Дворцы, яхты, автомобили, самолёты и другие аксессуары» из многотомной саги о своём любимом герое-богатыре Владимире Путине. На сей раз он стремился восславить необъятные богатства, приобретённые этим батыром в результате изнурительного 12-летнего труда. Чтобы придать интригу своему повествованию, классик либерального жанра решил в своём новом бессмертном труде сосредоточиться на взаимоотношениях «отца нации» с его многомиллионным семейством, которое несколько пострадало от безразмерного состояния родителя.

Глава первая, патетическая

Получилось удивительно красочно (красочность придают прежде всего многочисленные иллюстрации): отдыхающий от бренных обязанностей свет-Владимир принял позу знаменитого героя скульптуры Родена, чтобы решить, в какую из 20 принадлежащих ему резиденций направить свои стопы, какой из 43 ковров-самолётов и 15 покрывал-вертолётов ему предпочесть для преодоления российских про-

странств, отделяющих выбранный в этот раз дворец от кремлёвской халупы. Классик капиталистического реализма ярко нарисовал, как двойник роденовского «Мыслителя» задумался: не избрать ли для доставки себя к трапу ковров-покрывал одну из четырёх роскошных яхт, этих чудо-жемчужин в его президентской короне?

В первоначальном замысле сочинителя была предусмотрена сюжетная линия про то, как любимый герой его, Немцова, и Родена публично признаётся:

Утром мажу бутерброд —

Сразу мысль: а как народ?

И икра не лезет в горло,

И компот не льётся в рот!

Но от замечательной находки автору пришлось отказаться: слишком уж противоречила она капиталистическому реализму, приверженцами которого были и наш классик, и его герой.

В общем, художественное полотно, насыщенное богатейшим фотоматериалом, настолько заворожило самого автора, что он, не задумываясь, выбрал для презентации многомиллиардные аудитории «Голоса Америки» и «Эха Москвы».

Прознав про главный роман XXI века, всколыхнулись либеральнозависимые критики. Хотя они оценивали новое произведение в основном междометиями, тем не менее становилось ясно, что Нобелевская премия не достойна этого творения. Лишь какой-то брюзга, специализировавшийся на создании теории метода капиталистического реализма, проворчал: «Почему у героя только 20 дач? Он же как-никак отец, а его законнорождённые дети-миллиардеры владеют несколькими тысячами дач (сам читал об этом), а родитель только двадцатью. Несправедливо как-то…»

Услышав нечто с чужого голоса, поспешил отреагировать и первый дьяк Кремлёвского двора (недавно его должность переименовали в пресс-секретаря президента): «Я, — говорит, — романа не читал. Но скажу: всё, что перечислено Немцовым в его повествовании, является госсобственностью, и Путин как избранный (да-да, избранный) президент в соответствии с законом этим пользуется. Более того, многими объектами он вынужден (несмотря на то, что совсем не хочет) пользоваться».

Вчера застали самого автора в вымаранной из романа позе роденовского «Мыслителя», которая, кстати, никак ему не идёт. Он трудно решал, кому вручать 5000 экземпляров своего произведения: «Понятно, что первый экземпляр с дарственной подписью любимому герою. Экземпляров 40—50 разойдётся по дружкам-приятелям и однопартийцам, взобравшимся на Парнас. Но как бы не проявить бестактность, чтоб не подумали, что намекаю на их богатства и намерен их тоже посчитать…»

В чрезвычайно неудобной для себя позе знаток капиталистического реализма сидит до сих пор. Удивительно необычное зрелище.

Глава вторая, историческая

Пострадал от рецензирования сочинительства классика Б. Немцова и пресс-секретарь президента Д. Песков. У него взбунтовались все компьютеры. Проклятые автоматы заставляли изучать статистику, объясняя придворному чиновнику, что собственность является воистину государственной тогда, когда она используется в интересах граждан этого государства. А если государство заботится только о дачах Путина да Медведева и если ему нет дела до санаторно-курортного обслуживания тех, кто своим личным трудом поддерживает богатство страны, то это — никудышное государство, и годится оно только на слом.

В подтверждение компьютеры высвечивали говорящие цифры. Санаторно-курортных организаций и организаций, обеспечивающих отдых трудящихся, в 1939 году в РСФСР (до этого в стране не было их единого учёта) работало около 1640. В них единовременно отдыхали и лечились 261 тысяча советских граждан. Поскольку большинство этих учреждений находилось в районах, захваченных фашистами или подвергавшихся бомбардировкам, то после победы требовалось их восстановление. Объекты эти отнесли к числу важнейших: необходимо было укреплять здоровье миллионов раненых и контуженых вчерашних фронтовиков. К концу 1950 года уже работало 1748 санаториев. В них одновременно поддерживали здоровье почти 228 тысяч человек. К 1960 году были полностью восстановлены все санаторно-курортные учреждения, а число коек в них увеличилось по сравнению с довоенной порой почти на 50 тысяч.

Развитие санаторно-курортной сферы было предметом постоянной заботы как профсоюзов, так и министерств и ведомств. В 1990 году в РСФСР работало 7431 санаторно-курортное учреждение. Одномоментно в них отдыхали 1 миллион 299 тысяч человек. Если в году было обычно 12—15 смен, то в Советской России за год укрепляли своё здоровье примерно 17 миллионов человек. Ясно, что при таких масштабах это были рабочие и специалисты, колхозники и служащие.

