Под шум строительных работ

Проверка, проведённая недавно в строительной отрасли республики, показала, что для беспокойства у белорусов есть основания. Особенно у тех, кто нуждается в жилье. Бесплатно, как в советское время, сегодня дают его, увы, лишь немногим малообеспеченным семьям. В основном — многодетным. Остальные должны покупать. Стоимость квадратного метра в самых доступных, панельных, домах, которые строят государственные предприятия, в переводе на условные единицы — от 500 до 650 долларов. Среднемесячная зарплата в республике — около 570 долларов. Взяв льготный кредит, можно приобрести квартиру и рассчитаться с долгами. И не было бы причин для беспокойства, если бы не вмешались частные компании. Они стали заказчиками большинства объектов. И всё пошло, как выразился один из проверяющих, вверх кармашками.

Дешёвое жильё коммерсанты-заказчики пустили в продажу по двойной цене, обеспечив себе грабительскую сверхприбыль. Конечно, она уступала той, что срывают частные строительные компании в соседних странах СНГ. В статье «Кладём на совесть» (имеется в виду не кирпич и не его добросовестная укладка) публицист-исследователь Елена Еловик напомнила эпизод из передачи российского телевидения: «Журналисты пытались узнать у одного строительного магната из Первопрестольной хотя бы приблизительную прибыль в этой отрасли. Думали-гадали — сколько: сто, двести процентов? И тут гость, снисходительно наблюдавший за спором дилетантов, раскололся: «Прибыль в отдельных случаях достигает тысячи процентов».

И хотя белорусские частники отстали от россиян, но прибыль у некоторых дотягивала порой до трёхзначных цифр. И что поразительно: государственные стройобъединения в республике — структуры мощные, включающие в себя шлейф крупных предприятий, должны сами наряду с функциями генподрядчика выполнять функции инвестора и заказчика, продающего населению квартиры. Но, несмотря на это, почти три четверти наиболее доступного жилья попало в руки частников. Каким путём — разговор особый. «Частные инвесторы (они же и заказчики. — О.С.), не имея априори никаких средств, обращаются за кредитами в белорусские же банки. Затем нанимают строителей-субподрядчиков. Так мы что, без них не могли построить? Могли. Зачем нам такой бизнес?» — спросил на совещании по вопросу распоряжения государственным имуществом Александр Лукашенко.

Созданная для проверки отрасли рабочая группа под руководством главы администрации президента Андрея Кобякова отметила, что частники-заказчики нанимают строителями-субподрядчиками… государственные предприятия. «За 2012 год, — сообщил в докладе о предварительных результатах проверки А. Кобяков, — только предприятием «МАПИД» (крупнейшим подразделением Государственного производственного объединения «Минскстрой». — О.С.) было возведено на подряде у частных компаний более двадцати домов. При этом сам «МАПИД» самостоятельно в качестве застройщика за это время ввёл в эксплуатацию лишь девять домов». Картина, при всей парадоксальности, — типичная. На каждой одно-, двух- и трёхкомнатной квартире в панельных домах для нуждающихся частники накручивали от 15 до 25 и 40 тысяч долларов. А поскольку строительство такого жилья ведётся массово, «накрутка» достигла огромной для небольшой республики суммы — чуть ли не миллиарда долларов в год.

Что удивило представителя МВФ

Казалось бы, в Белоруссии не должны были допустить такого частнособственнического грабежа. Ведь главный принцип её экономической модели — государственное регулирование. Как надёжную опору своей социально ориентированной политики, его защищает президент республики Александр Лукашенко. И хотя оказывает поддержку частному бизнесу, но об опасности, в нём заложенной, предупреждал не раз. «Я знаю многих частников и знаю, что для частника своя рубашка ближе к телу...» «Все частники прежде всего смотрят в свой карман. Никто из своего кармана не достанет и никому не подарит: ни государству, ни народу…» Десятки подобных высказываний белорусского президента на встречах, совещаниях, пресс-конференциях, заседаниях правительства свидетельствовали, что он серьёзно озабочен этой проблемой.

