Политическое мародерство
Выступая на радио «Эхо Москвы» журналист Сергей Пархоменко заявил, что в последнее время, на фоне истории с пожарами, мы были свидетелями нескольких случаев, когда ряд политиков российских, прежде всего здесь нужно сказать о двух главных российских политиках – о премьер-министре Путине и о президенте Медведеве – они на этой всей истории попытались заработать самого дорогого, что в политике есть, а именно очков рейтинга, очков популярности. Вообще, люди, которые появляются где-то на пожарище, появляются среди беды, среди катастрофы и там пытаются добыть себе что-нибудь такое, полезное, и там пытаются как-то нажиться чем-то таким, это явление, к сожалению, достаточно частое – это более менее на каждом пожарище бывает. На каждом стихийном бедствии, на каждом землетрясении находятся люди, которые понимают, что, вот, сейчас момент, когда удастся чего-нибудь полезное такое себе раздобыть как-нибудь быстро и легко. Таких людей называют мародерами обычно. Я бы сказал, что то, что мы видели во время этого бедствия, которое постигло Центральную Россию в этом году, в общем, можно было бы назвать – на мой взгляд, это достаточно точное определение – политическим мародерством, когда политик появляется и политик начинает наживаться на этой беде, организуя разного рода бессмысленные, но демонстративные рекламные мероприятия, которые помогут ему как-то покрасоваться на фоне чужого горя.
Вот, я считаю, что история, скажем, с самолетом – вы помните, что был такой эпизод, когда Владимир Путин лично сел за рычаги управления и за педали пожарного самолета, который зачерпывает воду из естественных водоемов и выливает ее на пожар. Вот это как раз вот такой случай. Там произошло нарушение всего, чего только можно. На самом деле, случай, прямо предусмотренный Кодексом об административных правонарушениях России, прямо описан в одной из статей. Известно, что за управление воздушным судном ненадлежащим лицом, лицом, которое не имеет на это право, просто полагается штраф, известно какой. Не очень большой, но он есть, по-моему, 3 тысячи рублей. Человек, который допустил это, который разрешил Путину сесть на пилотское место, тоже совершил административное правонарушение и тоже должен быть наказан – тоже это есть в Кодексе об административных правонарушениях. Прямое нарушение закона.
Мы видим поразительную совершенно ситуацию, когда формально второе, а, на самом деле, первое лицо в государстве своим примером демонстрирует гражданам, что люди не равны, что в случае чего закон можно нарушить и ничего совершенно за это не будет. Просто так для того, чтобы покрасоваться.
На мой взгляд, политический ущерб от этого акта огромный. Потому что люди своими глазами увидели, что если сделаешься достаточно большим начальником, то закон не для тебя. Не говоря уже о том, что в этот момент были подвергнуты опасности жизни людей, которые, по всей видимости, выполняя свой служебный долг, не могли от этого отказаться. Вот, второй, а, точнее, первый пилот, который находился с Путиным в одной кабине – он как, интересно, относился, будучи профессионалом, к тому, что за соседними рычагами сидит дилетант, который того и гляди какую-нибудь кнопку нажмет, на какую-нибудь педаль надавит, за какую-нибудь ручку дернет и что из этого произойдет, не понятно. А самолеты эти летают на критически малых высотах и цена ошибки там очень велика.
Давайте с вами вспомним историю относительно недавнего прошлого. В 1994 году, если вы помните, в Междуреченске разбился аэробус А-310 от того, что один из пилотов посадил за штурвал ребенка. Ну, даже не ребенка, а подростка, как впоследствии выяснилось. Тут что-то такое, они там чуть-чуть не углядели, он на что-то там нажал, что-то такое повернул. Самолет упал, погибло почти 80 человек и была абсолютная какая-то безысходная трагедия во всей этой истории, когда невозможно было довольно долго... Уже это было известно, но как-то не решались об этом говорить, потому что такая какая-то нелепость, такая глупость и такое какое-то несчастье – что посадили ребенка за руль, а ребенок всех угробил.
Здесь не ребенок, здесь взрослый дяденька, но абсолютно непонятно: а почему он сидит за рулем? А что делают другие люди, которые в этот момент находятся вместе с ним в этом самолете? А что вообще происходит, собственно, с тем пожаром, который он должен тушить?
Вот, я некоторое время тому назад случайно был свидетелем фактически того, как не Путин, правда, а, наоборот, Медведев должен был посетить там некоторые промышленные предприятия. Что происходило на этом промышленном предприятии, когда за многие дни до этого там стали появляться люди, выгружаясь целыми автобусами, которые изучали все подходы и подъезды к этому сооружению, составляли маршрут движения главного начальника, выясняли, где он должен остановиться, где он должен пойти дальше, кто и что должен ему сказать, что происходит на этом предприятии с составом воздуха, что не распыляется ли чего-нибудь там вредного, не выбрасывается ли чего-нибудь вредного от оборудования и так далее, и так далее.
Ну, может быть, это и нормально, в целом, что предпринимаются вот такие вот колоссальные меры безопасности, и в результате парализуется деятельность всего живого, что вокруг этого визита существует. Можете себе представить, что было с этим самолетом? Сколько времени он простаивал до? Сколько времени он был выключен из нормальной работы в то время, как происходил этот визит, пока Путина ждали, пока Путина возили, пока Путин оттуда уходил и так далее, и так далее. А что там рядом горело?
В общем, на самом деле, это факт какой-то вопиющей, выдающейся политической показухи. И самое смешное, что как всегда бывает в таких случаях, тут как-то случай наказывает участников этих событий. Произошла в результате этого всего абсолютно гомерически смешная ситуация в прессе. Многие читали, может быть, из вас об этом в интернете, а, может быть, нет. Выяснилось, что человек, который составлял официальное сообщение об этом полете... А в последнее время достаточно часто делается так, что либо непосредственно сотрудник пресс-службы что-нибудь такое пишет о таких каких-то особых событиях в жизни наших высоких начальственных лиц, либо из нескольких информационных агентств выбираются представители одного какого-нибудь (это называется пул) и вот этот один журналист пуловым образом, то есть для всех своих коллег и для всех своих конкурентов составляет один текст. Потом этот текст в равной мере достается всем.
Ну, вот и, в общем, тот, кто делал этот текст, совершил такую оговорочку по Фрейду и написал, что Путин летал на самолете-амбиции. Ну, вот, не на самолете-амфибии, а на самолете-амбиции. Описáлся, что называется. И абсолютно не глядя, все вокруг воспроизвели этот текст. Этот текст вышел в информационном агентстве ИТАР-ТАСС, он вышел в информационном агентстве Интерфакс, на огромном количестве разных сайтов, на сайте «Единой России» и, в частности, он появился, как ни в чем ни бывало, демонстрируя то ничтожество, до которого довела себя российская журналистика, вот такая официозная журналистика как индустрия, потому что никто даже не посмотрел в этот текст, никто даже не попытался в нем что-нибудь поправить, а просто так вот, механически ляпнули – как от начальства пришло, так пускай и будет.
Вот. И в результате все это кончилось тем, что вот этот позорный текст по поводу того, что Путин летал на самолете-амбиции, он так благополучно и провисел несколько часов, пока его там не заметили и не поправили.
Это событие стоит обсудить, выходя за рамки самой самолетной тематики, потому что, на мой взгляд, это что-то достаточно серьезное и, по-моему, реакция людей на него представляет из себя достаточно серьезное политическое событие.