Когда пресс-секретарь наконец освоил это обилие цифр, компьютеры выложили ему какой-то непонятный архивный документ:

СОВЕТ МИНИСТРОВ СССР

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

от 6 апреля 1949 г. № 1384

ОБ УПОРЯДОЧЕНИИ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ САНАТОРИЕВ И ДОМОВ ОТДЫХА

В целях упорядочения использования санаториев и домов отдыха Совет Министров Союза ССР постановляет:

1. Установить с 1 июля 1949 года для всех санаториев, расположенных на курортах Сочи-Мацеста, Минераловодской группы, Крыма, а также для всех принадлежащих союзным министерствам, ведомствам и ВЦСПС санаториев, вне зависимости от их местонахождения, себестоимость койко-дня не свыше:

а) для санаториев общетерапевтических — 52 рублей, в том числе стоимость питания 28 рублей;

б) для санаториев кардиологических — 55 рублей, в том числе стоимость питания 30 рублей;

в) для санаториев бальнеогрязевых — 56 руб. 60 коп., в том числе стоимость питания 31 рубль;

г) для санаториев туберкулёзных — 60 рублей, в том числе стоимость питания 32 рубля.

2. Установить с 1 июля 1949 г. единые сроки пребывания больных в однотипных санаториях: общетерапевтических — 24 дня, кардиологических — 26 дней, бальнеогрязевых — 28 дней и грязевых — 30 дней; в туберкулёзных санаториях для больных с открытой формой заболевания 60—90 дней и с закрытой формой — 45 дней.

3. Ввести с 1 июля 1949 г. отпускные цены на путёвки не свыше:

а) в общетерапевтические санатории — 1100 рублей, кардиологические — 1150 рублей и бальнеогрязевые — 1250 рублей;

б) в туберкулёзные санатории — 1000 рублей за 30 дней...

Информация для современного государственного мужа была совершенно непривычной, поэтому он пережёвывал её долго. Компьютер ему в этом старательно помогал. Если в 1949 году путёвка в туберкулёзный санаторий стоила 1000 рублей, то в ценах 1961 года, это уже 100 рублей. Такое открытие чиновника изумило.

А компьютер уже предлагал другие расчёты. Если стоимость койко-дня составляла в таком санатории 60 рублей, а путёвка выдавалась как минимум на 45 дней, то получалось, что пребывание в нём обходилось самое малое в 2700 рублей. Почему же тогда путёвка стоила всего 1500 рублей? Найти ответ для такой задачки было не под силу современному высокопоставленному чиновнику. Компьютер подсказывал: «Тогда в нашей стране было советское социалистическое государство».

«Это же коммунистическая пропаганда!» — в сердцах чертыхнулся президентский сотрудник. А монитор, словно издеваясь, высвечивал: на начало 2011 года в Российской Федерации осталось всего 3386 санаторно-курортных учреждений с 674 тысячами койко-мест. Получалось, что Россия откатилась почти на 40 лет назад… «Куда же всё это пропало?» — вырвалось в сердцах у президентского пресс-секретаря. Компьютер ответил: «Съела приватизация. Теперь ими владеют миллионеры и миллиардеры».

Придя, наконец, в сознание, чиновник спросил у автомата: «Ну а сталинские дачи?!» В ответ компьютер настойчиво выдавал единственный сайт «Ближняя дача Сталина». Оказалось, что это скромное, поначалу одноэтажное (второй этаж был надстроен уже после Великой Победы) сооружение.

А где остальные сталинские дачи?

На мониторе появился сайт известного исследователя этих проблем Андрея Артамонова. Автор объяснял: «Все объекты домов отдыха ЦИК СССР не были адресованы конкретно

определённой личности, в соответствии с её вкусами, а предназначались для отдыха группой лиц, а именно Политбюро ЦК КПСС». Отдыхали они «в соответствии с предоставленным им отпуском и политическими реалиями того времени. А в доме отдыха «Мюссера» (одна из «сталинских» дач. — В.Т.) больше всего времени проводили Молотов и Микоян, а не Сталин». Исследователь приводит три таблицы, где собраны воедино все дачи, которыми пользовалось руководство страны и партии. Получается 13 объектов. Не для одного Генсека, а для всех членов Политбюро и секретарей ЦК, семи председателей ЦИК СССР, председателя СНК, его заместителей и наркомов.

Кстати, мне довелось в 80-е годы бывать на бывшей подмосковной даче члена Политбюро ЦК КПСС, заместителя председателя СНК, а потом Совмина СССР А.И. Микояна. Рубленый деревянный дом общей площадью около 90 квадратных метров, включая второй чердачный этаж. Те, кто бывал на подобных объектах больше, утверждают, что везде видели нечто похожее.

Эпилог

Д. Песков нашёл-таки в советской статистике уязвимое место. 1838 санаторных курортных учреждений, которые работали в 1939 году, не построены Советской властью. Это были дачи и имения дворян, банкиров, фабрикантов… От пришедшей ему вдруг мысли он ужаснулся. Человек догадался о грядущей судьбе президентских резиденций и хором миллиардеров. «Только об этом не должен знать Путин…»