Почему же тогда допустили в республике такой частнособственнический грабёж? Увы! Этому способствовали обстоятельства, вызывавшие у многих тревогу. За то, чтобы частный бизнес получил подавляющее господство в экономике и полную свободу, выступала не только здешняя, прозападная до мозга костей, «демократическая» оппозиция, стрелявшая со страниц своей прессы нескончаемой серией статей под «забойными» заголовками: «Государственная собственность — путь к упадку»… «Пора уйти от административных пут»… «Не губите рынок!..» Борьбу за радикальные рыночные реформы вели предприниматели. Ускорить приватизацию и либерализацию требовали российское руководство и Запад. И с ходом этого процесса увязывали выделение кредитов и инвестиций. Без них сегодня, как известно, не обходятся даже крупные, ресурсно-самодостаточные страны.

Белоруссия же, обделённая природными богатствами, вынуждена львиную часть своего бюджета тратить на закупку газа, нефти, металла. И для развития её экономики, тем более на инновационной основе, требующей немалых затрат, роль кредитов и инвестиций трудно переоценить. Вдобавок ко всему Международный валютный фонд, имевший постоянного представителя в Минске, организовал активное «просвещение» местных кадров, особенно из руководящего звена. Только за три года — с 2009-го до 2012-го — в учебных центрах МВФ прошли подготовку около ста белорусских чиновников. Среди них — представители руководства Нацбанка, минфина и минэкономики. Подстраиваясь под новые веяния, на основе учебников и пособий западного покроя наращивала выпуск специалистов по рыночной экономике вузовская система республики.

К призывам провести либеральную экономическую реформу присоединились и государственные СМИ. Их пропаганда «за частника» принимала порой самые изощрённые формы. Всем известно, что добиться впечатляющих успехов в сельском хозяйстве белорусам удалось потому, что они убереглись от фермерского поветрия и стали укреплять колхозы и совхозы. Но в разгар жатвы гостелевидение выдаёт репортаж о «другом пути». Мы видим на подворье фермера его малолетнего сынишку. Улёгшись на бунт зерна и словно желая обнять его раскинутыми руками, кричит: «Моё! Моё! Моё!»

Удачно организованной картинкой, подменившей глубокий анализ, потребный в подобном случае, мастера экрана пытаются доказать превосходство частного хозяйства над коллективным. Частнособственнической идеологией повеяло и из правительственных кабинетов. Совмин составил приватизационные списки, вызвавшие возмущение трудовых коллективов. Работники Барановичской швейной фабрики, гомельского «Элеганта», Лидского завода пищевых концентратов и других известных в республике предприятий сорвали конкурсы и аукционы по продаже их частным собственникам. Но до тех пор, пока эти списки не отменил президент, назвав унизительными для тружеников и потребовав вести не огульную, навязываемую сверху, а точечную приватизацию, правительственные чиновники старались «унять» протестующих.
«Мы увидели очень много противников приватизации у нас в республике», — заявил председатель Государственного комитета имущества (ГКИ) Георгий Кузнецов. И, обвинив директоров, якобы «будоражащих» коллективы, а также представителей местной власти, «оказавшихся у них на поводу», пригрозил, что ГКИ «будет, не обращая внимания на их попискивание, следовать плану приватизации, утверждённому Совмином».

В марте прошлого года корреспондент агентства «Интерфакс-Запад» спросил постоянного представителя Международного валютного фонда в Белоруссии Наталию Колядину, отбывавшую после трёхлетней работы в Минске за океан, в штаб-квартиру МВФ: «Как вы считаете, много ли в белорусском правительстве сторонников рыночных реформ?» И услышал в ответ: «Иногда я даже удивляюсь, насколько их много».

