По его мнению, наиболее влиятельным представителем этого отодвинутого на обочину «ближнего круга» является Игорь Сечин - замглавы Администрации президента и председатель правления «Роснефти» - крупнейшей российской нефтяной компании. Сечин возглавляет клан, в который входят председатель ФСБ Николай Патрушев и министр юстиции Владимир Устинов, контролирующие по-прежнему грозный разведывательный, репрессивный и карательный аппарат. Верх над группировкой Сечина одержал медведевский «либеральный» клан, включающий главу Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков Виктора Черкесова, начальника службы безопасности президента Виктора Золотова, олигарха Романа Абрамовича и членов так называемой «семьи» - прежней ельцинской клики.

В условиях «правового нигилизма» Путин не может быть уверен в собственном будущем, если он действительно уступит власть другому. Покинув вершину властной пирамиды, он не в состоянии будет защититься от судебного преследования - особенно в свете появившихся недавно в западной прессе шокирующих утверждений о том, что его личное состояние измеряется десятками миллиардов долларов, включая солидные пакеты акций российских нефтегазовых компаний. Доказать эти обвинения будет трудно, но они могут послужить основанием для начала расследования и возбуждения уголовного дела.

Поэтому Путину был необходим преемник-«либерал», способный уравновесить амбиционных силовиков. Если бы он «помазал на царство» кого-то из последних, имеющего в своем распоряжении функционирующую аппаратную структуру, это могло стать для него началом конца. Однако, организовав возвышение Медведева, Путин перехитрил - и, возможно, поставил в опасное положение - всех членов сечинского клана. Более того, поскольку у Медведева нет тесных личных связей с силовыми министерствами, контролировать силовиков он может только с помощью своего наставника. Сама беспомощность Медведева перед лицом сил, реально управляющих Россией, превращает его в идеального «дублера» ревнивого Путина, стремящегося удержать власть.

Однако это может быть лишь внешним впечатлением. Из-за резкого дисбаланса власти, формально существующего между новой путинской должностью премьер-министра и его прошлым президентским постом, Путин все равно остается в уязвимом положении. Президент является главой государства, Верховным главнокомандующим, у него находится «ядерный чемоданчик», он руководит внутренней и внешней политикой, спецслужбами и Советом безопасности, назначает региональных губернаторов. Он может вводить чрезвычайное положение; он же по сути контролирует полугосударственные энергетические компании, служащие движущей силой российской экономики. Наконец, самое важное, президент (как это часто делал Ельцин) вправе отправить в отставку премьер-министра, который ему подчинен.

Пока что представляется, что президент Медведев вряд ли отправит в отставку премьера Путина. В конце концов, человек, которого он выберет Путину на замену, должен быть утвержден большинством голосов в Думе, где путинская партия обладает 70% мандатов. Тем не менее, Медведев имеет полномочия для подобного шага, и может сделать его в любой момент - такую возможность Путин не может сбрасывать со счетов. Более того, власть «вырастает» в людях точно так же, как люди «вырастают» во власти: достаточно вспомнить, какая метаморфоза произошла с угрюмым, неловким Путиным образца 2000 г. - поначалу скованный по рукам и ногам негативным наследием своего предшественника, он превратился в российского политика номер один и одного из «тяжеловесов» на мировой арене.

Попытается ли Путин на посту премьера провести конституционную реформу, чтобы переместить властный центр тяжести в собственный кабинет? Учитывая громоздкость и косность российской бюрократии, ее традиционную угодливость перед главой государства, это - задача не из легких. Или может быть Медведев, после символического срока в Кремле, добровольно (или не совсем) подаст в отставку, чтобы Путин мог назначить новые выборы и снова баллотироваться на высший пост в стране? Придаст ли Путин новый импульс процессу объединения России и Беларуси, которое планируется уже давно, чтобы стать в результате выборов главой нового союзного государства? Или Медведев просто останется президентом до конца положенного срока, а потом уйдет, давая Путину возможность вернуться в Кремль по результатам выборов 2012 г.? Наконец, вдруг пост премьера станет для Путина способом постепенного превращения в частное лицо?

Последние два варианта, несомненно, больше всего отвечали бы интересам страны. Однако в российской политической жизни способность преподносить сюрпризы - ключ к выживанию. И к несчастью для России и остального мира эти сюрпризы редко относятся к категории приятных.