сорганизовалась, став не вполне проницаемой и непрозрачной для него самого. Сверхлояльная партия власти стала для Путина слабоуправляемой. Она начала казаться ему опасной тем, что он с ней ничего не может сделать. Она бронзовая, то есть самодостаточная, поскольку теперь не целиком зависит от его личного рейтинга. Премьер реет над ней как лидер-нечлен, но... так ли он ей нужен?

Не стал ли Путин чувствовать себя лишним в этой системе, построенной вокруг прежнего центра инициативы? Сверхзадача Народного фронта - вернуть нужность Путина России. Придумать, зачем нам всем нужен Путин, создать процесс, в центре которого будет он. И тогда вот это старое большинство и демократическая модель заменяются артефактом - "народом" из Народного фронта. Партийная система провисает, она превращается в тыловой резерв. Путин занялся конструированием народности. Отсюда избыток простонародных словечек, ссылка на книги и фильмы советского времени, которые сегодня уже надо искать через Яндекс, поскольку "народ" ничего такого не читает и не смотрит, а если читал или смотрел, то успел забыть.

Можно ли вообще остановиться на полуоппозиции полупотешного Нарфронта Медведеву - президенту и формально партнеру по команде - или остановиться на полумерах уже невозможно, спрашивает автор.
Российская политика не приспособлена к тому, чтобы обсуждать это и вообще что-либо серьезное вслух, заключает он.  Но ведь она и служит единственной цели – дурить людей.