Лучше всяких учебников

В такой обстановке частный бизнес всё прочнее укоренялся в экономике. И в 2011 году полностью раскрыл своё лицо. Уже с января цены его услуг и товаров стали расти с пугающей скоростью. Бизнес воспользовался свободой, которую получил от властей. Александр Лукашенко, под натиском обстоятельств и под гарантии правительства, что предприниматели выполнят обещание поддержать устойчивое развитие экономики и повысить жизненный уровень народа, пошёл им навстречу. 31 декабря 2010 года он подписал директиву, потребовавшую исключить вмешательство государственных органов в процесс ценообразования субъектов предпринимательской деятельности. Директива обязывала все органы власти принимать самые серьёзные меры по защите и развитию частной собственности. Наступающий 2011 год был объявлен Годом предприимчивости.

Получив свободу, предприниматели уже за первые пять месяцев подняли цены своих товаров и услуг не на проценты, а на десятки процентов. Инфляция (при том, что в госсекторе цены изменились лишь незначительно) выросла на 24,4 процента к уровню однопроцентной декабрьской 2010 года. Почти в 25 раз! Но это было только начало.

Говорят, суть любого процесса и явления, как и нутро человека, ярче всего проявляется в ситуациях экстремальных. Такая, экстремальная, ситуация создалась к тому времени в Белоруссии. Олигархические кланы России и её реформаторская верхушка не могли пережить того, что белорусская экономика десять лет кряду развивалась темпами вдвое-втрое более высокими, чем российская. Их душила, по меткому выражению доктора философских наук Льва Криштаповича, не только жаба зависти, но и страх: уж слишком ярко просматривалась на этом фоне несостоятельность собственных реформ. И чтобы избавиться от опасного прецедента, сдержать «неприемлемое» развитие Белоруссии, а заодно и скупить тут модернизированные предприятия, из Кремля начали наносить удары по её экономике: повышать в одностороннем порядке, вопреки Союзному договору, цены на газ и нефть.

Ситуацию усугубил кризис, охвативший страны Запада и Россию. Их покупательная способность упала. Для белорусской экономики, одной из самых открытых в мире (три четверти всего, что производит республика, продаётся за рубеж), возможности экспорта, а значит, и поступления валюты сузились. И то, что даже в таких сложных условиях она уверенно развивалась и за три года, пока вокруг производство катилось вниз, сумела нарастить валовой внутренний продукт почти на 20 процентов, ещё больше оживило и «жабу», и страх. Тогда-то и нанесло руководство России самые болезненные для белорусской экономики удары, о которых не раз писала «Правда».

Пятикратное, за короткое время, одностороннее повышение цены на газ и как контрольный выстрел удорожание, опять-таки одностороннее, нефти повлекли не только рост оплаты за энергоносители, которая велась в долларах. Созданные неравенством цен на нефтегазовое сырьё неравные условия хозяйствования усилили неэквивалентность товарообмена Белоруссии с главным торгово-экономическим партнёром и уменьшили количество заработанных ею денег. А значит, и возможность приобретать валюту. Возникла её нехватка. В республике, не допустившей экономического кризиса, который изматывал десятки стран, начался организованный извне валютно-финансовый кризис. В конце мая 2011 года Национальный банк вынужден был провести девальвацию белорусского рубля — официальный курс его по отношению к доллару уменьшили в полтора раза.

Чтобы справиться с возникшими трудностями, нужны были общие усилия всех, на ком держалась экономика. Государство рассчитывало, конечно, и на частный бизнес. Тем более что предприниматели приложили руку к валютной нехватке. Взвинчивая цены, они искусственно занижали курс национальных денег и скупали валюту, вывозя за кордон для оплаты товаров, которые затем продавали в своих магазинах и на рынках. А во время автомобильной лихорадки, вспыхнувшей перед запланированным в Таможенном союзе повышением пошлин на иномарки, были в первом ряду тех, кто за считанные месяцы вывез для покупки западных «тачек» более двух миллиардов долларов.

Получивший свободу бизнес сосредоточился на том, чтобы ещё усерднее раскручивать цены, и стал «кошмарить» республику. У самых «предприимчивых» товары и услуги подорожали вдвое, а то и втрое. Рост цен, по закону сообщающихся сосудов, перекинулся и на предприятия госсектора. И хотя здесь его придерживали, доступные раньше товары и продукты многим оказались уже не по карману. К малообеспеченным семьям стала подкрадываться нищета. Жизнь лучше всяких учебников раскрывала суть частного бизнеса, цинично сформулированную российским либерал-реформатором Петром Авеном: «Нищета в стране — не наша забота. Мы занимаемся лишь тем, что нам выгодно. Всё остальное — эмоции». Белоруссию накрывала волна рыночной стихии.

— Отбросив сложившуюся практику регулирования цен и других экономических процессов, мы получили негативные результаты и серьёзные проблемы, для решения которых теперь надо тратить дополнительные усилия и средства, — признал на совещании с высшим руководством республики Александр Лукашенко. Но исправить ошибку и прежде всего погасить шальное, по его словам, ценообразование было не просто. Бизнес не хотел сдавать завоёванные позиции. А правительство не спешило его обуздывать — многим вспомнились тогда слова эмвээфовской чиновницы. Впервые после чёрной поры, когда больше двух лет народ мордовала «свободой рынка» дорвавшаяся до власти на руинах СССР шушкевичская «демократия», людей охватили тревога и страх за день завтрашний.

— Скоро большая часть населения будет ходить в магазины, как в музеи, чтобы посмотреть на рыночную экономику Мясниковича—Румаса (премьера и вице-премьера, упорно отстаивавших либеральный подход. — О.С.), — сказал на очередном совещании Александр Лукашенко. И, отвергнув предложения правительства, основанные на «повышении доверия к бизнесу», развязавшему инфляцию, добавил: — Сегодня надо президенту брать, образно говоря, топор и вырубать эти процессы.
В первую очередь пришлось «вырубать топором» желание либеральных сил в Совмине перевести всё и вся, по словам Лукашенко, на рынок и отдать в частные руки. Он добился от правительства разработки и реализации программы регулирования экономики с помощью государственных рычагов и методов, применявшихся в прошлые годы. А во время постоянных поездок на самые важные для жизнеобеспечения предприятия — хлебо-, мясо- и молочные комбинаты — назвал главную меру, надёжно ограждающую от рыночной стихии: «Всё это надо держать в государственных руках».

Государству, с соблюдением юридических норм, через суд и собрания акционеров, были возвращены приватизированные по грабительско-воровской схеме — той, по которой приватизировалась экономика России, — флагманы кондитерской промышленности — фабрики «Коммунарка» и «Спартак»: их главный владелец спекулятивно-мошенническими методами накручивал прибыль и вывозил её за рубеж.

— Пора давно признать ошибочность того, что было сделано в 90-е годы. За эти предприятия — перерабатывающей промышленности, обувные и прочие — надо держаться, это народные предприятия. Никакой тут приватизации, — заявил Лукашенко, — быть не должно! Среди отраслей, которые следовало расчищать от частнособственнической плесени, он назвал и строительство.
Бизнес ответил истерикой. Суть публикаций, заполонивших «демократическую» прессу, можно было выразить двумя фразами: «Караул! Диктатор душит рынок!»

«Здесь пахнет серой»

На защиту «обездоленного предпринимательства» вместе с российскими олигархами и их обслугой поднялись западные «друзья» Белоруссии. Эксперты Всемирного банка подготовили для руководства республики доклад о «бесспорных преимуществах свободного бизнеса». Частные компании, утверждали они, по эффективности и прежде всего по производительности труда опережают государственные. В подтверждение были приведены цифры: «Почти 70 процентов объёма производства и две трети занятых работников приходятся на госпредприятия». Из чего следовало, что две трети занятых на госпредприятиях производят не две трети продукции, а гораздо больше и, значит, опережают по производительности труда частников.

Словом, высекли себя, как та унтер-офицерская вдова. И тут же подкрепили свой противоречащий фактам вывод ещё одной «козырной» картой: частные предприятия, в расчёте на работника, получают больше прибыли и платят больше налогов. А что за этим скрывается, умолчали. Но проверка в той же строительной отрасли показала, откуда ноги растут: накрутит частная фирма цену на всё, что построило госпредприятие, — вот тебе и куда более высокие, чем у «государственников», и производительность, и прибыль, и объём налоговых выплат. Сколь беспардонно вёл себя бизнес в погоне за этими грабительскими «преимуществами», можно судить по выдержкам из доклада комиссии, которую возглавил А. Кобяков: «Ряд частных застройщиков не располагают собственным производственным персоналом, необходимой материально-технической базой и финансовыми ресурсами, они являются по сути посредническими структурами… В числе поставщиков подрядчиков и субподрядчиков оказались недобросовестные посредники, фирмы и фирмочки, которые не в состоянии справиться с выполнением заказов собственными силами».

Как голый посредник, обрастающий прибылью на теле государственных предприятий, частник пробрался во все звенья строительного конвейера — от подготовки конкурсной документации и заключений, кого выбрать претендентом для выполнения работ и поставок, до проектирования и строительства, которые фактически велись не подставными частными фирмами, а государственными организациями. «Таким образом создавались предпосылки для увеличения общей стоимости закупок и завышения объёмов работ… Увеличивалась стоимость проектов…» — это тоже выдержки из доклада комиссии, которую возглавлял глава администрации президента.

В других отраслях такого разгула предпринимательства не было. Это смягчало ситуацию, но не меняло сути. А она предельно проста: государственные предприятия производят, а частники в основном продают. В итоге добавленная стоимость перекачивается из сферы производства в сферу обмена, а там преобразуется в прибыль, с которой поступают налоги. Создаётся иллюзия, будто частник больше, чем работник государственного предприятия, и производит, и платит, и страну кормит.

В Белоруссии многие уловили главную опасность этого грабительского «преимущества». Оно наносило не только прямой ущерб экономике и народу, но и разлагало общество, втягивая в свою воронку тех, кто стал жить духом бизнеса с его неуёмной страстью обогащения. В том числе и чиновников, от которых зависела работа частника и которых он, частник, всеми возможными способами старался поставить на службу своим интересам. И как показала жизнь, не безуспешно. Горисполкомы, особенно Минский, «приоритетно» выделяли участки под жилую застройку частным компаниям, не имевшим для этого необходимых ресурсов. Чиновничество помогало утверждаться голым посредникам в качестве подрядчиков, субподрядчиков, поставщиков. Не за красивые, понятно, глаза. Только группа государственных проектировщиков, действуя рука об руку с так называемыми финансистами — держателями подставных частных фирм, официально именуемых проектными организациями, за три года вывела в теневой оборот более 18 миллиардов белорусских рублей (в пересчёте на российские — около 66 миллионов. — О.С.). «Рынок проектных, сметных, изыскательских работ всё больше скатывается в теневую сферу, а структурирование задач его участников приобретает ярко выраженные черты преступных организаций», — вынужден был признать в докладе глава президентской администрации.

Во время «кондитерской эпопеи» и проверок в промышленности обнаружилось, что даже там, где государство имело контрольный пакет акций, наблюдательные советы стали инструментом в руках наживавшихся на грабительских махинациях крупных акционеров-частников. «Думаю, не бесплатно», — заметил А. Лукашенко. В порочную связь с частным бизнесом вступили руководители ряда предприятий. «Беларуськалий», «Брестэнерго» и «Гродноэнерго» перечислили государственные средства на добровольное страхование дополнительной пенсии частной компании «Белорусский народный страховой пенсионный фонд». Та разместила деньги на банковских депозитах. Доходы пошли акционерам компании, в основном директорше, её мужу и разным коммерческим структурам. Только за год дивиденды предприимчивой супружеской пары, облагодетельствованной руководством госпредприятий, составили почти три миллиарда белорусских рублей. Всё чаще слышались тревожные предостережения: республика может сползти в яму грабежа и коррупции, в которой барахтается «новая» Россия. Надо предотвратить беду. Учуяв опасность для частного бизнеса, его здешние идеологи сменили тактику. Со страниц «вольной» прессы стали усиленно вбивать в мозги мысль: «Виноваты только чиновники. В них — единственный корень зла». Это был «коронный» довод всех рыночников, особенно российских, у которых, собственно, здешние их последователи и переняли тактику, помогающую представить бизнес безобидным страдальцем.

Но ведь чиновники были и в советское время. А такого грабежа, такой коррупции не было и в помине. Да и не могло быть. Не отвечали они идеологии, принципам социалистического уклада, его стержню, направленному против стяжательства, алчности и наживы. Всё это пришло с частной собственностью. Бог её — капитал, оживающий, по Марксу, как вампир, лишь тогда, когда всасывает живой труд, установил свои мироедские правила. И частный интерес стал разлагать общество. Пугающим образцом для белорусов стала союзная Россия. С её страшными язвами — повальным взяточничеством, коррупцией во всех её формах и проявлениях, убийствами и пытками, взрывами и поджогами из-за передела собственности, рейдерскими захватами, бизнесом на торговле людьми, проституции, наркотиках, пропаганде насилия и педофилии, с невиданным ростом детской беспризорности и детской преступности — язвами разложения, порождёнными частнособственническим укладом. Разложения, которое нынешние её властители вкупе с Патриархом Кириллом и всей обслуживающей их церковной иерархией называют духовным возрождением.

Понимая, что ни свой, ни тем более российский опыт «свободного предпринимательства» привлекательным быть не может, здешние его приверженцы прибегли к главному доводу всех рыночников. «Посмотрите на Запад, — писал один из их идеологов. — Кто поднял там экономику до высоты, которая нам и не снилась? Частник. Разве можно отрицать неопровержимый факт: и производительность у него выше, и прибыль, и технологии — не чета нашим».

Вот только что скрывается за этим действительно неопровержимым фактом, и он, и его сторонники по своему обычному лукавству опять-таки умолчали. Словно забыли, что Запад уже сотни лет грабит страны «третьего мира». А в последнее время — и постсоветские государства. В статье «Финансовый фашизм без маски и прикрас» «Правда» уже писала, как несметным количеством напечатанных долларов и евро, хитроумными кредитами и грабительским валютным курсом западные «цивилизаторы» перекачали и продолжают перекачивать себе ресурсы на многие триллионы долларов и евро, обеспечивая тем самым рост производства и неограниченный приток мозгов, которые двигают научно-технический прогресс, создают ультрасовременные технологии. Так что высокой производительности и немыслимых прибылей «цивилизованный» Запад достиг, действуя, по меткому замечанию учёного-философа Олега Титова, как одна банда кровососов, которая во имя наживы не останавливалась перед уничтожением целых стран.

Не случайно, поднявшись на трибуну ООН, президент Венесуэлы Уго Чавес произнёс: «Здесь пахнет серой». Перед ним с этой трибуны выступал президент Соединённых Штатов Америки — верный слуга капитала. Лукавой выглядела и попытка наших рыночников доказать, что Запад почти не знает такой заразы, как коррупция. Вот лишь несколько фактов из цитадели капитализма — США. Направленные на восстановление Ирака 21 миллиард долларов украдены, потрачены впустую или просто «потерялись». Военные инженеры на операциях через фирму на Аляске получили более миллиарда долларов отката. Комиссия по ценным бумагам в Вашингтоне потратила 3,9 миллиона долларов на перестановку мебели в своём офисе. На лечение здоровых людей, мошеннические поставки оборудования и различные махинации в системе здравоохранения США ежегодно расходуется около 60 миллиардов долларов. Для воровства бюджетных денег медицинский персонал объединяется в огромные влиятельные преступные организации. Продажа мест в сенате, необоснованные приговоры подросткам за миллионные взятки от владельцев частных тюрем, которые заинтересованы в новых «клиентах», воровство средств, выделенных на ликвидацию последствий от ударов стихии:только ураган «Катрина» дал возможность ловким дельцам положить в свои карманы два миллиарда долларов. А уж о финансовой сфере и говорить нечего. Только в Федеральной резервной системе неизвестно куда пропал триллион долларов…

Погрязли в коррупции и страны, вошедшие в западный альянс. Стоило спецслужбам Чехии провести спецоперацию — и в правительственных зданиях, бизнес-компаниях было изъято около восьми миллионов незаконно полученных долларов, а также несколько десятков килограммов золота. А во Франции депутатам запретили проносить на заседание парламента смартфоны, чтобы не передавали из зала бизнесменам тексты секретных документов. Что же это, если не проказа коррупции, которой, по утверждению наших рыночников, не заражён Запад?
Талантливые учёные-экономисты Вячеслав Винник и профессор Валерий Байнёв доказали, что США и их сателлиты не только процветают за счёт грабежа, но и постоянно, печатая монбланы евродолларов, экспортируют в другие страны — Белоруссия тоже среди них — инфляцию. И, что ещё опаснее, — бациллы социально-экономического разложения. И, навязывая рецепты «оздоровления экономки», ставят бизнес послушных стран на службу своим интересам. Но стоило учёным опубликовать глубокую, высветившую роль Запада статью под названием «Прощай, год «предприимчивости»! И больше к нам не возвращайся», как тут же ощерилась вся рыночная «демократия»: «консерваторы… ортодоксы… ретрограды… тени из прошлого»…

Уйти от безнравственной экономики

Сколь непростой была борьба за государственный подход в экономике, можно судить по следующему эпизоду. Вернувшись из поездки по странам Юго-Восточной Азии, Александр Лукашенко принародно бросил упрёк членам правительства:
— Видимо, пока я неделю отсутствовал, вы уже «нахомутали» тут. Успокойтесь, я уже приехал в страну, продавать ничего не будем.
Он не выступал против приватизации. Но велась она в Белоруссии не тотально, а точечно. Причём не в форме денационализации и передачи олигархам, а в форме приватного инвестирования в создание частных активов — новых, в основном небольших предприятий, обычно в обслуживающей сфере, или акционирования, в том числе совместного с государством. Поддерживая частников, которые «хотят честно работать», Александр Лукашенко выступал против мифа о превосходстве частной собственности над государственной. «Практика показывает: для средних и крупных предприятий, на которых трудятся сотни или тысячи человек, важна прежде всего система управления предприятием, а не то, кому оно принадлежит — государству или частнику», — заявил он в последнем годичном послании народу и Национальному собранию республики. А на пресс-конференции, отвечая «рыночникам», резонно заметил: «Если бы рынок был таким эффективным, то не было бы тех экономических проблем, с которыми сталкиваются сегодня в Европе и США».

Не было бы, добавим, дикой отсталости, бедности и нищеты более чем в сотне стран Азии, Африки, Латинской Америки, экономика которых базируется на рынке с его «эффективной» частной собственностью. И, главное, сами развитые страны Запада не уменьшали бы долю частной собственности, увеличивая долю государственной. «Правда» уже приводила данные Международного валютного фонда, отразившие эту важнейшую тенденцию. Напомню: доля государства в экономическом потенциале 19 высокоразвитых стран за 126 лет, с 1870 до 1996 года, возросла в 4,4 раза. В том числе в США — в 4,6, Великобритании и Франции — в 4,3 раза, Германии — почти впятеро, Нидерландах — в 5,5, Норвегии — в 8,3 и Швеции — в 11,3 раза. Причём существенный рост шёл и с 1960-х, и с 1980-х годов. Даже в 1990-е годы, когда всему постсоветскому пространству были навязаны рецепты массовой приватизации, Германия, Франция, Великобритания, Австрия, США, Швеция, Швейцария и ряд других высокоразвитых стран увеличивали государственную долю в экономике. К 1996 году она составила в Австрии, Италии, Бельгии, Франции и Швеции, например, от 51,7 до 64,7 процента производственного потенциала.

А в последние пять лет, когда обострилась и с новой силой затрясла мир неизлечимая язва капитализма — экономический кризис, Запад, понёсший немыслимые затраты на поддержку и спасение частных предприятий, стал ещё быстрее наращивать долю государственной собственности — как самую надёжную подушку безопасного и устойчивого развития. Поэтому совершенно абсурдны адресованные Минску требования Запада проводить массовое разгосударствление, приватизацию с полным господством частника.

«Сегодня нам навязывают не рыночную модель экономического развития, а бандитскую модель», — в сердцах заметил на совещании с высшим руководством республики Александр Лукашенко. Проверки, проведённые по его поручению, убеждали, что меры для защиты экономики выбраны правильные. А заодно помогали ответить и на вопрос, волновавший многих: в чей карман залез частник. В общем-то, ответ на него дан давно. Ещё до Карла Маркса буржуазные экономисты уяснили, что частник живёт за счёт труда наёмных работников, присваивая львиную долю созданной ими прибавочной стоимости.

Но этот фундаментальный грабёж с тех пор оброс существенными нюансами. Гоняясь за своей «львиной долей», «цивилизованный» западный капитализм залез в карман всего человечества, его трудовой части, которая и создаёт прибавочную стоимость. А капитализм российский, не допущенный к вселенскому грабежу, показал, как возместить эту «обидную дискриминацию» за счёт собственной страны. Масштабы его наживы на труде соотечественников раскрыты профессором Виктором Трушковым в книге «Пролетариат современной России». «На 1 руб. зарплаты наёмного работника, — сообщает автор, — нынешний российский капиталист имеет 9,5 руб. дохода. Такой дикой эксплуатации труда, кажется, не знал даже колониальный мир». Но «единороссовская» команда со своим кремлёвско-белодомовским начальством молчат об этом. Как и о том, что частник залез не только в карман, но и в душу народа.

Чтобы понять, что эта опасность может стать смертельной для общества, государства, напомню приводившуюся уже в «Правде» выдержку из трудов выдающегося историка С.М. Соловьёва: «Старый республиканский Рим пал не от того, что уменьшились способности руководителей управлять страной. Он пал тогда, когда руководители перестали преследовать общие цели, и часто люди, наиболее способные, шли против конституции для достижения частных целей… когда исчезла внутренняя связь общего интереса, когда силы распались, пошли врозь вследствие побуждений частного интереса». Российское руководство скрывает эту опасность за шумной кампанией «наступления» на коррупцию и преступность. Борясь с последствиями разложения, оно лелеет и усиливает их причину — частнособственнический сектор. Тушит пожар бензином.

Борьбу с последствиями ведут и в Белоруссии: только после строительной проверки было возбуждено 80 уголовных дел, а за ущерб государству в последние годы осудили немало чиновников и бизнесменов. Но здесь устраняют и основную причину разложения.

— Мы всё больше будем отказываться от частных застройщиков, концентрироваться на крупных государственных строительных компаниях, — отвечая на вопросы журналистов, сообщил Александр Лукашенко. Главный его аргумент в защиту курса, который выбрала Белоруссия, предельно прост: «Мы идём от жизни». Именно жизнь опрокинула гайдаровские заморочки, подхваченные Путиным и Медведевым: «Меньше государства. Оно должно уходить из экономики». И она, жизнь, заставила Лукашенко сделать вывод: «Если государство уйдёт из экономики, получим полный набор криминала». В одной из бесед учёный-экономист Андрей Козлович заметил: «Путин с Медведевым мостят дорогу в прошлое, Лукашенко — прокладывает в будущее». Прокладывает не вслепую, не методом, выражаясь по-научному, итерации, то бишь постепенного приближения, или, попросту, тыка, а вполне осознанно.

— Мы для себя чётко определили: экономическая система, основанная на первородном обмане, не может быть устойчивой… Лишь та собственность эффективна, которая создана собственным трудом и талантом, — сказал белорусский президент, выступая перед участниками Всемирного конгресса русской прессы. — Полное изгнание моральных, нравственных принципов из экономики оборачивается против самой экономической системы, постепенно превращая её в паразитическую…

До такого осмысления важнейшей проблемы человечества не смогли и не смогут, в силу своей заражённости вирусом либерализма, подняться ни Путин с Медведевым, ни остальные президенты стран СНГ. И хотя стараются они изо всех сил латать свою экономическую систему, основанную на первородном обмане, но ветер века, он в наши дует паруса. Только не надо их сворачивать. Как не сворачивают коммунисты. И как не сворачивает президент Белоруссии Александр Лукашенко.